Нашествие фашистской Германии на нашу страну, оккупация или угроза оккупации западных районов Советского Союза поставили с особой остротой проблему эвакуации из прифронтовой полосы промышленных предприятий. Одним из центров размещения эвакуированных предприятий стал Новокузнецк. Его географическое положение на юге Западной Сибири, в глубоком ты­лу, железнодорожный выход — в двух точках на Великую Сибирскую дорогу, мощный экономический потенциал — все это предопределило движение сюда эшелонов, эвакуированных заводов и формирование здесь новых отраслей тя­желой индустрии. Новокузнецк стано­вился крупнейшим промышленным цен­тром Сибири. Здесь за годы третьей довоенной пятилетки должно было быть построено 40 крупных предприятий, в том числе 2-й металлургический, алю­миниевый, ферросплавный заводы, за­вод металлоконструкций и др. Строи­тельство алюминиевого и ферросплавного заводов начато одновременно в 1940 году (в августе). Перестройка промышленности, вы­полнение военных заказов осложнялись массовой мобилизацией в армию и эва­куацией в город промышленных пред­приятий, поток которых непрерывно возрастал в течение всего 1941 года. К концу года количество эвакуирован­ных предприятий в Новокузнецк до­стигло 55. В числе наиболее крупных заводов, вывезенных из западных районов в Но­вокузнецк, были: завод металлоконст­рукций из Днепропетровска, «Днепроспецсталь» из Запорожья, цементные заводы из Днепродзержинска и Орджо­никидзе, Славянский механический и многие другие. Кроме того в нашем городе нашли приют пять школ ФЗО, 4 ремесленных училища, Московский институт стали, проектные институты, госпитали и ряд других организаций. Программа промышленного строи­тельства в течение всего военного вре­мени поражает своим огромным масш­табом и кажется на первый взгляд па­радоксом на общем фоне свертывания капитального строительства в военные годы. Наиболее бурный рост промыш­ленного строительства относится к 1942 году. Так, из 500 млн. руб., вложенных в промышленность города в 1940—1944 гг., более 85 процентов (325 млн. руб.) освоено в 1942 году. Именно в годы Отечественной войны произошло окончательное слияние ста­рой и новой частей города, несмотря на то, что голубая гладь реки и обшир­ная пойма по-прежнему разрезала го­род на две неравные части, но это был единый промышленный и экономиче­ский район. Во время войны почти не велось ка­питальное гражданское строительство. Все, что возводилось в этом плане, представляло собой временные упро­щенные сооружения. К сотням довоен­ных бараков прибавилось свыше 300 каркасно-засыпных бараков военного образца, которые строились около за­водов. Таким образом снималась проблема транспорта, а проблема загазо­ванности во время войны не ставилась, приходилось мириться с этим злом. К концу войны Новокузнецк стал крупным и быстрорастущим промыш­ленным и энергетическим центром с широким диапазоном промышленного производства. Его продукция — черный металл, кокс, продукты коксохимии, алюминий, ферросплавы, металлоконст­рукции, цемент, уголь, различные ма­шины и механизмы, электроэнергия, стройматериалы и многое другое. Чрезвычайное значение для обороны страны приобрели эвакуированные в Новокузнецк ферросплавный и алюми­ниевый заводы. В связи с тем, что в августе 1941 года эвакуировались на Урал алюминиевые заводы с Украины и из Тихвина, производство алюминия в стране сократилось до критической точки. Возникла угроза остановки авиационных и моторостроительных заводов. Перед строителями Новокузнецкого алюминиевого завода с начала войны была поставлена серьезная задача — выдать первый металл не позднее, чем через год. Таким было решение Сов­наркома СССР, записанное в народно­хозяйственном плане на четвертый квартал 1941 года. В связи с этим в проект строительства нужно было вне­сти изменения, соответствующие новым условиям — условиям войны. Часть оборудования пришлось заменить дру­гим, эвакуированным с Украины. На преобразовательной подстанции предус­матривалась установка мотор-генерато­ров из Запорожья. На первой очереди ТЭЦ — оборудования одной из Ленин­градских электростанций. Строительст­во велось ускоренными темпами. Завод был в то время важнейшим оборонным объектом. В то же время стройка ис­пытывала постоянный недостаток в строительных материалах. Не хватало кирпича, цемента, металла. К строи­тельной площадке не были подведены железнодорожные пути, не было снос­ных автодорог. Тогда же закладывались первые бараки для жилья. Л. А. Бугарев, первый директор заво­да, на чьи плечи легли заботы предпу­скового и пускового периодов, вспоми­нал: «Трудную задачу по сооружению нового предприятия и его пуску нельзя было решить без хорошо налаженной массовой работы. Велик был энтузиазм строителей». К концу 1942 года были полностью готовы пусковой цех № 2, преобразо­вательная и фидерная подстанции, цен­тральные бытовые помещения, где раз­местились: управление, лаборатория, механические мастерские. А в при­стройке соединительного коридора — разливочное отделение. Успешное вы­полнение программы строительства позволило уже в декабре 1942 года при­ступить к пуску первых мощностей. Это было сложным делом. В то время в электролизных корпусах не было и подобия механизации. Все работы по обслуживанию ванн выполнялись вруч­ную, с помощью кувалды и лома. Пер­вые электролизеры пускали так назы­ваемым сухим способом. Плавку фто­ристых солей для пускового электроли­та вели в ваннах. Вся эта работа тре­бовала огромного напряжения физиче­ских и моральных сил. И люди труди­лись вдохновенно. Этого требовали фронт, Родина. В ночь на 7 января 1943 была пробита первая летка, и ослепительная струя расплавленного алюминия потекла в ковш. Люди кричали и пели, со слезами на глазах обнимали друг друга. Строи­тели завода и алюминщики праздновали победу: крылатый металл Сибири начал свой славный путь. Разве расскажёшь, каким он был, этот самый «напряженный труд», чего он стоил систематически недоедавшим и недосыпавшим людям. Сейчас уже мало кто из них работает на ферросплавном — тем более важны и ценны их вос­поминания. Василий Петрович Карнаухов, электромонтер цеха № 1: «Помню большой пустырь и наскоро сколоченный барак, и первую печь, которая вырастала прямо под открытым небом. Стены-то позже возвели — они могли и подождать — а металл как можно скорее хотели выдать. Людей поначалу мало было — кучка. Они, что твои муравьи, копошились в земле. Вручную рыли котлованы и укладывали бетон, вручную выгружали, перетаскивали и монтировали тяжелое оборудование. Едва первую печь запустили, начали строить вторую, потом третью. Каждый день после основной своей работы выходили на субботники. Наградой за ударный труд был дополнительный обед — горячее второе и 100 граммов хлеба. Вплоть до 1944 года работали мы без выходных и отпусков. Обувать и оде­вать почти нечего, на базаре кусок мыла 300 рублей стоил. А мы свои деньги предпочитали отдавать на по­стройку танков и самолетов. Висел и в нашем цехе лозунг «Все для фронта, все для Победы!». И еще один: «Горя­чим металлом зальем фашистам гор­ло!». Обычно мы оставались после смены еще часа на 2—3. Разгружали вагоны, разливали только что сваренный металл и торопились отправить его на КМК, где делали кузнецкую броню. И 9 мая 1945 года наша бригада вышла на ра­боту. Только переоделись, прибегает наш начальник смены: «Победа!». Победа, подумать только, вот она, наконец-то! Не верилось даже в такое счастье!».

Я рассказал только о трех из 55 предприятий, эвакуированных в наш

город в годы войны, не потому, что остальные менее достойны того, чтобы попасть на страницы истории, а только по одной причине: их история в Ново­кузнецке достойна отдельного исследования. Огромный вклад в Победу советского народа над фашизмом внесли шахтеры Новокузнецка. Так, газета «Большевистская сталь» в 1943 году писала: «Забойщик молодежного участка № 2 шахты им. Орджоникидзе Иван Безгин, участник соревнования в честь 25-й годовщины Красной Армии, с честью выполнил свое обязательство. Он достиг небывалой в тресте «Куйбышевуголь» производительности труда. За 8 часов работы в забое он выполнил норму на 1058 процентов, перекрыв все рекорды, ранее достигнутые забойщиками шахты «Байдаевская» тт. Безродных, Петро­вым, Самохваловым, Ляховым. Он нарубил 115 вагонов угля. Это почти вдвое больше, чем дает весь участок». В Новокузнецк были направлены значительные контингенты новых рабочих. Изо дня в день горняки набирали темпы и увеличивали добычу угля. Труженики Кузнецкого бассейна добились в 1943 году коренного перелома в работе. Добыча угля в 1943 году по сравнению с предыдущим годом выросла на 4 млн. тонн. На Кузбасс в этом году приходилось почти три четверти всесоюзной добычи коксующихся углей. В последнем военном году Кузнецкий бассейн давал почти столько угля, сколько добывалось царской Россией накануне первой мировой войны. В шахте, как на фронте, погибали люди. Техника безопасности была на низком уровне, проветривание забоев было недостаточным, выбросы метана — частыми. Шахтерам не хватало одежды, обуви, хлеба. Но удивительное дело: люди работали с энтузиазмом. Война обострила у молодых высокие чувства патриотизма и товарищества. Они жили единой сплоченной семьей. Помогали не только друг другу, не только на своем предприятии, но часто выезжали на шахты добывать уголь. Молодые шахтеры, в свою очередь, приезжали на завод, чтобы в трудную минуту оказать помощь металлургам. На основе таких взаимоотношений раз­вивалось соревнование молодежных бригад, способствовавшее улучшению работы как угольщиков, так и метал­лургов. Новокузнечане стремились помочь фронту не только своим беззаветным трудом, но были готовы отдать для победы все, что име­ли. Эта всенародная забота о фронте, о родной Красной Армии выражалась в замечательных патриотических начина­ниях рабочих и колхозников сельского Кузнецкого района. В честь первой годовщины начала Ве­ликой Отечественной войны трудящие­ся города, активно помогая фронту, подписались на Государственный воен­ный заем на 31,4 млн. рублей, внесли через денежно-вещевую лотерею — 4,9 млн. рублей, в Фонд обороны страны (деньгами) более б млн. рублей, золо­том и серебром — 623 тыс. рублей, специально на танковую колонну — 157 тыс. рублей. На фронт было от­правлено 3208 посылок, белорусским партизанам — 331. Трудящиеся города отчислили в Фонд обороны около 51 млн. рублей. 14 декабря 1942 года в городском театре на собрании избирателей Орджо-никидзевского (ныне Центрального) района по инициативе кузнецких ме­таллургов было принято обращение ко всем трудящимся города об организа­ции сбора средств на строительство тан­ковой колонны «Кузнецкий металлург». В нем говорилось, что кузнецкие ме­таллурги выдали много тысяч тонн ме­талла для наших танков, силу которых познал ненавистный враг. «Сегодня мы решаем создать танковую колонну «Кузнецкий металлург» и призываем весь коллектив металлургов, всех тру­дящихся города включиться в это пат­риотическое движение. Построим тан­ковую колонну «Кузнецкий металлург»! Это будет новым ударом по немецко-фашистским бандитам. Пусть наша родная Красная Армия беспощадно громит и уничтожает немецко-фашистское зверье, быстрее ос­вобождает наши села, города, нашу род­ную советскую землю от гитлеровских мерзавцев!» Металлурги живо откликнулись на этот патриотический призыв. В марте­новских цехах № 1 и № 2 рабочие, инженерно-технические работники уже 16 декабря 1942 года постановили от­числить на колонну свой однодневный заработок. Первый мартеновский цех внес причитающиеся за октябрь 1942 года премиальные в количестве 17,5 тыс. рублей. 20 тыс. рублей отчислил второй мартеновский цех. К 18 декабря коллективы рельсобалочного цеха отчислили 2-дневный заработок, ТЭЦ- однодневный, горного управления КМК- 10 процентов месячного заработка. Молдые металлурги не только выдали тысячи тонн сверхплановой продукции, но и вносили свои скромные заработки, сдавали облигации в Фонд обороны страны. Цеха ширпотреба внесли 6 тыс. рублей, огнеупорный- 5 тыс., автобаза- 2 тыс. руб. Члены бригады № 3 обжимного цеха, кроме денежных отчислений из зарплаты отправили фронтовикам и свою спецодежду, собрали валенки, носки. Собирали также продукты из своихскудных пайков, получаемых по карточкам. За месяц (с 16 декабря 1942 года по 15 января 1943 года) трудящиеся города собрали более 4 млн. рублей. За это Верховный Главнокомандую - )