В первой, адресованной митрополиту Афанасию, сообщалось, что «государь положил свой гнев на всех епископов и настоятелей монастырей, а опалу — на всех служилых людей, от бояр до рядовых дворян, поскольку служилые люди истощают его казну, плохо служат, а церковные иерархи их покрывают».

Вторая грамота была адресована всему посадскому населению Москвы, в ней царь заверял простой московский люд, чтобы «они никакого сомнения не имели, гнева и опалы у царя на них нет».

Это был блестящий политический маневр талантливого демагога: царь выступил в тоге радетеля за интересы посадских низов против ненавистных посадскому люду феодалов. Люди решительно потребовали, чтобы бояре упросили вернуться царя на царство. Уже через 2 дня депутация духовенства и бояр была в Александровской слободе. Царь смилостивился и согласился возвратиться, но при двух условиях: во-первых, на изменников, в том числе и на тех, которые ему, государю, были непослушны, распространяются опала (опалой в то время называлось нечто вроде отлучения; лица, которых она постигала, лишались права на какую-либо деятельность при дворе, а также государственную службу) и казни; во-вторых, в своем государстве он учиняет опричнину.

Слово «опричнина» употреблялось лет за сто до Ивана IV. Происходит оно от слова «опричъ», являвшегося в древнерусском языке синонимом слова «кроме». После смерти или гибели воина на поле боя поместье, пожалованное ему за службу великим князем, забиралось в казну, опричь (кроме) небольшого участка земли, который отдавали его вдове и детям. Этот остаток поместья и назывался «опричниной». Таким образом, инсценируя в 1564 г. бегство из Москвы, Иван Грозный назвал опричниной небольшой удел, в который он «удалялся от царствования». Вся страна -" «земщина» — оставалась

согласно его уверениям в управлении Боярской думы. Сопроводивших царя в его удел стали называть опричниками. Территория, занятая опричниной, постепенно увеличивалась и захватила большую часть государства.

Жертвами опричного террора стали и боярско-княжеская, и дворянско-по-мещичья фронды. Царский указ одинаково сгонял с земли и удельного князя, владельца наследственной территории, и мелкого служилого человека. В этом уравнении родовитого вельможи с безродным служилым человеком в качестве жертвы царского недоверия и гонения ярко проявляла себя политическая сущность опричнины. Конфискация земли у каждого, кто не близок, кто не доказал своей абсолютной преданности, верности, готовности служить царской воле, выбивала почву из-под ног всякой оппозиции. Власть, по мнению царя, должна внушать всем, ^покушающимся на нее, страх. Бояться власти должны все подданные независимо от их общественного положения.

Террор опричников привел к установлению деспотического режима, при котором возникло некое «равенство» рабов. Завершилось превращение дворян в холопов самодержавия. Известно, что раб не может управлять свободными или хотя бы полусвободными людьми. Цепная реакция рабской психологии привела к тому, что крестьяне оказались еще более закрепощены и принижены, чем их господа.

Путь централизации страны через опричный террор, по которому пошел Грозный, был разорительным и даже гибельным для России. Царь Иван понимал, что режим индивидуальной диктатуры должен опираться на всеобщий страх перед диктатором, т. е. нужна «подсистема страха».

Опричнина была попыткой компенсировать слабость власти ее суровостью. Получалось, что у подножия трона власти лежат трупы, и чем их больше, тем больше и сильнее власть. ^

Долгое время в литературе было распространено мнение: опричнина — дело исторически необходимое, поскольку Руси, чтобы выжить, нужна была централизация, а бояре вроде бы были ее противниками, поэтому и приходилось их уничтожать. Но факты говорят, что бояре вовсе не были противниками централизации, а Иван Грозный на самом деле боролся отнюдь не с боярами. Состав жертв его террора ныне изучен. На каждого боярина или дворянина приходилось по меньшей мере 3 — 4 рядовых служилых землевладельца, а на каждого последнего приходилось по десятку лиц из низших слоев населения.

Осенью 1572 г. опричнина была отменена, и территории и служилых людей объединили. Прежним владельцам возвратили часть конфискованных земель, даже Новгороду была торжественно возвращена вывезенная оттуда «чудотворная икона». Тому, кто ненароком произнесет ставшее вдруг крамольным слово «опричнина», угрожало наказание кнутом. Но террор не прекратился, а только изменил направление: начались казни опричников. Но прежнего размаха не было: ни погромы, как в Новгороде, ни массовые казни, как в Москве в 1570 г., не повторялись.

Каковы же ближайшие и отдаленные результаты опричнины? Начнем с ближайших. После опричнины в стране разразился тяжелейший экономический кризис — деревни и села Центра и Северо-Запада (Новгородские земли) запустели. По прочтении писцовых книг конца XVI в. возникает впечатление, будто страна пережила вражеское нашествие. Необработанными оказались до 90% земли. К тому же в 1570—1571 гг. в дополнение ко всем бедам на Россию обрушилась эпидемия чумы.

Но если последствия хозяйственного кризиса были со временем преодолены, то другие последствия, отдаленные, наложили отпечаток на всю российскую историю. Правление Грозного напоминало скорее государственный

разбой, войну против своего народа, предпринятые исключительно ради укрепления личной власти, а это, в свою очередь, влияло на нравственную атмосферу в обществе, общественная мораль растлевалась легкостью расправы над человеком.

Общий результат опричнины В. О. Ключевский формулирует так: «Современники поняли, что опричнина, выводя крамолу, вводила анархию, оберегая государя, колебала самые основы государства. Направленная против воображаемой крамолы, она подготовляла действительную».

В 1575 г. Иван IV попытался вернуться к опричным порядкам. Царь принял скромный титул князя московского, а великим князем (но все же не царем) всея Руси стал крещеный татарский хан Симеон Бекбулатович. Иван IV как смиренный верноподданный посылал Симеону свои распоряжения в виде униженных челобитных. А «удел» князя Ивана Московского был своего рода опричниной. Иван Грозный продержал Симеона на великокняжеском престоле всего год, после чего дал ему в удел Тверь, Бывший же «удел» Ивана IV стали называть двором, и вся территория страны и люди были разделены на земских и дворовых. Это разделение не было таком жестким, как в годы опричнины, не сопровождалось оно и массовыми казнями.

Итоги царствования Ивана IV были неутешительны. В результате опричнины не произошло серьезных изменений в структуре общественных отношений, зато опричные репрессии и рост налогового гнета в связи с Ливонской войной резко ухудшили положение народных масс.

Все казни и расправы Грозного совершались без разрешения на покаяние и причастие изменникам. Весь этот страшный груз, по представлениям того времени, лег на душу царя. По меркам современности никак не могут быть оправданы массовые казни многих тысяч людей, находящиеся за границами тогдашнего права и бессмысленные с точки зрения результата.

К концу XVI в. Московское государство переживало тяжелое время. Постоянные набеги крымских татар и разгром Москвы в 1571 г.; затянувшаяся Ливонская война, длившаяся 25 лет: с 1558 по 1583, достаточно измотавшая силы страны и закончившаяся поражением; так называемые опричные «переборы» и грабежи при царе Иване Грозном, потрясшие и расшатавшие старый уклад жизни и привычные отношения, усиливавшие общий разлад и деморализацию; постоянные неурожаи и эпидемии — все это в итоге привело государство к серьезному кризису.

Страшный удар царь нанес себе и династии. В дни осады Пскова в очередном приступе гнева он смертельно ранил старшего сына, царевича Ивана. Неполноценность Федора, второго сына от Анастасии (в том числе и как продолжателя династии), уже тогда была очевидна. Права же на трон царевича Дмитрия, рожденного седьмой женой почти через год после смерти царевича Ивана, были крайне сомнительны.

4. ПРИХОД К ВЛАСТИ БОРИСА ГОДУНОВА )