Относительно же ИскТ представляется проблематичной сама степень “надежности” любой интерпретации. Следовательно, встает вопрос о правомерности расширения коннотативного уровня интерпретации за счет эксплуатации экстраживописного материала, если достоверно все же неизвестно, действительно ли художник использовал при создании картины именно тот самый внекартинный материал и именно так и с той целью, как его представляет читателю интерпретатор. Попытка интерпретаторов (в ИскТ) опереться на АвтТ, сделанные самим художником, не дают верной картины, поскольку даже утверждения художника могут не соответствовать действительности. Это обстоятельство подмечено самими искусствоведами и художниками (Е.М. Матусовская, Д.В. Сарабьянов, В.С. Турчин, А.К. Якимович, М.В. Добужинский).

Рассмотрение различных вариантов использования искусствоведческими текстами экстраживописного материала позволяет заключить, что лишь в ограниченных случаях привлеченный авторами жизненный контекст возможен или необходим. Это касается использования фактического, исторического, бытового материала, связанного с пониманием сюжета картины, кроме того, “затекстовый” материал может быть привлечен для создания биографической справки. В остальном экстраживописный контекст представляется тем способом создания “неуместной детализации” образа (по Р. Арнхейму), который ведет к разноречивым толкованиям объекта, что делает интерпретации в целом субъективными, тенденциозными и противоречивыми, и следовательно, ненадежными для восприятия.

В разделе 4 “Непластические атрибуты изображенного объекта, их экстраживописная функция” рассматриваются вербальные составляющие ПИИ, обладающие антиципирующей функцией и включаемые в интерпретацию.

К атрибутам ПИИ относятся такие его элементы, как обозначение авторства, название, время создания и какие-либо записи и примечания к картине (если они есть), сделанные самим художником. Перечисленные атрибуты несут определенную смысловую нагрузку, имеющую значение при создании интерпретационного текста и при восприятии этого текста реципиентом.

При восприятии собственно картины ее атрибуты и само изображение предстают перед зрителем или одновременно, или изображение воспринимается несколько раньше, чем подпись под ним (изображение « атрибуты). В этом случае ни название, ни указание на авторство, ни год создания не играют предвосхищающей роли (хотя затем, при длительном и внимательном анализе могут помогать ориентировать в сюжете). А в тексте-интерпретации как в темпоральном линейном произведении восприятие атрибутов и описание зрительного ряда разворачиваются последовательно, (атрибуты ® интерпретация), и тогда атрибуты несут антиципирующую нагрузку.

Самым существенным атрибутом картины является ее название– заявление темы произведения. Названия ПИИ в их экстраживописной функции подобны анализу заголовков в литературно-художественных текстах – в плане возможности прогнозирования семантики произведения (Е.В. Джанджакова, Н.А. Кожина, Н.Г. Елина, Н.А. Фатеева, М.Л. Корытная, В.А. Лукин). Заголовок литературного текста определяется как целостный и относительно автономный метатекстовый знак, представляющий свой текст по принципу “часть вместо целого”. Названия ПИИ выполняют сходную функцию, но “сверткой” текста, “частью вместо целого” относительно картины их можно назвать лишь условно, так как текст названия подан в принципиально другом языковом коде, это не “свернутый” живописный код. Названия картин поддаются типологической классификации, которая проводится нами на основе всего интерпретационного материала для выяснения антиципирующей роли каждого из типов названий.

По семантике означаемого все названия произведений изобразительного искусства условно можно разделить на 7 типов с возможными подтипами:

первый тип – событие

а) бытовое: “Сватовство майора” (П. Федотов), “Урок анатомии доктора Тюлпа” (Рембрандт), “Кутеж трех князей” (Н. Пиросманишвили);

б) историческое: “Утро стрелецкой казни” (В. Суриков), “Смерть Марата” (Ж. Давид), “Последний день Помпеи” (К. Брюллов);

в) мифологическое: “Явление Христа народу” (А. Иванов), “Падение Икара” (П. Брейгель), “Похищение Европы” (В. Серов);

г) фантастическое: “Купание красного коня” (К. Петров-Водкин), “Пылающий жираф” (С. Дали), “Глаз как шар” (О. Редон);

второй тип – предметы и явления

а) адресные (с указанием места и времени): “Вечер. Золотой Плёс” (И. Левитан), “Руанский собор вечером” (К. Моне), “Гамбургский порт” (А.Марке);

б) безадресные (без указания места и времени): “Пейзаж с озером” (К. Коро), “Персики и груши” (П. Сезанн), “Черный квадрат” (К. Малевич);

третий тип – место и время (без указания предметов, явлений и лиц): “После обеда” (О. Ренуар), “В кафе” (П. Гоген), “На горах” (М. Нестеров);

четвертый тип – персона: “Девушка с веером” (О. Ренуар), “Портрет А.П. Струйской” (Ф. Рокотов), “Автопортрет с трубкой” (Г. Курбе);

пятый тип – символ, аллегория: “Невермор” (П. Гоген), “Апофеоз войны” (В. Верещагин), “Атомная Леда” (С. Дали);

шестой тип – условность: “Картина 1” (П. Мондриан), “Импровизация № 7” (В. Кандинский), “Без названия” (Р. Магрит);

седьмой тип – комбинация (различное смешение 1–6 типов): “Портрет стула” (В. Ван Гог), “Персей и Андромеда” (П. Рубенс), “Игроки в карты” (П. Сезанн).

По степени информативности и возможности прогнозирования семантики произведений перечисленные типы названий распадаются на 4 группы, условно названные как а) существенно ориентирующие; б) ограниченно ориентирующие; в) никак не ориентирующие; г) дезориентирующие.

Первый тип (событие) может быть существенно ориентирующим в подпункте (б) – историческом событии, которое прямо заявлено в названии: “Расстрел повстанцев в ночь на 3 мая 1808 года” (Ф. Гойя), “Петр Первый, допрашивающий царевича Алексея Петровича в Петергофе” (Н. Ге) и др. Остальные подтипы 1-го типа названий можно определить как ограниченно ориентирующие, так как в любом из подтипов обязательно остается неполнота информации об объекте: можно с той или иной долей вероятности предполагать, чтó именно стоит за такими названиями, как, например, “Масленица” (Б. Кустодиев), “Поцелуй украдкой” (О. Фрагонар), “Ночной дозор” (Рембрандт) и т. д.

Второй тип названий (предметы и явления) с его двумя подтипами может относиться как к существенно ориентирующей группе, так и к ограниченно ориентирующей. Достаточно полная, существенно ориентирующая информация содержится в многочисленных названиях этого типа: “Черемуха в стакане” (К. Петров-Водкин), “Бульвар Монмартр” (К. Писарро), “Подсолнухи” (В. Ван Гог) и др. К ограниченно ориентирующей группе относятся такие названия , как “Сумерки” (А. Васнецов), “Ужин” (Л. Бакст), “Утро” (Б. Кустодиев) и др.

Третий и пятый типы названий (место – время; символ – аллегория) можно определить только как ограниченно ориентирующие: названия 3-го типа неизбежно не полны из-за отсутствия в них грамматических субъекта, объекта и предиката (это синтаксически неполные предложения): “За обедом” (З. Серебрякова), “У папаши Латюиля” (Э. Дега), “В горах” (М. Сарьян). В названиях 5-го типа обязательно заложены обобщения, что существенно снижает их информативность: “Эхо прошедшего времени” (К. Сомов), “Капризы памяти” (С. Дали), “Знамя Мира” (Н. Рерих) и др.

Существенно ориентирующие названия свойственны четвертому типу классификации (персона), если представляются портреты конкретных людей: “Портрет жены брата художника” (Рембрандт), “Портрет актрисы Жанны Самари” (О. Ренуар) и пр. Но если названия портретов не включают в себя такого рода дополнительные ориентиры (имена, фамилии, профессии, степени родства и т. д.), тогда название носит ограниченно ориентирующий характер, так как в нем отмечается лишь какой-либо признак, не дающий полной информации об изображенном: “Девочка с персиками” (В. Серов), “Дама с горностаем” (Леонардо да Винчи), “Портрет польской девушки” (А. Модильяни) и др.

Ограниченно ориентирующей является часть названий последнего, седьмого типа – комбинации, не имеющая четкой установочной информации: “Над вечным покоем” (И. Левитан) – комбинация 3-го и 5-го типов, “Демон” (М. Врубель) – комбинация 1-го (в) и 5-го типов. Другую часть названий этого же седьмого, смешанного типа, по достаточно высокой степени их информативности можно отнести к существенно ориентирующей: “Жанна Авриль, выходящая из “Мулен-Руж” (А. Тулуз-Лотрек) – 1(а) и 4 типы, “Кающаяся Мария Магдалина” (Тициан) – 1-го (в) и 4-й типы и т. д. )