Даже отказ развитых стран от крупномасштабного импорта рабочей силы, антииммиграционные кордоны, усилия по репатриации или ассимиляции пришлого населения не сокращают численности иностранцев – она продолжает расти. В Западной Европе – с 5 млн. в 1950 году до 17 млн. в 1990 году. В США в начале 90-х годов пришлое население насчитывало 21 млн., в Канаде и Австралии – по 4 млн. человек. Доля иностранцев в общей численности населения составляет в основных странах иммиграции 5-15%, в рабочей силе – 10-25%.

В обстановке ужесточения иммиграционной политики, сделавшего для временных иностранных рабочих весьма проблематичными последующие приезды в развитые страны на заработки, многие из них стали не только уклоняться от возвращения на родину, но и добиваться переселения к себе близких родственников. В результате миграция стала цепной – устойчивый приток новых мигрантов пошел по каналам воссоединения семей, а также по другим каналам, открытым прежними переселенцами, - и превратились в постоянный, неизбежный и фактически необратимый процесс. Сформированные мигрантами сети неформальных социальных связей облегчили массовое проникновение в развитые страны беженцев и нелегальных иммигрантов из числа их соотечественников, придавая иммиграции все более спонтанный и трудно контролируемый характер. Разрастанию иммигрантских общин, особенно при воссоединении семей и растущей феминизации иммиграции, способствовал и интенсивный естественный прирост иностранного населения вследствие высокой рождаемости у выходцев из Третьего мира.

Обрастая сетью разнообразных связей и отношений между иммигрантским общинами и знаменуя собой их новый – трансгосударственный – образ жизни, миграция все более утрачивает характер одностороннего движения иммигрантов из стран происхождения в страны поселения, и приобретает черты транснационального процесса – «трансмиграции», сопровождающейся маятниковым, «челночным» переносом политической практики, процессов и проблем с одной земли на другую. Массовое присутствие иностранцев в принимающих обществах привело к расширению масштабов неправительственных, зачастую не поддающихся эффективному контролю со стороны властей, контактов между странами исхода и приема и усилило подверженность политических систем и тех и других внешним, в том числе дестабилизирующим, политическим влияниям.

Характерной чертой современного иностранного населения стало преобладание в его структуре длительно проживающих поселенцев, имеющих постоянный вид на жительство. В ФРГ 2/3, а в Австрии и Швейцарии ¾ иностранцев имеют статус постоянных жителей. Средняя продолжительность пребывания иностранцев в Западной Европе превышает 10 лет, причем в Германии ¼ их проживает более 20 лет.

Постоянные иностранные жители, являясь и производителями национального дохода, и налогоплательщиками, фактически стали членами принимающих обществ. Однако иностранцы с постоянным видом на жительство, не будучи гражданами принимающих обществ, не обрели полноправного членства, что ярко проявляется в их отстранении от процесса принятия политических решений.

Существенной особенностью иностранного населения стало стремительное изменение его этнической структуры – возрастание доли «цветных» иммигрантов, которые прибывают из стран, весьма далеких от принимающих не только географически, но и культурно. Доля лиц, приезжающих в Западную Европу из неевропейских стран, в первую очередь из Азии и Африки, в общем потоке иммигрантов возросла с 26% в 1976 году до 63% в 1991 году. В США процент выходцев из Латинской Америки и Азии в общем числе иммигрантов, прибывающих в страну, увеличился за 1951-1990 гг. с 12% до 88%. К 2020 году этнические меньшинства могут насчитывать там 91 млн. человек – 34% всего населения и около 40% рабочей силы. Приток населения из Третьего мира, сопровождающийся образованием в принимающих государствах новых национальных меньшинств, ведет к изменению сложившегося национально-этнического облика этих обществ.

Расселение иммигрантов, в первую очередь выходцев из развивающихся стран, отличается высокой и все усиливающейся территориальной их концентрацией в ряде городских районов, создающей местные очаги социальной напряженности, нагнетаемой усилением нагрузки на местные бюджеты, сферу социальных услуг, рынок труда, ухудшением криминогенной и эпидемиологической обстановки.

Еще одним чисто демографическим аспектом воздействия иммиграционных потоков на социальную жизнь принимающих стран является снижение среднего возраста. Это весьма существенно для государств, отнесенных к категории «старых» в соответствии с международной рекомендацией (удельный вес населения старше 65 лет приближается к 15%).

Ксенофобия и расизм, всегда считавшиеся спутниками иммиграции, в 90-е годы резко усилились, что было спровоцировано кризисными явлениями в экономике, утратой веры в левые утопии, упадком рабочего движения и др. Иммиграцию из неевропейских стран окрестили «иностранной интервенцией», «аннексионизмом Третьего мира» и даже «биологическим оружием»,а иммигрантов – «внутренними врагами», которым вменяют в вину чуть ли не все экономические и социальные недуги современных обществ и на которых, соответственно, переводится недовольство коренного населения. Даже «к беженцам все чаще относятся не как к жертвам насилия или преследования, а как к угрозе политической и социально-экономической стабильности европейских государств».

Неприятие иностранцев стало весьма распространенным явлением, хотя и не всегда непосредственно проявляющимся и открыто выражаемым. По данным опроса 1992 года, в основных европейских странах иммиграции около 30% населения испытывали раздражение в связи с присутствием иностранцев. О довольно высокой степени враждебности местного населения к иностранцам говорят также ответы немцев (1398 человек старше 14 лет) в 1993 году по пяти пунктам «шкалы ксенофобии»: недовольство соотношением немцев и иностранцев в жилых кварталах; стремление избегать контактов с иммигрантами; сочувствие публичным агрессивным акциям против них; принадлежность к сторонникам ужесточения иммиграционной политики и ухудшения социально-правового положения иностранцев; сохранение социального отмежевания от этнических меньшинств. Было выяснено, что 16% респондентов испытывают сильную неприязнь, почти столько же – ее почти не питают и только 15% совсем не питают.

Ксенофобия и межэтнические трения стали серьезной проблемой развитых обществ. В значительной степени они связаны с предрассудками и предубеждениями против иммигрантов. Сравнительные исследования степени ксенофобии местного населения в Германии среди тех, кто ежедневно сталкивается с иностранцами на работе, и тех, кто старается уклоняться от контактов с ними, обнаружили гораздо большую толерантность к иммигрантам у первой группы, чем у второй. Преодоление острой неприязни к определенным группам иностранцев – во многом дело времени, и причем немалого, целенаправленных усилий правительств, общественных организаций и самих иммигрантов. )