Победа сильнее сплотила мятежников, а также привела новых бойцов. Вскоре их состав был около 200 человек. В конце концов благодаря выдающимся полководческим талантам Спартака, Рим оказался втянутым в опасную войну.

Они обосновались в одном из трудно доступных мест на Везувии и совершали оттуда вылазки, все более отчаянные и дерзкие.

Чтобы подавить беспорядки на юг послали спешно собранную карательную экспедицию в 3000 человек.

Клавдий, командир экспедиции, решил одержать победу над бандой простым способом без кровопролития: он приказал оцепить Везувий для того, чтобы заморить голодом засевших там беглецов.

Превосходство римлян Спартак победил хитростью. На горе занятой рабами и гладиаторами рос дикий виноград. Они нарезали огромное количество виноградных лоз и связали из них длинные веревки и лестницы, а затем спустили их с обрыва вдоль отвесной стены так, что они касались стены. Под покровом темноты они спустились один за одним. Однако повстанцы не удовлетворились бегством, но незаметно подобравшись к вражеским палаткам, охра0нявшихся лишь несколькими часовыми. Римляне, бросая убитых и раненых, обратились в бегство. А весь лагерь со съестными припасами, оружием и снаряжением достался победителям.

С последствиями неудавшейся карательной экспедиции Рим столкнулся очень скоро. Имя Спартака было теперь у всех на устах, а слава его гремела по всей Италии.

Теперь к Спартаку толпами стекались рабы и обнищавшие крестьяне. Не прошло и месяца, как Спартак оказался во главе нескольких тысяч мужчин, считавших, что пришло время рассчитаться за годы унижений и нищеты.

Постепенно и сенат осознал серьезность положения. Над Великим городом разрасталось зарево новой и очень опасной войны.

Блеск и нищета.

Кампания, область вокруг Капуи, Неаполя, Помпей являлась в полном смысле благословенной землей из лучших не только в Италии, но и во всей известной тогда ойкумене. Но и у этой страны, в которой текли молочные реки в кисельных берегах, были свои теневые стороны. Лишь не многим выпало счастье по-настоящему жить там, все прочие влачили жалкое существование.

Неимоверные богатства, стекавшиеся в Италию из всех покоренных государств, превратили власть денег почти во всевластие. Под давлением невыносимой конкуренции со стороны помещиков быстро исчезало среднее крестьянство, необходимое для нормального развития любого государства в качестве противовеса аристократии.

Таким образом, к сотням тысяч бесправных рабов прибавились тысячи согнанных со своей земли крестьян, ремесленников и поденщиков. Еще более, чем в Кампании, толчка ко всеобщему восстанию ждали жители соседних с ней провинций – Саления, Лухании и Апулии. И толчок этот был дан теперь Спартаком и его товарищами.

То, что для Рима было мятежом, для его противников стало зарей свободы. Обнищавшие и униженные толпами стекались к Спартаку, и он принимал их.

Грабежи и резня.

Человек, униженный римлянами до состояния гладиатора доказал, что был рожден полководцем.

Все железо, захваченное в лагере пропретора на Везувии и в его окрестностях, так же как и цепи вырвавшихся из темниц эргастулов рабов, он приказал перековать на шлемы, копья и мечи. Щиты они плели, обтягивали сыромятной кожей свежезабитого скота, используя вместо клея липкую кровь животных.

В чистом поле повстанцы были практически беззащитны перед лицом любой более или менее серьезной опасности, словно человек без крыши над головой. Для надежной защиты им требовался сильный город с высокими стенами, и, по мнению Спартака, более всего на эту роль подходила Капуя.

Но Капуя была слишком хорошо укреплена. Спартак осознал опасность такого рода предприятия и отказался от него. Он повел армию стороной. Грабежи, опустошения и смерть отмечали путь армии рабов, куда бы она не направлялась. Повстанцы прошлись даже через Лаций, область окружающую Рим, и разграбили Кору. Затем они отправились на юг в Кампанию, и напали на Нуцерию и Нолу.

За несколько часов рабы опустошили богатую и цветущую Нолу, повернув в неописуемый ужас все его население. Объятые жаждой крови и мщения, рабы носились по улицам, грабили, убивали, насиловали женщин.

Остановить преступление Спартак смог хитростью. Он приказал одному из немногих своих соратников, сохранивших трезвую голову, незаметно удалиться, чтобы затем в страшном возбуждении принести весть о приближении римской армии. Таким образом Спартаку удалось спасти наполовину разрушенную Нолу от полного уничтожения.

Придуманное Спартаком в минуты отчаяния сообщение оказалось правдой, ибо вскоре после того, как распространилась его ложная весть, вождь повстанцев получил известие о том, что на него действительно движется римская армия.

Застигнутый врасплох в бане.

Тем временем римский сенат не сидел без дела. И хотя сенаторы считали Спартака предводителем разбойничьей шайки, однако теперь они с удивлением обнаружили, что расправиться с ним гораздо труднее, чем с прочими бандитами.

Рим принужден был выступать против восставших. Осенью сенат поручил подавление восстания претору Публию Варинию.

В спешке Вариний собрал войско в несколько человек, боевая мощь которого не могла, впрочем, сравниться с силой римских легионов. И тем не менее Вариний верил в то, что превосходящей численностью сможет победить банду убийц и поджигателей.

Спартак ждал благоприятной возможности, и она не замедлила появиться. Когда Вариний выслал вперед своего помощника Фурия с 3000 солдат, Спартак неожиданно развернулся и обратил римлян в бегство. Варений поспешил на помощь, но опоздал. Хитрый фракиец успел уйти в горы.

Еще хуже пришлось второму помощнику Вариния, легату (назначенный сенатом заместитель командующего армией) Кассинию, высланному против повстанцев со значительными, по словам Плутарха, силами.

Когда Спартак узнал, что Кассиний остановился в Геракловых Саленах, план его уже был готов. И Спартак быстро подошел с ядром своей армии л Соли Гераклиевой, где в лагунах добывали тогда в соль.

Кассиний же не имел ни малейшего представления о надвигающейся опасности. Эффект неожиданности сработал великолепно. Кассиний бежал. Личные вещи римского военачальника достались врагу.

Спартак преследовал противника по пятам. Постоянно нападая на Кассиния, он не давал тому привести в порядок свои ряды и достиг наконец римского лагеря, который захватил. В том бою пал и сам Кассиний.

Но бой с самим Варинием еще только предстоял!

Мертвые часовые.

Два жалких листка из труда утерянного большей частью труда современника описываемых событий римского историка Саллюстия (89-36 гг. до н.э.), посвященного восстанию Спартака, позволяют, опираясь на другие исследования, несколько дополнить общую картину.

После нескольких поражений нанесенных Спартаком римской армии, боевой дух ополченцев упал.

Вариний послал в Рим своего квестора Тарания с поручением доложить сенату о сложившемся положении и попросить подкрепления новыми, лучшими подразделениями.

Вариний подступил к хорошо подкрепленному полевому лагерю рабов с 4000 надежных воинов, не решаясь, однако напасть на него. Римляне заняли боевые позиции на холмах неподалеку, откуда они могли хорошо наблюдать каждое движение противника и препятствовать его разбойным вылазкам.

Блокада лагеря Варинием вскоре возымела действие: рабы стали ощущать недостаток провианта. Но Спартаку снова удалось обмануть противника.

То, что претор наблюдал издалека, укрепляло его в предположении, что Спартак твердо решил обороняться в лагере, окруженном форпостами и охраняемом буквально несущими службу часовыми. Прочие рабы занимались совершенствованием лагерных укреплений.

Так Спартаку удалось обмануть римского военачальника, показывая врагу лишь то, что он хотел ему показать. Ночью Спартак приказал тайно привязать к столбам, вбитым в землю на некотором расстоянии от стен лагеря, трупы своих воинов в полном вооружении. Таким образом мертвые часовые сменили живых, а римляне издалека не заметили этого. По всей территории, как обычно, горели костры, около которых собирались караульные, а время от времени оставленный в лагере трубач издавал обычный сигнал. Во время второй стражи Спартак со своими приверженцами тихо выскользнул из лагеря. )