В ноябре в Эривани, Александрополе, Джалалоглы, Караклисе, Карее и других городах состоялись демонстрации и митинги тру­дящихся, а также солдат, единодушно требовавших передачи вла­сти Советам.

11 ноября 1917 года на совещании представителей закавказ­ских контрреволюционных сил было принято решение не призна­вать Совет Народных Комиссаров и образовать независимый от него орган краевой власти, получивший название Закавказского комиссариата. В него вошли меньшевики, эсеры, дашнаки, муса­ватисты, действовавшие в тесном контакте с представителями за­падных союзных держав, а также с донской и кубанской контр­революцией.

10 декабря 1917 года в Тифлисе открылся второй съезд Кавказ­ской армии, работой которого руководили С. Шаумян, Р. Корганов, М. Цхакая, С. Алавердян, П. Арвеладзе и другие большевики. Если на первом съезде, состоявшемся полгода назад, они имели очень небольшое влияние, то на втором за ними и «левыми» эсе­рами уже шло большинство делегатов. Был избран новый Краевой Совет, в основном состоявший из большевиков и сочувствующих им. Председателем Совета стал большевик Р. Корганов. Краевой Совет Кавказской армии заявил, что будет всемерно поддержи­вать Советскую власть и ее декреты о мире, земле, рабочем кон­троле, призывал во всех войсковых частях и гарнизонах образо­вать военно-революционные комитеты.

18 декабря 1917 года Совнарком назначил С. Р. Шаумяна вре­менным чрезвычайным комиссаром по делам Кавказа. В январе 1918 года Шаумян прибыл в Тифлис и обратился с воззванием ко всем рабочим, солдатам и крестьянам Кавказа повсеместно созда­вать Советы, брать власть в свои руки «Советская власть на Кав­казе должна быть создана безотлагательно. Дело революции нигде в России в настоящее время не находится в такой опасности, как у нас на Кавказе, — отмечалось в воззвании. — Отныне и вплоть до полного торжества социализма к власти не должны быть допу­скаемы помещики и капиталисты. Вся власть в стране, все управ­ление государством в центрах и на местах должно принадлежать трудовым революционным классам — пролетариату и крестьянской бедноте . Кавказ стоит на краю пропасти. Спасайте его! Создайте здесь интернациональное рабоче-крестьянское правительство, кото­рое в тесном единении с российскими советскими центрами и с Советом Народных Комиссаров положит конец контрреволюции на Кавказе и поведет рабочее и крестьянское население края к светлому будущему, к царству социализма»

Назначение Шаумяна чрезвычайным комиссаром Кавказа сильно обеспокоило закавказских правителей. Был издан приказ о его аресте начались репрессии против большевиков, были за­крыты газеты «Кавказский рабочий», «Брдзола», «Банвори крив».

Военно-революционный комитет назначил во все учреждения своих комис­саров. 16 января 1918 года 30-тысячный митинг солдат под пред­седательством большевика Солнцева одобрил деятельность Совет­ского правительства. Военно-революционный комитет объявил в городе Советскую власть.

В это время контрреволюционные партии начали формировать национальные воинские части. Это вносило раскол в солдатскую массу, способствовало разжиганию межнациональной вражды. Но сознательная часть солдат не хотела мириться с подобной поли­тикой. Так, 8 декабря 1917 года на митинге в гарнизоне Амадана, где присутствовали около 300 армян, грузин, осетин и представи­телей других национальностей, была принята резолюция, в кото­рой, в частности, говорилось: «Мы не хотим отделяться от русских. Мы хотим жить вместе с русскими, как жили раньше, поэтому . не признаем буржуазный Закавказский комиссариат, который от­деляет нас от свободной России. Мы признаем только власть Со­вета Народных Комиссаров и Совета рабочих, солдатских и кресть­янских депутатов».

Националисты рассчитывали заменить уходящие войска Кав­казской армии своими заново сформированными частями. Но их нужно было вооружить. И лидеры закавказской контрреволюции решили силой отнять оружие у русских солдат. По их указанию в начале января 1918 года возле моста между станциями Долляр и Шамхор была разобрана часть железнодорожной линии и оста­новлены 10 воинских эшелонов. Бронепоезда и два эшелона с мусаватистскими войсками и разбойничьими шайками неожиданно напали на русских солдат. Телефонист станции Шамхор Архипов сообщал в Тифлис: «После продолжавшейся в течение двух часов пулеметной и оружейной сильной перестрелки на станции пало много солдат и тюрков. Положение тяжелое. Раненые, не получив помощи, умирают на наших глазах».

В этой кровавой акции контрреволюционеры добыли около 15 тысяч винтовок, 70 пулеметов, два десятка пушек и другое оружие. Несколько станций было разрушено. Вот что писали русские солдаты, уцелевшие при злодейском нападении на станцию Шамхор «мы ехали с фронта, где были в продолжение четырех лет. Многое пришлось перетерпеть. Много ужасов видели мы в шты­ковых сражениях . И сейчас, едучи, домой, мы никак не могли даже подумать, что, уцелев на войне, выйдя невредимыми из столь­ких сражений, вдруг здесь, у себя дома, придется умереть, не повидавши своих близких».

Такое же нападение последовало на станциях Акстафа и Евлах. Лишь с помощью местных жителей русские солдаты вырвались из окружения.

В марте 1918 года один из лидеров дашнаков, А. Хатисян, со­звал в Тифлисе совещание с участием меньшевиков и эсеров. Об­суждался вопрос о разоружении возвращавшихся из Персии рус­ских войск. Совещание приняло решение разобрать железнодорож­ные рельсы, остановить эшелоны на участке Александрополь — Ани и разоружить их. На совещание был приглашен и генерал Андраник Озанян. Зная о его приверженности к русским, А. Хати­сян пытался уговорить Андраника согласиться с таким решением, Однако Андраник дал резкий отпор этому. Вот как он ответил Хатисяну: «Вы кто такие и почему хотите разоружить русских солдат? Россия нам оставила огромное количество боеприпасов и оружия, продуктов питания и обмундирования . Мы нуждаемся в дружбе русских. Ваше вероломство явится позором для нашей нации . Сожалею, что пришел сюда . я не хочу быть ответствен­ным за пролитие крови и разжигание вражды между двумя наро­дами». И заключил свой ответ словами: «Наш единственный друг—это Россия, а вы хотите с вашей злополучной затеей и ее тоже оттолкнуть от нас».

Андраник Озанян, общепризнанный герой национально-осво­бодительного движения армянского народа против османского ига, родился в 1865 году в Турции, в городе Шабин-Гарахисар. Еще в конце XIX века он возглавил партизанскую борьбу сасунских кре­стьян в Западной Армении. Своей преданностью освободительной борьбе и храбростью завоевал огромную популярность в народе.

Андраник был поборником русской ориентации, приветствовал черную русскую революцию 1905 года, считая, что она имеет боль­шое значение для армянского народа. Резко осуждая национали­стическую политику буржуазно-помещичьей партии дашнакцутюн, в 1907 году он писал: «Делайте что хотите, но двери России перед нами не закрывайте. Мы уже имеем много врагов, но не де­лайте нашим врагом и Россию, не давайте повода, чтобы кавказ­ские армяне дошли до положения турецких армян».

Зверское истребление русских солдат возмутило трудящиеся массы Закавказья и вызвало волну протестов. С. Г. Шаумян объявил: «Именем Совета Народных Комиссаров я требую немедлен­ного прекращения дальнейших попыток к разоружению…».

Положение в Армении обострялось. Важнейшие социальные вопросы, волновавшие массы трудящихся, оставались нерешенны­ми. Это вызвало новую волну протестов. В конце 1917 года подня­лось аграрное движение в Азербайджане, охватившее и ряд армян­ских районов.

Закавказский комиссариат ничего не сделал также для реше­ния рабочего вопроса. Низкая заработная плата, продолжитель­ный рабочий день, постоянный рост цен на продукты питания — все это делало невыносимой жизнь рабочих.

Несмотря на то, что дашнаки начали репрессии в отношении революционных организаций, влияние большевиков продолжало усиливаться. В начале 1918 года большевистская организация Александрополя насчитывала уже более 100 человек. На многих: предприятиях города были созданы группы сочувствующих. )