Когда на полу лежали четыре неподвижных трупа, Иоанн встал и сказал:

— Видно, хозяева нам не рады. Раньше гостей упились. Придется самим хозяйствовать. В княжеской вотчине началась оргия.

Князя Ростовского постигла казнь лишь за то, что он был крестный отец Марфы Сабуровой, родной отец которой на допросе «с пристрастием» показал, что Марфа была больна с детства и об этом знал Ростовский.

В княжеской вотчине царь веселился целые сутки, затем он отправился «искать жену». В один из таких наездов опричники попали в вотчину князя Милославского, где в это время находилась сама княгиня с дочерьми. Княжеская челядь, не зная, что во главе насильников находится сам царь, вооружилась и оказала отчаянное сопротивление. Более десяти опричников легли на месте. Иоанн лишь случайно уцелел. Пришлось отступить. Но князю Милославскому это сопротивление обошлось дорого. Через несколько часов вотчину окружили несколько сот опричников. Иоанн сам командовал ими. Он строго приказал, чтобы в вотчине не остался в живых ни один человек, ни женщина, ни ребенок. Плохо вооруженная челядь держалась недолго. Опричники одержали победу и началась расправа, беспримерная даже для времен Иоанна. Победители, исполняя волю царя, не щадили никого. Женщин убивали, предварительно надругавшись над ними. Во время этой бойни произошел эпизод, чрезвычайно характерный для Иоанна, Басманов, никогда не отличавшийся мягкосердечием, принес к царю двухмесячного внука Милославского. Ребенок был так красив и трогателен своей беспомощностью, что даже руки опричников не поднялись на него. Иоанн взял ребенка на руки, поцеловал его, потом сказал:

— Царское слово священно перед Господом. Я сказал, что здесь никто не должен остаться в живых. Да будет так! И велел при себе зарезать младенца.

VIII

Так развлекался Иоанн целый год после смерти Марфы. Наконец, ему это надоело и он решил вступить в новый брак. Однако, православная церковь разрешает только три брака, так что четвертый явно незаконен. Но для Иоанна закон не существовал. Он выбрал себе в жены Анну Алексеевну Колтовскую и приказал священнику обвенчать себя с ней. Конечно, священник не смел ослушаться царя и совершил обряд венчания. Только после этого Иоанн созвал епископов и обратился к ним с такою речью:

— Святители! Злые люди чародейством извели первую супругу мою Анастасию. Вторая, княжна Черкесская, также была отравлена, и в муках и терзаниях отошла к Господу. Я ждал немало времени и решился на третий брак, отчасти для нужды телесной, отчасти для детей моих, еще не достигших совершенного возраста: юность их претила мне оставить мир; а жизнь в мире без жены соблазнительна. Благословенный митрополитом Кириллом, я долго искал себе невесты, испытывал, наконец, избрал; но зависть, вражда погубила Марфу, только именем царицу; еще в невестах она лишилась здоровья и через две недели супружества представилась девою. В отчаянии, в горести я хотел посвятить житию иноческому: но, видя опять жалкую младость сыновей и Государство в бедствиях, дерзнул на четвертый брак. Ныне, припадая с умилением, молю Святителей о разрешении и благословении.

Епископам оставалось только признать этот странный брак царя. Для формы они наложили на него легкую епитимью: сто поклонов в день, в течение месяца. Но, так как Иоанн и без того клал в день тысячи поклонов, эта епитимья окончательно сводилась к нулю.

IX

Анна Котловская во многих отношениях была похожа на Марию Темгрюковну. Как и последняя, она отличалась необузданностью и страстностью. После хилой, отравленной Сабуровой Анна сумела подчинить Иоанна своему властному влиянию. На время царь присмирел, прекратились массовые пытки и казни.

Иоанн целые дни проводил в тереме царицы. Там он, отбросив всякий этикет, нередко принимал и доклады от ближних придворных.

Анна умела занимать своего грозного супруга. В ее дворцовой половине всегда толпились красивые женщины, во всякую минуту готовые плясать и развлекать государя, всем что ему пожелается. Царица смотрела на эти «игры» спокойно. Ревновать она не умела, потому что Иоанн, как муж, был для нее безразличен.

Иоанн отправлялся в терем царицы утром. Там он встречал самый радушный прием. В опочивальне царицы для него было поставлено кресло на особом возвышении. Анна встречала его у порога с глубокими поклонами. Царь садился на свое место. Начинался «теремной день».

Иоанн подзывал к себе своих любимиц, разговаривал с ними, иногда шутками исполнял их просьбы, дарил им целые вотчины, решал в их пользу тяжебные дела. Это время на Руси справедливо назвали «бабьим царством».

Даже ближние опричники должны были отодвинуться на задний план. Сам «верный пес» Иоанна, Малюта Скуратов временно Утратил свое влияние. К царю, в самых важных случаях, можно было проникнуть только при помощи женщин, окружавших Анну.

Анна вела систематическую борьбу против опричнины. Она вышла замуж за Иоанна восемнадцатилетней девушкой. По понятиям того времени, она была уже «перестарком». Иоанн выбрал ее только потому, что вся ее фигура дышала страстью. Но в глубине души она таила глубокую ненависть к царю и, главным образом, к окружающим его опричникам, Анна Колтовекая когда-то любила. Ее избранник, князь Воротынский, чем-то не угодил князю Вяземскому и был замучен в одном из московских застенков. Анна, пользуясь своим влиянием на царя, медленно, но верно уничтожала опричнину. Она мстила, но в то же время приносила огромную пользу измученной бесчинствами опричников Руси. За один год, в течение которого Иоанн находился под влиянием Анны и ее приближенных, были казнены или сосланы почти все главари опричнины. Малейшая попытка рядовых опричников бесчинствовать по-прежнему каралась. Достаточно было одного слова Анны или какой-нибудь теремной боярыни, и Иоанн, без всякого суда и следствия, отправлял на эшафот людей, которых незадолго перед тем считал своими вернейшими слугами.

Понятно, что опричники ненавидели Колтовскую и весь ее придворный штат. Особенно ненавидел ее князь Воротынский, отец княжича Андрея, загубленного за его любовь к Анне. Старый князь был убежден, что его сын погиб потому, что Анна стремилась стать царицей и, опасаясь преследований со стороны Андрея, устранила его. Воротынский поклялся свергнуть царицу. У него был племянник Борис Ромодановский, юноша, отличавшийся женственностью. Борис, наряженный в женское платье, не раз пленял молодых людей. Юноша любил приключения. Воротынский призвал его к себе.

— Борис! Хочешь ты сослужить службу, а вместе с тем и сам потешиться?

Ромодановский, конечно, изъявил свое полное согласие. Князь посвятил его в свои планы. Борис должен был проникнуть в терем царицы под именем Ирины, дальней родственницы Воротынского. Воротынский брался выпросить у царя разрешение ввести в терем свою родственницу. Бориса, незадолго до этого приехавшего из дальней вотчины, в Москве почти никто не знал, так что опасаться было нечего. Воротынокий объяснил этот маскарад тем, что ему нужно узнать кое-что о поведении боярышни Шебухиной, приходившейся ему двоюродной племянницей.

Девятнадцатилетний Борис Ромодановский, не подозревавший западни, охотно согласился помочь дяде. Старый князь расхвалил Иоанну «боярышню Ирину», и сластолюбивый царь не только разрешил допустить ее до царицы, но даже потребовал, чтобы это было сделано немедленно.

В тереме Анны появилась «боярышня Ирина». Борис Ромодановский так искусно играл свою роль, что никто не заподозрил обмана. В тот же день, когда он был представлен царице, Иоанн, в обычное время посетивший терем, потребовал, чтобы ему показали новую боярышню. Не ожидавший этого Борис смутился. Лицо его залилось густым румянцем и стало еще более привлекательным. Царь, с видом знатока и ценителя, окинул взглядом стройную фигуру и, в знак своего благоволения, приказал выдать боярышне Ирине жемчужное ожерелье из своей казны.

С этого дня Иоанн стал отдавать боярышне Ирине особое предпочтение. Он не привык сдерживаться и однажды, не стесняясь присутствием царицы, потребовал, чтобы боярышня «постлала ему постель». Ромодановский совсем растерялся и бросился за советом к своему дяде, Воротынскому. Старый князь, предвидевший такой исход, спокойно посоветовал племяннику исполнить волю царя. )