Объем и структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной литературы и двух приложений.

Содержание работы

Во введении определяется базовая парадигма исследования, анализируются существующие подходы к изучению политического дискурса, формирующие устойчивые тенденции его семантического, прагматического и функционального описания.

Для данного исследования преимущества герменевтического подхода, базирующегося на теории системомыследеятельности Г.П. Щедровицкого и учении о понимании и рефлексии Г.И. Богина, по сравнению с существующими подходами к изучению политического дискурса объясняются возможностью признания следующих фактов:

1) необходимости рассмотрения базовой пары участников политической коммуникации в качестве равноправных рефлектирующих языковых личностей, осуществляющих деятельность по продукции и рецепции смыслов в отличие от принятой в прагматике трактовки субъектов политического дискурса как субъекта и объекта воздействия;

2) важности проведения анализа политического дискурса на уровне смысла как превосходящем традиционно затрагиваемый исследователями уровень значений.

В первой главе «Функциональный аспект метафоризации в политическом дискурсе» рассматривается феномен метафоризации как явление, играющее ключевую роль в построении герменевтической методики анализа политического дискурса.

Многоаспектность феномена метафоризации определяет необходимость обращения к существующим подходам и теориям метафоры, рассматривающим ее с позиций семантического (В.Н. Вовк, Д. Дэвидсон, М. Камак, С. Глуксберг), прагматического (М. Блэк, Т. Коэн, С. Левин, Дж. Серль), когнитивного (А.Н. Баранов, К. Венцль, С.С. Гусев, М. Джонсон, М.В. Ильин, Ю.Н. Караулов, Дж. Лакофф, Е.О. Опарина), семиотического (В.А. Банин, Г.С. Баранов, П. Рикер, И.Ф. Саркисян, А.Н. Фатенков) и лингвокультурологического (В.А. Маслова, В.И. Постовалова, Н.И. Сукаленко) подходов и трактующим ее как скрытое сравнение, как результат взаимодействия двух объектов (основного и вспомогательного) или специфики контекстуального употребления, как феномен мышления или иконический знак, как средство формирования картины мира или универсалию сознания, обусловливающую мировидение народа.

В реферируемой работе метафора определяется как основное средство тексто- и смыслопостроения, выступающее в единстве своих языковых проявлений, включающих все средства непрямой номинации, способствующие пробуждению рефлексии. Под рефлексией понимается процесс освоения текстовой ситуации посредством ее соотнесения с опытом предшествующей деятельности субъекта [Богин 1986]. Метафора, по сути, есть опредмеченная рефлексия. Представляя один объект через призму другого, она преобразует опыт мыследействования субъекта в соответствии с текущей ситуацией действительности. Отсюда, говоря о понимании метафоры, мы говорим о возможности усмотрения способа мыследействования субъекта на основе анализа опредмеченных в тексте смысловых связей и отношений.

Метафорическая способность смыслопостроения представляется в работе в соответствии с рассмотрением функционального аспекта метафоризации в политическом дискурсе. Анализ существующих подходов к определению функций метафоры и их сопоставление с пониманием метафоры как средства тексто- и смыслопостроения приводит к выбору в качестве основополагающей герменевтической классификации функций метафоры Н.Ф. Крюковой [Крюкова 1988], первоначально разработанной для художественных текстов. В результате переосмысления данной классификации и анализа специфики функциональных реализаций метафоры в политической коммуникации в диссертации выявляются несколько групп функций метафоры в политическом дискурсе, каждая из которых формируется на основе принципа функциональной доминанты: группа I: изобразительные функции метафоры (функция остранения, функция совмещения несовместимого); группа II: когнитивные функции метафоры (функция концептуализации, прогнозирующая функция), группа III: контекстообразующие функции метафоры (функция многоплановости, функция целостности, функция метатекстуальности); группа IV: «смысловые» функции метафоры (функция фасцинации, функция интенсификации смысла, функция актуализации, эксплицирующая функция); группа V: прагматические функции метафоры (креативная функция, функция косвенной передачи интенций); группа VI: культурные функции метафоры (функция эмпатии).

На основе анализа функциональных проявлений метафоры и выявления соотношения функций метафоры с базовой функцией политической коммуникации, в качестве которой представителями функциональных подходов выделяется регулятивная или воздействующая функция, нами делается вывод о существенной роли средств метафоризации в процессах смыслопостроения в политическом дискурсе и реализации интенций субъекта политической коммуникации, что определяет возможность обращения к средствам метафоризации как тестовым средствам смыслопостроения, быстрее других текстовых средств пробуждающим рефлексию, для выведения устойчивой системы смыслов политического дискурса.

Во второй главе «Смыслообразующие свойства метафоризации и смысловые отношения в политическом дискурсе» представлен герменевтический анализ политического дискурса как системы смыслов, в основе которого лежит признание смыслообразующих свойств метафоризации.

Вследствие обращения к средствам метафоризации и выявления опредмеченных ими смысловых взаимосвязей системная иерархия смыслов политического дискурса представляется как совокупность четырех базовых уровней: 1) смысл-основа «Мы-Они»; 2) культурно-смысловые доминанты «Идеальное-Неидеальное», «Сила-Слабость», «Добро-Зло», «Прошлое-Настоящее-Будущее»; 3) смыслы «Идеальный политик», «Идеальный гражданин», «Идеальное государство», «Идеальное мироустройство»; 4) многочисленные подсмыслы, как то: «Солидарность», «Ответственность», «Гражданская позиция», «Гражданский долг», «Национальная миссия», «Государство будущего», «Конфликт» и т.д.

Возможность категоризации элементов каждого из смысловых уровней именно в качестве смыслов обусловливается традиционным феноменологическим и герменевтическим пониманием смысла как объективного конструкта, как постоянно пребывающего в объекте содержания; как феномена сознания, характеризующегося интенциональностью и указывающего на неязыковой контекст [Шпет 1996, Щедровицкий 1995]. Смысл-основа«Мы-Они» – это смысловая универсалия политического дискурса, базирующаяся на архитипическом противопоставлении «Мы-Они» и являющаяся следствием специфики сферы функционирования дискурса, цель которой – осуществление борьбы за власть. Актуализация смысла «Мы-Они» и его основополагающий характер в политической коммуникации объясняется его ключевой ролью в дискурсивном отображении существующей в политической действительности полемики. Культурно-смысловые доминанты представляют собой преобладающие в политическом дискурсе смыслы, воспроизводящие оценочные стереотипы и константы культуры, в соответствии с которыми осуществляется концептуализация политической действительности. Смыслы, в свою очередь, суть варианты реализации культурно-смысловых доминант, представляющие собой устойчивые тематические направления их развертывания. Например, данную категорию с точки зрения анализа культурно-смысловой доминанты «Идеальное-Неидеальное» составляют такие смыслы, как «Идеальный политик», «Идеальный гражданин», «Идеальное государство», «Идеальное мироустройство». Категорию подсмысловсоставляют смысловые конструкты самого низкого уровня абстракции, формирование которых соотносится с реализацией конкретных задач субъекта политического дискурса.

Очевидно, что движение от наивысшего к низшим уровням смысловой организации, которому соответствует движение от цели политической коммуникации в целом к конкретным задачам субъекта дискурса, актуализирует противопоставление обязательность-факультативность представленности каждого из элементов смысловых уровней в отдельных высказываниях субъектов политического дискурса. В то же время общая схема смыслопостроения в политическом дискурсе может быть продемонстрирована даже на примере одного высказывания, в рамках которого возможно усмотрение и категоризация ключевых смысловых уровней, выявление специфики употребления средств метафоризации и установление общих закономерностей смыслопостроения в политическом дискурсе. )