Важную роль играло скотоводство, которое в некоторых областях, в зависимости от их характера, например, в гористых районах Рейна или в Ирландии, имело первостепенное значение. Большую часть года стада паслись на лугах и пастбищах, летом перегонялись на более высокие места. Разводились главным образом свиньи, крупный рогатый скот, овцы и лошади. Свиноводство базировалось на наличии дубовых зарослей. Однако и охота на диких вепрей, кабанов (наряду с охотой на оленей и других диких животных), была весьма распространена; зубы кабанов, обычно окованные и обработанные в виде подвесок, являлись гордостью и украшением знати и клались в могилу. Уже начиная с гальштаттского времени мы находим в погребениях части скелета вепря, в захоронениях знатных лиц и целые костяки; в могиле женщины в с. Горни Ятов-Трнов на Ваге в Словакии, окруженной четырехугольным рвом, находилось больше половины приблизительно годовалого домашнего кабана, как и в могиле воина № 362. Кабан или, по крайней мере, его окорок является обычным приношением в латенских захоронениях; но голова всегда отсутствует. Реже там находят и кости крупного рогатого скота, весьма редко встречается коза и гусь (в четырех могилах в Гурбанове в Словакии).

Сравнительно широко в Галлии было распространено овцеводство. Шерсть кельтских овец славилась даже в Риме. Выращивалось также много лошадей; согласно Тациту, галльская конница высоко ценилась еще в римскую эпоху. Галлия снабжала римские армии на Рейне как тягловыми, так и верховыми лошадьми. Эпона, галльская богиня—покровительница лошадей, почиталась не только на западе, но и в восточных областях, например, в Паннонии.

В некоторых областях до настоящего времени сохранились следы древнего первобытного разделения земли на отдельные поля и клинья. Эту полевую систему часто считают кельтской, но она может быть и древнее, так как встречается и в тех областях, которые не были заселены кельтами: не только в южной Британии, но и в северо-западной Германии и Дании. В кельтской среде, конечно, полевая система была связана с представлением собственности на землю. Некоторые поля были точно определены или огорожены, другие оставались открытыми; размеры их различны. В особенности в Британии и Ирландии был распространен обычай окружать земельные участки рвами или различными заборами.

Кельтское понятие собственности на землю во время экспансии означало, собственно говоря, коллективную оккупацию вновь занятой земли. Эта завоеванная земля делилась между племенами, а затем внутри племени. Границей между племенами (особенно в Галлии) были пустопорожние земли, понятие границы отождествлялось с понятием пустыря или леса. Такие пограничные области между племенами служили также местом общих собраний или торговых сделок.

Французский ученый Г. Губерт, прекрасный знаток кельтского прошлого, предполагает, что на западе существовали два типа собственности: пахотная земля, принадлежащая семье, и пахотная земля, принадлежащая общине в целом. В Ирландии земля долго принадлежала племени, которое и разделяло ее между семьями. В Галлии незадолго до римского завоевания большая часть земли принадлежала знатным собственникам; частная собственность там была известна и весьма развита. Во время экспансии право собственности на землю вытекало из права, основанного на победе отдельных групп или частей племени, которые и давали территории свое имя. Однако в стране имелось коренное население, и кельтский слой, как нам прекрасно показывают захоронения, вынужден был держать значительную часть мужского населения в состоянии боевой готовности, хотя, как кажется, регулярных воинских частей в виде гарнизонов не было. Действительное соотношение между собственностью на землю кельтов, с одной стороны, и коренного населения, с другой, нам не известно. Однако, несомненно, судя по археологическим материалам, что коренное население продолжало вести хозяйство на своей прежней земле, хотя результаты его труда, по крайней мере, частично, служили экономической базой господствующего слоя. Можно сделать заключение, что пришлые кельты на части земли вели хозяйство сами; об этом свидетельствуют и признаки перемещения населения внутри страны.

Ремесла и развитая кельтская технология. Обработка металлов

Еще в позднебронзовый век ремесло у кельтов вышло за границы простого домашнего производства. Возросшая добыча золота в рейнских областях послужила основой развития ювелирных мастерских, которые в большинстве случаев при помощи чеканки превращали золото в диадемы, венцы, браслеты и другие украшения. В гальштаттское время производство во многих отношениях специализировалось. Сложное изготовление деревянных повозок с хорошо обработанными втулками и спицами колес требовало наличия искусных специалистов. Это еще в большей степени относится к оковке этих повозок, при изготовлении которых железу придавали различные формы и часто комбинировали его с бронзой. Кузнечная работа уже на рубеже 7 и 6 веков достигает в Чехии довольно высокого уровня как в отношении изготовления кинжалов или мечей, так и художественной обработки чек гальштаттских повозок или сложных втулок и иных поковок. О высоком уровне этих работ свидетельствуют многочисленные находки. А так как речь идет о местных изделиях, то несомненно, что уже в это время, самое позднее в 6 веке, во всем кельтском мире, следовательно, и в Чехии, была сильно развита металлургия, даже в гораздо большей мере, чем можно было бы судить по существующим находкам плавильных печей и следам металлургического процесса в целом.

Позднелатенская металлургическая техника сделалась основой среднеевропейской цивилизации вообще. Во время кельтской экспансии необходимо было снабдить военные отряды высококачественным оружием. С течением времени кельты овладели производством железа и кузнечной техникой во всех деталях и изготовляли специализированные орудия и инструменты: железные напильники, рашпили, сверла со спиральным резцом, различные виды топоров, молотов и клещей, пробойники, кочерги, клепки, специальные резцы для бондарей, ножи, пилки, косы, бороны, плуги и т.д. Разумеется, эти изобретения нельзя приписывать только кельтам. Во время своих походов кельты познакомились со способами производства в других, более развитых странах; заслуга же их состоит в том, что, стремясь увеличить производство, они не только внедрили различные рабочие процессы, но и приспособили к ним свои орудия, а затем весь этот технический прогресс стал достоянием Средней и Северной Европы. Кельты планомерно отыскивали железную руду, особенно там, где она выходит на поверхность. Так в Чехии возникли крупные центры в районе г. Нове Страшеци, далее у подножья Крушных гор, а позже и в южной части страны, в Моравии в области городов Простейов и Брно.

У одного дома в Мшецких Жехровицах у г. Нове Страшеци в Чехии, где также была найдена известная голова кельта из известняка, на пространстве перед крытым помещением находилась железоплавильная печь (горн); мастер, занимавшийся производством железа, одновременно занимался и изготовлением сапропелитовых кружков — украшений. Следы подобного сочетания обоих производств мы находим во многих местах в районе г. Нове Страшеци. Однако с конца 3 века и особенно во 2 веке производство явно приобретает массовый характер. Поэтому в Кладненской области существуют очень старые традиции, опирающиеся на обработку железной руды и сапропелита еще в последние века до н.э. Первоначально это было домашнее производство. Однако количество сапропелитового сырья, полуфабрикатов и почти готовых изделий, найденных при археологических исследованиях в области г. Сланы (Краловице, Горжешовице) и г. Нове Страшеци (Мшец, Мшецке Жехровице, Гонице и др.), намного превышает предполагаемый местный спрос. Сапропелиты (сапропеливые угли, неправильно называемые лигнитом) в области городов Кладно — Раковник выступают над угольными слоями часто на самую поверхность: это отложения, бурое угольное вещество, похожее на шифер; оно легко обрабатывается, и ему придавался вид черных круговбраслетов (мы часто находим их в кельтских могилах) и небольших колец. Кельты в этих местах систематически добывали сапропелит, обрабатывая его для сбыта в отдаленные области. Другая, менее крупная область выхода на поверхность сапропелита в северо-восточной Чехии между городами Семилы и Ичин, эксплуатировалась лишь частично. Новейшие исследования М. Клауса обнаружили изделия из сапропелита даже в Пипинсбурге у Остенрода (область массива Гарц в Германии), а лабораторные анализы обнаруженных там находок и находок в Краловицах у г. Сланы доказали тождество материала. На этом основании можно предполагать, что уже во 2 веке до нашей эры была организована торговля этим сырьем и изделиями из него между Чехией и весьма отдаленными странами. )