Самой известной школой чань-буддийского направления была шаолиньская школа у-шу борьбы и кулачного боя, включавшая в себя обширный комплекс приёмов без оружия и с применением различных его видов. В эту систему входили также методы и приёмы общей морально-психологической и психофизической подготовки.

Применение в рамках одной из буддийских школ приёмов искусства боевого единоборства, противоречащих по своей сути подчеркнуто миролюбивому характеру этического учения буддизма, требовало объяснений и множество версий, зачастую очень противоречивых и взаимоисключающих, стало возникать ещё в период становления шаолиньских школ у-шу. Многочисленные попытки объяснить, как и почему в чань-буддизме стало практиковаться боевое искусство, предпринимаются и в настоящее время, но сколько-нибудь исчерпывающего объяснения этого феномена до сих пор нет.

Название этой школы происходит от крупнейшего и древнейшего центра чань-буддизма и всей китайской махаяны — монастыря Шаолиньсы, история которого тесно связана с историей школы чань. Следует сказать несколько слов о его основателе. Им считается легендарный основоположник школы чань и её первый патриарх буддийский миссионер Бодхидхарма, прибывший из Южной Индии в конце Vв. И передавший своему первому китайскому ученику Хуэйкэ эзотерическое учение «о внезапном просветлении».

В те далёкие времена горы Суншань были покрыты густым лесом, в котором прятались разбойники, постоянно нападавшие на безоружных монахов, да и вообще, в это время в Китае существовало огромное количество воюющих княжеств: в стране царил хаос. В течение длительного времени Бодхидхарма сосредоточенно размышлял о том, какие методы могут быть приемлемыми для того времени и для тех условий; он разработал то, что в последствии стало известно как боевые искусства. К счастью, Бодхидхарма, будучи из княжеского рода, принадлежавшего к сословию кшатриев, владел приёмами индийского боевого искусства (ваджрамушти), которым обучился до того как стал последователем буддизма. Китайские ученики стали развивать и совершенствовать это искусство дальше, в результате чего и возникла «шаолиньская школа». Но, как уже говорилось, традиционные версии не объясняют, почему шаолиньская школа с самого начала носила ярко выраженный наступательный характер и ударам в ней придавалось гораздо большее значение, чем защитным блокам (которые, кстати, были более характерны для даосов). К тому же указанные в традиционных версиях мотивы не согласуются с тем, что «шаолиньская школа» включает искусство фехтования различными видами холодного оружия, метание, стрельбу из лука, эти виды никак не назовёшь оборонительными.

Занятия боевым искусством стали обязательной и важной частью программы обучения монахов, продолжая играть эту роль в течение многих столетий, хотя, по преданиям, обитатели Шаолиньсы вскоре расправились с досаждавшими им разбойниками. А со временем боевое искусство этой школы приобрело такую известность, что мало кто осмеливался нападать на её представителей, случалось даже наоборот (см. гл.5).

Дзэн, естественно, тоже утверждает, что к Просветлению можно прийти через совершенствование в боевых искусствах (т.к. дзэн был «иммпортирован» из Китая). Приёмы боя, рождавшиеся в дзэнских монастырях, со временем дали начало множеству стилей и направлений. Это и фехтование (кэндо), использующее как боевые мечи, так и фехтовальные бамбуковые палки; и восточный бокс (в Японии кэмпо, в Китае кунфу); и дзюдо или айкидо, предназначенные для самообороны.

В тренировках использовались дзэнские приёмы отработки навыков дыхания, концентрации внимания, перевода действий с уровня сознательного на уровень мгновенной, спонтанной и естественной реакции. Выработать эти качества помогали бег по крутому склону, плавание со связанными за спиной руками, стрельба с коня на скаку. Основная задача, которая ставилась перед тренирующимся, определялась его возможностями. «Благородный муж обретает единство с Дао, и таким образом хранит свою истинную сущность, достигая состояние святого — бессмертного, — писал известный мастер Ли Цюэнь. — Менее совершенный человек изучает боевые искусства, а не совершенный борется только ради славы и выгоды». Таким образом, истинным мастерством считалось умение вести поединок в состоянии слияния «с истинной природой вещей».

На острове Окинава наивысшего развития достиг местный комплекс ритуальных боевых искусств китайского происхождения. Он носил название тодэ ( кит. «рука династии Тан» ). В 30-е годы ХХ столетия на основе этих систем в Японии возникло каратэ. Это синтез индийских навыков дыхания, древнекитайских упражнений, японских боевых стоек. (Как мы выяснили выше, именно в такой последовательности развивались буддийские боевые искусства).

В индийском буддизме не существовала традиция боевых искусств; что-либо подобное не развилось позднее ни в Тибете, ни в Монголии, куда буддизм проник из Индии. Будда учил о тонких энергиях тела и работе с ними. Поскольку разработанная для Китая система боевых искусств также имеет дело с тонкими энергиями тела, она согласуется с буддизмом. Однако в боевых искусствах энергии тела описываются с точки зрения принятого в Китае традиционного представления об этих энергиях, которое мы находим в даосизме…

Вывод: В дзэн-буддизме присутствуют определенные влияния воинской традиции Японии, что «оправдывает» наличие «необоронительного» характера боевых искусств. Этой традиции присуща очень суровая дисциплина: верующий должен сидеть в безупречной позе, при нарушении которой его бьют палкой.

В Китае методы психофизической подготовки предназначались не только для самозащиты и выполняли не только терапевтические и общеукрепляющие функции, но и рассматривались как важнейшее средство практической реализации основополагающих принципов чань-буддизма. Это средство стало обязательным элементом психофизической тренировки монахов не в силу случайного стечения обстоятельств, а потому, что это соответствовало общим тенденциям развития школы чань и было обусловлено глубокими внутренними закономерностями этого развития. Случайные совпадения, связанные с Бодхидхармой, могли лишь создать благоприятные условия для проявления этих закономерностей, но не могли обусловить столь длительный и устойчивый интерес к боевому искусству.

Всё это противоречило фундаментальным принципам буддийской морали (принцип не-насилия — первая заповедь), хотя с другой стороны, как уже упоминалось, буддизм всегда адаптируется к местным традициям, образу мышления и т.д., в этом отношении это самая гибкая религия.

Буддийская сангха помимо обычных монастырских церемоний (в них частично участвовали и буддисты-миряне) устраивала и торжественные публичные празднества.

Одно из них включало процессию буддийских изображений на повозках. Для Индии существуют несколько описаниями этих празднеств.

Так, Фа-сянь на рубеже IV и V вв. наблюдал такое празднество. Он говорит о нем, как о проходящем раз в пять лет собрании буддий­ских монахов. Вероятно, при этом собирались монахи группы монастырей, которые обладали полнотой власти и символизировали общину - сангху, состоявшую из пяти групп (составных частей).

На праздники в Каштаре по приглашению царя монахи четырех сторон света «собираются подобно облакам вместе». Место сбора богато украшениями. Здесь устанавливали балдахины и подвешивали шелковые фраги, из­готовляли золотые и серебряные цветы лотоса, украшали трон и сиденья для монахов. Царь и его министры приносили в процессе собрания дары. Затем царь верхом на коне, взяв необходимые для монахов предметы, вместе с министрами передавал все это монахам.

Сюань-цзан описывает буддийский праздник в важном центре северного буддизма - в Куче. Вне «главного города», у его западных ворот, справа и слева от дороги, были установлены статуи Будды высотой 90 футов. Перед статуями — место, где проходило буддийское собрание. И каждый год во время осеннего равноденствия на протяжении девяти дней проводилось со­брание буддийских монахов всей страны. По этому случаю царь и весь народ откладывали свои дела и становились участниками религиозного празднества. Они слушали чтение священных текстов — так проходили дни. Все монастыри имели богато украшенные (в том числе драгоценностями) изо­бражения Будды, покрытые шелковыми тканями. В соответствующее время провозили повозки со статуями, что называлось "процессией изображений". Посмотреть на это стекались тысячные толпы народа . )