Начало пути

Алексей Дмитреевич Сперанский родился 12 января 1888 г. в городе Уржуме Вятской губернии в семье чиновника судебного ведомства, в которой было еще четверо детей. Младшая сестра (М. Д. Сперанская) много лет проработала бок о бок с Алексеем Дмитриевичем и бы­ла его близким помощником и другом. Среднее образо­вание А. Д. Сперанский получил в 1-й классической гимназии Казани. Учился он, по словам сестер, очень легко и по всем предметам получал только отличные оценки.

Перед нами фотография А. Д. Сперанского гимнази­ческих лет . Открытое лицо юноши 15—16 лет, с очень правильными чертами, красивым лбом, коротким носом, еще по-детски припухлым ртом. Но главное, что обраща­ет на себя внимание, — это пытливый, смелый взгляд широко открытых умных глаз. Таким он остался, этот взгляд, и в последующем, только годы напряженной ра­боты и испытаний сделали его более сосредоточенным и усталым.

К сожалению, мы не располагаем материалами, осве­щающими годы обучения А. Д. Сперанского на меди­цинском факультете Казанского университета. Лишь устные свидетельства одного из его однокашников по ме­дицинскому факультету позволяют представить образ простого, милого, легкого в общении молодого человека, славного малого, непременного участника всех студенче­ских собраний и пирушек, ничем особенно не выделяв­шегося из среды своих товарищей. Учился он прекрасно и кончил университет со званием «Лекарь с отличием».

Весьма примечательно, что А. Д. Сперанский, вошед­ший в историю науки прежде всего как теоретик, с первых лет занятии медициной непрестанно стремился как можно теснее соприкасаться с ее повседневной, обыден­ной практикой, быть врачом в самом широком значении этого слова. Так, будучи еще студентом, он добровольно во время летних каникул работал фельдшером в Сим­бирском земстве и принимал участие в борьбе с холерой в районе Мариинской водной системы. По окончании университета в 1911 г. он также добровольно избрал сферой своей самостоятельной врачебной деятельности работу в земстве (Городищенский уезд Пензенской гу­бернии).

Сейчас уже трудно установить, по какой причине его работа в земстве оказалась недолгой. В 1912 г. А. Д. Сперанский вновь в Казани, в стенах родного уни­верситета, на должности младшего прозектора кафедры нормальной анатомии. Не приходится сомневаться, что это было не вынужденным и не случайным, а глубоко продуманным решением. Начиная со студенческих лет, анатомия и хирургия были его любимыми науками, кото­рым он посвятил многие годы своей жизни.

С начала первой мировой войны А. Д. Сперанский был призван на военную службу и направлен в дейст­вующую армию в качестве старшего ординатора-хирур­га полевого подвижного госпиталя. Превратности войны перебрасывали его с одного фронта на другой, из одной части — в другую. Кончил войну он в должности глав­ного врача дивизионного перевязочного отряда. Служа в армии, он работал самоотверженно, свидетельством че­го были четыре боевые награды, но чина не выслужил. Как хирург он достиг очень больших успехов, самостоя­тельно выполняя сложнейшие операции, производимые в то время. В феврале 1918 г., освободившись от воин­ской службы, А. Д. Сперанский вернулся в Казань и (будучи уже квалифицированным хирургом) снова возвратился к занятиям анатомией в университете, где его избрали старшим прозектором кафедры нормальной анатомии.

Осенью 1919 г. А. Д. Сперанский был избран на должность старшего прозектора кафедры нормальной анатомии Иркутского университета, одновременно рабо­тая ординатором хирургического отделения университет­ского клинического военного госпиталя. В конце 1919 г. его назначили главным врачом этого госпиталя, а еще через год в жизни А. Д. Сперанского произошло очень важное событие: в конце 1920 г. он стал профессором кафедры топографической анатомии и оперативной хи­рургии медицинского факультета Иркутского универси­тета.

Именно с этим временем и связано, вероятно, начало процесса серьезного переосмысливания А. Д. Сперан­ским отправных положений медицинской науки, хотя чувство недоверия к этим положениям зародились у не­го, как он сам не раз говорил, еще в первые годы его самостоятельной врачебной работы.

Научные исследования в области анатомии, опубли­кованные в 1923—1925 гг., сразу же составили ему из­вестность среди советских и зарубежных анатомов и ан­тропологов. Работы, касающиеся сугубо специальных вопросов о строении и эволюции крестца человека, по­ражали глубиной анализа, широкими биологическими обобщениями, силой логики и смелостью выводов. И сейчас, по прошествии более чем 40 лет, они читают­ся с захватывающим интересом, демонстрируя в чис­ле прочих качеств автора одно особое и редкое — незаурядное литературное дарование.

Уже в этот ранний период четко выявились свойст­венные А. Д. Сперанскому-исследователю особенности:

полное отсутствие предвзятости, постоянное сомнение в непогрешимости считающихся бесспорными научных истин, столь же постоянное стремление в каждом отдель­ном, частном феномене видеть проявление общих зако­нов, наконец, ясное понимание того, что он называл ис­ключениями, т. е. случаев несовпадения полученных в ходе исследования результатов с ожидаемыми на ос­нове существующей теории.

Не осталось почти никаких документальных сви­детельств внутренней драмы, которую переживал А. Д. Сперанский в годы жизни в Иркутске. Внешне, можно думать, все обстояло благополучно. Возможность совершенно самостоятельно заниматься любимым делом, свободная, если не сказать бесконтрольная, исследовательская работа, радость общения с молодежью, пер­спективы несомненного успеха на поприще науки, спо­койная, обеспеченная жизнь — не с избытком ли все это должно было отвечать запросам молодого ученого, в 32 года ставшего профессором? Никаких оснований для душевного конфликта, казалось бы, не имелось, а между тем он был и становился все более невыноси­мым. Движущими силами этого конфликта были, оче­видно, не только переживания, связанные с постепенной потерей интереса к избранным специальностям (анато­мии и хирургии), и разочарование в научных основах медицины в целом, но и сознание — горькое сознание — невозможности самому, собственными силами что-либо изменить в создавшемся в медицине положении.

Обыкновенный человек, в конце концов, примирился бы с судьбой, воспользовавшись удобной и привычной формулой: выше головы не прыгнешь, со временем все уладится. Но А. Д. Сперанскому было в огромной сте­пени свойственно чувство личной ответственности за общее дело. Он был из породы замечательных людей, руководствующихся в жизни девизом: «Я отвечаю за все». И он нашел выход из лабиринта противоречий и сомнений, переполнявших его ум и сердце.

Это был тяжелый выход. Предстояло в сущности на­чинать все с самого начала — учиться, завоевывать по­ложение, находить понимание и поддержку. Чему, где и у кого учиться — для него это было ясно. Ответы на волновавшие его вопросы Сперанский мог получить только у физиологии, а высшим уровнем физиологии были исследования И. П. Павлова. Значит, надо ехать в Петроград, к Павлову.

Так кончилось для А. Д. Сперанского время разду­мий. Наступило время решений.

Рядом с Павловым

В конце 1922 г. А. Д. Сперанский испросил разре­шение на длительную научную командировку и покинул Иркутск, как ему казалось, на время и как оказа­лось — навсегда.

Что ждало его в Петрограде? Незнакомые люди, не­известный уклад павловских лабораторий, острая трево­га за первую встречу с великим физиологом. Мы ничего не знаем об этой встрече, не знаем, при каких обстоя­тельствах она произошла, рискнул ли А. Д. Сперанский сразу же «излить душу» Павлову, чем она закончилась. Выяснилось лишь одно—на штатное место в лаборато­риях И. П. Павлова в Военно-медицинской академии и в Институте экспериментальной медицины рассчитывать не приходилось.

Но время шло, а надо было жить и содержать семью. Другого выхода, как возвращаться к педагогической ра­боте в области анатомии, у А. Д. Сперанского не было. Так он и поступил, устроившись на должность старшего прозектора кафедры топографической анатомии и опе­ративной хирургии в I Петроградском медицинском институте. В августе 1923 г., вероятно, не без помощи сво­его университетского учителя профессора В. Н. Тонкова, он переходит на такую же должность на кафедру нор­мальной анатомии Военно-медицинской академии Крас­ной Армии. )