о страдании и причине страдания, об устранении причины страдания и о пути к прекращению страданий. Обращаясь к ученикам (бхикшу), он говорил: «А вот, бхикшу, благая истина о том, что существует стра­дание. Рождение — страдание, ста­рость — страдание, болезнь — стра­дание, смерть — страдание; соеди­нение с тем, что неприятно, — стра­дание; разъединение с тем, что при­ятно, — страдание; когда нет возмож­ности достичь желаемого — это тоже страдание.

А вот, бхикшу, благая истина о том, что страдание имеет свою при­чину. Это жажда, ведущая к перерож­дениям, связанная с наслаждением и страстью, находящая удовольствие то в одном, то в другом. Жажда бывает трёх видов: жажда чувственных удо­вольствий, жажда перерождений, жажда существования.

А вот, бхикшу, благая истина о том, что страдание может быть унич­тожено. Это уничтожение жажды и полное уничтожение страсти, отказ от них, отречение от них, освобожде­ние от них, отвращение от них.

А вот, бхикшу, благая истина о том, что существует путь, ведущий к уничтожению страдания».

Согласно первой истине, всё су­ществование человека есть страдание, неудовлетворённость, разочарование. Даже счастливые моменты его жизни в конечном итоге приводят к страда­нию, поскольку они связаны с «разъ­единением с приятным». Хотя страда­ние универсально, оно не является изначальным и неизбежным состоя­нием человека, поскольку имеет свою причину — желание или жажду удо­вольствий, — которая лежит в основе привязанности людей к существова­нию в этом мире. Такова вторая бла­городная истина.

Пессимизм первых двух благо­родных истин преодолевается благо­даря следующим двум. Третья истина гласит, что причина страдания, по­скольку она порождена самим челове­ком, подвластна его воле и может быть им же и устранена — чтобы по­ложить конец страданиям и разоча­рованиям, надо прекратить испыты­вать желания.

О том, как достичь этого, гово­рит четвёртая истина, указывающая восьмеричный благородный путь:

"Этот благой восьмеричный путь та­ков: правильные взгляды, правиль­ные намерения, правильная речь, правильные действия, правильный образ жизни, правильные усилия, правильное осознание и правильное сосредоточение».

Таким образом, восьмеричный путь включает три основных упражнения в нравственности, созерцании и мудрости: культуру поведения (правильные мысль, слово, дей­ствие), культуру медитации (пра­вильные осознание и сосредоточе­ние) и культуру мудрости (правиль­ные взгляды).

Культура поведения — это пять (или десять) основных заповедей (панчашила); не убей, не бери чу­жого, не лги, не пьянствуй, не прелю­бодействуй; а также добродетели щедрости, благонравия, смирения, очищения и т. п.

Культура медитации — это сис­тема упражнений, ведущих к достиже­нию внутреннего умиротворения, от­странённости от мира и обузданию страстей.

Культура мудрости — знание че­тырёх благородных истин.

Из всех четырёх благородных истин именно восьмеричный бла­городный путь составляет главное своеобразие буддизма. Будда не просто говорит о возможности освобождения, но и указывает путь, следуя которому каждый человек собственными силами, без помощи Будды, способен достичь свободы и сам стать буддой. Всё это очень отличается от других известных религий — ни одно религиозное учение не признаёт, что человек может своими усилиями сделать себя богоподобным существом.

Встав на этот путь, можно прий­ти к высшей цели человека — выхо­ду из круговорота перерождений (сансары), а значит, к прекращению страданий и достижению состояния освобождения — оно и есть нирвана. Следование только моральным заповедям приносит лишь временное облегчение.

Четыре благородные истины во многом напоминают принципы ле­чения: история болезни, диагноз, признание возможности выздоров­ления, рецепт лечения. Не случайно буддийские тексты сравнивают Буд­ду с врачевателем, который занят не общими рассуждениями, а практическим излечением людей от духовных страданий. И своих по­следователей Будда призывает посто­янно работать над собой во имя спасения, а не тратить время на раз­глагольствования о предметах, кото­рых они не знают по собственному

опыту. Он сравнивает любителя от­влечённых разговоров с глупцом, который вместо того, чтобы позво­лить вытащить попавшую в него стрелу, начинает рассуждать о том, кем она была выпущена, из какого материала сделана и т. п.

Другими важными положениями учения Будды являются три характе­ристики бытия (трилакшана): стра­дание (духкха), изменчивость (анитья) и отсутствие неизменной души (анатман), а также учение о взаимо­зависимом возникновении всех ве­щей (пратитъя самутпада).

В мире нет ничего вечного — вся­кое существование имеет начало и ко­нец, а раз так, то не может быть и не­изменной души. Человек состоит из пяти скандх: телесного (рупа), ощуще­ний (ведана), распознавания (санджня), кармических импульсов (санскар) и сознания (виджняна). После смерти большая часть скандх разрушается.

Существует мнение, согласно которому этика Будды принципиально безличностна. Оно по меньшей мере односторонне. Действительно, восхождение к нирване означает погружение в абсолютно безличное, внутренне нерасчленённое состояние. В этом заключается спасение человека. Однако осуществляется оно исключительно в результате усилий самого человека, на основе его свободного индивидуального выбора. Всё определяется мерой добродетельности намерений и поступков индивида, обнаруживаемых, правда, во всей совокупности предшествующих рождений. Поскольку нравственная судьба человека полностью подконтрольна ему самому и возможности его спасения не ограничены ничем, кроме его собственных грехов и ошибок, то по этому признаку этику Будды вполне можно квалифицировать как этику личности. Как полагает Будда, человек, чтобы утвердиться в качестве нравственной личности, должен победить самого себя как обособленного эмпирического индивида. В этом смысле его можно упрекнуть в том, что он предельно этизирует понятие личности.

Учение Будды нацелено на прекращение человеческих раздоров через внутреннее самосовершенствование личности. В его основе лежат нравственные цели. При этом нравственность интересует Будду прежде всего в её практически действенном выражении, как путь спасения. Вопросы её философско-доктринального обоснования он оставляет в стороне. Точно так же в учении Будды крайне слабо выражен религиозный элемент. Правда, ученики Будды были организованы в монашеские общины. Община (сангха) наряду с учителем и учением – одно из трёх прибежищ буддиста. Однако сама община цементировалась во времена Будды общностью духовно-нравственных стремлений и соответствующего образа жизни; составленный им устав общины основывается на прецедентах. Буддизм в его первоначальном содержании не был отгорожен от мира ни философским, ни религиозным панцирем. Это предопределило его удивительную пластичность, способность к изменениям и ассимиляции. На почве разнообразных философских и исторических традиций буддизм стал быстро видоизменяться, он разделился на ряд течений, из которых наиболее значительными стали северный буддизм (махаяна, что переводится как «большая колесница») и южный буддизм (хинаяна, «малая колесница»). Одновременно происходило обожествление образа Будды, превращение буддизма в религиозное мировоззрение и практику. В таком виде он дошёл наших дней. Буддизм имеет сегодня сотни миллионов приверженцев и является очень заметным, значимым элементом в религиозно-культурном многообразии современного мира.

1. А.А. Гусейнов. Великие моралисты. Москва 1995г.

2. А.А. Гусейнов. Этика.// Вопросы философии.1999г. №8

3. Основы этических знаний. Уч-к для ВУЗОВ.

4. Этика

5. Энциклопедия. Религии мира. Том 6. Часть первая. М: «Аванта+», 1996г.

6. Словарь по этике. Под ред. Кона. М: 1981г.