Освобождение человечества от людоедских смыслов выражается в крушении тиранических общественных образований, в распространении и развитии обществ, исповедующих смыслы человеколюбия, уважения к каждому человеку, оказывающих помощь развитию людей. Религии стараются выявить свои человечные стороны, соревнуются в демонстрации «любви к человеку».

За различными взглядами на жизнь стоят группы людей, преследующих свои интересы. Изучение их должно стать социальной составляющей анализа духовности.

Тут представляется возможным составить лишь общую схему. Подробный социальный анализ смыслов должен быть предметом научных исследований социологов. Они должны выяснить, кто мешает процессам осмысления жизни и передачи смыслов, кто помогает?

Общественная жизнь предков, поколений людей, которые имели определенные нравы и обычаи, становится предметом наблюдения. Из них молодежь черпает цели и смыслы собственного существования, а иногда и антицели – то, что отбрасывается как что-то пройденное, изжитое, неинтересное.

Средствами передачи смыслов являются: бытовая культура, литература, искусство, музыка. Огромный пласт духовного мировоззрения содержит в себе язык народа. Он дает человеку основу его мышления, закладывает элементы его будущих идей.

Искусство и литература стремятся запечатлеть жизнь, фиксируют события для дальнейшего осмысления. Возникают мораль – жизненаучение, этика – учение о достижении блага (духовности). Собрания книг, библиотеки становятся средоточием мыслительной деятельности народов.

Внутри общества возникает множество религиозных организаций, пропагандирующих различные смыслы жизни, определяемые ими как высшие, сверхценные.

Спорт, музыка, архитектура. В них проявляется соревновательность, стремление достичь большего мастерства.

Появляются театр и кино. Духовность, как система смыслов, проходит следующие стадии: фиксацию, моделирование, исследование – соответственно: классику, модерн, постмодерн.

Важнейшим современным источником формирования целесообразности становится наука. Духовность определена нами как высшая целесообразность, а современный мир старается опираться на рациональность, выраженную в науке. В рациональности тоже присутствует целесообразность, которая, в силу ограниченности современной науки, имеет узкий диапазон, а, благодаря лицемерию заинтересованных людей, она, зачастую, принимает уродливые формы. Через такую рациональность человечество пришло к плохой экологии.

Эрих Калер пишет об усилении разрыва между разумом и его порождением – рациональностью: «Разум – это человеческое свойство, присущее человеку как таковому; а рациональность – его техническая функция, технизация и функционализация процесса познания, в результате чего разум начинает существовать в отрыве от человека, обретая всеобщие, безличные свойства логического метода»[1].

Перейдя от метафизики к науке, мировое сообщество отказывалось от исследования религиозных теорий происхождения и назначения существа мира, от познания внутренних причин явлений, скрывшихся за терминологией, и стремилось к изучению законов протекания процессов.

Такой отказ, вызванный объективными познавательными трудностями, привел к инфляции ценности поиска смыслов человеческого существования. Где-то стали считать, что поиск смыслов не важен, а где-то, что их вообще нет. Таков печальный итог развития науки.

Ценности в культурах разных народов во многом базировались на мифах, многие из которых отвергла наука. Но вместе с ними она отвергла и ценностные ориентиры, не предложив пока других.

Духовность проявляется только в разумном, следовательно, полностью раскрыта она может быть только в системе. Какой мерой при этом взвешивать интересы разных людей? Как сравнивать различные ценности? Может быть, они и несравнимы, но, принимая решения, люди должны хотя бы знать о них.

Целесообразность может проверяться путем исследования ее крайних критических проявлений. Можно назвать это «методом доведения до абсурда». Обычно, этот метод позволяет выявить нежизнеспособные цели.

Ярким примером такой проверки, примененной к «советским целям» и средствам их достижения, является творчество А.П.Платонова («Котлован»), М.А. Булгакова («Собачье сердце»), А.И. Солженицына («Архипелаг Гулаг») и многих других писателей.

Цели постсоветского периода тоже подвергаются проверке в книгах А.Зиновьева «Русская трагедия» [28], С.Г. Кара Мурзы «Потерянный разум» [34] и других.

Выход из затянувшегося кризиса лежит через обращение к духовным ценностям, проверенным временем. Н.И.Шевченко пишет: «Духовные ценности – вершители человеческого благополучия. Они – созидательные и конструктивные механизмы, работающие на стабилизацию общества, на предотвращение его разрушения, в этом заложена их закономерность» [71, c.113].

Надежда на то, что существующая российская элита осознает духовные ценности как важные для себя – очень слабая. Потому как «нельзя служить двум богам одновременно». Остается надеяться на молодежь. Она всегда была чуткой к духовности, открывающей горизонты будущего.

Духовные интенции человечества нуждаются в изучении и осмыслении. Это осмысление происходит в рамках гуманитарных дисциплин, в которых наблюдается увеличение этической составляющей. Этика приобретает черты философской науки об ответственности человека перед собой.

В ответственности проявляется антропологическая сущность разума человека. Проблема ответственности является центральной в религиозных и литературных произведениях.

Ответственность человека предполагает философскую этическую экспертизу его деятельности. Так этика вплетается в методологию – философию второй половины ХХ века, реализующую не созерцательную, а практическую установку. Г.П.Щедровицкий утверждал, методология, – это нравственность ХХ века и «ближайших последующих веков, ибо жить по традиционной морали уже нельзя [73, c.566].

Методология – это учение по выработке методов будущей деятельности. «…Она ориентирована на предстоящую деятельность и должна создать ее проект, план или программу» [73, c.412].

Изучение духовности требует максимально задействовать практический разум, выстроить иерархии целесообразностей и соответствующих им методов.

В области высшей целесообразности неприемлем иезуитский принцип: «цель оправдывает средства». Достойная цель требует достойных средств. В сфере духовного цель выбирает средства. Это является мерой ответственности человека перед выбираемой целью. Можно согласиться с В.А.Канке, что этика ответственности становится теорией морали будущего [32].

1. 2. 1. Многозначность этической логики

Проблема логики этических поступков известна давно. Обычно она определяется как невозможность перехода от «есть» к «должен». Д.Юм об этом писал так: «В каждой этической теории, с которой мне до сих пор приходилось встречаться, автор в течение некоторого времени рассуждает обычным образом, устанавливает существование бога или излагает свои наблюдения относительно дел человеческих; и вдруг я, к своему удивлению, нахожу, что вместо обычной связки, употребляемой в предложениях, а именно: «есть» или «не есть», не встречаю ни одного предложения, в котором не было бы в качестве связки «должно» или «не должно». Подмена эта происходит незаметно, но, тем не менее, она в высшей степени важна. Раз это «должно» или «не должно» выражает некоторое новое отношение или утверждение, последнее необходимо следует принять во внимание и объяснить, и в то же время должно быть указано основание того, что кажется совсем непонятным, а именно того, каким образом это новое отношение может быть дедукцией из других, совершенно отличных от него…» [76, т.1, c.618]. Это положение получило название принцип Юма.

Исследование этого принципа привело к пониманию не выводимости оценочных утверждений из фактов. Конечно, «должен» выводится не из единичного «есть», а из последовательности «есть» и нашей уверенности или надежды, что это «есть» будет продолжаться и там, куда мы еще не добрались. )