Как это ни странно, погромщики не считали неуместным нести иконы впереди разъяренной толпы. Нередко погрому предшествовал молебен, и тогда люди шли грабить и убивать прямо из церкви, сопровождаемые священниками. Это парадокс, который часто сопровождает русское православие: одни не могут примириться с погромами, другие же сопровождают их. Погромная практика настолько расходилась с заповедью «не убий», что, казалось бы, это само по себе исключало участие в погромах людей верующих, а тем более - служителей церкви. Но здесь еще один парадокс: среди громивших, убивавших, насиловавших было больше набожных людей, чем среди тех, кто помогал жертвам укрыться или защищал их в отрядах обороны. Разумеется, служители церкви непосредственно никогда участия в бесчинствах не принимали. Не прибавляли авторитета православной церкви и случаи невмешательства священников в трагические события.

Поспешая отлучить Л. Толстого от церкви, православная церковь не считала кощунством использования имени Архангела Михаила в названии одной из крупнейших черносотенных организаций. Но были и служители церкви, решительно выступавшие против черносотенного движения и особенно против погромов. Хотя черносотенные погромы проходили под флагом защиты веры, царя и отечества от революционеров, с последними черносотенцы по возможности предпочитали вовсе не связываться, так как они пытались дать вооруженный отпор. В таких случаях черносотенцы просто отходили в сторону, уступая место войскам.

Дружины, защищавшие мирное население от погромов, назывались обороной или самообороной. Слабость обороны показала общую слабость революционного движения 1905 года. В 1905-1907 годах все монархические партии и организации насчитывали больше 200 тысяч человек. И они оказали существенное влияние на исход первой русской революции.

Помимо массового террора черносотенцы использовали и террор индивидуальный. В октябре 1905 года в Москве был убит большевик Н.Э. Бауман. Впоследствии развернулся террор против депутатов Государственной думы: были убиты прогрессивные депутаты М.Я. Герценштейн, Г.Б. Иоллос, А.Л. Караваев. Черносотенная печать принимала эти убийства на «бис». В отличие от эсеров, черносотенцы не признавали своих террактов. В своих газетах они не спешили украсить подвигов своего героя и, тем более, сообщать о наличии у него соратников. Черносотенцы знали, что вконец скомпрометируют себя, если заявят о своей причастности к убийствам. Убийца Караева был даже предварительно исключен из Союза русского народа, чтобы в случаи провала Союз мог от него отречься. (Сталину, отрекшемуся от Меркадера - убийцы Троцкого, было у кого учиться).

В ходе независимого депутатского расследования по делу убийства члена партии трудовиков Караваева выяснилось, что на организацию убийства председатель СРН Дубровин получил крупную сумму их казенных денег и нашел исполнителей, а начальник отдела Екатеринославской охранки подробно проинструктировал убийц и лично прекрывал их во время «операции». Что же касается убийства главного эксперта партии кадетов по аграрному вопросу профессора Герценштейна, то документы говорят следующее: «13 июля 1906 года днем на квартире Дубровина происходило тайное заседание, на котором присутствовали: Аполлон Майков, Виктор Соколов, Александр Половнев, Николай Юскевич-Красовский. На этом заседании было решено убить Герценштейна, мысль эту подал Юскевич-Красовский, а одобрил эту идею сам Дубровин, прочие же члены единогласно согласились. Тут же на этом совещании Половнев принял на себя исполнение этого дела, сотрудников же ему указал Юскевич…»

ЧЕРНОСОТЕННЫЕ ОРГАНИЗАЦИИ И ИХ ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ.

Весной 1917 года бывший министр царской России И.Г. Щегловитов, приглашенный в Чрезвычайную следственную комиссию Временного правительства по расследованию деятельности царской администрации, так объяснил причину появления черносотенных организаций в России: « .Они могут служить опорой .». «Черная сотня» вербовала своих сторонников в самых различных слоях российского общества - от рабочих до аристократии. Объединяла черносотенцев общая программа: великодержавный шовинизм, поддержка жесткого аристократического порядка (неограниченного самодержавия) и яростная, по принципу «цель оправдывает средства», борьба с любыми формами демократического движения в России.

Первый пункт Устава СРН так определял основную задачу Союза: « Союз русского народа постановляет себе неуклонной целью развитие национального русского самосознания и прочное объединение всех сословий и состояний для общей работы на пользу дорогого нашего Отечества - России единой и неделимой». Этот пункт выполнялся ревниво: массовые погромы, убийства, индивидуальный террор. Но задача черносотенцев состояла не только в организации репрессивных акций.

Доносительство в среде «черной сотни» считалось безусловной гражданской добродетелью. Доносить, как следует из Устава, можно было на кого угодно, и нередко бдительные «патриоты» сообщали о том, что даже П.А. Столыпин был замечен в порочащих связях. Характер политической аргументации черносотенцев, также как и их историко-теоретических изысканий, вполне соответствовал общему культурному уровню представителей СРН. Это, естественно, определяло и нравы, царившие в СРН. Это показывает свидетельство чем-то обиженного члена Совета армавирского отдела: « . А собрания этого отдела, на что они похожи? Начиналось чин чином, с молитвы, председатель садился за стол, покрытый зеленным сукном. Потом страсти разгорались, стояла трехэтажная русская брань, и нередко заседание прекращалось в свалку».

Как уже говорилось, черносотенное движение всячески культивировалось, поощрялось, финансировалось, регулировалось властями, но все-таки это было движение со всеми, по крайней мере внешними, атрибутами стихийности. Поэтому «черные сотни» следует рассматривать не как совокупность жестоких ультраправых организаций, а как движение, причем на определенном этапе довольно массовое. Конечно, оно не было совершенно однородным. По мнению самих черносотенцев, их объединял национальный характер движения. В своей печати и листовках они обращались к «триединому русскому народу», куда относились также украинцы и белорусы, не признаваемыми самостоятельными нациями. Собственно и русские в 1905 году не были горячими поклонниками абсолютизма, поэтому черносотенная печать всячески напоминала «заблудшим овцам», что приверженность монархии - это чуть ли не русская национальная черта.

Постоянно подчеркивая революционность евреев, их стремление к республике, парламентской демократии, к свободе и плюрализму, черносотенцы приписывали собственному народу политический консерватизм, покорность властям, ненависть к инакомыслию, неприятие правового государства. «Великому триединому народу» они отказывали не только в правах, но и даже во внутреннем желании иметь какие-то иные мысли кроме верноподданнических и каких-то иных чувств, кроме раболепия. Черносотенцы понимали, что к «истинно русским людям» относятся не все русские, а лишь сторонники монархических убеждений, причем наиболее крайних. Отсюда, это движение было все-таки не национальным, а одним из политических. Причем по степени популярности среди русского народа его близко нельзя поставить с эсерами, хотя те никогда не называли себя русской национальной партией.

Что подкупает в черносотенцах, так это предельная откровенность в выражении своих взглядов. Уж если они ненавидели евреев, то и называли себя антисемитами, а не «борцами с сионизмом». Уж если доктор Дубровин был противником любых ограничений монархии, то он так прямо об этом и говорил: «Да, я против вашей перестройки. Да, я против вашей демократии».

В начале ХХ века существовало много черносотенных организаций Союз русского народа, Союз русских людей, Союз Михаила Архангела, Русская монархическая партия, Двуглавый орел и другие. Как правило, черносотенные организации подчеркивали в своих названиях национальные и религиозные мотивы, а также лояльность монархическому режиму. Можно дать краткую характеристику некоторым организациям черносотенцев и их руководителям. )