И все бы хорошо: здание выведено из аварийного состояния и полностью

отреставрировано. Но спустя некоторое время оказалось, что крыша течет,

фундаменты мокнут, межэтажные перекрытия поломаны, оконная замазка

отваливается, краска шелушится, а половые доски и вовсе достались

бракованные. Все это было зафиксировано в протоколе совещания выездной

комиссии (от 11 июня 1999 года), в которую входили московские архитекторы и

реставраторы. Эксперты обратились в Управление охраны памятников с

просьбой "изыскать возможность выполнения работ" и "сообщить о сроках их

проведения".

Дом Мельникова уникален и по своим конструктивным решениям. Полукруглая спальня

разделена ширмами-стенками. (Фото: Александр Сорин)

Несмотря на последовавшие за этим просьбы обитателей дома и бесконечные

письма в разные инстанции, ошибки и недоделки реставраторов так до сих пор

не исправлены, и неизвестно, будут ли исправлены вообще.

Мало того. В последние годы на участке обнаружены провалы земли, а значит, в

один прекрасный день дом может упасть. Тут же на участке проходит так

называемый транзитный трубопровод (то есть проложены трубы, ведущие в

соседние дома), хотя по закону об охране памятников на охраняемой

территории не должно быть коммуникаций, которые не связаны с его

обслуживанием.

А вокруг продолжают строить новые дома. Один из них - совсем близко,

причем его строительство ведется, судя по всему, в нарушение существующих

правил. Строители повысили уровень земли на 70 см, отчего вся вода стекает

под дом Мельникова (отсюда и сырые фундаменты). Мосгосэкспертиза (главная

архитектурная инстанция, проверяющая правильность всех согласований)

утвердила первоначальный проект строящегося дома, но вопрос, как сказали

корреспонденту "Итогов", "так и остался открытым". Строительство

неоднократно пытались приостановить до окончательных согласований. В

последний раз - в начале октября, когда префектура поручила

административно-технической инспекции "Арбат" "осуществить контроль за

приостановкой работ на объекте" до получения решения Мосгосэкспертизы. Но

дом уже построен. Причем получился он на два с половиной метра выше, чем

по проекту, и практически лишил дом Мельникова солнечного света.

Застроенный со всех сторон, он почти все время находится в тени, что влияет

на его "художественное состояние" (это понятие тоже учтено в законе об охране

памятников).

Детские мастерские, разделенные перегородкой. (Фото: Александр Сорин)

Понятно, что эти проблемы касаются не только дома Мельникова, но являются

общегородскими. Но в том, как складывается судьба признанного шедевра в 90-е

годы, можно увидеть отношение московских властей к памятникам истории и

культуры в целом.

Особенно красноречиво письмо от 14 июля сего года, подписанное первым

заместителем начальника московского Управления охраны памятников В. И.

Соколовским (любопытно, что именно он был председателем комиссии по

приемке реставрационных работ). В ответ на просьбу владельцев дома все-таки

заменить пресловутую замазку (объем работ столь велик, что справиться с ним

самостоятельно они не могут - одно многометровое окно и 60 маленьких)

Соколовский пишет: "Замена оконной замазки является эксплуатационной

обязанностью собственника". И по-своему он, конечно, прав - замазывать окна,

а также мыть полы и ввинчивать лампочки, наверное, должны сами жильцы.

Но только речь идет не об обычной квартире, а о доме-музее, охраняемом

государством.

Ванная комната с ванной на позолоченных львиных лапах. (Фото: Александр Сорин)

Частный дом или музей?

В 1977 году в доме Мельникова побывал Микеланджело Антониони. В альбоме,

хранящемся в архиве семьи архитектора, он оставил следующую надпись: "Этот

дом как плод архитектуры будущего - прекрасен. Он нуждается в реставрации и

консервации как музей".

Фактически дом и функционирует как музей. Сюда регулярно приходят

посетители (в основном, конечно, специалисты или иностранные

студенты-архитекторы), и Виктор Мельников водит экскурсии. Однако

музейного статуса дом не имеет.

Владельцы давно готовы передать его государству и превратить в музей. У них

есть, конечно, свои требования. Чтобы Виктор Мельников, который провел

здесь всю жизнь, мог в нем жить. Чтобы другим наследникам были

предоставлены квартиры. Чтобы где-то по-соседству был устроен центр по

изучению творчества Мельникова с депозитарием для проектов

Мельникова-старшего и картин Мельникова-младшего и выставочными

помещениями. Наконец, чтобы государство гарантировало сохранность

мемориальной обстановки дома.

Очевидно, что при желании властей выполнить эти требования несложно. Но,

судя по всему, главным препятствием для чиновников являются именно

жильцы, которые относятся к сохранению дома слишком ревностно. Еще в

ноябре 1998 года начальник Управления охраны памятников Виктор

Булочников в одной из докладных на имя Юрия Лужкова написал: "Обращаю

Ваше внимание, что владелец дома не желает признавать выполнение

реставрационных работ законченным, тем самым оттягивая сроки организации

)