3. Коммуникативное изучение диалектной речи требует специальной организации научных источников. Их состав и характер определяются задачей моделировать структуру диалектного общения. Такие источники эффективно работают только в машинном представлении, в виде специальных текстовых корпусов и связанных с ними баз данных. Опыт организации и использования текстового корпуса МЕГРА позволяет утверждать, что в составе машинных фондов говоров текстовые корпусы должны стать главным компонентом, вокруг которого организуются остальные (это определяется отличиями диалектной речевой культуры от речевой культуры городского общения на литературном языке). В Машинный фонд русского языка диалетные подфонды интегрируются в виде целостных структур типа языковых.

В настоящем научном докладе представлены следующие группы проблем коммуникативной диалектологии, исследованные в работах автора: 1) понятие коммуникативной парадигмы диалектологических знаний, предмет и основные проблемы коммуникативной диалектологиии; 2) представление о семантической сфере общения как теоретической основе коммуникативной диалектологии; 3) проблема образа ситуации в диалектной речи; 4) проблема коммуникативной специфики диалектного компонента в структуре русской языковой личности (на материале поэтического творчества Н.А.Клюева); 5) источниковедческие проблемы коммуникативной диалектологии. Соответственно этому доклад состоит из пяти основных разделов.

I. Парадигмы диалектологического знания и коммуникативная диалектология. Характер понимания диалекта как предмета диалектологии, безусловно, зависит не только от свойств самой диалектной речи, но и от того, чтó исследователь считает языковым целым, а также от положения самого исследователя-наблюдателя: определение оказывается одним, когда наблюдатель говорит о диалектах, обозревая картину национального языка, оно становится другим, когда обзор сужается до совокупности одних лишь диалектов, — “диалектного языка”, противопоставляемого всем остальным вариантам того же языка как нечто единое; определение меняется, если исследователь изучает диалект как средство общения определенной частной социальной группы. Различными оказываются определения диалекта в зависимости от направления взгляда исследователя: изнутри диалектной коммуникации к ее границам с другими типами общения или в случае противоположном, когда исходной точкой наблюдения является сфера коммуникации на литературном языке. Развитие общества и развитие языка как функционально-социальной коммуникативной системы, изменения в функционально-социальной стратификации языков, преобразование языковых ситуаций, несомненно, меняют положение диалектов в составе используемых обществом коммуникативных средств. Это вынуждает теоретиков учитывать еще одну, историческую линию варьирования сущности диалекта и придавать определениям конкретно-исторический характер (наш анализ ориентирован на исследование коммуникативной природы русских народных говоров XIX-XX вв.).

В этой ситуации невозможна квалификация одних научных позиций в диалектологии и связанных с ними частнонаучных решений как безусловно истинных или единственно ценных и отвержение других как не являющихся истинными ни при каких языковых, социальных или научных обстоятельствах. По-видимому, назрела необходимость признать, что структуризация диалектологического знания совершается в рамках различных научных парадигм, и что их сосуществование неизбежно. Это позволило бы точнее соотносить и полнее использовать достижения разных диалектологических школ, направлений, отдельных исследователей, правильнее формировать понятийную систему науки о диалектах в целом.

Представляется актуальным выделение прежде всего трех парадигм диалектологического знания: структурной, функциональной и коммуникативной. Две из них, структурная и функциональная, наиболее развиты и теоретически оформлены, третья парадигма, коммуникативная, разработана пока в меньшей степени, но ее становление активно протекает на наших глазах, оно обусловлено как потребностями самой диалектологии, задачами совершенствования ее теории и методов, так и процессами развития лингвистики в целом, теоретическими и практическими задачами, которые приходится ей решать в настоящее время.

Особенности коммуникативной парадигмы наиболее отчетливо выступают при ее сравнении со структурной и функциональной парадигмами.

В рамках структурной парадигмы диалекты рассматриваются как уровень структурного расхождения, девиации в генетически однородном материале. Соответственно исходными в структурной парадигме выступают понятие диалектного различия, на основе которого определяются диалектные единицы (говор, группа говоров и т.д.) и которое в лингвистической географии играет роль исходного пункта членения лингвистического ландшафта, а также понятие диалектного языка как генетически однородной диалектной макросистемы с территориальными микросистемами в его составе. В русистике категориальная система структурной парадигмы диалектологического знания получила наиболее полное и последовательное развитие в трудах Р.И.Аванесова, его единомышленников и учеников, создателей Диалектологического атласа русского языка, в работах представителей Московской диалектологической школы. Название структурной данная парадигма заслуживает в связи с тем, что лингвистическими признаются в ней прежде всего структурные свойства изучаемого объекта: языковые единицы, связи между ними, отношения вариантности / инвариантности, системной производности и т.д. Главное внимание исследователей, работающих в рамках структурной парадигмы, направляется на строгое системное описание говоров и соотнесение одних говоров с другими в пределах диалектной макросистемы, “диалектного языка”. Социально-функциональная сторона речи находится при этом на втором плане, “снимается” для более точного и непротиворечивого выделения и описания исходной системы объекта.

Сказанное не означает, будто в работах представителей структурной парадигмы совершенно отсутствует внимание к социальногрупповому варьированию диалекта, к индивидуальным особенностям речи информантов и другим функциональным речевым явлениям. Напротив, можно привести немало примеров тщательного, глубокого исследования именно функциональных речевых явлений представителями и последователями Московской диалектологической школы (Р.И. Аванесов, С.С. Высотский, Л.Э. Калнынь, О.Н. Мораховская, Р.Ф. Касаткина и др.): границы между разными научными парадигмами проходят, как известно, не по линии авторства. Эти границы определяются системами исходных философских и металингвистических категорий, преобладающими целями и методами исследований, вхождением научных текстов в различные супертекстовые объединения со своими системами соотнесения идей, понятий, обоснований. Кроме того, новые теоретические системы нередко зарождаются в недрах предшествующих и не обязательно вступают с ними в противоречие, по крайней мере — в течение достаточно долгого времени. Иногда новый подход развивается путем ослабления (или снятия) одного из методологических ограничений, характерных для исходной научной системы. Так, снятие требования генетической близости первой ступени в изучаемом материале позволило успешно применять достижения Московской диалектологической школы в процессе собирания и обобщения данных Общеславянского лингвистического атласа (ОЛА), в Лингвистическом атласе Европы, в исследовании восточнославянских изоглосс [Восточнославянские изоглоссы 1995], помогло перейти к типологической точке зрения на картографируемые явления (эта точка зрения представлена уже в значительном числе карт ОЛА) и создать типологическую классификацию русских народных говоров (Н.Н. Пшеничнова). Структурная парадигма диалектологического знания дает диалектологии то, что дает лингвистике в целом системный подход, и в этом заключается ее непреходящее значение.

Функциональная парадигма в диалектологии, как вообще языкознание XX в., сохраняет теоретические достижения системно-структурного подхода к языку, “но определяющим становится вопрос о функционировании языковой системы, об отражении особенностей ее функционирования в строении самой системы, отборе ее единиц и характере их организации” (Л.И. Баранникова). Специфическим признаком функциональной парадигмы в диалектологии является признание необходимости рассматривать говоры одновременно как в оппозиции друг к другу, так и в оппозиции к другим языковым стратам — прежде всего к литературному языку — в системе национального языка как целого; в частности поэтому существование литературных или просторечных по происхождению вариантов в диалектной речи по-разному трактуется представителями структурной и функциональной диалектологии. В рамках функционального подхода к говорам актуальным становится исследование диалектов в системе понятий функциональной модели языка, его “функциональной парадигмы”; говоры рассматриваются в этой модели как один из главных компонентов языка, характеризующийся функциональной и социально-территориальной ограниченностью, рассматриваются в соотнесении с другими языковыми стратами в исторически конкретных языковых ситуациях. При этом учитывается, что говор — сложное коммуникативное образование, включающее разговорно-бытовую речь в качестве нейтральной базы, народно-поэтическую речь и элементы публичной речи. Исследование диалектной речи не отвлекается от социально и функционально обусловленного варьирования говора, а сосредоточивается на нем, устанавливая предельно полный набор речевых форм диалектной речи и выдвигая на первый план проблемы речевой стратификации и динамики говора, соотношения внутренних и внешних, стихийных и сознательно регулируемых факторов диалектного развития, проблему языкового сознания носителей говора и в качестве особенно важной — проблему взаимодействия говоров и литературного языка (см. работы Л.И. Баранниковой, М.Н. Барабиной, Л.И. Беловой, Т.В. Кирилловой, Т.С. Коготковой, О.Д. Кузнецовой, Л.Н. Новиковой, Л.М. Орлова, П.И. Павленко, А.Н. Ростовой, и др.). )