Ассоциативные реакции русскоязычных информантов на слово-стимул, в качестве которого выступает русская реалия, разнообразны, личностно окрашены и атрибутивно-уточнительны, что и является показателями предельной степени национальной маркированности этих единиц: «оливье» – салат (141), Новый год (48), праздник (46), майонез (29), зеленый горошек (27), вкусно (8), гости (6), зима (9) и т.д. Аналогичный формат реакций наблюдается у американских испытуемых относительно знакомого объекта: «bagel» – cream cheese (52), breakfast (32), chewy (8), bread (5), good (5), Jewish (5) (ассоциативная реакция становится понятной при обращении к истории реалии), toaster (5), butter (4), healthy (4), yummy (4), bakery (3), etc.

Интеркультурный характер этноязыкового сознания вторичных языковых личностей, которые представлены группой квазибилингвов, иллюстрируют ассоциативные реакции на слова-стимулы, являющие собой русские и американские реалии, собранные в пятом и шестом кластерах. Как и предполагалось, ассоциативные реакции I и II групп испытуемых[1], полученные на слова-стимулы, представляющие собой русские реалии, обнаруживают обширные зоны полных и аналоговых совпадений. При анализе ассоциативных реакций квазибилингвов на слова-стимулы, содержащиеся в шестом кластере и представляющие собой американские реалии, становится заметной их абсолютная конгруэнтность ассоциативным реакциям американских респондентов. Так, среди зон полных совпадений, во-первых, отмечается ассоциат «Taco Bell», который представляют собой сеть ресторанов быстрого питания – «eat-in and drive through» – (как МакДональдс), только «Taco Bell» – это сеть ресторанов мексиканской кухни, которые имеются по всей Америке и очень популярны среди тех, кто любит мексиканскую еду. И в реакциях американцев, и в реакциях квазибилингвов фиксируется ассоциат-атрибут «blueberry» – ягода, входящая в стандартный набор raspberry, strawberry and blueberry all the year round. «Cream cheese» и «cream cheese cake» также представляют собой исконно американские реалии. Вышеотмеченные факты еще раз подтверждают компилятивный характер образов, бытующих в сознании квазибилингвов.

Нельзя не отметить ассоциативные реакции-цветонаименования, зафиксированные в ответах всех трех групп испытуемых. В ассоциатах-цветонаименованиях может быть представлена колоремная характеристика образа, связанная с его символьным началом. Например, слово-стимул «хороший» 6% русскоязычных респондентов и 4% квазибилингвов ассоциировали с хромононемом «светлый», тогда как реакциями на стимул «плохой» стали: чер-

ный (I – 10; II – 8), темный (II – 5), dark (III – 8); black (III – 6). В ассоциатах-цветонаименованиях могут быть отражены спектральные характеристики, связанные с образом объекта или явления, который называется словом-стимулом и которые специфичны для каждой этнолингвокультуры. Например, стимул «деньги» (money) предопределил ассоциативное реагирование «green» – самое частотное среди американских респондентов (29). Меньше количество реакций, но, тем не менее, такие есть, фиксируются в ответах испытуемых-квазибилингвов (8). Русскоязычные информанты предоставили также спектральные ассоциаты на стимул «деньги» – зелень (4), зеленый (3). Слово-стимул «дом» ассоциируется у американцев с белым цветом (white – 6), чему способствует культурная предопределенность образа американского дома. Стимул «конституция» у русскоязычных респондентов и респондентов-квазибилингвов провоцирует появление цветонаименования «красный»: красный (II – 4), красная книжечка (II – 3); красный (ая) книга (I – 3). Cлово-стимул «почта» русскоязычные информанты и квазибилингвы единодушно «окрашивают» в синий цвет: синий ящик (II – 4), синий (I – 2). Спектральной характеристикой слова-стимула «квас» является хромононем «желтый», по цвету денотата «yellow tank» (III –1), «желтая бочка» (I – 8). Как указание на процессы метафоризации цветонаименований могут рассматриваться реакции «redneck» или «pink» (хороший). Наконец, ассоциативные реакции-цветонаименования могут быть результатом действия механизма синестезии как «ненамеренного физического опыта межчувственной ассоциации» [Cytowic, 2002]. Сочетание «(груви) грейви» вызывает устойчивую цветовую ассоциацию «зеленый» (I – 4), (II – 3). В ассоциативном поле на данный стимул квазибилингвами предоставлены спектральные ассоциаты: «желтый» (1), «зелено-коричневый» (1), «серое(ый)» (2). Звукосочетание «бейгл» у русскоязычных информантов ассоциируется с черным цветом (2). «Тако» провоцирует появление таких цветовых ассоциативных реакций, как «желто-белый» (I – 1), «красный» (I – 1), «зеленый» (II – 2). В задачи данного психолингвистического эксперимента не входила проверка действия механизма цвето-звуко-образной символизации, поэтому колоремно окрашенные ассоциативные реакции рассматриваются как имеющие окказианально-индивидуальный характер. Но, вероятно, даже эти немногочисленные примеры могут свидетельствовать о существовании национальной специфики цветолексемной ассоциативности.

Значимость соответствующей профессиональной сферы показательна в том, что узкоспециальные образы зафиксированы в ядре языкового сознания испытуемого и извлекаются оттуда при ассоциативном реагировании в виде вербализуемых ассоциатов. Так, у группы русскоязычных испытуемых, курсантов военного вуза, стимул «я» вызывал наиболее частотные ассоциативные реакции «вечерняя проверка», «вечерняя поверка», т.е. образ процедуры, во время которой откликом на называемую фамилию является многократно повторяемое «я». У респондентов-врачей стимул «человек» провоцирует появление реакции «живой», т.е. эксплицируются элементы сложившейся синтагматической связи «живой – мертвый », «человек – труп». У программистов достаточно прогнозируемым реагированием на слово-стимул «плохой» выступает выстроенная по парадигматической схеме реакция «вирус» и т.д. и т.п.

О том, что ассоциативное поле является фиксацией прескрипций, выработанных языковым этносом, свидетельствуют реакции в виде паремий, фразеологизмов или их индивидуализировано оформленных отрывков. Так, слово-стимул «работа» в группе русскоязычных информантов спровоцировало появление таких реакций, как: «и труд, все перетрут», «деньги», «кони», «непыльная», «нечто, чем надо заниматься не из-под палки, а от души», «волк» и т.д. Для сравнения: в группе квазибилингвов были запротоколированы такие реакции, как: «money», «деньги», «не волк», «в лес не убежит, хотя работать приходится постоянно», «не может быть смыслом жизни» и т.д. А вот в группе американских респондентов аналогичные реакции практически не отмечаются, что, вероятно, позволяет говорить о большей архетипичности и автохтонности бытующих в русском сознании образов.

Данные, полученные при проведении ассоциативного эксперимента, позволили составить Ассоциативные рейтинговые словники представителей русской и американской культур, а также квазибилингвов. Анализ материалов словника может предоставить информацию о специфике различных фрейм-структур. На материале ассоциативных реакций на слово-стимул «constitution» рассмотрим ассоциативные реакции американских респондентов, в основе которых лежат различные фрейм-структуры. Реакция «freedom» является для представителей американского лингвокультурного сообщества не только базовой ценностью, но и основной идеей американской конституции. «Foundation» связано с «Founding Fathers», «fore-fathers» (создатели конституции). В ассоциативном поле, образованном ассоциатами на стимул «constitution», отмечаются реакции – прецедентные имена: «Thomas Jefferson», «Abraham Lincoln», «John Hancock», прецедентные высказывания: «We the people», «an agreement by which we govern ourselves, and disallow our governance by tyrants». В качестве ассоциатов отмечаются вербализаторы – топонимы прецедентных ситуаций: «school house Rock», «Washington». А также многочисленные атрибуты: «large wooden Ship», «amendments», «American flag», «bill», «White House». В любом ассоциативном поле можно обнаружить в качестве ассоциативных реакций вербальные прецедентные феномены и языковые единицы, эксплицирующие вербализуемые прецедентные феномены, что может служить доказательством организации языкового сознания как набора фрейм-структур. Реакция «гордо» (I – 4) на слово-стимул «я» означает свернутый прецедентный текст – «Человек – это звучит гордо». Имя собственное «Adam» (как достаточно частотная реакция американских информантов на стимул «человек») является вербальной формой прецедентной ситуации и прецедентного текста (Библейская притча). Реакция «обезьяна» (I – 5) на слово-стимул «человек» отсылает к прецедентной ситуации «человек произошел от обезьяны», реакция «не пахнут» (II – 8) на стимул «деньги» отсылает к прецедентному высказыванию «деньги не пахнут», реакция «крепость» на слово-стимул «дом» (I – 13) кодирует прецедентную ситуацию и прецедентное высказывание «мой дом – моя крепость». Русские респонденты на слово стимул «сушки» представили ассоциаты «Саша» (3) и «шоссе» (3), апеллирующие к известной скороговорке. )