Несмотря на то, что в евангелистской реформации главенствующую роль играли женщины буржуазного сословия, лавина ассоциаций, образованных в тридцатые годы, снесла межклассовые барьеры, женщины из высших слоев общества создавали благотворительные организации и общество реформы, морали. Их сестры из среды нарождающегося рабочего класса – трудовые объединения.

Промышленная революция повлекла за собой преобразования, совершенно по-разному трансформировавшие жизнь женщины в зависимости от географических и классовых признаков.

Требование социального равноправия женщин пошатнуло ус­тои семейной морали и поставило под сомнение разграничение между мужской и женской сферами деятельности. Женщины, поднявшие этот вопрос, ставили во главу угла политический ас­пект семейного долга, однако им тут же был оказан отпор со стороны тех женщин, чье самосознание и самовосприятие оста­вались сугубо индивидуалистическими. Один из парадоксов со­стоял в том, что в следующем поколении женщин одновременно сосуществовали и развивались два движения: борьба за избира­тельное право, цель которой сводилась к тому, чтобы уравнять женщин и мужчин в гражданских правах и обязанностях; и дви­жение, предписывающее женщинам выполнение семейного дол­га в широком политическом смысле. Первое исходило из подо­бия, второе — из различий.

В 1848 году в Нью-Йорке на повестку дня встал вопрос о праве справедливости (юридическом равноправии) для женщин, притом, что многие отказывались его поддерживать. В апреле в результате почти десятилетнего обсуждения законодательные власти штата Нью-Йорк приняли закон, предоставлявший за­мужним женщинам исключительное право распоряжаться иму­ществом, которым они владели до замужества или приобрели, находясь в браке. В феврале сорок четыре женщины из Дженесио и округов Вайоминга (вероятно, в эту группу входили и ква­керы, участвовавшие в ежегодных дженесийских встречах) на­правили законодательным властям резкую петицию, «В нашей Декларации независимости сказано, что правительство осущест­вляет справедливое правление с согласия граждан, — говори­лось в петиции. — Согласия женщин никто не спрашивал, в пра­вительстве они не только не представлены, но и не признаны, поэтому совершенно очевидно, что справедливость по отноше­нию к ним нарушена». Они потребовали от властей «отмены всех законов, согласно которым замужние женщины не несут за свои действия большей ответственности, чем дети, умственно непол­ноценные или душевнобольные люди». [18,102]

Утверждая граждан­ские права женщин в обществе, они бросили открытый вызов викторианской семейной доктрине, в центре которой стояло разделение сфер деятельности.

Политизация семейного долга, послужившая в начале 30-х го­дов мощным импульсом для женской добровольной деятельности социального характера, в 50-е годы трансформировалась в поня­тие семьи как тихой гавани и взаимного почитания супругов (хотя кое-где еще слышались отголоски социальной активности жен­щин). Иными словами, виды деятельности, зародившиеся в добро­вольных ассоциациях, институционализировались к 50-м годам. Зачастую это означало, что бразды правления оказывались в ру­ках мужчин, в то время как женщины играли роль исполнитель­ниц. Историк, изучавший жизнь свободных женщин 50-х годов в Питерсберге, штат Виржиния, обнаружил симптоматичные тому свидетельства: замужних женщин называли в газетах по имени мужа (г-жа Джон Смит), не их собственными именами (Элизабет Смит). Наряду со структурными изменениями такие, казалось бы, пустяки были своего рода данью уважения мужчинам, восстано­вившим при непротивлении женщин прежнюю иерархию полов. Домашний очаг и возможности женского влияния позволяли мно­гого добиться, если женщина действовала исподволь, не нарушая обета послушания мужу. Однако «маховик» уже был запущен и продолжал набирать обороты, открывая перед женщинами новые и новые пути.

В то время как одни женщины замкнулись в скорлупе своего домашнего мирка, а другие стремились распространить семейные идеалы за пределы своего класса, аболиционистки – последовательницы Гаррисона, начав с женского вопроса в пятидесятые годы, создали полнокровное феминистское движение. Аболиционисты-радикалы разработали методы организации, систему избра­ния делегатов на конференции и язык самих конференций, ко­торые проводились ежегодно вплоть до начала Гражданской войны. Подход к действительности, унаследованный женщина­ми от радикального крыла квакеров Хиксайта, позволил им во всеуслышание заявить о своих религиозных убеждениях и оспа­ривать приоритет мужчин в церковной иерархии. Считая себя пророками, кучка новоявленных лидеров, опираясь на свой ор­ганизаторский опыт, разработала аналитическую программу на несколько десятилетий вперед.

Суть предвоенного движения за права женщин, у которого было множество ярых врагов, состояла в требовании полноправного участия в социальной и политической жизни, а также отме­ны традиционного разделения сфер деятельности.

В 50-е годы вся их деятельность была сосредоточена на изменении законов, ка­сающихся права собственности замужних женщин, кроме того, они стремились использовать свой богатый опыт в составлении петиций и организации публичных выступлений. Элизабет Кэди Стэнтон всецело посвятила себя этому новому движению. Она нашла соратницу в лице Сьюзен Б. Энтони, бывшей учительни­цы, активно боровшейся за трезвость, которая вместе со Стэн­тон с 1853 года, оставив свою прежнюю деятельность, сосре­доточила все свои усилия на движении за права женщин. В 1854 году Стэнтон, Энтони и Эрнестин Роуз направили властям Нью-Йорка петиции с требованием предоставить женщинам из­бирательное право, а также право распоряжаться собственно­стью в браке — под петициями было собрано десять тысяч под­писей. Инициатором этой акции была Энтони; Стэнтон же стала первой женщиной, которая выступила с серьезной речью перед законодательным органом Нью-Йорка, в то время как Энтони и Роуз отстаивали интересы женщин в законодательных комитетах. Таким образом, они заложили фундамент той деятельности, которая в течение последующих десяти лет принесла целый ряд побед в области законодательства. [12 ,18]

Три десятилетия борьбы женщин против «греха рабства» не прошли даром — эта борьба стала частью политического и экономического конфликта между северными и южными штатами, закончившегося Гражданской войной.

Энергичность и уровень организации женских акций во вре­мя Гражданской войны не имели прецедента в общественной жизни Америки. На Севере работа Санитарной комиссии, вы­ступления против рабства и кампания в защиту интересов трудя­щихся женщин вовлекли тысячи и тысячи людей в сложную по­литическую борьбу. Белые южанки обрели новый авторитет и новый общественный голос во время военной разрухи; негритян­ки же обрели свободу, значение и пределы которой еще не были до конца определены.

2.4.2. Вторая половина XIX века

В послевоенном мире — политику его из­менила война, а экономика быстро развивалась, превращая стра­ну в индустриального гиганта, — различные социальные группы женщин готовы были притязать на новые свободы.

После гражданской войны наиболее выдающиеся феминистки того времени – Э. Стэнтон и С. Энтони, обладавшие незаурядным организаторским талантом, создали Национальную ассоциацию за женское избирательное право. Они сформулировали 17-ю поправку к конституции, дающую им желанное право – издавать собственную газету “Revolution”. Это был первый альтернативный орган печати, отстаивавший женские интересы, например, право подавать на развод. [12 , 27]

В 1869 году оформились две организации за избирательное право для женщин. Национальная женская суфражистская ассоциация (НЖСА) и Американская женская суфражистская ассоциация (АЖСА). Внезапный взрыв темы трезвости в 1873 году произошел в разгар экономической депрессии. Через идею о трезвости, женщины могли выразить тревогу по поводу изменений, происходящих в общинах и семьях, подвергнуть нападкам мужчин, употреблявших алкоголь. Подобно аболиционизму, движение за трезвость представляло собой светскую реформу с евангелическими корнями, выраженную языком религии. Для женщин среднего класса она стала средством выражения их накопившихся обид, почти таким же, как реформа морали для предыдущего поколения. Защита дома и семьи от насилия, финансовой безответственности, раз­рушения и аморальности — от всего того, что ассоциировалось со злоупотреблением алкоголем мужчинами, — стала лейтмоти­вом феминизированного движения за трезвость. )