Первый массированный налет на Мурманск авиация про­тивника произвела 28 февраля 1942 года, затем 24 марта. Начиная с апреля налеты следовали в среднем через день. В июне авиация бомбила город два-три раза в день. Старый город с деревянными постройками больше пострадал не от прямых попаданий бомб, а от возникавших пожаров.

Чтобы обеспечить безопасность прибывавших транспортов, советское командование усилило созданный в январе Мурманский дивизионный район ПВО страны и ПВО флота зенитной артил­лерией и самолетами-истребителями. Была усилена ПВО Архангельска и организован перехват вражеских самолетов, прорывав­шихся на восток. Как только позволила ледовая обстановка, зна­чительную часть судов из состава конвоев стали направлять для разгрузки в Архангельск. Всеми этими мерами были созданы необходимые условия для сравнительно безопасной разгрузки. Однако основная опасность для судов конвоев возникала на пе­реходе в море.

Конвои, идущие в Советский Союз, были основными объек­тами нападения многочисленных сил, сосредоточенных в Север­ной Норвегии. Немецкий историк адмирал К. Ассман пишет:

«Сложилось положение, которое нельзя еще было предвидеть в 1940 г.; окупилась оккупация Норвегии: без норвежских мор­ских опорных пунктов и воздушных баз только подводные лодки имели бы возможность с успехом атаковать на этом пути конвои с военными грузами». Одновременно гитлеровское командование хотело решить и другую задачу — прикрыть свой слабый северный стратегический фланг от возможной высадки десанта.

Первый караван пришел в Россию 5 ноября 1941 года, загруженный 50 английскими истребителями, 250 американскими танками, а также продуктами продовольствия, медикаментами, теплой одеждой и другими товарами. Состав каравана насчитывал 10 транспортов и несколько кораблей ближнего и дальнего прикрытия. С него и начинается история морских поставок. Караван был назван PQ-1[4] и должен был вернуться в Исландию под литерами QP-1, груженый товарами, поставлявшиеся союзникам (в основном, полезные ископаемые и древесина).

3. Битва за Арктику

Англичане и американцы были удовлетворены передислока­цией немецких крупных кораблей из портов Франции и Германии в Северную Норвегию, так как это облегчало им обеспечение своих коммуникаций и решение других задач в Атлантике и Сре­диземном море. «Мы и наши американские союзники,— писал У. Черчилль,— были очень рады, что к напряжению подводной войны в самый ее смертоносный период не прибавился такой фак­тор, как рейды крупных быстроходных германских военных ко­раблей». Их беспокоило лишь одно — как бы не выпустить немец­кие корабли из Северной Норвегии на просторы Атлантики.

Молодой Северный флот СССР по своим силам и боевым возможностям не полностью соответствовал тем задачам, кото­рые поставила перед ним война. Государственный Комитет Обо­роны стремился усилить Северный флот переводом кораблей с Ти­хого океана (1 лидер и 2 эскадренных миноносца), поступившими от промышленности (10 подводных лодок и 10 сторожевых кате­ров), купленными у союзников (10 тральщиков). Однако это толь­ко восполняло потери. В то же время авиацию флота удалось уве­личить почти втрое. Директивой Ставки Верховного Главноко­мандования с мая 1942 г. на время операции по обеспечению кон­воев Северному флоту оперативно подчинялась авиация Карель­ского фронта и Архангельского военного округа, а также часть бомбардировочной авиации резерва Главнокомандования.

Начиная с марта против каждого конвоя противник прово­дил операцию. Но надводные корабли действовали робко. Круп­ным кораблям Германии вступать в бой с превосходящими силами не рекомендовалось. На совещании в ставке Гитлера было оп­ределено, что «операция будет выполняться только в том случае, если разведка установит с совершённой определенностью, что не имеется риска оказаться втянутым в бой с превосходящими си­лами». Позднее главнокомандующий военно-морскими силами Германии Редер писал, что Гитлер требовал еще до боевого столкновения крупных надводных кораблей обязательно нейтра­лизовать авианосцы (в первую очередь силами береговой авиа­ции).

На обеспечение двух очередных конвоев (приходящего в СССР и уходящего в Англию) Северный флот проводил опера­цию, в которой участвовали почти все силы флота и приданная авиация. Союзники увеличили силы охранения конвоев. Но даже при таких обстоятельствах морской путь севернее Нордкапа стал опасным. Этим воспользовались руководящие круги Вели­кобритании, чтобы заморозить и даже сорвать перевозки. В на­чале апреля первый морской лорд Дадли Паунд[5] предупредил кабинет министров: «Географические условия в Арктике бла­гоприятствуют противнику настолько, что потери в конвоях могут свободно достичь размеров, при которых проводка их станет экономически невыгодным предприятием .». Через месяц Черчилль писал Сталину, что «проход каждого конвоя стал серьезной морской операцией».

Но советское правительство настаивало на отправке конвоев из Исландии, где скопилось свыше 100 судов, загруженных вооружением и материалами. Англичане согласились продолжать отправку конвоев, заявив при этом: «Операция будет оправдана, если половина доберется до места». У. Черчилль просил расширить меры по обеспечению конвоев. Несмотря на ограниченные силы нашего Северного флота и занятость авиации на сухопутных участках фронта такие меры были приняты. Эскадренные миноносцы и сторожевые корабли усиливали непосредственное охранение конвоев; под­водные лодки развертывались на пути движения крупных вра­жеских кораблей; бомбардировочная авиация наносила удары по аэродромам и базам, истребители осуществляли ПВО конвоев при подходе к берегу и в местах стоянок судов; малые корабли поддерживали прибрежные воды безопасными от мин и подвод­ных лодок. Чтобы ускорить разгрузку, дополнительно были по­строены причалы и склады, созданы разгрузочные команды из лич­ного состава флота и населения. Стоит согласиться, что такие беспрецендентные шаги советское командование могло проводить только в одном случае – значение ввозимых грузов для положения на фронте было очень велико.

Первый удар разнородными силами противник нанес по кон­вою PQ-15, который вышел 26 апреля из Исландии в составе 25 транспортов. Из его состава было потоплено 3 транспорта. Навстречу ему из Советского Союза на Запад шел конвой QP-11 в составе 13 судов. 1 мая он был атакован подводными лодками и эсминцами. В результате из состава его охранения был потоп­лен крейсер «Эдинбург», перевозивший золота на 100 млн. долларов[6].

Очередной конвой PQ-16 вышел из Исландии 20 мая, имея в своем составе 34 транспорта, в том числе 5 советских. В течение шести дней он подвергался атакам самолетов и подводных лодок и потерял 7 судов. С 26 мая по 2 июня Северный флот провел операцию по обеспечению этого конвоя, в которой приняли уча­стие 67 различных боевых кораблей и вспомогательных судов. Авиация флота за это время на разведку, прикрытие конвоя и удары по аэродромам произвела свыше 2 тыс. самолето-вылетов. В зоне Северного флота конвой потерь не имел.

Британское адмиралтейство считало проводку этого конвоя значительным военным успехом. Первый лорд адмиралтейства прислал в Советский Союз телеграмму: «Мы поздравляем весь личный состав с его великолепным подвигом в боевом конвоиро­вании PQ-16 по пути в Северную часть России, несмотря на опас­ность атак противника с моря и воздуха. Желательно, чтобы это сообщение было доведено до командира конвоя, офицеров и ря­дового состава торгового флота союзных стран и всех лиц, имею­щих к этому непосредственное отношение».

В июне гитлеровское командование тщательно подготовило большую операцию по уничтожению очередного конвоя. Оно считало, что союзники увеличат поставки, чтобы помочь СССР, когда на советско-германском фронте началось большое наступление немецко-фашистских войск. Стремясь к полному уничтожению большого конвоя, они учитывали чувствительность англичан к потерям и надеялись, что это окажет влияние на ход войны на море в целом.

4. Судьба PQ-17 )