§ народный, приспособленный к быту, обрядам, верованиям, традициям масс, который

находил свое выражение в дервишестве.

Изнутри мусульманская мечеть проста и даже аскетична. В ней нет алтаря и святилища, так как ислам не признает Таинства причастия и посвящения в духовный сан. Общие молитвы - это дисциплинирующий акт общины для выражения покорности единому, нематериальному и отдаленному Аллаху. С древнейших времен ортодоксальная вера, суровая в своем поклонении, абстрактная в учении, конформистская в политике, не могла удовлетворять эмоциональные и социальные потребности значительной части населения. Оно обращалось к культу святых и к дервишам, которые оставались близки к народу, чтобы заменить формальный религиозный ритуал или что-то добавить к нему. В дервишеских монастырях проходили экстатические собрания с музыкой, песнями и танцами.

В средние века дервиши зачастую выступали в качестве руководителей и вдохновителей религиозно-социальных восстаний. В другие времена они проникали в аппарат правительства и оказывали огромное, хотя и скрытое, влияние на действия министров и султанов. Среди дервишей шло жестокое соревнование за влияние на массы и на государственный аппарат. Благодаря тесной связи с местными вариантами гильдий и цехов дервиши могли влиять на ремесленников и торговцев. Когда в Турции начались реформы, стало ясно, что не богословы-улемы, а именно дервиши оказывают наибольшее сопротивление лаицизму.

Борьба порой принимала жестокие формы. В 1930 году мусульманские фанатики убили молодого армейского офицера Кубилая. Его окружили, повалили на землю и медленно отпилили ему голову ржавой пилой, выкрикивая: «Аллах велик!», в то время как толпа одобрительными возгласами поддерживала их деяние. С тех пор Кубилай считается как бы «святым» кемализма.

Со своими противниками кемалисты расправлялись без жалости. Мустафа Кемаль обрушился на дервишей, закрыл их монастыри, распустил ордена, запретил собрания, церемонии и особую одежду. Уголовный кодекс запретил политические ассоциации на базе религии. Это был удар в самую глубину, хотя он и не достиг полностью цели: многие дервишеские ордена были в то время глубоко законспирированы.

4.2. Европейские стандарты общественной жизни

Несмотря на бедность в стране, Кемаль упорно тянул Турцию за уши в цивилизацию.

С этой целью кемалисты решили внедрить в обиход европейскую одежду. В одной из речей Мустафа Кемаль объяснял свои намерения таким образом: «Было необходимо запретить феску, которая сидела на головах нашего народа как символ невежества, небрежности, фанатизма, ненависти к прогрессу и цивилизации, и заменить ее шляпой - головным убором, которым пользуется весь цивилизованный мир. Таким образом, мы демонстрируем, что турецкая нация в своем мышлении, как и в других аспектах, ни в коей мере не уклоняется от цивилизованной общественной жизни». Или в другой речи: «Друзья! Цивилизованная международная одежда достойна и подходящая для нашей нации, и мы все будем носить ее. Ботинки или башмаки, брюки, рубашки и галстуки, пиджаки. Конечно, все завершается тем, что мы носим на голове. Этот головной убор называется «шляпа».

Был издан декрет, который требовал от чиновников носить костюм, «общий для всех цивилизованных наций мира». Сначала обычным гражданам позволялось одеваться, как они хотят, но затем фески объявили вне закона.

Для современного европейца насильственная смена одного головного убора другим может показаться комичной и раздражающей. Для мусульманина это было делом большой важности. С помощью одежды турок-мусульманин отделял себя от гяуров. Феска в то время была распространенным головным убором мусульманина-горожанина. Вся остальная одежда могла быть европейской, но на голове оставался символ османского ислама - феска.

Реакция на действия кемалистов была любопытной. Ректор университета Аль-Азхар и главный муфтий Египта писал в то время: «Ясно, что мусульманин, который хочет походить на не мусульманина, принимая его одежду, кончит тем, что воспримет его верования и действия. Поэтому тот, кто носит шляпу из склонности к религии другого и из презрения к своей собственной, является неверным Разве не сумасшествие отказаться от своей национальной одежды, чтобы принимать одежду Других народов?» Заявления такого рода не публиковались в Турции, но многие их разделяли.

Смена национальной одежды показала в истории желание слабых походить на сильных, отсталых - на развитых. Средневековые египетские хроники рассказывают, что после великих монгольских завоеваний ХII-го века даже мусульманские султаны и эмиры Египта, отбившие нашествие монголов, начали носить длинные волосы, как и азиатские кочевники.

Когда османские султаны в первой половине XIX века стали проводить преобразования, они, прежде всего, облачили солдат в европейские мундиры, то есть в костюмы победителей. Тогда и был введен вместо тюрбана головной убор, названный феской. Он настолько привился, что спустя столетие стал эмблемой мусульманской ортодоксии.

На юридическом факультете Анкарского университета однажды вышла юмористическая газета. На вопрос редакции «Кто такой турецкий гражданин?» студенты дали ответ: «Турецкий гражданин - это человек, который женится по швейцарскому гражданскому праву, осуждается по итальянскому уголовному кодексу, судится по германскому процессуальному кодексу, этим человеком управляют на основе французского административного права и хоронят его по канонам ислама».

Даже спустя много десятилетий после введения кемалистами новых правовых норм чувствуется определенная искусственность в их применении к турецкому обществу. «А вы, друзья, как ни рядитесь – всё в музыканты не годитесь!» - так еще в ХIX веке о таких «реформах» сказал бы великий баснописец Крылов.

Швейцарское гражданское право, переработанное применительно к нуждам Турции, было принято в 1926 году. Кое-какие правовые реформы проводились и раньше, при танзимате (преобразованиях середины XIX века) и младотурках. Однако в 1926 году светские власти впервые осмелились вторгнуться в заповедник улемов - семейно-религиозную жизнь. Источником права вместо "воли Аллаха" были провозглашены решения Национального собрания.

Принятие швейцарского гражданского кодекса многое изменило в семейных отношениях. Запретив полигамию, закон предоставил женщине право развода, внедрил бракоразводный процесс, уничтожил юридическое неравенство между мужчиной и женщиной. Конечно, новый кодекс носил вполне определенные специфические черты. Взять хотя бы то, что он предоставлял женщине право потребовать у мужа развода, если тот скрыл, что он безработный. Однако условия общества, установившиеся веками традиции сдерживали применение новых брачно-семейных норм на практике. Для девушки, которая хочет выйти замуж, непременным условием считалось (и считается) девственность. Если муж обнаруживал, что его жена - не девственница, он отсылал ее обратно родителям, и до конца жизни она несла позор, как и вся ее семья. Иногда ее убивали без жалости отец или брат.

Мустафа Кемаль всячески поддерживал эмансипацию женщин. Женщины были допущены на коммерческие факультеты еще во времена Первой мировой войны, а в 20-е годы они появились и в аудиториях гуманитарного факультета Стамбульского университета. Им разрешили находиться на палубах паромов, которые пересекали Босфор, хотя раньше их не выпускали из кают, разрешали ездить в тех же отделениях трамваев и железнодорожных вагонов, что и мужчинам.

В одной из своих речей Мустафа Кемаль обрушился на чадру. «Она причиняет женщине большие страдания во время жары, - говорил он. - Мужчины! Это происходит из-за нашего эгоизма. Не будем же забывать, что у женщин есть такие же моральные понятия, как и у нас». Президент требовал, чтобы «матери и сестры цивилизованного народа» вели себя подобающим образом. «Обычай закрывать лицо женщинам делает нашу нацию посмешищем», - считал он. Мустафа Кемаль решил внедрить эмансипацию женщин в тех же пределах, что и в Западной Европе. Женщины получили право голосовать и быть избранными в муниципалитеты и в парламент. )