Поскольку возникновение, существование и развитие любого явле­ния осуществляется по определённым законам, то "помологическая де­терминация" (по мнению В.Н.Панибратова, введшего в научный оборот термин "помологический детерминизм", он "раскрывает концепцию де­терминизма, интерпретируя последний через категорию закона") выс­тупает, по существу, в качестве основы системы его детерминантов. Взаимосвязь законов социального явления образует своеобразный "каркас" системы его детерминации, вокруг которого группируются все другие - случайные, преходящие - детерминирующие факторы. Та­ким образом, системный подход в единстве с обобщённым пониманием детерминизма позволяет установить структуру системы факторов, детерминирующих развитие общества, и классифицировать их на различ­ные виды.

Наконец, остановимся на характеристике причинности общественно­го развития, как центральном моменте концепции социального детер­минизма. Социальные причины развития общества расчленяются на ис­точники и движущие силы этого развития. Их познание позволяет про­никнуть в сущность общественного бытия. К источникам развития сле­дует отнести внутренние диалектические противоречия. Это самая глубокая причина. Движущие силы развития - это общие, существенные, необходимые, устойчивые детерминанты развития. Таким образом, к со­циальным причинам следует отнести объективные условия: общественные отношения - с одной стороны и деятельность личностей с другой. История и социальные отношения людей, конечно, не существуют и не

могут существовать в отрыве от самой личности.

Глава 2

СОЦИАЛЬНАЯ ДЕТЕРМИНАЦИЯ ЛИЧНОСТИ КАК СУБЪЕКТА ОБЩЕСТВЕННЫХ ОТНОШЕНИЙ

Признание социальной детерминации в развитии и жизнедеятельности личности в философии конца ХХ века можно считать свершившимся фактом. Однако дальнейшее углубление в механизм этой детерминации позволяет увидеть многообразие подходов и позиций, порой взаимоисключающих друг друга. Обращаясь к проблеме детерминации личности со стороны общества, оправданным на наш взгляд было бы рассматривать эту проблему на личностном уровне, а на уровне личности проблема влияния на неё общества - это проблема личностной свободы. В истории философии эта проблема решалась по разному.

Древний мир (Греция, Рим) знал личную свободу только как противоположность рабству; всякий не находившийся в состоянии рабства признавался свободным, хотя его свобода подвергалась очень многим ограничениям и стеснениям со стороны государства (государственная власть тогда могла свободно распоряжаться жизнью человека и его имуществом), моральных принципов и общественного сознания людей того времени. Борясь в отдельные периоды за политические свободы, древние вовсе не стремились к свободе личности в современном смыс­ле слова. Даже те мыслители, которые особенно остро чувствовали недостатки общественного строя того времени (Платон, Аристотель), в своих построениях более идеального государства ничуть не возвы­шались над современными им понятиями, допуская для государства вторжение в личную сферу и принижение человека как личности.

Средневековье, когда по сути власть светская подменялась властью духовной, не способствовало развитию личности и её свободы. По мне­нию Н.А.Бердяева, "недостаточность средневекового сознания прежде всего заключается в том, что не была раскрыта настоящим образом свободная, творческая сила человека и человек в средневековом мире не был отпущен на свободу для свободного творческого дела, для свободного созидания культуры"[22]. Следовательно, средневековая идео­логия и политика, по-своему дисциплинируя человека, а вместе с тем и его сознание, поступки, волю, понуждали индивидуума отказываться от формирования себя как личности. Для того, чтобы стать личностью, человеку необходимо было обратиться к собственной сущности: своей воле, сознанию, свободе, об­рести уверенность в себе, действовать по-новому в различных облас­тях своей жизнедеятельности. В Западной Европе этот процесс начи­нается с эпохи Возрождения. "Этот исторический период, - пишет Н, Бердяев, " стоит под знаком отпущения на свободу творческих сил человека, духовной децентрализации, отрывания от духовного центра, дифференциации всех сфер общественной и культурной жизни, когда все области человеческой культуры становятся автономными"[23]. Всё это формировало предпосылку для "открытия человека человеком" и для открытия в нём личности.

Таким образом, возникало стремление обозначить особую сферу для личности, куда не могли бы вмешиваться ни государство, ни его дес­потические органы, ни общественные коллективы (или массы), которые могут быть в такой же степени деспотичны по отношению к свободе личности, как и государственные структуры. Английская Великая хар­тия вольностей, американская Декларация Независимости, французская Декларация Прав человека и гражданина, "Русская правда" ("Консти­туция") декабриста П.И.Пестеля и другие акты - всё это приметы сложного и медленного пути к свободам личности, видение личности как субъекта исторического процесса.

Возможно, здесь сказалось и то, что саму философию ХУ111-Х1Х вв. крайне мало интересовала проблема свободы личности: она не была поставлена ни Гоббоом, ни Локдом; даже Руссо признавал некую необ­ходимость существования "суверена", который должен быть "всем", не зная ограничений ни в чём, поскольку в противном случае это будет уже не власть. Правда, по Руссо, государство и власть существуют для того, чтобы охранять свободы личностей, но практически это не осуществлялось ни в самой Франции, ни в каких-либо других государ­ствах мира вплоть до революционных бурь середины XIX века.

Специфика обществ Востока определялась тем, что в его структу­рах выделялись два основных полюса: система более или менее замк­нутых и разрозненных сельских общин и централизованная государст­венная администрация ("восточная деспотия"), стоявшая над всеми. Здесь существовали разнообразные кланы, касты, секты, землячества, общины и прочие объединения, которые жестко определяли (детермини­ровали) место человека в обществе. Выработанные на Востоке корпо­ративные связи были закреплены традициями и освящены религиозными нормами. Система этих связей стала основой социальной структуры, причём, её консервативность вполне соответствовала политическому деспотизму восточного государства по отношению к личности. В ре­зультате взаимозависимости государства и его замкнутых социальных структур создались условия для необычайной стабильности, неизменности, застойности стран Востока.

Таким образом, следует признать, что на всём протяжении истории человечества, вплоть до наших дней, развитие социальных отношений складывается не в пользу личности, её свобод и плодотворного функ­ционирования. В основу отношений в обществе кладется принцип подчи­нения и самоподчинения человека вначале роду-племени, а затем госу­дарству, различным коллективам, где над всеми другими принципами возвышается принцип единства, наиболее значительно обусловленный в философии Гегелем: " . всемирной истории .,. индивиды служат лишь в качестве средства её поступательного движения"[24].

Будучи существом общественным, человек осуществляет свою деятельность не изолированно, а в процессе взаимодействия о другими людьми. При этом каждый человек преследует свои собственные, созна­тельно поставленные цели, а общий итог ("равнодействующая") такого множества действующих по разным направлениям стремлений и из разно­образных воздействий на внешний мир, " это, собственно, и есть история. Вопрос сводится к тому, чего хочет это множество отдельных лиц. Воля определяется страстью и размышлением. Но те рычаги, которыми непосредственно определяются страсть и размышления бывают самого разнообразного характера.

Признание детерминированности человеческих поступков даёт объективную картину (основу) для научной оценки социальных действий личностей. Центральным звеном механизма социальной детерминации деятельности людей являются их потребности и интересы, ибо, именно с их помощью и через них объективное переводится в субъек­тивное и благодаря им формируется специфический социальный субъ­ект со своими стремлениями, целями, ожиданиями; они побуж­дают людей к деятельности, являются источником их активности. В этом смысле они выступают непосредственными детерминантами и побу­дительными мотивами человеческой деятельности. Следовательно, лю­ди действуют в соответствии со своими потребностями и интересами. Но чтобы стать побудительным мотивом к деятельности, и те и другие должны быть осознаны. Поэтому сознание в виде "осознанных побужде­ний" выступает необходимым посредствующим эвеном в цепи детермина­ции человеческой деятельности, )