Этимологический анализ показал специфику взаимосвязи концепта нормы с другими концептами в момент зарождения и становления. Выводы относительно исходной семантики существительных со значением «норма» и причинах их заимствования опираются на анализ единиц норма, правило, образец, обычай, обыкновение, привычка, граница, грань, мера, рубеж, черта, линия, трафарет, стандарт, штамп, клише, шаблон, эталон, идеал, закон, рамки, стереотип и Norm, Regel, Regelung, Richtschnur, Prinzip, Gesetz, Grundsatz, Satz, Satzung, Standard, Statut, Kanon, Muster, Beispiel, Mass, Masstab, Gewohnheit, Grenzen, Schranken, Rahmen, Direktive, Instruktion, Faustregel.

Происхождение единиц русского языка указывает на связь «нормы» с концептом пространства. Так, существительные черта, рубеж, образец, грань, граница соотносимы с глаголами, обозначающими действия, направленные на объект с целью его преобразования и дальнейшего использования как знака пространственных пределов (В.И. Даль, М. Фасмер, П.Я. Черных). Развитие их семантики представлено таким образом: физическое восприятие пространства и выделение границ, знаковый характер установленных границ, перенос качественной квалификации в сферу социальных отношений, подкрепление со стороны власти, негативное отношение, если правилам поведения следуют, не испытывая внутренней потребности.

Для становления концепта нормы в немецкой лингвокультуре важную роль сыграла связь «нормы» с концептом времени, понятия фактуальности, прочности и устойчивости (fest): Satz – «то, что установлено», Gesetz – «то, что установилось, совокупность установлений», Gewohnheit – «то, что прижилось», Beispiel – «жизненный факт». Функцией заимствованных единиц в немецком языке выступило обозначение разновидностей норм, для которых релевантны различные аспекты: Muster – внешняя сторона, Instruktion – письменная форма, Prinzip – высокий статус, Standard – качество жизненного уровня.

В семантической мотивировке немецких и русских существительных обнаруживается как общая часть, например, ориентация на создание меры в социальном устройстве, так и специфика: в русской лингвокультуре ориентиром служат знаки пространственного ограничения, а в немецкой – факт существования, его древность.

Сопоставление содержательных характеристик концептов, соотносимых с элементами морфологической структуры нормы, основано на результатах исследования русских концептов (представленных в работах Ю.Д. Апресяна, Н.Д. Арутюновой, В.Г. Гака, М.К. Голованивской, И.Б. Левонтиной, Ю.С. Степанова, Е.В. Урысон) и характеристике концептов немецкой лингвокультуры, которая включает: 1) описание семантики и этимологии лексемы, номинирующей концепт; 2) установление понятийного содержания концепта и моделирование соотносимой с ним внеязыковой ситуации; 3) анализ сочетаемости лексемы на базе предложенных словарями контекстов; 4) описание ценностных смыслов по данным паремиологии и афористики.

В русской лингвокультуре с основанием нормы соотносятся концепты «закон», «правда», «истина», «справедливость», «долг», в немецкой лингвокультуре им соответствуют «Gesetz», «Wahrheit», «Gerechtigkeit», «Recht», «Pflicht». При их формировании ведущую роль сыграли такие системы нормативной регуляции, как мораль, право и религия. Сопоставление концептов обнаруживает противопоставление общественно признанных норм (внешних) и личностно значимых норм (внутренних). В немецкой лингвокультуре отмечается внешняя ориентация социальной нормы – на формальные законы и факты. Особенностью русского языкового сознания признается большая значимость внутренних ориентиров. В русской аксиологической картины мира понятие «основание социальной нормы» менее актуально, более выражены характеристики субъективности, важнее случайные факторы для интерпретации поведения человека. В немецком концепте «Recht» сглаживаются важные для русского языкового сознания противопоставления субъективности и объективности, поддержка государства или общественного мнения. Отличия концептов «долг» и «Pflicht» затрагивают сферу основания долга (не только моральные нормы, но и разные виды институциональных норм) и характер отношения к нему человека. Выполнение долга в немецкой культуре основывается как на внутреннем убеждении, так может быть вынужденным в силу договора и контракта.

Большим своеобразием отличается концептуальное представление санкции как элемента морфологической структуры нормы. На это указывают отсутствие однозначных соответствий в словарях, крайняя непоследовательность выбора эквивалентов при переводе языковых единиц, соотносимых с концептами «вина», «грех», «позор», «стыд», «Sünde», «Schmach», «Schande», «Scham».

Объединяющим признаком немецких концептов выступает социализированность. За лексемами стоит ситуация, свидетелями которой выступают представители социума, санкция заключается в понижении социального статуса индивида. Она выступает причиной тяжелых переживаний человека, который осознает вред, нанесенный репутации. Основные отличия немецких концептов состоят в следующем. Концепт «Schande» указывает на санкцию социума, которая следует за тем, как стало известно о нарушении норм. Действия, производимые в отношении нарушителя, не обязательно доставляют ему физическую боль, наносят непосредственный ущерб жизни, здоровью и материальному благополучию. Они имеют символический характер, свидетельствуя о социальном унижении (Schandmantel, Schandlaken, Schandkleid). Человек понимает, что сам стал причиной позора, но интенсивные отрицательные эмоции связаны с отношением социума, а не с нарушением. Концепт «Scham» указывает на мучительное чувство (смущения, затруднения), которое основывается на субъективной оценке собственных действий. Человек понимает, что совершил нечто, порочащее его и заслуживающее наказания. Концепт «Schmach» фиксирует представление о необоснованной санкции. Нарушения социальных норм не происходит, человек считает осуждение социума незаслуженным и несправедливым.

Сопоставление русских и немецких концептов, соотносимых с понятием санкции, показало, что в русской лингвокультуре различия по признаку социальной регламентации реже фиксируются в отдельном концепте. В немецкой лингвокультуре с ситуацией понижения социального статуса связаны не только концепт «Scham» (соответствующий концепту «стыд»), но «Schande» и «Schmach». Оценка социума имеет для представителя немецкой лингвокультуры более важное значение, чем для члена русскоязычного общества.

Выделение концептов в зависимости от связи с конкретным элементом структуры нормы является условным. В сопоставляемых лингвокультурах обнаружены концепты, передающие целый комплекс смыслов («совесть», «Gewissen»). Немецкий концепт «Schuld» объединяет представление о нарушении социальных норм с обязанностью возмещения вины. С одной стороны, он обозначает санкцию, которая следует за нарушением, с другой стороны, выступает ориентиром будущего поведения. «Schuld» имеет двойную временную направленность: на прошлое и будущее. Он связан с нормами нравственности, правопорядка, религиозными заповедями (sittliche Werke, Normen, die rechtliche Ordnung), выполнение которых признается долгом человека (Pflicht). Нарушение подобных норм расценивается как несправедливость (begangenes Unrecht), злодеяние (Missetat), является причиной неприятностей и несчастья (Ursache von etwas Unangenehmem, Bösem oder eines Unglücks). Концепт «Schuld» выступает внутренним регулятором деятельности, с ним связаны глубокие переживания, что выступает и санкцией, и основанием последующего соблюдения норм.

Итогом сопоставления нормативных концептов русской и немецкой лингвокультур стали следующие выводы. Как универсальная, так и культурно-специфичная составляющая обнаруживается у всех концептов, связанных с представлением нормативной стороны языковой картины мира. Специфика проявляется в степени освоенности обыденным сознанием, степени динамичности, различном представлении о нарушении социальных норм, сущности и функциях санкций, вариативном отношении к нарушениям поведенческих норм (в том числе, степени осуждения), направленности санкций (на наказание или предотвращение нарушений), интенсивности сопровождаемых санкцию эмоций и их мотивировке. При вербальной репрезентации поведения человека важными оказываются оппозиции: внешний – внутренний характер воздействия («стыд» – «позор», «Scham» – «Schande»), положительное – отрицательное отношение человека к регулятору поведения («Gewissen» – «Schuld»), высокая – низкая интенсивность воздействия (наибольшая – «Scham», наименьшая – «Blamage»), обоснованность («Schande») – необоснованность санкции («Schmach»). )