3.2 Анализ свидетельств об убийстве волхвов.

Всего по летописным источникам в период с Х по XIII века (то есть за 3 века существования христианства на Руси) мы находим всего лишь около десятка «пострадавших» волхвов. Таковое количество уже само по себе говорит о том, что повального истребления язычества «огнем и мечем», скорее всего, не было.

Первые упоминания о подобных инцидентах связаны с «восстаниями» в Суздале и Ростове в 1024 и 1071 гг. соответственно.

«Въ се же лето въсташа велесви въ Суждалі, избиваху старую чадь по дьяволю наученью и беснованью, глаголюще, яко си держать гобіно. Бе мятежь великъ и голодъ по всей той стране; идоша по Волзе вси людье въ Болгары, и привезоша жито, и тако ожіша. Слышавъ же Ярославъ волхвы, приде Суздалю; изъимавъ волхвы, расточи, а другыя показни, рекъ сице : «Богъ наводить по грехомъ иа куюждо землю гладомъ, или моромъ , ли ведромъ, ли иною казнью, a человекъ не весть ничтоже»[23].

«Бывши бо единою скудостим въ Ростовьстей области, встаста два волъхва отъ Ярославля, глаголюща : «яко въ свеве, кто обилье держить;» и поидоста по Волзе, кде придуть въ погосте, туже нарнцаху лучьшие жены, глаголюща, яко си жито держить, a си медъ, а си рыбы, а си скору. И прпвожаху къ нима сестры своя, матере и жены своя; она же въ мечте прорезавше за плечемъ, выимаста любо жито , любо рыбу, и убипашета многы жены, иминье ихъ отъимашета собе. И придоста на Бълоозеро; и бе у нее людій не 300»[24].

Понимание и религиоведческое изучение летописных известий зави­сит в большой степени от того, как переводить древнерусское выраже­ние «старая чадь». Один из вариантов перевода - «старики», «старые люди». Он относительно нейтрален в социально-экономическом плане; старость в данном случае общекультурный возрастной параметр. Ис­торики советского времени, в большинстве, рассматривали события как массовое народное восстание. И «старая чадь» представлялась им социально-классовой категорией. Так Н. Н. Воронин писал, что «вос­стание было вызвано, в первую очередь, внутренними противоречия­ми среди населения Суздальской земли, особенно обострившимися в районе, близком к старой торговой Волге. Здесь, очевидно, существо­вала какая-то зажиточная верхушка - старая чадь, - выделившаяся из среды местного общества; ее накопления в виде жита и хозяйствен­ных продуктов делали особо острым охвативший эту местность голод. То, что Ярослав спешно прибыл из Новгорода < .> и встал на защиту старой чади, показывает, что этот слой находился уже под покрови­тельством княжеской власти, являясь опорой ее политики на местах». Антифеодальный характер «избиения» старой чади безусловно признавали М. Н. Тихомиров, В. В. Мавродин, Л. В. Черепнин, А. А. Зимин, П. М. Рапов, В. И. Буганов.[25]

Разделяя взгляды коллег на феодализацию древнерусского общества, Б. А. Рыбаков отметил, что «люди ожили не после расправ волхвов со «старой чадью», а лишь после закупки жита в Болгарии, что позволяет понимать вину «старой чади» не в фактическом владении запасами зерна, а в каком-то языческом влиянии на ход земле­дельческого хозяйства»[26]. Так же можно добавить и то, что для того чтобы «люди ожили» во всем крае изъятых запасов могло вполне и не хватить, а вот волхвам и их сторонникам – вполне.

Какую бы точку зрения мы не поддерживали, мы не можем не констатировать тот факт, что в описываемых случаях, те, кого сторонники концепции «насильственной» христианизации пытаются выдать за выразителей народного религиозного самосознания и противников христианства, по сути, занимались элементарным разбоем и мародерством. Светская власть в данных случаях даже не защищала христианство, она наводила правовой порядок.

Волхвы же не призывали к поклонению старым богам. Они не вели народ уничтожать храмы и священство. Они не обвиняли новую религию в постигших народ бедах и злоключениях. Поэтому данные случаи ни как нельзя интерпретировать как восстания на религиозной почве, с призывом борьбы с узурпатором – христианством.

Также в 1071 году «Въ лето 6579. …Сиць бе волхвъ всталъ при Глебе Новегороде; глаголеть бо людемъ, творяся акь Богъ , многы прельсти, мало не всего града : глаголашеть бо, яко «все ведаю,» и хуля веру хрестьяньскую, глаголашеть бо : «яко переиду по Волхову предъ всеми.» И бысть мятежь въ граде, и вси яша ему веру, и хотяху погубити епископа; епископъ же вземъ крестъ и облекъся въ ризы, ста рекъ : «иже хощеть веру яти волхву, то да идеть за нь; аще ли веруеть кто, то ко кресту да идеть.» И разделишася надвое : князь бо Глебъ и дружнна его идоша и сташа у епископа, а людье вси идоша за волхва и бысть мятежь великъ межи ими. Глебъ же возма топоръ подъ скутомъ, приде къ волхву и рече ему : «то веси ли, что утро хощеть быти, и что ли до вечера?» Онъ же рече : «все ведаю.» И рече Глебъ : «то веси ли, что хощеть быти днесь»? «Чюдеса велика створю» рече. Глебъ же вынемъ топоръ, ростя и, и паде мертвъ, и людье разидошася; онъ же погыбе теломъ и душею, предавъся дьяволу…»[27].

Данная ситуация, на мой взгляд вообще комментариев не требует. Ни один правитель, ни в эпоху средневековья, ни ранее, не потерпел бы открытого подстрекательства к бунту, происходящего у него на глазах, не зависимо от того какую религию он исповедует.

Существуют еще два упоминания о погибших волхвах, но уже без стороннего вмешательства. «Въ лето 6578. (1070 г.) Въ се же лето прійде ко Кіеву некто волхвъ, поведая : «яко явишамися пять боговъ, глаголюще: поведай людемъ, яко на пять летъ потечетъ Днепръ воспять., и земля имать преступати на ина места, Греческая на Рускую, а Руская на Греческую, и прочіи земле начнутъ изменятнся.» Его же безумніи п послушаху, разумніи же посмевахуся, глаголюще : «яко бесъ тобою играюще лжетъ, прелщая человеки, дондеже тя погубптъ;» еже и бысть : во едину бо нощъ вземше его въ пропасть вринуша, и тако погибе безъ вести волхвъ окаяный»[28].

И «Въ лето 6599. (1091 г.) Въ се же лето волхв явися Ростове., иже вскори погыбе»[29].

Показательно сообщение о казни волхвов в XIII веке уже представителями народных масс, а не светской власти. «Въ лето 6735. (1235 г.) Явишася въ Новеград волхвы, ведуны, потворницы, и многая волхвованіа, и потворы и ложная знаменіа творяху, и много зла содеваху, многихъ прелщающе. И собравшеся Новогородци изымаша ихъ, и ведоша ихъ на архіепископъ дворъ, и се мужи княже Ярославли въступишася о нихъ, Новогородци же ведоша волхвовъ на Ярославль дворъ, и съкладше огнь велій на двор Ярославли, и связавше волхвовъ всехъ, и вринуша во огнь, и ту згореша вси»[30]. Другой летописный свод уточняет количество погибших в результате этой казни. «Изъжгоша волхвовъ 4, творяхуть я потворы деюща, а Богъ весть, и сожгоша на Ярославле дворе»[31]. То есть в середине XIII века, тот самый народ, который по мнению сторонников концепции «насильственной» христианизации, яростно сопротивлялся насаждению христианства, сам чинит самосуд и уничтожает волхвов.

Из вышеописанного можно справедливо заключить, что казни волхвов на Руси в домонгольский период, происходили не по причине насильственного насаждения христианства. Они являлись реакцией светской власти на расшатывание общественно-политической обстановки в государстве. Последний же описанный случай, так же говорит не в пользу сторонников концепции «насильственной» христианизации.

5. «Насильственная» христианизация в контексте проблемы двоеверия.

Проблема двоеверия в Русской Православной Церкви в рассматриваемый нами период признается как сторонниками концепции насильственной христианизации, так и ее противниками. На протяжении последних 2 веков ведуться многочисленные споры о том, что же понимать под термином «двоеверие», христианизацию язычества или же включение языческих элементов в христианство.

Следует отметить, что вопрос о месте христианства и язычества в системе древнерусской религиозности редко становился предметом специальных монографических исследова­ний. История изучения проблемы показывает, что она появлялась либо на страницах трудов, посвященных церковной истории, либо в работах, освещавших языческую религиозность; а также, в качестве частного сю­жета, входила общие курсы истории России. Ценные теоретические на­блюдения и огромный фактический материал, накопленный на протяже­нии двух столетий, не был полностью осмыслен и современной наукой. Поэтому научному сообществу предстоит приложить много усилий для комплексного решения этой многосторонней проблемы.[32] )