Средневековье. 24 августа 476 г. был низложен по­следний император Римской империи—Ромул Август. Согласно историческому календарю Античный мир кончился. Начиналось новое время. Насколько оно было новым, сейчас сказать трудно. Можно предпо­ложить, что все началось сначала, а можно допустить, что традиции римской бухгалтерии продолжали теп­литься в монастырях[1]. Во всяком случае одна тради­ция сохранялась—записи тех времен, так же как и в древнем мире, переполнены ошибками и грамматиче­скими, и арифметическими. Приблизительность как принцип лежала в основе поступков людей. Они раз­деляли явления на большие и маленькие, прикидыва­ли: больше—меньше. Для повседневной жизни этого было достаточно. Физическая ра­бота казалась более легкой, чем заполнение учетных регистров и выполнение арифметических подсчетов.

Учетный консерватизм господствовал веками. При­вычка—вот главный принцип счетных работников. Когда Фибоначчи (1202) ввел арабские цифры, т. е. заменил аддитивную римскую систему счисления по­зиционной десятичной, понадобилось более трех ве­ков, чтобы бухгалтеры осознали преимущество новых цифр. С распространением арабских цифр, измери­тельных приборов и ростом математических знаний «миром овладевает идея точности, и на смену миру приблизительности приходит мир прецизионности». Интересно отметить, что точность под­счетов возрастает по мере осознания ее относитель­ности.

Росту точности и юридической обоснованности учетных записей способствовало и такое уникальное в истории цивилизации событие, как рецепция римско­го права, а вслед за ним начало формироваться и торговое (хозяйственное) право. Так, во втором тыся­челетии купцами стали создаваться посреднические суды, которые вырабатывали определенные требова­ния к записям. Вот правила, принятые в XIII в. для средиземноморских купцов:

1) пусть завер­шенные операции записываются в соответствии с возрастающим порядком их дат;

2) пусть в бухгалтер­ских книгах между записями не будет пустых мест;

3) пусть будет по каждой операции сделана ссылка на разрешающий ее документ;

4) пусть все числа бу­дут буквенные, но отнюдь не цифровые, дабы не было подделок.

В средневековье формируются две основные пара­дигмы учета—камеральная и простая бухгалтерия. Первая исходила из того, что основным объектом учета является касса и ожидаемые поступления, а также выплаты из нее. Таким образом, здесь доходы и расходы были заданы. Вторая предполагала учет имущества, включая кассу, а доходы и расходы ста­новились для бухгалтера искомыми. Но так или иначе рост товарного хозяйства выдвигал на первое ме­сто учет денежной наличности и денежных обяза­тельств (векселей, чеков).

Ренессанс и возникновение двойной бухгалтерии. Счета возникли очень давно. Они велись в первичном измерителе, т. е. материальные ценности—в нату­ральных единицах, расчеты, касса — в денежных. Од­но не сводилось к другому. Результат хозяйствования выражался приростом богатства, а не косвенными ка­тегориями, такими, как прибыль.

Уже К. Ирсон (1678) отмечал, что с XIII в. су­ществуют три учетные парадигмы:

1) камеральная (по кассе ведется регистрация поступления и выплат денег);

2) простая, включающая все имущественные и личные счета; они ведутся по принципу дебет-кре­дит, но в учетную совокупность не входят счета собст­венных средств, еще нет системы;

3) двойная—она уже включает счета собственных средств.

Все три парадигмы веками сосуществовали рядом без какого-либо соучастия.

Двойная запись родилась стихийно, из необходимости контролировать разноску по счетам. Очень правильно Т. Церби ука­зал на техническую необходимость бухгалтеру конт­ролировать разноску по счетам Главной книги. По­давляющее большинство фактов хозяйственной жизни всегда имело двойственный характер: поступили то­вары от поставщиков (товаров больше, поставщикам должны тоже больше), продали товары (товаров меньше, денег в кассе больше) и т. д. и т. п. Но были факты односторонние. Например, украли товары, дали взятку, пала корова, сгорел дом—тут был счет для записи, но не было к нему корреспондирующего сче­та. Вот для таких случаев бухгалтер «эпохи Возрождения» отводил отдельный лист, где фиксировал, только для памяти и удобства по­следующего контроля разноски, такие суммы. Ника­кого смысла в содержание этих записей он не вкла­дывал. Это был чисто процедурный прием, приводив­ший к логической необходимости «уравновешивания» итогов дебетовых и кредитовых оборотов. Уже потом, в конце XVIII в., для некоторых бухгалтеров было приятной неожиданностью открытие того, что за двой­ной записью скрыто определенное содержание. Во всяком случае гипноз двойной записи, трактовка двойной бухгалтерии как единственно возможной стали обще­признанными.

Понятие «двойная запись» возникло не сразу и связывается с трудом Д.А. Тальспте (1525), но получило всеобщее распространение благодаря Пиетро Паоло Скали (1755).

Существует несколько объяснений, почему сохра­нившаяся до сих пор бухгалтерская процедура называется двойной. Это связано с тем, что используются:

1) два вида записей—хронологическая и системати­ческая;

2) два уровня регистрации—аналитический и синтетический учет;

3) две группы счетов—матери­альные (товары, касса, основные средства и т. д.) и личные (дебиторы и кредиторы и т. п.);

4) два равно­правных разреза (дебет и кредит) в каждом счете;

5) два раза в равной сумме регистрируется каждый факт хозяйственной жизни;

6) два параллельных учетных цикла, отражаемых уравнением А—П = К; левая часть показывает состояние имущества за минусом кредиторской задолженности, правая—наличие собственных средств;

7) две точки у каждого информа­ционного потока—вход и выход;

8) два лица всегда участвуют в факте хозяйственной жизни—одно отдает, другое получает;

9) два раза выполняется любая бухгалтерская работа—сначала регистрируются факты хозяйственной жизни, а потом непременно проверяется правильность выполненной работы.

Но как бы ни трактовать, что такое двойная бухгалтерия, она при всех обстоятельствах формирует три непременных элемента метода: баланс, счета и двойную запись. И они создают иллюзию гармонии, ведь дебет всегда должен сходиться с. кредитом, ак­тив всегда будет равен пассиву. Так требует бухгал­терия. Но не такова жизнь. Бухгалтерия, следователь­но, обманывает сознание, но этот обман или самооб­ман необходимы, так как позволяет нам упрощать действительность, создавая предпосылки для управле­ния ею.

Идея двойной бухгалтерии—это средство позна­ния, обладающее творческой силой, она создавала и продолжает создавать условия для управления хозяй­ственными процессами и одновременно для своего самосовершенствования.

Экспансия двойной бухгалтерии. С XIII в. до се­редины XIX в. двойная бухгалтерия завоевывает одну отрасль народного хозяйства за другой, страну за страной. Ре­шающим моментом в ее успехах был выход в 1494 г. книги великого итальянского математика Луки Пачоли (1445—1517)[2] “Сумма арифметики, геометрии, учения о пропорциях и отношениях”, трак­тат которой “Трактат о счетах и записях”, содержит под­робное описание применения двойной бухгалтерии к практике торгового предприятия. Книга оказала ог­ромное влияние на все последующее развитие учет­ной мысли.

Эта экспансия была связана с распространением двойной записи в ее старой и новой формах итальян­ской бухгалтерии. При их рецепции в различных стра­нах возникали модификации. Развивались не учетные идеи, а процедурные приемы бухгалтерского учета.

Бухгалтеры думали прежде всего не о том, что долж­но быть отражено в учете, а о том как разграфить учетные регистры, в какой последовательности вы­полнять записи. Так появились немецкая, француз­ская, английская и американская формы счетоводства.

Выдающимся автором после Л. Пачоли был Жак Савари (1622—1690). Его главная работа “0 совершенном купце” только на француз­ском языке выдержала восемь изданий (с 1676 по 1724) и была переведена на английский, немецкий, фламандский и итальянский языки. Савари навсегда останется в истории учета как человек, ко­торый разделил счета на синтетические и аналитиче­ские, практиковал торговую калькуляцию, классифи­цировал балансы на инвентарные (оценка по себе­стоимости) и конкурсные (оценка по текущим ценам), последний включал и личное имущество собственни­ка, так как иск мог быть обращен и на все достояние купца. Конец XVII и начало XVIII вв.—эпо­ха большого влияния Савари. )