В этом отношении наиболее корыстно и именно в защиту помещичьих интересов на­строенные гласные имели на своей стороне то законодательство, которое тогда сущест­вовало и на которое они могли опираться. При введении земских учреждений никаких. собственно, новых правил о составлении земских бюджетов прямо издано не было, а в “Правилах о введении земских учреж­дений” была 108-я статья, которая содержа­ла ссылку на старый устав о земских повинностях, а этот устав, изданный в кре­постное время, весьма значительную долю

отводил натуральным повинностям и стоял на той. весьма определенной, точке зрения, что натуральные повинности могут отбывать только низшие классы населения, податные сословия, для классов же привилегирован­ных это представлялось в крепостное время несовместным с их достоинством.

Поэтому, ссылаясь на эту статью “Вре­менных правил”, некоторые наиболее косно настроенные гласные заявляли, что прог­рессивные гласные желают лишить их неко­торых прав состояния, и с большим азартом они отстаивали эти “права состояния”, т. е-свои привилегии.

Но надо сказать, что с самого начала настроение в земстве создалось такое, что побеждать начали во многих местах люди прогрессивно настроенные, и мы видим, что, несмотря на то что к 1868 г. из тех земств, которые тогда были открыты, многие суще­ствовали только по нескольку месяцев, тем не менее уже в этом году 1/” часть тогдашних земских уездов сделала постановление о пол­ном прекращении применения натуральных повинностей, по крайней мере — дорожной, и о замене их денежными сборами. Затем это дело, идя иногда путем довольно упорной борьбы, развивалось мало-помалу и в других земствах,— конечно, в различных земствах с разным успехом, но, как бы то ни было, к середине 80-х годов в двух третях всех уездов земских губерний все натуральные повинности были заменены денежными сбо­рами, а из остальных уездов во многих местах некоторые натуральные повинности были заменены денежными, некоторые же земства давали более или менее значитель­ные ассигнования на помощь населению в отбывании сохранившихся натуральных повинностей3.

Не менее важную и интересную иллю­страцию к этому вопросу представляет новая раскладка земских денежных налогов, кото­рая была принята земствами. Я уже указы­вал, какова была правительственная раскладка земских платежей и повинностей в самый момгнт введения земских учреж­дений, когда десятина казенной земли обла­галась в тысячу раз меньше, а десятина помещичьей — в семьдесят раз меньше, не­жели лгсятипа крестьянской земли. Теперь в этом отношении дело изменилось чрезвы­чайно резко. Именно, если вы возьмете земские сметы 1868 г. в 14 млн. 570 тыс-руб. и исключите отсюда доходы земств от разных своих капиталов, то получится, что все остп-1ьиыс сборы, состлв-чяющие, так

сказать, прямые (окладные) подати в зем­стве, составляли 12 млн. 840 тыс. руб. Из них около 9 млн. 700 тыс. руб или 75%. ложилось на землю, остальные сборы расп­ределялись: в виде налогов на недвижимые имущества в городах —3.4%, в виде сборов с торговых и промышленных помещений, фабрик и заводов — 8.3% и сбора с торго­во-промышленных документов—12,7%. Те 9 млн. 700 тыс., которые падали на землю, распределялись так: с 75 млн. лес. помещичьей, казенной и удельной земли было взято 4 wih. 800 тыс. руб. и с 70 млн. дес. крестьянской земли почти столько же4.

Ясно, что раскладка была совершенно иная, чем прежняя, и распределявшаяся несравненно равномернее. Поэтому прав был князь Васильчиков, когда из этого заключал <1871 г.), что “земские учреждения честно исполнили свой долг”. Действительно, о сметах 1868 г. это вполне можно сказать. Впоследствии критики земских бюджетов указывали, что и тогда и в дальнейшем была, однако, некоторая неравномерность в обло­жении помещичьей и крестьянской земли, заключавшаяся в том, что если взять все крестьянские и все помещичьи земли, то окажется, что крестьянские облагались все же несколько выше. Но. если несколько внимательнее к этому отнестись, то будет ясно, чт<^ сравнивается здесь не одно и то же. Крестьянские земли — это почти все обрабатываемые земли, а в числе помещичьих земель было много бездоходных тогда лесов и пустырей, которые не обраба­тывались; понятно, что эти категории земли не могли выдержать одинакового обложения с обрабатываемой землей, а если мы будем сравнивать обложение одних обрабатывае­мых земель, то оно окажется довольно рав­номерным. Были даже такие уезды, как, например, Новоторжский, в котором земство прямо постановило, что крестьянские земли вообще хуже помещичьих, а потому их надо облагать меньше. Но это уже было, конечно, благородное исключение; вообще же обло­жение крестьянских и помещичьих земель было довольно равномерно, лишь в том гру­бом смысле, в каком это можно было признать без правильного кадастра земель, до которого было еще тогда далеко.

Затем, если мы сравним те способы обложения или раскладки налогов, которые мы встречаем в земствах, с теми способами обложения, которые практиковались в то время казной, то тут уже разница окажется прямо, разумеется, в пользу земства. Нс-

смотря на то что во главе Министерства финансов стоял с 1861 г. человек с довольно прогрессивными взглядами, мы видим, что, несмотря на это и не смотря на то. что перед правительством еще со времени проведения крестьянской реформы ставился ярко воп­рос о необходимости коренной податной реформы, о невозможности поддержания прежнего распределения налогов, всецело складывавшего все прямые налоги на кре­стьян и мещан, что, несмотря на ясность необходимости реформы в этом отношении, Министерство финансов медлило с какой бы то ни было реформой в этом направлении.

Податная комиссия, которая была уч­реждена еще в 1859 г., в течение целых 11 лет не давала никаких результатов своей работы, и, мало этого, мы видим, что в том самом докладе министра финансов в 1866 г., на который я уже ссылался, Рейтерн говорит о крайней необходимости усилить налоги и. указывая, что поземельный сбор нельзя в этом случае усилить, потому что помещичье хозяйство переживает кризис, указывая, что чрезвычайно осторожно надо обходиться и с повышением налогов на про­мышленные и торговые капиталы и заве­дения, приходит к изумительному заключению, что из числа прямых налогов единственный, который можно повысить, это подушный сбор,—это несмотря на то, что он ясно понимал всю неравномерность и не­справедливость этого сбора. Вместо того что­бы поставить вопрос об уничтожении этого сбора, Рейтерн, таким образом, еще в 1866 г. ставит вопрос о развитии его, о повышении его на 10 млн. руб. в год, а между тем из его же мотивировки мы видим, как этот сбор был тяжел для населения. Он указывает в докладе, что если сравнить пос­тупление податей, наложенных на крестьян­ство, за пять лет, следующих непосредственно после Крымской войны, с поступлением их за пятилетие 1861—1866 гг., то оказывается, что в это второе пятилетие, несмотря на повышение земского государственного сбора на 22 копейки с души, поступление податей не сделалось хуже. а в некоторой степени сделалось даже лучше, чем в предыдущее пятилетие, и это уже дает ему повод заключить, что если наложить еще по 50 копеек с души, то, может быть, население выдержит и это . а раз можно, то и надо наложить эти 50

копеек! Вот результаты, к которым приходит министр финансов в 1866 г.

Вся работа податной комиссии привела также к весьма неожиданному результату;

именно, сознавая невозможность сохра­нения подушной подати. Министерство финансов предложило ее заменить подвор­ной податью, которая лежала бы опять-таки на том же податном населении. Но проект этот поступил в 1870 г. на рассмотрение земских собраний, и вот тут сказалась разница между ними и бюрократией, хотя бы и “просвященной*. Почти все существо­вавшие тогда земские собрания с одушев­лением принялись за рассмотрение этого проекта, и, несмотря на полную неосведом­ленность многих гласных относительно теоретической постановки дела в сфере финансовой науки, несмотря на полную не­подготовленность, тем не менее, подавляю­щее большинство земств пришло к тому, что проект Министерства финансов подвергло справедливому забракованию и выразило единодушное заключение, что подушная подать должна быть заменена повсеместно подоходным налогом. Разумеется, этот подо­ходный налог проектировался иногда до­вольно неудачно или фантастически; очень многие земства не доставили необходимых сведений для его установления, и само Министерство финансов довольно правильно сослалось на то, что серьезное обоснование подоходного налога может быть сделано только тогда, когда будет произведен кадастр всех имуществ и доходов, а произвести это было тогда делом чрезвычай­но трудным и почти неисполнимым, так что за этой невозможностью произвести кадастр Министерство финансов довольно удачно могло укрываться. )