Тем не менее, мы не можем говорить о метафоричности самого мифа что проистекает из его гомеоморфизма (уподобление в мифе – это отождествление, а не сравнение). Мифологическое мышление метафорично лишь с точки зрения современного исследователя (архаичные отношения подобия воспринимаются ныне как сознательное уподобление, сравнение). Однако за неимением другого термина, который более точно передавал бы сущность данного явления, мы, вслед за другими исследователями, называем мифологическое уподобление метафорой.

В целом, можно говорить об относительном изоморфизме языка и мифа не только на ранних стадиях развития этноса, но и о продолжении традиции такого изоморфизма в иных исторических условиях и в иных формах. При этом гетерогенный характер мышления современного человека, которое сохраняет в себе определенные архаические пласты, обеспечивает возможность описания МКМ посредством анализа актуальной языковой картины мира.

Во второй главе - «Концептуализация мифа» - постулируется возможность преставления мифа в виде мифоконцептов, через систему которых он может быть описан. Предложенная нами трехкомпонентная структура концепта подводит основания под лингвокультурологический диахронный анализ слова, позволяя задействовать в ходе реконструкции семантического архетипа сведения, составляющие культурную коннотацию лексем.

Существенной составляющей частью концепта являются представления, однако, исходя из того, что представления есть чувственно-наглядные образы, они носят индивидуальный характер и не всегда поддаются рефлексии. Поскольку представление является формой индивидуального чувственного отражения, оно не связано с аналитико-синтетической обработкой информации и, соответственно, не имеет плана выражения.

В результате аналитико-синтетической обработки представлений (выделение наиболее существенных свойств объекта, отличающих его от прочих) возникают понятия, которые предполагают знаковую репрезентацию результатов мыслительной деятельности (языковой знак). Безусловно, значение слова не сводится к понятию, но предполагает его.

Эволюция понятий приводит к тому, что они вызревают до уровня концептов, а слова, обозначающие концепты, приобретают дополнительные параметры и глубину. Концепт, в отличие от понятия, энциклопедичен, именно «энциклопедии всегда имеют дело с концептами, а общие словари обычно ограничиваются понятиями» [Соломоник 1995: 294].

При этом концепт с необходимостью включает в свою структуру комплекс представлений, чем обеспечивается его образность. В то же время не всякое представление является строевым элементом концепта. Концепт вбирает в себя лишь некоторый инвариантный комплекс представлений, общий для носителей одной культуры, соотносимый с коллективным знанием этноса. Такой инвариантный комплекс представлений мы называем синэйдос (от греч. syn – «вместе» и eidos – «вид, образ»). Вследствие существования этой инвариантной структуры возникают понятия, общность которых (в пределах лингвокультурного сообщества) обеспечивает успешность коммуникации: «каждый понимает слово по-своему, но внешняя форма слова проникнута объективной мыслью, независимой от понимания отдельных лиц» [Потебня 1993: 69].

Таким образом, по нашему мнению, концепт формируется посредством «сгущения образов» (выражение А.А. Потебни), исходных представлений, в синэйдетический инвариант, а затем - в законченное понятие об объекте с последующей «концентрацией» представления и понятия в материальном носителе - знаке, например – в слове (семиотизация концепта, частным и в то же время основным способом осуществления которой является вербализация, - необходимое условие его существования).

Отличительными характеристиками концепта являются образность, энциклопедичность, интегративность - способность обеспечивать «компрессию» смысла за счет имманентного включения комплекса потенциально возможных ситуаций, сценариев, фреймов и т.д.; динамичность - способность развиваться, варьироваться в соответствии с изменениями картины мира в целом (безусловно, такие изменения по большей части носят эволюционный, а не революционный характер, то есть протекают достаточно медленно); структурированность, кодовая вариативность, наличие языковой репрезентации; неуниверсальность синэйдоса и обусловленная национальным языком специфика именования обеспечивают неуниверсальность, идиоэтнический характер, релятивизм концептов в целом.

Образность концепта обусловливает его функциональную направленность как носителя культурной информации. При этом следует заметить, что возможно существование концептов с ослабленной образностью. Поскольку традиционно под образностью понимается способность языковых единиц (= вербализаций концептов) создавать наглядно-чувственные представления о предметах и явлениях, то собственно безóбразность единицы видится в отсутствии у нее наглядно-чувственной основы (таковы, например, абстрактные понятия: правда, добро и т.п.). Однако, исходя из того, что образное основание, помимо прочего, может включать различные ассоциации с конкретными предметами, ситуациями, лицами – «эталонными» носителями данных свойств [См.: Шенделева 1999: 76], ослабленная образность не тождественна ее отсутствию. Исходя из того, что образ строится в предметной деятельности, зависит от предшествующего опыта, концепты с ослабленной образностью с необходимостью включают все то, что аккумулируется в культурном контексте.

Для нашего исследования значимо, что концепт с ослабленной образностью не предполагает императивного соответствия с сигнификативной языковой единицей, к которым относятся нереферентные слова (слова с отрицательной референтностью). В частности, мифологические номинанты (русалка и подоб.) лишены референтного основания, однако стоящие за ними концепты, безусловно, имеют в своей основе сильный образ.

В концепте в свернутом виде существует смысловая информация, которая может быть развернута посредством вербальной репрезентации. При этом такое «развертывание» происходит одновременно на этапе порождения и восприятия слова в речи. Конгруэнтность перцепции и апперцепции адресанта и адресата детерминирует относительную контекстуальную независимость концепта.

Языковые единицы ассоциированы с вербализуемыми ими концептами. Вследствие этого слова обладают способностью вступать в иерархические связи, отражающие иерархию объективируемых ими концептов. При этом родственные слова, называющие генетически близкие и связанные между собой концепты, включены в иерархии, разворачивающиеся от конкретного к абстрактному, что мы с необходимостью учитываем в ходе реконструкции исходных значений слов.

Поскольку концепты не существуют изолированно, а являются элементами системного характера и включаются в когнитивный контекст, представляющий собой ассоциативный набор обязательных и факультативных компонентов и обеспечивающий понимание соответствующих слов [Алефиренко 2002, Болдырев 2001], возможно говорить о концептуальной валентности (потенциальной или реализованной). Особенности концептуальной валентности носят этнокультурный характер. Изменение концептуальной валентности приводит к метаморфозе концептуального понятия, что влечет изменение значения слова-стимула - взаимосвязь между концептуальной и лексической валентностью очевидна. Из этого следует, что концептуальная валентность должна рассматриваться во взаимосвязи с компонентной моделью значения.

В результате значения слов как вербализованных концептов оказываются «упакованы в форме фреймов» (В.Н. Телия). Фрейм есть когнитивная структура, моделирующая в рамках определенной этнокультуры типизированную ситуацию с участием концепта.

Мы полагаем, что фреймы на уровне вербальной объективации соотносимы с «семантическим звеном» (термин М.И. Приваловой) – предикатным (в терминологии Н.Д. Арутюновой), то есть по своей сути - признаковым, словом или минимальным словосочетанием, дающим возможность понять значение слова. При этом не всякое предикатное слово или бинарное словосочетание будет достаточным семантическим звеном для понимания (хотя бы самого общего) значения слова, но в совокупности они будут представлять слово как репрезентант концепта. Вербализованный концепт включает целые ряды фреймов. Поскольку концепт - это все, что мы знаем об объекте, он отражает не просто существенные признаки объекта, но значимые для данного этнокультурного сообщества знания о его сущности, ставшие основанием при создании языкового репрезентанта концепта. )