Создание “прогрессивного блока” вызвало ответную реакцию архиреакционной части Государственного совета и Государственной думы. Возник “черный блок”, который возглавил Совет объединенного дворянства – опора самодержавия. Эта часть монархистов резко отрицательно относилась ко всей программе “прогрессивного блока” и довольно категорично высказалась за роспуск Государственной думы, как рассадницы оппозиции. Причем возглавляемые Горемыкиным крайне правые быстро ухватились за ахиллесову пяту “прогрессивного блока”: они поняли, что либеральная буржуазия не только не готова, но и никогда не решится на серьезные антиправительственные действия из-за боязни революционных выступлений. Осознав, что либеральное оппозиционное движение не только не имеет твердой почвы, но и представляет собой довольно беспомощную организацию, Горемыкин предложил немедленный роспуск Думы.

В августе 1915 года распутинская клика добилась отстранения от верховного главнокомандования Николая Николаевича. Царица внушала царю, что великий князь оттесняет его от власти и хочет забрать в свои руки управление страной. Пост Верховного главнокомандующего занял сам Николай II, несмотря на просьбы Родзянко и министров не делать этого. Этим Николай II хотел укрепить власть самодержца, внушить народу, что в тяжелую годину военных испытаний “сам царь встал на защиту своей страны”. [6]

3 сентября была распущена Дума, вследствие чего были уволены в отставку министры Кривошеин, Самарин, Щербатов, проявившие себя “левыми”. Вместо Самарина назначен был Волжин, человек ничем особенно не замечательный, а вместо Щербатова – член Государственной Думы из правых Хвостов.

Политика, проводимая кабинетом Горемыкина, только усугубила политическую ситуацию в стране – произошло лишь углубление кризиса в “верхах”. Программа свелась к подавлению буржуазных организаций, разжиганию национальной розни, и прежде всего антисемитизма. В обстановке разброда и растерянности, охватившей оппозиционные группировки в “прогрессивном блоке”, а также внутренних противоречий, снижения политической активности буржуазных организаций обозначилось окончательное падение авторитета царского правительства. То есть не было достигнуто предполагаемое сближение царя с “прогрессивным блоком”.

В начале 1916 г. царю пришлось расстаться с Горемыкиным. Председателем Совета министров был назначен Б.Штюрмер. Это был такой же ярый реакционер и бюрократ, как и Горемыкин, но человек более твердый и хитрый. Штюрмера считали сторонником сепаратного мира с Германией, он являлся ставленником царицы и Распутина, и его назначение вызвало возмущение в среде буржуазно-помещичьей оппозиции.

9 февраля 1916 г. возобновились заседания Государственной думы. Штюрмер хотел установить контакт с думским большинством. Новый председатель Совета министров заверял депутатов, что правительство будет бороться с немецким засильем и добиваться победы над Германией и предлагал ради этой цели отбросить внутренние разногласия, но не все депутаты верили Штюрмеру.

В июле 1916 г. министр иностранных дел Сазонов был уволен в отставку. Этот пост занял сам председатель Совета министров – Б.Штюрмер. У Англии сразу возникли подозрения насчет этого назначения. Было странно, что во главе правительства и министерства иностранных дел России во время войны с Германией поставлен немец, хотя и обрусевший. Не смотря на уверения Штюрмера в том, что внешняя политика России останется прежней, у Антанты и русской буржуазии оставались опасения – не собирается ли Россия повернуть к союзу с Германией.

Тем не менее экономическая ситуация в стране обострялась. Перед правительством встал продовольственный вопрос. И царь, и премьер-министр Штюрмер искали возможность переложить ответственность за продовольственное дело на чужие плечи. Кандидатом на пост “продовольственного диктатора” в стране оказался вице-председатель Государственной думы октябрист, член “прогрессивного блока” А.Д.Протопопов. Это назначение было вызвано отчасти и стремлением царского правительства усмирить крайне оппозиционный “прогрессивный блок”.

Назначение Протопопова вначале оживило деятельность “прогрессивного блока”. Они даже начали строить планы создания министерства из представителей блока, попутно обсуждая меры подавления революции. Однако планы Протопопова были чисто карьеристскими, соответствовавшими его давнишнему желанию продвижения по служебной лестнице в царском правительстве. Как только царь наметил его новым управляющим Министерством внутренних дел, он фактически отвернулся от деятелей блока, что, конечно, озлобило против него лидеров буржуазной оппозиции.

Поначалу у него были планы, связанные с налаживанием продовольственного дела. Так, желая угодить помещикам, Протопопов попытался передать регулирование продовольственного дела в руки земств и при этом установить твердые цены на продовольствие. Но земства отказались сотрудничать с Протопоповым, т.к. мероприятия, предлагаемые им, могли нанести чувствительный удар землевладельцам, которые богатели во время войны благодаря анархии, позволявшей взвинчивать цены на продукты питания. Боясь стать врагом крайне правых, к которым прислушивался Николай II, и остаться без должности управляющего Министерством внутренних дел, он отказался вообще от проявления какой бы то ни было инициативы в продовольственном деле. “Прогрессивный блок” был крайне разочарован.

Оппозиционность буржуазии достигла высшей точки на сессии Государственной думы, открывшейся 1 ноября 1916 г. Буржуазные газеты называли ее даже “антиправительственной”. Лидеры “прогрессивного блока” поносили с трибуны правительство Штюрмера, не способное вести войну и склонявшееся (по слухам) к сепаратному миру. Милюков даже процитировал место из сообщения “Нойе фрайе прессе”, в котором говорилось, что назначение Штюрмера есть победа той “немецкой партии”, которую возглавляет императрица. “Что это – глупость или измена ?” – спрашивал с трибуны Думы Милюков.

Ноябрьская 1916 г. сессия Думы поставила Николая II перед выбором: распустить Думу или немного уступить оппозиции. Царь пожертвовал Штюрмером, видя, что он не пригоден для борьбы с оппозицией и только играет роль “красного флага в этом доме умалишенных”[7], как писала императрица. Увольнение Штюрмера было связано и со стремлением Николая II разрядить отношения с союзниками: с 5 по 15 ноября в Шантильи проходила конференция стран-участниц Антанты, и поэтому следовало умерить страсти вокруг слухов о возможном заключении Россией сепаратного мира.

Председателем Совета министров был назначен А.Ф.Трепов. Он пробыл на своем посту всего 48 дней. Он не удовлетворил царя тем, что, несмотря на явное упорство Николая II, не желавшего разбираться в деле бывшего министра Сухомлинова, требовал суда над ним. Трепов пытался установить миролюбивые отношения с Думой, для чего почти совершенно отказался от применения 87 статьи, к которой часто прибегали его предшественники. Однако, поставленный в зависимость от придворной распутинской клики, он в то же время должен был говорить с Думой “твердым языком”. Попытка Трепова отстранить от влияния на правительственные дела Распутина путем предложения последнему денежной компенсации окончилась неудачей, и Трепов получил отставку.

В ночь на 17 декабря 1916 года произошло событие, которое по справедливости надо считать началом второй революции – убийство Распутина.[8] Вне всякого сомнения, что главные деятели этого убийства руководились патриотическими целями. Видя, что легальная борьба с опасным временщиком не достигает цели, они решили, что их священный долг избавить царскую семью и Россию от окутавшего их гипноза. Но получился обратный результат. Страна увидела, что бороться во имя интересов России можно только террористическими актами, так как законные приемы не приводят к желаемым результатам.

Убийство Распутина произошло во дворце Юсуповых на набережной Мойки в Петрограде. Заговор составили 22-летний наследник древнего дворянского рода Ф.Ф.Юсупов Сумароков-Эльстон, молодой вел. Кн. Дмитирий Павлович, монархист В.М.Пуришкевич и врач Лазоверт. )