А. (руководитель обращается к Д.) - Так/ меня интересует / почему они (служба виз и регистраций) отказали-то?

Д. - Кто? А/ потому что есть закон Российской Федерации // Ну / как бы не так все это/ но подтекст был такой// Он разговаривал вчера с кем-то из наших сотрудников//

Отличительной чертой неофициального профессионального общения коллег является и его кооперативная направленность. В психологии в качестве условий формирования кооперативной взаимозависимости выделяются: свобода и открытость информационного обмена, взаимная поддержка действий, убеждение в их оправданности, доверие, дружелюбие в отношениях сторон [Донцов 1984: 44-48]. Эти условия наиболее полно отражаются в горизонтальной коммуникации.

Кроме профессиональной принадлежности очень важную роль в профессиональном общении играют должности (предметная компетенция) говорящих и то, насколько занимаемые ими посты соотносятся с профессией филолога, которую имеют сотрудники МСГ. Так, должности специалиста паспортно-визовой службы и инженера требуют дополнительных навыков и умений, их речь подчеркивает специфику этой работы.

Распоряжение руководителя отдела своему заместителю очень лаконично и не вызывает у заместителя никаких вопросов. Перечень старой оргтехники, подлежащей списанию, заместителю известен.

А. – руководитель, Б. – заместитель.

А. - Значит/ так/ все/ что на нас висит/ надо быстренько списать//

Б. - Угу/ хорошо//

Реплика Б. Угу/ хорошо// универсальна для фатического общения. Здесь она выполняет функцию поддержания делового контакта. Согласно схеме, предложенной И.Н. Борисовой, реплика Б. реализуется в интеррелятивной неформально-личностной фатической коммуникации, в монологическом микрожанре согласия [Борисова, 2001. С. 75].

Непосредственная ситуация оформления этой техники - это пример делового профессионального общения. Б. знакома с тонкостями работы В. - инженера, так как сама является материально-ответственным лицом, обсуждает с В. списание устаревшей оргтехники, рассмотрение перечня техники происходит в момент речи.

Б. - Что она насчет принтера сказала?

В. - Знаешь/ что/ принтер мы после посмотрим/ потому что он скорей всего не в этой распечатке// Это надо искать// И вообще-то надо сначала с компьютером разобраться// Его вообще…

Б. - Вот это вот/ это старая техника// Она стоит в другом отделе// То есть к ним я позвоню и спрошу/ переписывали они технику от нас или нет// Если не переписывали мы // требования в свое пользование они должны написать// Вот этого у нас точно нет уже давно// Компьютер мы сейчас списываем// Это вот все куплено очень недавно// Это самое первое// Вот смотри/ какое время? Девяносто второй/ девяносто шестой// Все остальное вот это можно посмотреть и узнать//

В. - В общем / списать/ а принтер/ тут такого нет / вот который в списке у нас//

Б. - Я не пойму / почему его в инвентаризации вообще нет?

В. - Она сказала/ может на другом листочке//

(…)

Собеседницы используют много разных технических и бухгалтерских терминов: системный блок, инвентаризация, баланс, требование, ведомость и т.д., штампы официально-делового стиля произвели осмотр, комиссия пришла к выводу, в результате использования, вышли из строя. Разговор строится вокруг документов, которые В. принесла из бухгалтерии, «инвентаризационной описи» и «акта о списании основных средств», поэтому в речи Б. и В. так много словоупотреблений указательной частицы «вот» вот это вот старая техника, и вот тут еще надо.

В женском коллективе сотрудницы много общаются на профессиональные, но так называемые «темы после события», когда сделанная работа, особенно если она была трудновыполнимой, и сотрудник столкнулся с различными проблемами в ходе этой работы, обязательно обсуждается среди коллег неофициально. Характерными особенностями такого общения являются следующие: 1) это монологическое высказывание с элементами рассуждения (Иногда даже ради того / чтобы посмотреть/ подумать/ стоит один день тормознуть) и личной оценки (И та/ понимаешь/ она же не дура// Она же умная баба); 2) оно имеет текстовый характер – в приведенном в диссертации отрывке около 25 предложений, связанных тематически по времени и месту события; 3) для него характерна эмоциональная тональность: (Ну вот / что я плела! Что я там врала!) и использование интонации для имитации чужой речи: (Я им все выдала! Что делать; Нет /а как же они к вам приехали в Саратов// Откуда взялась отметка об убытии?); 4) типичные черты разговорной речи (самоперебивы, повышенная компрессия смысла - с одной стороны, а с другой, масса повторов и т.д.). С разговорной речью этот вид профессионального общения, условно названный нами фатическим, сближает и свобода словоупотребления.

Б. пересказывает официальную речь своего руководителя в свободной манере с использованием экспрессивной сниженной лексики: на фиг не нужны, говорит от вышестоящего лица: лыка не вяжут, употребляет с дубу рухнула, искажает исходные формы слов гайзы – от англ. guys, виндовский от англ. windows (см. следующий пример).

Если в официальном общении допускается ситуация «терминологической необходимости» [Морозова 1972; Столярова 1992 и др.]., то, как показывают наши наблюдения за речью в неофициальной обстановке, в неофициальном общении на работе наши примеры демонстрируют перенасыщение речи терминами (разговор коллег в коллективе):

Б. - Слушай/ а где он был сохранен?

В. - Тэ-эм-пэ (название одной из директорий в компьютере (tmp) / проект договора//

Б - Здесь нету//

В. - На цэ (жестком диске с) смотри// а это виндовский тэ-эм-пэ// это не то//

Ответ Б. одержит технические обозначения цэ, виндовский тэ-эм-пэ, которые понимает слушающий. Уточнение «на цэ смотри» также понятно собеседникам, так как они оба владеют навыками работы на компьютере и понимают, что цэ – это обозначение жесткого диска памяти компьютера. В официальном общении с вышестоящими или малознакомыми людьми более употребительным будет «на диске цэ» или «диск цэ, в моей директории» и т.д.

Э.А. Столярова пишет, что при возникновении таких ситуаций в сфере повседневного общения на научные темы возрастает число абстрактных существительных в речи говорящих. В нашей группе наблюдается избыток иностранных (английских) слов, так как все сотрудницы владеют английским языком. Поэтому чаще всего терминология сохраняется на английском языке. В этом случае говорящим не требуется переводить (в буквальном смысле) нужное слово, они заимствуют нужное им слово из английского языка.

Мы отличаем, в соответствии с точкой зрения авторов учебника по социолингвистике, смешение кодов от заимствования языковых единиц и их вкрапления в речь [Беликов Крысин 2001: 30]. Для речи сотрудников МСГ, свободно владеющих иностранными языками, характерны заимствования и вкрапления. В деловом профессиональном неофициальном общении, в отличие от официального, преобладают ситуации «терминологической избыточности». В МСГ все сотрудницы владеют иностранными языками, поэтому чаще всего терминология сохраняется на английском языке.

В. и Д. обсуждают проблемы с электронной почтой. Английскими словами sent, deleted, drafts В. и Д. называют рубрики электронной почты, которые размещены в компьютере в английском варианте.

В. – Ну это ладно// я пережила// Вчера у меня было /значит/ сорок пять (писем)// Сегодня я прихожу// У меня нет // Я думаю/ ё-мое/ я что / не проснулась? Смотрю в sent/ в deleted/ в drafts//

Д. – А в deleted есть?

Вообще, «информативные запросы» коллег по работе возникают гораздо реже по сравнению с интерпретацией «оцениваемого события», которое уже свершилось. Запрос информации – это прерогатива посетителей.

Профессиональному неофициальному общению свойственна непринужденность, сближающая его с разговорной речью. Как уже говорилось, это выражается в свободе словоупотребления, в использовании экспрессивной сниженной, словообразования с искажением исходной формы и т.д. Каждый из этих видов неофициального общения является персональным, но может быть как бытовым, так и профессиональным. )