Первичные значения слов, обозначающих в современном немецком и русском языках эмоции, покрывают собой преимущественно физически воспринимаемые объекты действительности, а также физиолого-витальные процессы. Их наречения переносятся впоследствии на ментальный, внутренний, психический мир человека. Эти переносы (метафора, метонимия) основаны на уподоблении феноменов, принадлежащих разным формам действительности, разным сферам бытия.

Лексикографический материал обнаруживает различного рода семантические трансформации исследуемых слов. Представляется важным рассмотреть данные слова на предмет выявления трансформаций (сужения и расширения) их семантики в диахронической плоскости немецкого и русского языков и установления первичных и вторичных значений. Решение этой исследовательской задачи предполагает максимально тщательное использование этимологической эмпирической базы, учёта всей богатой палитры версий о первичности и, соответственно, вторичности того/иного значения у слова. Совершенно естественны возникающие при этом некоторые сложности, связанные как с самой множественностью толкований происхождения исследуемых слов (ср. напр., Gefallen, Grauen, страх), так и их семантической диффузностью. Здесь же следует указать и на приблизительность, неполноту этимологических данных в отношении ряда слов (Furcht, отрада, гнев, тоска).

Большинство проанализированных языковых единиц, как правило, за счёт конкретизации сужают свои первоначально синкретичные значения. Последние приобретают со временем свойства точности, всё большей определённости, что детерминируется общим развитием человеческого мышления, его всё возрастающими эвристическими возможностями освоения мира. Наиболее очевидно наблюдаем данный лингвогносеологический процесс в семантике слов Beklemmung, Grauen, Scheu, Truebsal, Kummer, Wehmut, Grimm, Ingrimm, Zorn, боязнь, ярость. Вместе с тем следует отметить некоторые немногочисленные случаи расширения значений слов, номинирующих эмоции в немецком языке (Freude, Lust, Trauer). Так, например, слово Lust в древневерхненемецком языке обозначало исключительно конкретный тип поведения человека – «распутство». В современном же немецком языке оно, сохранив с небольшой трансформацией данное значение, приобрело и другой смысл – обозначение всякого желания, не обязательно желания сексуального удовлетворения. Четко выраженного расширения значения среди исследуемых слов русского языка нами не обнаружено, что, вероятно, объясняется, его менее качественным этимологическим описанием.

Зафиксированные нами противоположные по своей сути семантические процессы, характерные для ряда номинантов эмоций, – сужение и расширение – иллюстрируют лингвокогнитивную дифференциацию человеческим языковым сознанием объектов различных форм действительности, в том числе и языковой.

Психологизм значений слов, большинство которых изначально не обозначает человеческие эмоции, объясняется присущей любому, в том числе и архаичному человеческому сообществу, общей антропоморфностью. Последняя, в свою очередь, есть результат постепенной социализации человека. Языковой материал показывает, что слова, обладающие первичными «физическими» значениями, со временем начинают употребляться как обозначения психических переживаний человека. Наименования, главным образом, с физических объектов мира, а также (правда, в меньшей степени) и с физиологических состояний человека переносятся на фрагменты психического, в целом духовного мира человека. Данный перенос, имеющий гносеолого-лингвистический характер, основан на элементарном сравнении фрагментов мира в целом и обнаружении в них Homo sapiens разнообразных аналогий, сходств (напр., функциональных, формальных и т.п.). Трансформации же значений слов происходят во многом благодаря расширению контекста их употреблений. Чем более актуальными для сознания человека оказываются ещё не вербализованные, но уже интуитивно осознаваемые им эмоциональные смыслы, понятия, тем более интенсивно проявляют себя различного рода метафорические переносы.

Одним из способов лингвокультурологического изучения ЭК является словарная филологическая статья (§ 2). Она – важный специфический тип вербального текста, в котором через определение и языковые иллюстрации раскрыта структура и содержание вербального концепта. Словарная статья состоит из собственно дефиниционной и иллюстративной частей. В первой из них раскрываются с точки зрения логики наиболее важные признаки определяемого понятия – облигаторного компонента концепта; во второй же представлены его образные и ценностные характеристики. В словарной дефиниции указаны границы определяемого понятия, в то время как в иллюстративной части словарной статьи эксплицированы его ценностные и образно-ассоциативные компоненты. Понятие, образно и ценностно распредмеченное Homo loquens, есть концепт.

Номинанты эмоций дефинируются в немецком и русском языках четырьмя способами – родо-видовым, релятивным, отсылочным и комбинированным. Первые два из них являются наиболее регулярно используемыми в обоих языках. Мы считаем целесообразным фиксацию в филологических дефинициях большего количества семантических признаков при родо-видовых определениях (более развёрнутая видовая характеристика), с одной стороны, и указание родовых сем при релятивных определениях – с другой. Релятивные и, в особенности, отсылочные определения малопродуктивны как в немецком, так и в русском языках в виду их ограниченных возможностей при описании значения слов, лексически оформляющих концепты.

Наиболее оптимальными, но, к сожалению, не в достаточной мере часто применяемыми при описании значения слов, кодирующих ЭК, являются комбинированные, по своей сути, симбиозные определения. Данный тип лексикографического толкования номинаций эмоций сочетает в себе преимущества родо-видовых и релятивных определений. Он более полно и точно эксплицирует содержание рассматриваемых психических понятий, многие из которых онтологически близки друг другу. Нам представляется целесообразным и, более того, технологически возможным использование именно этого типа дефиниции в описании семантики слов, обозначающих эмоциональные феномены, что предполагает составление набора определенных семантических параметров, применение которых должно упорядочить, систематизировать и, следовательно, повысить качество смысловой репрезентации ЭК. С этой целью необходимо обращение к энциклопедическим (психологическим) дефинициям, более полно раскрывающих содержание психических явлений. Ряд наиболее существенных признаков, составляющих объём того/иного понятия, может быть включён и в дефиниции филологических словарей. Сопоставительный анализ разнотипных дефиниций эмоций позволяет вычленить такие базисные семантические признаки, как «род», «вид», «каузальность» и «градация». Они могут быть использованы лексикографами как метаязык в практике описания фрагментов эмоциональной концептосферы.

Поскольку в действительности многие эмоции человеком трудно разграничиваемы в силу их онтологической близости, постольку и обозначающие их вербальные знаки диффузны. Этим обстоятельством объясняются лексикографические трудности в описании семантики номинаций эмоций. Некоторыми исследователями предлагается исключительно метафорический способ их толкования (Дж. Лакофф). Мы считаем, что метафорические описания семантики номинантов эмоций действительно необходимы, но не в самом определении, а в иллюстративной части словарной статьи. В отличие от неё словарная дефиниция в силу её редуцированного объёма определяет понятие – ядро концепта. Сам же концепт на лексикографическом уровне раскрывается в языковых иллюстрациях, анализ которых позволяет увидеть его оценочное и образно-ассоциативное осмысление носителями того/иного языка.

Интерпретационный сопоставительный анализ контекстов употребления номинаций эмоций, составленных или отобранных из классической художественной литературы авторами толковых словарей, обнаруживает в немецком и русском языках как общие, так и отличительные образы, оценки, представления человека о данном социально-психологическом явлении. В ходе лингвистического анализа разноязыкового лексикографического материала зафиксировано множество пересечений сопряжённых с эмоциями идей. Представителями двух лингвистических сообществ эмоции «сопрягаются», как правило, с одними и теми же понятийными сферами: «действия человека/примата», «архетипы огня, воды», «оценка (хорошо/плохо)», «борьба» и т.д. Высокочастотное совпадение понятийных сфер, раскрывающих понимание немцами и русскими сущности эмоций, свидетельствует о «психологическом единстве людей» (термин Ф. Боаса), относящихся к разным этносам. Принципиально важно указать на совпадение понятийных сфер, используемых для осмысления эквивалентных эмоций, т.е. эмоций из одних и тех же «зонных групп» (термин Н.В. Витт), опредмеченных в немецком и русском языках. Так, к примеру, и Angst, и страх корреспондируют с понятиями борьбы, смерти, соматического оформления и т.п. Freude и радость, напротив, коррелируют с понятиями светлости, лёгкости, положительной оценки. Это, однако, не значит, что образное мышление носителей, пользователей двух языков, представителей разных лингвокультур во всём и вся имеет идентичную ассоциативную направленность. Совпадение понятийных сфер, к которым прибегают немцы и русские при освоении и толковании эмоций, отнюдь не исключает значительного своеобразия используемых ими при этом ассоциативно-образных и оценочных представлений. )