Первый раздел «Локализация души, сердца и ума в пространстве внутреннего мира» посвящен анализу представлений о постоянных областях локализации и об изменении обычного местоположения. Язык отражает существовавшие некогда среди носителей языка представления об анатомическом строении человека.Душа, сердце и ум описываются как локализованные в реально существующих пространствах внутри тела.

Душа мыслится как локализованная в теле человека: не могу ся лишити брата своего, донеле же ми и душа в тhлh» (М.л.с.), в крови: изиде душа его со кровью во адъ(И.л.). Уже в древности было замечено, что обильное кровотечение приводит к смерти, кровь воспринималась как квинтэссенция жизненной силы человека, именно этим обусловлены представления о нахождении души в крови. Другим местом обитания души является грудная клетка: там, где сосредоточен воздух, находится и душа. Об этом свидетельствует и обозначение легких в древнерусском языке, которые именовались душьникъ (от дышать, душа).

Косвенным свидетельством нахождения души в сердце является этимология данной лексемы – «то, что внутри» > «вместилище души» (Черных II: 156). Это предположение подтверждает и то обстоятельство, что достаточно часто в летописях сердце связывается с дыханием, а дыхание и душа, как уже было отмечено, взаимосвязаны: въздыхающе из глубины сердца (М.л.с.). Можно предположить, что душа скрыта в самой глубине сердца и при волнении обнаруживает свое присутствие в прорывающихся наружу вздохах.

Сердце может мыслиться как находящееся не в левой стороне груди, а в середине человеческого тела, что явствует и из этимологии данной лексемы: сьрдь, середина (*serd), сердце «получило имя по своему местоположению в теле» (Шанский 1997: 286) и из летописных контекстов:… …рогатиною ударить за лопатку или противу сердца по груди и промежи крылъ, и разболhвся… (М.л.с.).

Ум в летописях предстает как помещенный внутри человека без указания на конкретную область локализации:мужьство и оумъ в нем жив#$%ше (И.л.), возникает концептуаль-ная метафора: ‘человек – дом’, ‘ум – жилец’, обитающий в этом ‘доме’.

Душа, сердце и ум занимают свое определенное место во внутреннем мире, и эта позиция воспринимается как норма, от которой в отдельных случаях возможны некоторые отклонения. В летописях отражено несколько направлений, по которым осуществляться движение компонентов внутреннего мира человека – это движение по вертикальной оси, по горизонтали и по кругу.

Движение по вертикали, вверх, оценивается преимущест-венно отрицательно, как проявление гордыни и высокомерия (для концептов сердце и ум): писание глаголеть весь оузносяся сердцем нечистъ предъ Богомъ (И.л.), движение по горизонтали – нейтрально, хотя в некоторых случаях может быть проявлением человеческой неискренности: тhм же усты чтуть м#, а сердце ваше далече отстоить от мене (Н.л.), а круговое движение в большинстве случаев – положительно, так как связано обращением человека к Богу, к истинным ценностям: глаголеть бо к намъ пророкомъ: обратитеся ко мне всhмъ сердцемь вашимъ (Н.л.). Таким образом, всякое перемещение в пространстве является отмеченным в религиозно-нравственном отношении, «понятия нравственной ценности и локального расположения выступают слитно: нравственным понятиям присущ локальный признак, пространственным – нравственный» (Лотман 2000: 298).

Второй раздел «‘Поверхность’ как признак концептов внутреннего мира человека». В грамматическом отношении признак поверхности представлен сочетанием имени концепта с предлогами на и съ. Названный признак свойственен всем трем рассматриваемым концептам, специфика обнаруживается лишь в объектах, локализованных на ‘поверхности’. Для ума его внешняя ‘поверхность’ связана либо непосредственно с процессом мышления: Володимер же положи на срдци своемъ. рекъ пожду и еще мало (Л.л), либо с нахождением на ней мыслей, что обусловлено основной функцией ума – участием в интеллектуаль-ной деятельности человека. На душе локализованы человеческие грехи: и дшю. покрыеть множьство грhховъ (И.л.). На ‘поверхности’ сердца происходит мыслительная деятельность человека, пишутся законы нравственной жизни, а также может располагаться бремя «нелюбья»: смиловался и нелюбье съ сердца сложилъ (М.л.с.).

В отличие от русского языка, где появление содержимого на ‘поверхности’ души, сердца или ума объясняется его подъемом из глубины на поверхность (М. Михеев, А.Д. Шмелев), в древнерусский период идеальные объекты на ‘поверхность’ возлагает Бог (мысли), другие человек добровольно принимает на свою душу (клятва), либо его поведение определяет их появление (неправедное поведение отягощает душу человека грехами). Человек может освободить ‘поверхность’ души и сердца (снять с души обязательства или сложить «нелюбье» с сердца).

Раздел 3. «‘Вместимость’ как признак концептов внутреннего мира человека».В грамматическом отношении концепт вместилища представлен предлогами въ и изъ. Имена концептов внутреннего мира человека сочетаются с названными предлогами и, соответственно, предстают как вместилища.

Первый параграф названного раздела посвящен рассмотрению параметрических характеристик вместилищ души, сердца и ума, в частности, таких, как размер, глубина, объем. Во втором параграфе рассматриваются существующие типы ситуаций, связанные с локацией во внутреннем пространстве души, сердца и ума, а также используемые для их реализации языковые средства.

К динамическим ситуациям, связанным с пересечением границы внутреннего пространства души, сердца и ума относятся ‘каузация нахождения во внутреннем пространстве’ (каузатором является Бог, ангел, Дьявол и, крайне редко, человек): wже ти Бъвложилъ таку мысль въ срдце (И.л.); ‘самостоятельное проникновение во внутреннее пространство’ (субъекты – эмоции, Дьявол, человек): посемже вниде страхъ божии во сердце его (И.л.), ‘вобрание во внутреннее пространство’: князь же Игорь приимъ во сердцh съвhтъ их (И.л.); ‘удаление из глубины внутреннего пространства’.

К статическим ситуациям относятся: ‘отсутствие некоторого компонента во внутреннем пространстве’: и бьяшетс#$% единhмъ топоромъ не имhя страха в души своеи (Л.л.); ‘хранение в пространстве’ (объекты – эмоции, мысли, правда / неправда): бh бо имh#$% до него любовь велику. во срдцh своемь (И.л.); ‘действие во внутреннем пространстве’ (речь, мышление и др.): глаголаше бо въ души своеи окааныи:«Что створю?» (С.л.).

Рассмотренный материал позволяет говорить о том, что для сознания средневекового человека, было важно, каким именно образом происходило ‘заполнение’ и ‘опустошение’ идеальных пространств внутреннего мира. При этом сам человек был достаточно пассивен в процессе формирования содержимого сердца, души и ума. В большинстве случаев наполнение идеальных пространств вообще не зависит от самого человека. Вероятно, это связано с русской пассивностью, покорностью, о которых с давних пор говорят русские и западные мыслители, а с относительно недавних пор – и лингвисты.

В целом же пространственные отношения активно используются для моделирования внутреннего мира человека. Пространственные метафоры отличаются четкой организован-ностью, они существуют в виде оппозиций, основными из которых являются ‘внешнее–внутреннее’ и ‘верх–низ’. Простран-ственная характеристика фрагментов внутреннего мира зачастую связана с религиозно-нравственными понятиями и имеет ярко выраженный оценочный характер. Главенствующей является когнитивная модель вместилища, имеющая практически универсальный характер – тело человека – вместилище души, сердца и ума, которые, в свою очередь, предстают как вместилища мыслей, эмоций, чувств.

Четвертая глава «Концепты душа, сердце и ум в свете наивной анатомии» состоит из двух разделов и посвящена выявлению специфики идеальных ‘органов’ по сравнению с реальными анатомическими органами и установлению их функций в жизни человека.

Исследование летописного материала показало, что душа, сердце и ум обладают практически всем набором признаков, позволяющих определить их как особые идеальные ‘органы’ «наивной анатомии»; они мыслятся как вместилища, имеют достаточно четкую локализацию в теле человека, выполняют определенные функции в жизнедеятельности человека. Все сказанное позволяет утверждать, что душе, сердце и уму может быть сопоставлен «метафорический концепт ОРГАН, в своем исходном конкретном значении – обособленная часть тела человека (а также, возможно, и других живых существ), предназначенная для выполнения определенных функций, т.е. способная производить определенные действия, выдавать адекватные реакции .» (Падучева 2000: 244–245). )