надежного человека, боевого генерала. Он добавил, что можно также вполне

положиться на Алексея Ивановича Баксова, начальника штаба.

-- Кого бы нам еще прихватить? -- спросил Москаленко.

Юферев назвал Ивана Григорьевича Зуба, начальника Политуправления войск

МВО. Москаленко вызвал Батицкого и Баксова. Зуб оказался дома, он обедал.

Решили заехать за полковником Зубом по дороге.

В машине Москаленко предложил предупредить Зуба по телефону.

Остановились около магазина "Динамо", и Юферев с папкой в руках вышел из

авто. Он позвонил на квартиру Зуба из кабинета директора магазина. Позднее,

когда все было кончено, Москаленко признался, что, пока Юферев находился в

магазине, он перетрусил: а вдруг операция сорвется и всех накроют?

Полковник Зуб жил на улице Валовой, рядом с Павелецким вокзалом. Он уже

стоял у подъезда своего дома. Поехали впятером, не считая шофера. Черный

автомобиль марки ЗИС-110 вмещал шесть пассажиров, в салоне было два откидных

места.

Во дворе Генерального штаба группу Москаленко встретил маршал Булганин.

С ним -- порученец Безрук. Подполковник Федор Тимофеевич Безрук был

начальником охраны министра обороны. Пересели в автомобиль министра, в такой

же ЗИС-110: Безрук -- рядом с шофером, Булганин -- на приставное место

слева, Юферев -- справа, остальные -- сзади. Уместились ввосьмером.

-- В Кремль,-- распорядился Булганин. Когда подъехали к Троицким

воротам, Булганин предупредил:

-- Не высовывайтесь.

Действительно, выглядывать в окно не было резона, пропуска были не у

всех.

Благополучно проскочили часовых, подкатили к особому правительственному

подъезду -- это называлось "с уголка",-- поднялись на второй этаж. Вот и

кабинет No 1, где когда-то сидел Сталин. Сейчас здесь заседал Президиум ЦК.

Булганин вошел в кабинет, остальных провели из комнаты секретаря в смежный

кабинет, напротив. Там находилось человек пятнадцать -- двадцать --

работники ЦК, несколько генералов и маршал Жуков. Держались все

непринужденно, шутили, рассказывали анекдоты . К группе Москаленко подошел

Жуков, поздоровался и спросил:

-- Вы знаете, кого вам предстоит арестовать?

-- Не знаем, но догадываемся, -- ответил Москаленко. В этот момент

появился Хрущев. Он подошел к Москаленко:

-- Вам придется брать одного из членов Президиума. Возможно, он будет

вооружен .

Хрущев остановил взгляд на рослых, могучего сложения Батицком и

Юфереве.

-- Вот вы и подойдете к нему -- вам скажут, когда -- и возьмете его.

Юферев: -- Что, и стрелять можно?

Хрущев: -- Нет, его надо оставить для следствия. Оружие не применять.

Пока все остаются здесь. Когда услышите два длинных звонка, направляйтесь к

нам, на заседание. Приходите прямо в кабинет, мимо секретаря, не обращайте

внимания ни на кого.

Хрущев вышел. Берия явился на заседание одним из последних, занял свое

место и спросил:

-- Какая повестка дня?

-- Вопрос стоит один,-- ответил Хрущев,-- о Лаврентии Берия.

И, обратившись к Маленкову, добавил:

-- Докладывай.

Прошло не более четверти часа, и раздались два продолжительных звонка.

Военные открыли дверь, навстречу им встал секретарь. Пятеро, минуя его,

прошли в кабинет напротив. За ними следовал маршал Жуков.

. На председательском месте сидел Хрущев, по правую руку -- Маленков,

рядом с ним -- Булганин, ближе к двери, наискосок от Маленкова,-- Берия,

напротив Лаврентия Павловича -- Ворошилов.

Вошедшие встали слева, ближе к Булганину, за спиной Берия. Маленков

заканчивал чтение документов: " . Как видите, Берия оказался не только

врагом внутренним, но и врагом в международном плане. Предлагается

немедленно его арестовать и передать в руки этих товарищей".

Батицкий обнажил свой "парабеллум", Юферев -- "ТТ".

Берия сидел опустив голову и нервно что-то писал карандашом на листе

бумаги. Потом оказалось, что он выводил лишь одно слово "тревога", повторил

это слово девятнадцать раз. Наконец Берия поднял глаза, военные уже стояли

подле него -- Юферев по левую руку, Батицкий по правую. Ладони Юферева

скользнули сверху вниз по карманам арестованного.

-- Оружия у меня нет,-- сказал Берия и поднял руки.

Батицкий и Юферев предложили Берия пройти в комнату отдыха -- она

примыкала к кабинету слева. Посадили министра на диван, встали рядом.

Москаленко, Баксов, Зуб расположились на стульях в углу, возле круглого

столика, с пистолетами в руках. Командующий достал свой "вальтер".

Батицкий: -- Снимите с него пенсне.

Юферев исполнил приказание.

Берия: -- Как же я теперь буду видеть? У меня слабое зрение .

Батицкий: -- Нечего тебе смотреть. Ну-ка покажи, что у тебя в карманах.

Берия достал носовой платок и записную книжку.

Берия: -- Убери свою пушку.

Батицкий: -- Ничего, она еще пригодится.

Москаленко: -- Послушайте, Батицкий, с ним не следует сейчас

разговаривать.

Берия замолчал и принялся тщательно разглаживать руками стрелки брюк и

стряхивать с них пылинки. На нем был серый поношенный костюм, под пиджаком

-- белая сорочка без галстука.

Через некоторое время в комнату вошли заместитель командующего танковой

армии генерал Андрей Лаврентьевич Гетман и командующий артиллерией Советской

Армии генерал Митрофан Иванович Неделин. Их прислали в помощь Москаленко.

В комнате отдыха военные пробыли с арестованным до глубокой ночи. Это

были тревожные часы, никто не знал, чем все кончится .

Москаленко тем временем отдавал распоряжения -- уже на правах

командующего Московским военным округом. Прежний командующий, генерал

Артемьев, был смещен.

Члены Президиума ЦК отправились в тот вечер в Большой театр. Давали

оперу "Декабристы". Один Ворошилов остался в Кремле.

История сохранила фотографию: Берия с Ворошиловым стоят в обнимку,

словно братья. Но Клим всегда ненавидь. удачливого Лаврентия и боялся его.

Трусоватый маршал тужился предугадать ход событий, ведь могущественного

чекиста могли выручить его давние дружки, тот же Иван Серов. Напрасно Никита

Сергеевич ему доверился. И когда Берия наконец вывели из комнат Президиума

ЦК, Ворошилов был тут как тут. Он искательно заглядывал в глаза рослым

конвоирам. Подполковник Юферев оставил свою фуражку в кабинете секретаря на

вешалке и, проходя мимо, хотел ее достать. Услужливо подскочил Ворошилов:

"Сейчас я тебе, голубчик, подам ."

Надо сказать, что по указанию Хрущева и Булганина каждому офицеру

охраны с утра был придан армейский офицер. Гебистам пояснили, будто это

входит в план репетиции военного положения. Так они и стояли парами на

каждой лестничной площадке, у каждой двери. К вечеру гебисты куда-то

исчезли, остались одни армейские офицеры. Они стояли сдвоенными рядами вдоль

всех коридоров. Берия провели сквозь строй и посадили в машину Булганина.

Арестованного поместили на заднее сиденье. Батицкий сел слева, Юферев --

справа. На всякий случай Юферев сунул дуло пистолета под ребра Берия. А он

смотрел по дороге в окно, явно любопытствуя, куда его везут.

Москаленко сидел рядом с шофером. Баксов и Зуб заняли откидные места.

Машина помчалась по набережной к Абельмановской заставе, повернула

налево. Вот и Алешинские казармы, здесь уже ждал вновь назначенный комендант

города генерал Иван Колесников. Он поместил Берия на гауптвахту, под

усиленную охрану. Начальником караула был назначен генерал Батицкий,

ответственными дежурными -- Гетман, Зуб, Юферев, Неделин, Баксов. Караул

несли офицеры из войск ПВО Москвы.

Ночь Берия провел на гауптвахте. На другой день, в 12 часов, в казармы

прибыли новый министр внутренних дел Круглов и бывший заместитель Берия

генерал Серов.

Заметив высоких визитеров, Москаленко бросил сопровождающему его )