Реципиент всегда пытается установить связь между тем, о чём говорится, и фактическим смыслом высказывания. Например, предложение “Он пришёл” не обязательно означает лишь факт появления мужчины, а может нести значительно больше информации, чем заложено в словарном значении составляющих его слов и их грамматическом сочетании: ожидание надвигающейся угрозы, нескрываемую радость, волнение молодой девушки и пр. Несовпадение, или нарочитое столкновение первоначально приписываемого слову, предложению и пр. значения с его контекстуальным смыслом часто становится для чёрных юмористов основой для создания комического эффекта. Так, например, приводимая ниже строка из романа Дж.Хеллера “Поправка-22” (Catch-22) внушает читателю мысль о том, каким замечательным и приятным во всех отношениях был один из героев этого произведения: The Texan turned out to be good-natured, generous and likable. Следующее за ней предложение, однако, заставляет взглянуть на высказывание совсем по-другому и интерпретировать его с совершенно иных позиций, что, как неожиданно выясняется, было потенциально в нём заложено: In three days no one could stand him. Возникающий в результате смех нельзя объяснить нарушениями в семантике или синтактике языковых единиц: он представляет собой прагматическое смещение смысловых акцентов. По сути происходит изменение оценки описываемого явления.

Если эксперименты с семантикой и синтактикой приводят к нарушениям в словаре семиотической системы (в данном случае – естественного человеческого языка) и несоблюдению правил сочетаемости составляющих её единиц, то эксперименты с прагматикой опрокидывают так называемый здравый смысл, который представляет собой не что иное, как общепринятую оценку событий и фактов, сложившуюся в данном сообществе трактовку действительности. В конечном итоге, эксперименты с прагматикой – это наступление на закреплённые в языке культурные константы.

В этом отношении чёрные юмористы шли рука об руку с деконструктивистами во главе с Ж.Дерридой, ломая, в частности, складывающийся веками, “истиный” и “непоколебимый” основной принцип европоцентристского мышления, состоящий в представлении любого явления через оппозицию, например, белое/чёрное, муж-чина/женщина, душа/тело, содержание/форма, означаемое/означающее, денотация/ коннотация, главное/второстепенное и т.п., в которой один из членов поставлен в привилегированное положение. Задача деконструкции заключается не в том, чтобы перенести акцент с одного члена на другой, оставаясь при этом в рамках “центрирующего” мышления, а в том, чтобы уничтожить саму идею первичности, стереть черту, разделяющую элементы оппозиции[9]. В произведениях чёрных юмористов деконструкции подвергается среди прочих и такая культурная константа, как европоцентристская модель мира, где в оппозиции Европа/Азия или Европа/колониальный мир Европа предстаёт главенствующим и “лучшим” её элементом (см., например, роман Т.Пинчона “Радуга гравитации” (Gravity’s Rainbow)).

Кроме того, герои произведений чёрных юмористов могут заключать в себе сразу оба члена традиционных оппозиций, являясь носителями противоположных черт характера одновременно, что затрудняет для читателя привычное подразделение персонажей на хороших или плохих, добрых или злых, положительных или отрицательных и т.п.: He is neither abrupt with nor excessively kind to associates. Or he is both abrupt and kind. (D.Barthelme. Robert Kennedy Saved From Drowning). Вряд ли можно пытаться, как мы привыкли, составить ясную картину о личности, охарактеризованной таким образом, однако подобные художественные приёмы подтверждают философскую мысль деконструктивистов о том, что истинным является утверждение не “или…или…”, а “и… и…”.

В литературе чёрного юмора события вводятся в текст как нарочито равноценные и равнозначимые, что создаёт впечатление отсутствия в жизни главного и второстепенного – другой традиционной оппозиции:

“Bill’s new brown monkscloth pajamas, made for him by Paul, should be here next month. The grade of pork ears we are using in the Baby Ding Sam Dew is not capable of meeting U.S. Govt. standards, or indeed, any standards. Our man in Hong Kong assures us however that the next shipment will be superior. Sales nationwide are brisk, brisk, brisk. Texas Instruments is down four points. Control data is up four points. The pound is weakening. The cow is calving. The cactus wants watering. The new building is abuilding with leases covering 45 percent of the rentable space already in hand. The weather tomorrow, fair and warmer.” (D. Barthelme. Snow White)

С позиции “принятого” в обществе здравого смысла, однако, это высказывание по мере развёртывания постепенно превращается в бред.

Данный пример можно рассмотреть и с точки зрения нарушения в нём одного из перечисленных выше постулатов нормального общения Грайса, а именно постулата отношения, или релевантности, за счёт того, что некоторые сообщаемые факты совершенно не относятся к теме разговора и произведения в целом[10].

В романах и рассказах чёрных юмористов регулярно нарушается и постулат количества информации, в результате чего воспитанный в историко-филологической традиции читатель постоянно испытывает потребность в деталях, касающихся тех событий сюжета, которые представляются ему главными, и “страдает” от перегруженности текста второстепенными, как будто бы неважными для понимания общего замысла подробностями, “избыточным количеством мотивов, образов и символов”[11], а также персонажей. В романе Т.Пинчона “V” фигурирует около 150 героев, а в его “Радуге гравитации” – более 400. Д.Бартельми вводит в “Белоснежку” большое количество “одноразовых” персонажей, внезапно и непонятно для чего появляющихся и так же внезапно исчезающих. С другой стороны, в процессе повествования чёрные юмористы перескакивают с одного эпизода на другой, обрывают историю на полуслове, вообще убирают некоторые слова из текста, в результате чего возникает впечатление недосказанности. В заключительной главе “Белоснежки” Бартельми исключает всю “лишнюю” информацию настолько, что эта часть становится скорее похожа на оглавление книги, чем на художественное повествование в привычном смысле слова:

THE FAILURE OF SNOW WHITE’S ARSE

REVIRGINIZATION OF SNOW WHITE

APOTHEOSIS OF SNOW WHITE

SNOW WHITE RISES INTO THE SKY

THE HEROES DEPART IN SEARCH OF

A NEW PRINCIPLE

HEIGH-HO

(сохранены графические особенности отрывка)

Читателю, видимо, предлагается самому домыслить конец этой истории, используя предложенный автором “план”.

При общении между персонажами в литературе чёрного юмора нарушается также и постулат качества, заключающийся в том, что для успеха коммуникации необходимо сообщать только истинные факты (справедливости ради заметим, что и в реальной жизни этот принцип оказывается наиболее часто нарушаемым) или делать именно то, что обозначено словами: если человек говорит “я копаю землю”, он должен в этот момент копать, а не, к примеру, танцевать; если кого-то нет дома или на рабочем месте, окружающие не могут вести себя так, словно этот человек там есть – это будет выглядеть либо по-дурацки, либо как злая шутка, либо участник коммуникации, если он воспримет это всерьёз, решит, что сошёл с ума, и т.п.:

“From now on,” he [Major Major] said, “I don’t want anyone to come in to see me while I’m here. Is that clear?”

“Yes, sir,” said Sergeant Towser. “Does that include me?”

“Yes.”

“I see. Will that be all?”

“Yes.”

“What shall I say to the people who do come to see you while you’re here?”

“Tell them I’m in and ask them to wait.”

“Yes, sir. For how long?”

“Until I’ve left.”

“And then what shall I do with them?”

“I don’t care.”

“May I send them in to see you after you’ve left?”

“Yes.”

“But you won’t be here then, will you?”

“No.”

“Yes, sir. Will that be all?”

“Yes.”

“Yes, sir.” (J. Heller. Catch-22) )