Первый раздел представляет собой описание физических признаков концептов душа, ум и сердце. Внутренний мир человека «моделируется по образцу внешнего, материального мира, основным источником психологической лексики является лексика «физическая», используемая во вторичных, метафорических смыслах (Арутюнова 1999: 387). ‘Органы’ «наивной анатомии», несмотря на свою идеальную природу, обладают рядом признаков, характеризующих их как вполне материальные объекты обычного физического мира, им присущи такие признаки, как твердость / мягкость: аще вы Бъ оум#кчить срдце. и слезы своя испустите $% w грhсhх своихъ (Л.л.), легкость / тяжесть: и& бы братьи его т#$%жько срдце. Игореви и Стославоу волости бо даеть снви а братьи не надhли ничимъ же (И.л.); чистота / загрязненность: и по семъ нача каятися ко отцемъ своимъ духовнымъ со многымъ смирениемъ, очищая душу свою (М.л.с.), они могут сохранять целостность и распадаться на части: како ли неразсhдhся сердце отъ многия туги (Н.л.).

Второй раздел посвящен выявлению функций души, сердца и ума. Идея важности функционального аспекта в характеристике объектов внутреннего мира человека высказывалась в лингвистической литературе неоднократно (Г.Н. Берестнев, Е.С. Кубрякова, М.В. Пименова, Е.В.Урысон, А.Д. Шмелев). Как отмечает Н.Д. Арутюнова, «лишь очень постепенно компоненты психики получили самостоятельное, отдельное от физических органов существование» (Арутюнова 1999: 9). Применительно к древнерусскому периоду как раз можно говорить о тесной связи большинства психических функций с определенными органами.

Душа являлась органом жизни человека, участвовала в его эмоциональной, ментальной и речевой деятельности, с ее помощью строились отношения между человеком и другими людьми, а также между человеком и Богом, поскольку душа (наряду с сердцем) выступает в качестве органа, регулирующего нравственно-религиозную жизнь личности.

Сердце также выполняло достаточно широкий круг функций, связанных со всеми областями существования человека: мышление, память, интуиция, внутренняя речь, переживание эмоций, желания, нравственный контролер, индикатор истинности, общение с Богом и единение с другими людьми, а также являлось залогом физического существования человека.

Ум был связан не только с ментальной сферой, но и отвечал за внутреннюю речь, участвовал в эмоциональных реакциях, способствовал объединению индивидов, контролировал деятельность других органов, в частности сердца.

Для древнерусского периода характерна полифункциональ-ность основных органов внутреннего мира. Большинство процессов – мышление, переживание эмоций, речь, сохранение информации – происходит во внутреннем пространстве, что еще более сближает данные концепты именно с органами. Как в реальных анатомических органах локализованы жизненно важные процессы – в сердце происходит процесс кровообращения, в печени вырабатывается желчь, в желудке происходит пищеварение и т.д., – так и в идеальных органах локализованы процессы, необходимые для полноценной духовной жизни – зарождаются эмоции, обдумываются события, произносятся внутренние монологи.

Главное отличие фрагментов внутреннего мира в древнерусском и современном русском языках состоит в способе его организации. Современная «… русская языковая модель человека определяется противопоставлением идеального и материального, а также интеллектуального и эмоционального. Первое противопоставление отражается в языке как противопоставление духа и плоти, второе – как противопостав-ление сердца (груди) и крови, с одной стороны, и головы и мозга (мозгов) с другой» (Шмелев 1997: 537). В древнерусской же модели человека отсутствует столь четкое противопоставление органов интеллектуальной и эмоциональной сфер. Каждый из идеальных ‘органов’ принимает участие и в интеллектуальной, и в эмоциональной деятельности человека.

В Заключении подводятся итоги проведенного исследования.

В результате проведенного исследования было установлено, что все три изучаемых концепта обладают сложной концептуальной структурой. Структуру концепта душа образует 57 признаков, концепта сердце – 51, ума – 32. Очевидно, что сложность, расчлененность структуры соответствующего концепта является показателем большей его значимости в сознании носителей языка в конкретный исторический период, на определенном этапе развития общества и мышления. Таким образом, можно утверждать, что концепты внутреннего мира человека – душа, сердце и ум – представляют особую значимость для древнерусской культуры, обладают своей особой спецификой.

Концептуальная структура души, сердца и ума организована сегментным образом; она включает три сегмента, равнозначных по степени абстракции, каждый из которых образуется иерархически организованными признаками. В сегментной структуре концептов внутреннего мира человека распределение признаков происходит крайне неравномерно, для каждого концепта характерно преобладание определенного сегмента. У концепта душа основным является сегмент биоморфных признаков (54,91%), сегмент наивно-анатомический составляет 27,46%, и пространственный сегмент – только 17,63%. У концепта сердце наибольшим является наивно-анатомический сегмент (44,33%), пространствен-ный составляет 36,92%, и биоморфный – 18,75%. У концепта ум три сегмента являются практически равновеликими, с незначительным преимуществом наивно-анатомического сегмента (34,27%) над биоморфным (32,93%) и пространственным (32,8%).

Концепт душа представлен в сознании человека русского средневековья в первую очередь как «внутренний человек», а концепты сердце и ум – как особые идеальные ‘органы’, отвечающие за духовную жизнь человека. Прототипическое значение «внутренний человек» реализуется через витальные, физиологические, метальные, эмоциональные, социальные, признаки, а также признаки внешности и характера, имеющие свои конкретные разновидности. Прототипическое значение «органа наивной анатомии» реализуется в признаках параметрических, физических, а также в признаках локализации и вместимости и соответствующих функциях.

При концептуализации внутреннего мира человека Древней Руси действовал принцип аналогии. Душа, сердце и ум, представляют собой объекты «невидимого мира», и потому отображение их свойств возможно лишь путем выявления сходства по ряду параметров с некоторыми вполне материальными объектами. Все объекты, с которыми сопоставляются при концептуализации душа, ум и сердце человека, являются базой для их познания, для выявления наиболее значимых свойств этих недоступных для непосредственного восприятия констант внутреннего мира человека. За счет этого происходит объективация в языке концептов, которые иным способом не могут быть выражены. Результатом данного процесса является, таким образом, расширение смыслового аппарата древнерусского языка.

Известно, что источником концептуализации являются области, актуальные для общества определенного времени. Для средневекового периода в качестве таковых выступает человек, его материальные органы, природный мир (растения), пространство, окружающее человека, базовые виды деятельности (земледелие).

В отличие от современного русского языка, где центральную роль в системе внутреннего мира человека играет душа, для древнерусской культуры подобную функцию выполняло сердце, что определяется, во-первых, наибольшей частотностью употребления имени данного концепта по сравнению с остальными, многообразием языковых воплощений, а также наиболее широким спектром функций, которые оно, в представлении средневекового человека, выполняло в его жизни.

Дальнейшее исследование концептосферы внутреннего мира человека возможно в нескольких направлениях. Прежде всего, это ее комплексное описание на материале других жанров древнерусской литературы. Значительный интерес представляет изучение данного фрагмента языковой картины мира по данным церковнославянского языка, материалом для подобного исследования должен послужить текст Библии, во многом повлиявший на формирование славянской, в том числе и русской, ментальности. Перспективным представляется и сопоставительное рассмотрение фрагментов внутреннего мира человека в древнерусском и современном русском языках, что позволит рассмотреть эволюцию концептов. )