Закон всячески защищал интересы рабовладельца, имевшего право обратиться к властям с просьбой вернуть убежавшего раба и наказать вора, которому угрожала смертная казнь. Если убегал нанятый раб, то материальная ответственность возлагалась на его временного хозяина. Виновные в укрывательстве беглого раба наказывались самым строгим образом, им грозила смертная казнь.

Как становится ясным из Законов Хаммурапи, рабы обычно имели клеймо, сообщавшее о принадлежности тому или иному владельцу. Изменение или уничтожение этого отличительного знака также считалось тяжким преступле­нием. О рабском положении человека могли свидетельство­вать также особая стрижка, проткнутые уши, табличка на груди.

В Древнем Вавилоне существовало несколько источни­ков пополнения рабской силы. В первую очередь, это многочисленные непрекращающиеся войны. Менее значи­мыми были внутренние источники. Свободный человек мог быть обращен в рабство за ряд преступлений, например, за нарушение правил содержания системы ирригации. Не исключалась и самопродажа в рабство. Следует заметить, что превращение в рабов свободных граждан, как мы увидим дальше, противоречило интересам самого государства. В зависимости от владельца рабы делились на государственных, храмовых, частновладельческих и рабов, принад­лежащих мушкену.

Несмотря на исключительно подневольное положение, рабам представлялась трудноосуществимая возможность изменить свой социальный статус. Еще при III династии Ура раб в судебном порядке имел право оспаривать свое рабское положение. Сохранялась такая возможность и во времена Хаммурапи. Правда, прежде чем решиться на такой шаг человеку следовало серьезно подумать о послед­ствиях: в случае проигрыша зазнавшегося раба ожидали большие неприятности. Рабам разрешалось создавать се­мью со свободными женщинами, при этом и сами жены и дети от этого брака оставались свободными. Сын рабыни, если на то была воля хозяина, мог стать его наследником. Указанные моменты скорее свидетельствуют не об опреде­ленных правах подневольной части населения, а о привиле­гированном положении свободных людей.

Свободные граждане в Древневавилонском царстве не составляли единого класса. Они делились на полноправ­ных, так называемых «мужей» или «сыновей мужей», с од­ной стороны, и неполноправных, с другой. За последними утвердился уже упоминаемый при рассмотрении законов Эшнунны термин мушкену («покорный», «склоняющийся ниц»). По поводу значения этого термина у современных ученых нет единого мнения. Высказывались предположе­ния, что так называли жителей покоренных Вавилоном территорий и городов. Возможно, это были представители кочевых племен, различные пришельцы.

Некоторые историки считают, что мушкену не являлись свободными, а составляли особую социальную категорию. По-видимому, это слишком категорично: хотя, как свиде­тельствуют исторические источники, на социальной лестни­це мушкену действительно занимали более низкое положе­ние по сравнению с полноправными гражданами. Наиболее вероятной представляется точка зрения, что мушкену — социальная категория, представители которой утратили связь с общиной и не являлись собственниками наделов земли, а получали их в пользование как вознаграждение за выполнение определенной царской службы. Таким образом, это были царские служащие, занимавшие в государ­стве самое низкое положение.

О неравноправии мушкену со свободными мужчинами говорит, например, такой факт: если виновный в нанесении телесных повреждений «мужу» карался по принципу талиона, то пострадавшему мушкену в той же ситуации выплачивался только штраф. При этом лечение мушкену оценивалось вдвое меньше чем лечение «мужа».

С другой стороны, мушкену мог владеть имуществом. которое охранялось законом наравне с дворцовым и храмовым, и рабов, за похищение которых преступнику, как и в других случаях, угрожала смертная казнь.

Безусловно, и среди полноправных граждан, свободных общинников, глав патриархальных семей существовали различия, прежде всего экономические. Одни, наиболее зажиточные, подчиняли своему влиянию экономически слабых, механизмом для этого являлось весьма распространенное ростовщичество и долговая кабала. Взаимоотношениям между богатыми и обедневшими общинниками Законы Хаммурапи уделили достаточно большое внимание. Про­цессу расслоения общины, а в дальнейшем и ее постепенному разрушению, безусловно, способствовала возможность членов общины распоряжаться собственностью по своему усмотрению, многие земли переходили в семейное владение. Они могли продавать свои земельные наделы, сдавать их в аренду, передавать по наследству.

Не способствовало укреплению общины и то, что руко­водство ее деятельностью теперь возлагалось на царских чиновников, которые отнюдь не защищали самих общинни­ков, как прежде это делали выборные авторитетные старей­шины. С другой стороны, «местность», т. е. община, по-прежнему несла ответственность за преступления своих членов, которых властям не удалось поймать.

Отдельную социальную категорию в Древнем Вавилоне составляли воины, от которых в значительной степени зависела мощь государственной власти. Жизнь воина складывалась отнюдь не просто: в любом из боевых походов, которые следовали один за другим, его могли ранить, убить, захватить в плен. За отказ от участия в боевых действиях ему грозила смертная казнь, даже если он на свое место нанимал другого человека. Всегда по первому приказу царя воин должен был быть готов нести государ­ственную службу с оружием в руках. Заинтересованность государства в поддержании боеспособной армии и соответ­ственно в благосостоянии этой категории граждан отрази­лась в наделении их особыми правами.

Привилегиям и обязанностям воинов посвящался целый ряд статей Законов Хаммурапи — с 26-й по 41-ю. Из кодекса становилось ясно, что воин за службу получал от царя земельный надел, который в случае гибели воина передавали по наследству совершеннолетнему сыну. Если на руках у вдовы оставался малолетний сын, то она имела право на треть надела для воспитания будущего воина.

Имущество и земля воина, в соответствии с законом, не могли становиться объектом купли продажи или обмена. Купивший надел или скот воина терпел напрасные матери­альные убытки. Все возвращалось владельцу. И за долги поле, сад и дом не могли быть отняты у воина, кроме тех случаев, когда имущество было приобретено им на собст­венные средства. Воинский надел не разрешалось использо­вать даже для выкупа самого хозяина, попавшего в плен. Расходы торговому агенту, совершившему выкуп в другом государстве, возмещал храм или само царское хозяйство.

Всеми перечисленными мерами государство стремилось обеспечить себя профессиональной армией необходимой численности.

Наряду с мушкену — низшей категорией царских лю­дей — в зависимости от царя находились куда более состоя­тельные люди средней и высшей категории: работники дворцового хозяйства, члены администрации, жрицы и дру­гие. Эти категории также не являлись собственниками земельных наделов, которые в любой момент по желанию царя могли быть переданы другому лицу.

Однако постепенно, благодаря тому, что наследник ча­сто оставался на должности отца, земельный участок все более закреплялся в собственности семьи и ее главы. Пред­ставителям высшей категории разрешалось продавать свою землю вместе с передачей должности. Кроме того, царские служащие могли покупать общинные земли. Сохранились сведения и о хозяйственной деятельности жриц, которые попали в кате­горию царских слуг после 1768 г. до н. э., когда царь под­чинил храм своей власти. Они покупали в собственность земли, сады, дома, сдавали их внаем, занимались ростовщичеством, торговали. В отличие от других женщин, жрицы имели практически те же имущественные права, что и муж­чины.

Идеологи древневавилонского общества утверждали, что царь получает власть из рук самих богов. Практически царская власть ничем не ограничивалась, бразды правления всех сфер жизни общества находились в руках представителей правящей династии. Руководство осуществлялось через сложный бюрократический аппарат во главе с наместниками царя, управлявшими отдельными областями и городами. )