Вскоре для неофициальных переговоров по поручению Советского правительства в Хель­синки прибыл Б.Е. Штейн. Он привез принципиально новое Советское предложение, состо­явшее в следующем: Финляндия уступает Советскому Союзу определенную территорию на Карельском перешейке, получая взамен большую Советскую территорию и компенсацию финансовых расходов по переселению финских граждан уступаемой территории. Ответ фин­ской стороны был отрицательным с тем же обоснованием – суверенитет и нейтралитет Фин­ляндии.

В этой обстановке Финляндия предприняла оборонительные меры. Было усилено военное строительство, проводились учения, на которых присутствовал начальник генштаба сухо­путных войск Германии генерал Ф. Гальдер, войска получали новые образцы вооружения и боевой техники.

Очевидно, именно эти меры дали повод командарму второго ранга К. А. Мерецкову, кото­рый в марте 1939 года был назначен командующем войсками Ленинградского военного ок­руга, утверждать, что финские войска с самого начала якобы имели наступательную задачу на Карельском перешейке с целью измотать Советские войска, а затем ударить по Ленин­граду.

Создается впечатление, что высшее советское политическое и военное руководство в то время еще не имело ясного представления о позиции Финляндии. Если Сталин и Молотов твердили о том, что их беспокоит не столько сама Финляндия, сколько то, что ее как антисо­ветский плацдарм могут использовать западные державы, то Мерецков оценивал обстановку более резко и прямолинейно. При подобной оценке было бы бессмысленно искать полити­ческие пути решения проблемы, что и подтвердили последующие решения советского руко­водства.

Как вспоминает Мерецков, в конце июня 1939 года он присутствовал при разговоре Ста­лина с О. В. Куусиненом. Обсуждалась обстановка в Финляндии и различные варианты на­ших действий. Главный военный совет по предложению Сталина поручил Мерецкову спла­нировать действия войск округа на случай военного нападения. Во второй половине июля 1939 года план был рассмотрен в Москве и одобрен. Задача советских войск официально со­стояли в том, чтобы сковать силы противника, и затем нанести решительный контрудар.

Не исключено что, тогда же у Сталина и Куусинена возникла идея создания «временного на­родного правительства Финляндской Демократической Республики» как политического средства давления на Финляндию в дополнение главному военному. Утверждение Молотова, высказанное на шестой сессии верховного Совета Союза ССР 29 марта 1940 года, о том, что « Финляндия, и прежде всего Карельский перешеек, были уже к 1939 году превращена в го­товый военный плацдарм для третьих регионов нападение на Советский Союз, для нападе­ния на Ленинград», не подтверждается убедительными фактами.

Если под «третьей державой» имеется в виду Германия, то тогда она еще не была готова к серьезному конфликту с Советским Союзом. Судя по той же речи Молотова, в которой было сказано, что «Советский Союз не захотел стать пособником Англии и Франции».

Если это так, то подобных планов ни в Лондоне, в Париже вообще не было. Тем более они не имели возможности воспользоваться «плацдармом» в Финляндии позже, когда были заняты войной в Западной Европе.

Как свидетельствуют факты, приводимые командированием советских пограничных войск, в первой половине 1939 года обстановка на советско-финской границе была хотя и напряжен­ной, но относительно спокойной. Имели место одиночные нарушения границы, но крупных, а тем более вооруженных инцидентов здесь не отмечалось.

12 октября 1939 года в новой ситуации, в которой ни Англия и Франция, ни Германия, за­нятые войной, не могли оказать поддержку Финляндии, начался еще один тур советско-фин­ляндских переговоров. Они состоялись в Москве. Как и прежде, финляндскую делегацию возглавлял Паасикиви, но на втором этапе в состав делегации был включен министр финан­сов Ганнер. В Хельсинки тогда ходили слухи, что социал-демократ Ганнер был знаком со Сталиным еще с дореволюционного времени в Хельсинки и даже однажды оказал ему должную услугу.

В ходе переговоров Сталин и Молотов сняли свое прежнее предложение об аренде остро­вов в Финском заливе, но предложили финнам отодвинуть границу на несколько десятков километров от Ленинграда и арендовать для создания военно-морской базы полуостров Хайко, уступив Финляндии вдвое большую территорию в Советской Карелии.

Развернутый анализ сложившихся к тому времени советско-финляндских отношений впервые дал Молотов на заседании Верховного Совета Союза ССР 31 октября 1039 года, ко­гда переговоры еще продолжались. Он определил их как отношения, находящиеся в особом положении, потому что Финляндия испытывает внешнее влияние, что вызывает озабоченность по поводу безопасности Советского Союза, и, особенно, Ленинграда. Он от­верг утверждения зарубежной прессы, будто Советский Союз требует себе город Выборг и территорию, лежащую севернее Ладожского озера. Далее Молотов изложил ход переговоров с Финляндской делегацией, отметив, что Советский Союз предложил Финляндии «заклю­чить Советско-Финский пакт взаимопомощи примерно по типу наших пактов взаимопомощи с другими прибалтийскими государствами».

Новый тур Советско-Финляндских переговоров 13 ноября был снова прерван. Финляндия не согласилась на предложение советской стороны продать или обменять район Ханко, или создать военные базы на соседних с ним островах, или передвинуть границу на Карельском перешейке.

Все эти события происходили в полной обстановке, когда сотни эшелоны с войсками и боевой техникой из разных военных округов страны двигались в сторону Ленинграда.

Именно тогда Сталин произнес зловещие слова, что нам придется воевать с Финляндией, и это фактически исключало дальнейшее усилия Советского Союза для поисках политического решения спорных вопросов.

Последние дни ноября 1939 года практически в ультимативной форме Советское прави­тельство предложило правительству Финляндии в одностороннем порядке отвести свой вой­ска от границы на 20-25 км. Финская сторона выступила со встречным предложением, чтобы советские войска так же отошли на такое же расстояние. Таким образом, общее расстояние между отошедшими финскими войсками и Ленинградом увеличилось бы вдвое. Советское правительство расценило это заявление как «отражающее глубокую враждебность прави­тельства Финляндии к Советскому Союзу» и заявило, что предложение об отводе советских войск к окраинам Ленинграда является абсурдными.

После прекращения переговоров наступило временное затишье. Правительство Финлян­дии было уверено в том, что оно избежало правильный путь. Никаких шагов по возобновлению переговоров не делали. Эвакуированные жители стали возвращаться домой, Планировали возобновление занятий в школах.

26 ноября Майниле на Карельском перешейке произошел странный инцидент – в резуль­тате артобстрела погибли несколько советских солдат. Финляндскому правительству была направлена нота, обвинявшая финских артиллеристов в ответственность за это событие и требовавшая отвода от границы финских войск. В ноте говорилось, что СССР не хочет раз­дувать этот инцидент: это, по-видимому, подразумевало, что даже теперь Финляндия может отказаться от своей позиции.

Этот инцидент был предметом долгих споров среди политиков и исследователей. Сейчас существуют источники, указывающие на то, что артобстрел этот был делом ведомства Бе­рии.

Нарушение границы Финляндии крупными силами советских войск и их продвижение в глубь страны, где в течение нескольких дней им оказали сопротивление лишь отдельные по­граничники, означало фактически необъявленную войну. В тот же день президент Финлян­дии Каллио сделал следующее заявление: «В целях поддержания обороны страны Финлян­дия объявляет состояние войны».

Война началась сперва как армейская операция силами девяти стрелковых дивизий и трех танковых бригад. Силами Краснознаменного Балтийского флота, базировавшиеся в Эстонии и Латвии, были развернуты для действий на коммуникациях противника. 3 декабря в обстрел территории Финляндии включились крупнокалиберные орудия форта Красная Горка. В последующие дни тяжелые бои развернулись по всему фронту от Баренцева моря до Бал­тики. На 1 февраля 1940 года в состав группировки советских войск уже входило до 40 диви­зий общей численностью около миллиона человек. Им противостояли до 600 тысяч регуляр­ных финских войск и военизированных частей. По боевой технике Красная Армия имела тройное, а по танкам и авиации – абсолютное превосходство. Уже на второй день войны финская сторона предложила продолжить переговоры с Советским Союзом. 1 декабря было образованно новое правительство Финляндии с Р. Рюти. Лидер социал-демократов В. Тан­нер, которого Молотов назвал «злым гением советско-финляндских отношений », стал мини­стром иностранных дел. А прежний глава внешнеполитического ведомства Финляндии Э. Эркко был направлен в Швецию в качестве посланника. Советское правительство не реаги­ровало на эти примирительные шаги, предпринятые в Хельсинки, и маховик войны стал рас­кручиваться все энергичнее. )