1) Демократия позволяет полноценно выражать и гармонично сочетать разнообразные социальные интересы;

2) Именно она обеспечивает восприимчивость общества к новым веяниям в политической, экономической и культурной сферах, способствует его ускоренному развитию;

3) Позволяет обществу свободно выбирать устраивающих его политиков и политический курс;

Со всем этим применительно к развитой современной демократии безусловно, можно согласиться, однако и утилитарный подход к пониманию демократии содержит в себе определенные недостатки:

1) Для того, чтобы демократия работала, необходим заинтересованный в ней разумный и ответственный индивид, что не всегда бывает, так как люди по своей природе несовершенны;

2) Демократическое устройство не всегда является эффективным и отвечающим интересам общества, так как слабая и неустойчивая демократия хуже воспринимается обществом, чем сильный и устойчивый авторитарный режим – именно он, как мы уже отмечали, зачастую лучше обеспечивает стабильность и гарантирует благосостояние граждан.

Таким образом, реально полезна для общества только эффективная, устойчивая и работающая демократия. А для того, чтобы она была таковой, необходимо выполнение целого ряда условий. Общими же предпосылками эффективной демократии, по распространенному среди политологов мнению, являются следующие:

1) Высокий уровень индустриального и экономического развития страны в целом – мировой опыт показывает, что демократия и слаборазвитость несовместимы;

2) Вторая вытекающая из этого предпосылка – наличие высокого уровня благосостояния, т.к. резко разделенное по имущественному признаку общество будет не стабильно демократичным, а конфликтным и неустойчивым;

Вполне очевидна и обратная закономерность. Так, например, по результатам исследований международной организации "Фридом хауз", из 25 наиболее богатых стран мира демократическими не являются только Гонконг и Сингапур. Объясняется все достаточно просто: богатые страны – это стабильные страны, где есть возможность для перераспределения социальных благ в пользу ущемленных групп и сглаживания общественных противоречий.

3) Высокий уровень урбанизации (развития городов и городской среды) – очевидно, что жители городов больше тяготеют и лучше приспособлены к демократии, нежели более консервативное сельское население;

4) Развитие массовых коммуникаций – т.е. распространение в обществе радио, газет и телевидения – именно они информируют граждан о политических событиях, делая политику сравнительно открытой и подконтрольной обществу;

5) Рыночная экономика, основанная на праве частной собственности и свободной конкуренции. Общеизвестно: в мировой истории нет примера демократических государств с нерыночной (т.е. планово – государственной) экономикой. Объяснение этого явления достаточно очевидно: именно экономическая конкуренция препятствует абсолютной концентрации политической и экономической власти в руках узкой группы лиц, гарантирует индивиду гражданские и политические свободы.

6) Наличие многочисленного и влиятельного среднего класса – т.е. экономически самостоятельных (имеющих независимый от государства источник дохода) и достаточно состоятельных людей, обладающих определенным уровнем дохода, образования и политической культуры. Представители среднего класса в гораздо большей степени, чем богатейшие слои (олигархи) и неимущие (люмпены) заинтересованы в стабильной и устойчивой демократии, т.к. именно она гарантирует политическую стабильность, неприкосновенность индивидуальной свободы и частной собственности;

7) Наличие определенного уровня гражданской политической культуры, в которой сознательная и высокая политическая активность личности сочетается с подчинением закону и воле большинства (т.е. демократия – это не только умение и желание бороться за свои права, но и подчинение определенным правилам). Важными признаками такой личности являются развитое правосознание, стремление к социальному согласию и решению спорных вопросов путем нахождения компромисса. На основании всего сказанного можно сказать, что демократия представляет собой весьма сложный и хрупкий политический механизм, социальное благо, по – настоящему доступное лишь богатым, стабильным и цивилизованным странам. Путь к ней для большинства остальных неизбежно будет весьма сложным и долговременным.

В теории, когда каждый человек и каждый голос являли собой абстрактную, атомную единицу, каждый из этих политических элементов – национальный, провинциальный или местный – также считался абстрактной, мельчайшей единицей. Каждая имела собственную, четко определенную сферу полномочий, свою сферу власти, свои права и обязанности. Единицы были включены в некое иерархическое образование, объединившее их сверху донизу, от страны до штата, до региональной или местной власти. Но по мере развития индустриализма, когда экономика становилась все более интегрированной, последствия решений, принимавшихся каждой из этих политических единиц, сказывались за пределами их сферы полномочий, и таким образом по необходимости вызывали ответные действия других органов власти.

Решение парламента, касающееся японской текстильной промышленности, могло оказать влияние на рынок рабочей силы в Северной Каролине и социальное обеспечение в Чикаго. Решение Конгресса установить квоты на иностранные автомобили могло обеспечить дополнительные рабочие места в Нагое или Турине. Таким образом, если раньше политики могли принимать решения, не влияя на положение дел вне своей собственной, четко определенной сферы полномочий, с течением времени это становилось все менее возможным.

К середине XX столетия десятки тысяч, казалось бы, суверенных и вполне независимых органов политической власти, разбросанных по всей планете, оказались в одной связке благодаря координации экономики, небывало возросшему объему перевозок, миграции и развитию средств коммуникации, а потому они усилили свою деятельность, побуждая друг друга к активности.

Как следует относиться к современной демократии западного образца – как к одной из множества существовавших и существующих политических систем или же как к нравственной установке? Думаю, тут есть некий парадокс: система, основанная на свободомыслии и критическом подходе к действительности, превратилась в наше время в своего рода догму. Сказать сегодня "я против демократии" – почти что объявить себя врагом рода человеческого. Политическая система, возникшая в определенное время, в определенной части земного шара, в определенных социальных, культурных и политических условиях, считается сегодня единственным носителем (в политической сфере) вечных моральных ценностей – свободы и достоинства человеческой личности. Однако очевидно, что свет был не без добрых людей и до возникновения современной демократии западного типа. Почему бы не предположить, что какая-то другая политическая система придет на смену современной демократии без ущерба для общепринятых нравственных принципов?

Изучение политической истории позволяет сделать два вывода по проблеме соотношения демократии, с одной стороны, социальной и экономической эффективности системы – с другой.

1. На различных этапах исторического развития более жизнеспособными и эффективными оказываются то более, то менее демократические политические системы. Прямой связи между двумя этими переменными не существует. Так, античные демократии одерживают победу над восточной деспотией персов, однако вслед за этим проигрывают монархии Александра Македонского. Спустя две с половиной тысячи лет в конце 30-х – начале 40-х гг. ХХ в. европейские демократии одна за одной проигрывают войну гитлеровскому тоталитаризму, но спустя несколько десятилетий выигрывают экономическое соревнование у гораздо более жизнеспособных авторитарных режимов в Советском Союзе и Восточной Европе.

2. Тем не менее, по крайней мере в новое и новейшее время среднестатистически, в крупном историческом масштабе, демократические политические системы оказываются более жизнеспособными, нежели антидемократические. Эту ситуацию отражает известная формула У. Черчилля, согласно которой демократия – это плохая форма управления, но ничего лучшего человечество еще не выдумало. )