Развитие конфликта

Порт–Артур, на котором базировались главные силы флота, как приморская крепость занимал чрезвычайно выгодное положение на Желтом море. Отсюда флот мог постоянно держать под ударами Корейский и Печилийские заливы, т.е. важнейшие операционные линии японских армий в случае их высадки в Маньчжурии. Но, занимая выгодное положение, Порт–Артур был плохо оборудован как база флота. Внутренняя гавань для стоянки кораблей была тесна, мелководна, имела всего один выход, причем очень узкий и мелкий. Большие корабли могли выходить в море и возвращаться в гавань только во время прилива и то при помощи буксиров. Внешний рейд, совершенно открытый, был опасен для стоянки кораблей. Кроме того, крепость оказалась недостаточно защищенной с суши и с моря.

К февралю 1904 года крепость имела на вооружении 116 орудий, готовых к открытию огня. Из них на морском направлении — 108, а на сухопутном только 8 орудий. Приморские батареи крепости проектировались и строились людьми, далекими от флота. Никто из них не интересовался нуждами и требованиями флота. В итоге были выстроены бетонированные сооружения, в большинстве своем мало устойчивые и не приспособленные для борьбы с броненосным флотом японцев.

Порт–Артур накануне войны не представлял собой крепости, способной выдержать удар серьезного противника, и как военно–морская база не мог обеспечит флоту безопасного базирования.

Летом 1903 года Куропаткин инспектировал войска Дальнего Востока и особенно тщательно ознакомился с оборонительными сооружениями Порт–Артура и обороноспособностью крепости. Безусловно, он видел истинное положение, но по возвращении в Петербург доложил царю неправду. В докладе Куропаткин писал: “ Укрепления Порт–Артура приходят к концу и сделают его при достаточном гарнизоне и запасах неприступным с моря и с суши. Гарнизон Квантуна усилился в значительной степени. Запасы доведены до годовой порции. Ныне можно не тревожиться, если даже большая часть, например, японской армии обрушиться на Порт–Артур.Мы имеем силы отстоять Порт–Артур, даже борясь один против 5-10 врагов…Дальнейшие работы дадут возможность найти безопасное убежище всей нашей Тихоокеанской эскадре. Уже ныне эта эскадра может смело мерить свои силы со всем флотом Японии с надеждой на полный успех. Таким образом, Порт–Артур, обеспеченный с моря и с суши, снабженный сильным гарнизоном и поддержанный могущественным флотом, представляет вполне самостоятельную силу. Запасов собрано столько, что наши войска успеют собраться в Маньчжурии, нанести решительное поражение противнику и освободить осажденный или блокированный Порт–Артур. Два года назад, даже год тому назад, мы могли тревожиться оторванностью Порт–Артура от России и Приамурья. Теперь можно не тревожиться”.

Представляя в розовых красках готовность армии и флота к войне с Японией, Куропаткин вводил правящую клику в заблуждение и ускорял приближение вооруженного конфликта на Дальнем Востоке.

Военный министр, безусловно, переоценивал силы и возможности русских вооруженных сил на Дальнем Востоке и недооценивал противника. Нападение японского флота на русскую эскадру в Порт–Артуре

В начале января 1904 года вице–адмирал Алексеев, предполагая, что японское правительство вот–вот развяжет войну, обратился к царю с просьбой разрешить объявление мобилизации войск на Дальнем Востоке. Через несколько дней, 12 января, последовал ответ, в котором разрешалось объявить на военном положении крепости Порт–Артур и Владивосток, приготовиться к мобилизации и подготовить отряд войск для отправки на Ялу, чтобы прикрыть со стороны Кореи сосредоточение войск в Южной Маньчжурии в том случае, если японцы высадятся в Корее. 23 января было приказано сформировать в районе Ляолян–Хайчен и выдвинуть на реку Ялу отряд войск в составе бригады пехоты, казачьей бригады, артиллерийского дивизиона и роты саперов.

Японцы, понимая, что время работает против них, торопились. 15 января начались сборы запасных на острове Цусима и в крепости Хакодате. В районе Сасебо сосредотачивались транспорты для перевозки войск. Алексеев вновь обратился к царю за разрешением объявить мобилизацию и начать перевозку войск в район сосредоточения. Кроме того, он просил разрешения вывести в море флот для противодействия высадке японских армий в Чемульпо и севернее его. Через пять дней царь ответил телеграммой: “Желательно, чтобы японцы, а не мы открыли военные действия. Поэтому, если они не начнут действия против нас, то вы не должны препятствовать их высадке в Южную Корею или на восточный берег до Гензана включительно. Но, если на западный стороне Кореи их флот с десантом или без оного перейдет к северу через тридцать восьмую параллель, то вам предоставляется их атаковать, не дожидая первого выстрела с их стороны”.

Но еще до этой телеграммы Алексееву было разрешено начать кампанию, выйти в море для совместного плавания и производства стрельб.

4 февраля в Токио стало известно, что русская эскадра покинула Порт–Артур. Японское правительство немедленно воспользовалось этим предлогом, чтобы реализовать свои задуманные планы. На совещании у микадо было решено начать военные действия без официального объявления войны; тут же были даны указы об отправке войск в Корею — в Чемульпо и о нападении на русский флот в месте его базирования. В стране была объявлена всеобщая мобилизация.

6 февраля японский флот в составе 6 броненосцев, 14 крейсеров и свыше 36 истребителей и миноносцев вышел в море.

В этот день главный командир Кронштадтского порта Степан Осипович Макаров, тревожась за судьбы русского флота, подал управляющему морским министерством адмиралу Авелану письмо, в котором писал, что если сейчас не поставить флот во внутренний бассейн Порт–Артура, то мы вынуждены будем это сделать после первой ночной атаки дорого заплатив за ошибку.

Письмо Макарова с резолюциями “доложить его величеству”, “военно–морскому отделу к делам” и “хранить весьма секретно, копий не снимать” попало в архив. Чиновники морского министерства и Главного морского штаба остались глухи к голосу беспокойного адмирала.

Алексеев, несмотря на явные признаки войны, не принял мер по приведению в боевую готовность войск и флота. Напряженные отношения с Японией и разрыв дипломатических отношений были скрыты от офицеров. В начале февраля проводились военно–морские учения на русской эскадре.

В ночь на 9 февраля русская эскадра в составе 16 вымпелов стояла скученной на внешнем рейде по диспозиции мирного времени. Подходы к рейду, вопреки здравому смыслу, освещались корабельными прожекторами. Дежурные крейсера “ Аскольд” и “Диана”, вместо того чтобы быть в море, находились только в готовности на случай выхода по тревоге.

В 11 часов вечера на флагманском броненосце “Петропавловск” закончилось происходившее совещание у вице–адмирала Старк, на котором обсуждались мероприятия против возможного нападения противника. Прощаясь с офицерами перед съездом с корабля, начальник морского штаба контр–адмирал Витгефт сказал: “Войны не будет”.

Между тем “Соединенный флот” приближался к цели. В 6 часов вечера был поднят сигнал о начале операции. Того разделил свои истребители на два отряда: первый отряд состоял из десяти единиц, он пошел к Порт–Артуру, второй – из восьми – в Талиенван. Броненосцы, крейсера и оставшиеся миноносцы направились к островам Эллиот. Разделив истребители на два отряда, Того допустил серьезную ошибку, ослабив их ударную силу; в Талиенване русских военных кораблей не оказалось.

Командиры первого отряда истребителей на большом расстоянии заметили русские дозорные корабли и, потушив свои ходовые огни, прошли к Порт–Артуру незамеченными и выпустили по эскадре несколько торпед. Два корабля, светящие прожекторами и броненосец “Цесаревич” были надолго выведены из строя. Только из–за того, что атака японцев была плохо организована и растянулась во времени, русская эскадра не понесла больших и безвозвратных потерь.

Утром 9 февраля под Порт–Артуром появились главные силы Того. Русская эскадра под командованием адмирала Старка вышла навстречу противнику. Бой длился на контркурсах, причем при приближении японцев к берегу, в бой вступила крепостная артиллерия с Золотой горы и Электрического утеса. Видя порт–артурскую эскадру почти в полном составе, которая к тому же осыпала его снарядами, и тактическую невыгодность положения, Того немедленно отступил. Старк не преследовал его. )