Больше и лучше всего о доверительном и близком характере взаимоотношений России и США говорят не многочисленные речи на торжественных обедах и приемах, не десятки и сотни статей в газетах и журналах, не специальные издания, опубликованные по случаю чрезвычайного посольства, не бриллиантовые кольца и другие драгоценности, подаренные Александром II Г. В. Фоксу и его спутникам, а взаимное доверие, отсутствие подозрительности и тесное сотрудничество обеих держав в военной области, начавшееся еще во время Крымской войны и продолжавшееся все последующие годы. В литературе можно встретить мнение, будто «вопрос о продаже царским правительством русских владений в Америке был решен во время пребывания в России летом 1866 г. помощника морского секретаря США Густава В. Фокса»(8). К сожалению, сторонники этой точки зрения не приводят в ее подтверждение каких-либо конкретных фактов и документов. Т. М. Батуева ссылается, правда, на «дневник пребывания Фокса» в России, но в этом дневнике, а точнее в упоминавшемся отчете Фокса Уэллесу от 30 сентября 1866 г.(9) ничего об этом не говорится. Не удалось обнаружить каких-либо сведений о переговорах Фокса о Русской Америке и в других документах (как опубликованных, так и архивных). Вместе с тем было бы неправильно думать, что пребывание Г. В. Фокса и его спутников в России не оказало никакого влияния на решение о продаже Русской Америки Соединенным Штатам. Миссия Г. В. Фокса, ставшая кульминацией русско-американского сближения, во многом способствовала распространению мнения о существовании естественного союза между Россией и Соединенными Штатами. Именно это обстоятельство, как будет видно из последующего изложения, окажет существенное, если не решающее влияние при обсуждении вопроса о продаже русских владений в Америке. Непосредственным поводом, к возобновлению рассмотрение вопроса о судьбе Русской Америки послужил приезд в С.-Петербург российского посланника в Вашингтоне А. Стекля. Покинув Соединенные Штаты в октябре 1866 г., он вплоть до начала следующего, 1867 г. находился в царской столице(10). В это время он имел возможность встретится не только со своим непосредственным начальством ведомстве иностранных дел, но и переговорить с двумя другими ключевыми фигурами - вел. кн. Константином и министром финансов М.Х. Рейтерном.

Именно после того, как Э. А. Стеклъ, по поручению А. М. Горчакова, имел «объяснение с М.Х. Рейтерном «по предмету уступки Соединенным Штатам наших Северо-Американских колоний за известное вознаграждение Российско-Американской компании и правительству» министр финансов сообщил 2(14) декабря 1866 г. свои соображения на этот счет. Поскольку в силу своего официального положения Рейтерн лучше всего был знаком с финансовыми вопросами, он особо подчеркивал несостоятельность Российско-американской компании в ее практических действиях. Уступка русских владений в Америке представлялась ему весьма желательной по следующим «уважениям »:

«I. После семидесятилетнего существования компании она нисколько не достигла ни обрусения мужского населения, ни прочного водворения русского элемента и нимало не способствовала развитию нашего торгового мореплавания. Компания даже не приносит существенной пользы акционерам . и может быть только поддерживаема значительными со стороны правительства пожертвованиями». Как отмечал министр, значение колоний в Америке еще более уменьшилось, так как «ныне мы уже прочно водворились в Амурском крае, находящемся в несравненно более выгодных климатических условиях».

«2. Передача колоний . избавит нас от владения, которое в случае войны с одной из морских держав мы не имеем возможности защитить». В заключение Рейтерн упоминал о возможных столкновениях компании с предприимчивыми американскими торговцами и мореплавателями. «Такие столкновения, сами по себе неприятные, легко могли бы поставить нас в необходимость содержать с большими на это расходами военные и морские силы в северных водах Тихого океана для поддержания привилегий компании, не приносящей существенной выгоды ни России, ни даже акционерам, и во вред дружественным нашим отношениям к Соединенным Штатам»(11).

Как и в прошлом, главной и наиболее влиятельной фигурой (разумеется, после Александра II) при обсуждении вопроса о судьбе Русской Америки оставался вел. кн. Константин. В целом, однако, ему нельзя отказать в способности к стратегическому мышлению и предусмотрительности. Впрочем, не финансовая сторона вопроса считалась, конечно, главной, и не М. X. Рейтерн был центральной фигурой, от которой зависело окончательное решение вопроса Ключевую роль играли два человека - влиятельный брат царя вел. кн. Константин и А. М. Горчаков, поскольку именно от его ведомства зависело практическое осуществление продажи русских владений в Северной Америке. Великий князь еще с 1857 г. был известен как последовательный сторонник продажи Аляски и ликвидации РАК. С другой стороны, А. М. Горчаков, не возражая против продажи, долгое время занимал выжидательную позицию, стремился собрать всю необходимую информацию, прощупать отношение правительства США к возможной продаже и не торопился принимать окончательного решения. Именно поэтому особое значение имеет рассмотрение позиции министра иностранных дел. Еще до «особого заседания» А.М. Горчаков изложил свои взгляды в специальной записке. Оно, однако, не изменило сложившегося у М.Х. Рейтерна отрицательного впечатления о делах компании. С большими или меньшими подробностями позиция А.М. Горчакова рассматривается во всех основных исследованиях, посвященных продаже Аляски. Несколько позже, 5(17) января 1867 г. «во исполнение объявленной е.и. в-вом в особом заседании . высочайшей воли « министр финансов переслал Горчакову «некоторые соображения на случай уступки наших Северо-Американских колоний Соединенным Штатам»(12). М. X. Рейтерн считал необходимым предусмотреть, чтобы «русским подданным и вообще жителям колоний»» было предоставлено «право остаться в оных или беспрепятственно выехать в Россию. В том и в другом случае они сохраняют право на всю свою собственность, в чем бы она ни состояла». Приведенные документальные материалы не оставляют сомнений в том, что принципиальное решение о продаже русских владений в Северной Америке было принято на «особом заседании» 16(28) декабря 1868 г. с участием Александра П, вел. кн. Константина, министра иностранных дел А. М. Горчакова, министра финансов М. X. Рейтерна, управляющего морским министерством Н. К. Краббе и посланника в Вашингтоне А. Стекля. Все они безоговорочно высказывались в пользу продажи, и никаких иных мнений (во всяком случае в период подготовки этого решения) представлено не было(13). Очевидно, например, что 5 млн. долл., на которые рассчитывали, и 7,2 млн. долл., которые получили, не могли быть существенным подспорьем при общих расходах России, превышавших 400 млн. руб. Вместе с тем, учитывая необходимость приобретения за границей в течение трех лет 45 млн. руб., о чем писал М. X. Рейтера царю осенью 1866 г., эта сумма могла представить некоторый интерес. Гораздо большее значение при решении судьбы Аляски имела внешняя угроза, и в первую очередь экспансия Соединенных Штатов. Еще летом 1852 г., когда появились, первые сообщения об имеющихся на территории русских владений в Северной Америке месторождениях золота, царское правительство встревожилось возможным притоком многочисленных иностранных золотоискателей и даже поручило своему посланнику в Вашингтоне собрать по этому вопросу необходимую информацию и обдумать возможные шаги для предотвращения нашествия «современных аргонавтов»(14). В конце 1866 г., когда в С.-Петербурге решалась судьба Русской Америки, важные изменения в политической жизни происходили и в столице Соединенных Штатов. Покинув С. -Петербург в январе 1867 г., А. Стеклъ прибыл из Франции в Нью-Йорк 15 февраля на корабле «Сент-Лоран». Именно в Нью-Йорке А. Стеклъ получил секретную депешу от В. И. Вестмана от 16(28) января 1867 г. с записками Н. К. Краббе и М. X. Рейтерна. «.Эти бумаги, - отмечал посланник, - будут чрезвычайно полезны, чтобы направлять меня в переговорах, которые мне поручено вести относительно наших американских колоний»(15).Таким путем российский дипломат стремился заинтересовать американское правительство в приобретении Аляски и содействовать, чтобы Съюард сам проявил инициативу в этом вопросе. Непосредственные переговоры с У. Съюардом начались, однако, уже после приезда Стекля в Вашингтон - где-то между 9 и 14 мартов Именно в этот короткий промежуток времени Съюард и Стеклъ смогли договориться по основным принципиальным вопросам, хотя утверждения, будто работа «по составлению договора была закончена за 5 дней (с 10 по 15 марта 1867 г.)»(16) нельзя считать правильными. )