Более того. Командир полка вступился за своих офицеров. Он заявил, что не видит ничего плохого в их нацистских убеждениях. В чем дело? – спрашивал полковник – «Ведь рейхсверу ежедневно говорят, что он является армией, построенной на принципе фюрерства. Что же вы хотите от молодого офицера?» Имя этого полковника было Людвиг Бек.

В сущности, судить надо было не двух молодых офицеров, а их начальников. Ибо уже в 1930 г. руководство рейхсвера склонялось к тому, что настало время призвать Гитлера к власти . В архиве министра рейхсвера (а впоследствии канцлера) генерала Шленхера после войны нашли набросок письма в редакцию газеты «Фоссише цейтунг», в котором Шлеихер писал, что с сентября 1930 г. он «последовательно и настойчиво выступал за привлечение НСДАП в правительство». Как свидетельствует западногерманский историк Г. Краусник, вслед за этим Шлеихер сам выдвинул идею сделать Гитлера рейхсканцлером.

Становление А. Гитлера фюрером.

Три года – 1930, 1931 и 1932 – были наполнены сложными политическими интригами, которые плелись в кабинетах министров и промышленников вокруг Гитлера. Рейхсвер и его генералы не только не оставались в стороне, но, наоборот, играли в них важнейшую роль. В ходе этих интриг последовало трогательное единение Гитлера с таким идейным представителем рейхсвера, каким являлся Ганс фон Сект. Впервые Сект встретился с Гитлером в 1923 г. и тогда обронил замечание, что у него и у Гитлера «сходные цели». Через восемь лет, в 1931 г. , Сект после очередной беседы с Гитлером сообщил своим друзьям-генералам, что рассматривает нацизм «как спасительный фактор» и его нужно включить во внутриполитические комбинации рейхсвера. Затем генерал счел своим долгом отправиться в курортный городок Гарцбург, где Альфред Гугенберг 11 октября 1931 г. от имени «немецкой национальной партии» заключил официальный союз с Гитлером и создал так называемый гарцбургский фронт, который крайне помог Гитлеру на его пути в имперскую канцелярию. Сект и его старый друг генерал фон дер Гольц своим присутствием освятили «гарцбургский фронт» от имени генералитета. С этими предзнаменованиями Гитлер начал свои политические комбинации.

В обстановке кризиса и резкого обострения классовой борьбы в Веймарской республике крупнейшие немецкие монополии и значительная часть генералитета окончательно перешли на сторону Гитлера. 19 ноября 1932 г. Гинденбургу было послано известное письмо промышленников. 4 января 1933 г . на вилле у банкира Шредера было принято решение о формировании кабинета Гитлера с участием Папена. Настали решающие для истории страны дни. Хозяева буржуазной Германии пришли к выводу: вложить все полномочия власти в руки Гитлера и его партии и превратить буржуазно-демократическую Германию в фашистскую, в страну открытой диктатуры самых реакционных сил монополистического капитала. Никто не сомневался, что приход Гитлера к власти будет означать кровавый террор против прогрессивных сил, расправу с организациями рабочего класса, а во внешней политике – курс на воину. «Гитлер – это воина!» – эти слова Эрнста Тельмана коротко и прозорливо определили смысл прихода нацизма к власти.

На выборах в рейхстаг летом 1932 г . гитлеровцы получили 13,8 млн. голосов избирателей. Угроза захвата власти гитлеровцами становилась все более реальной. Единственной партией, решительно и последовательно боровшейся против фашизма, была КПГ. Основным лозунгом КПГ было единство действий всех антифашистских сил, сопротивлявшихся Гитлеру. КПГ организовывали антифашистские митинги, демонстрации и забастовки, давала отпор гитлеровским штурмовикам и срывала фашистские сборища. Во имя этой важнейшей цели КПГ предлагала союз и руку помощи социал-демократам – другой крупной партии, за которой стояла часть рабочего класса. Но в этот решающий час правое руководство СДПГ, отравленное ядом антикоммунизма и пресмыкавшееся перед германским империализмом, отвергло предложения коммунистов. Тем самым лидеры СДПГ перешли через роковую черту и влились в лагерь пособников Гитлера.

А этот лагерь был занят лихорадочными приготовлениями. Предстояло привести Гитлера к власти «законным» парламентским путем, поскольку правящие круги боялись дать повод для революционного выступления масс. Массы бурлили. 15 января 1933 г. – в день годовщины убийства Либкнехта и Люксембург – в Берлине состоялась антифашистская демонстрация. 25 января под руководством КПГ на улицах Берлина прошла 130-тысячная манифестация под лозунгами: «Долой фашизм!», «Не допускать Гитлера к власти!», 25-го такая же демонстрация состоялась в Дрездене.

В этой ситуации для сторонников Гитлера было необычайно важно заручиться поддержкой рейхсвера. И рейхсвер не обманул возлагавшихся на него надежд .

Чтобы получить поддержку военных кругов, Гитлер использовал самые различные средства. Во-первых, он смог опереться на тех генералов рейхсвера, которые в эти годы уже стали завзятыми нацистами. На пост военного министра в будущем кабинете Гитлера предназначался генерал Вернер фон Бломберг – бывший командующий войсками I Восточно-прусского военного округа, являвшийся в 1932 г . военным представителем Германии на Женевской конференции по разоружению. Бломберг, давно связанный с нацистами, дал согласие, причем получил на это благословение главы германской военной клики – фельдмаршала Гинденбурга. Вторая задача Гитлера состояла в том, чтобы «нейтрализовать» возможные возражения со стороны деятелей рейхсвера, группировавшихся вокруг тогдашнего канцлера генерала Курта фон Шлейхера. Шлейхер находился у власти с лета 1932 г. Хозяева политической жизни Германии полагали, что генерал во главе правительства может совладать с положением и «усмирить» массы. Шлейхер вел хитроумную игру, потворствуя нацистам, но в то же время ища союзников среди других реакционных групп. С Гитлером Шлейхер поддерживал тесный контакт. В течение 1931 – 1932 гг. он неоднократно оказывал ему помощь.

В конце января 1933 г. Шлейхер окончательно пришел к выводу, что ему пора уступить место Гитлеру. Он понял, что «сильные мира сего» – уже решили сделать ставку на коричневую клику, ибо только в ней они видели надежное средство борьбы с нарастающим протестом масс. Рейхсвер и его канцлер-интриган отодвигались на роль помощников гитлеровской клики.

26 января 1933 г . командующий рейхсвером Гаммерштейн, до которого дошли слухи о том, что готовится смена кабинета, отправился к своему другу Шлейхеру узнать, в чем дело. Шлейхер сообщил, что его отставка – дело нескольких дней. Что будет дальше, пока не ясно. Но для себя оба генерала уже сделали выбор. «Практически говоря, – так раскрывает ход мыслей Шлейхера английский историк Г. Крэйг, – было два возможных преемника: Гитлер и Папен . Из этих двух воз­можностей Шлейхер предпочитал первую». Другой исследователь этого периода – американский генерал Тейлор (обвинитель в Нюрнберге) сообщал: «Шлейхер думал о союзе с Гитлером, имея в перспективе коалицию нацисты – рейхсвер».

Это признавал и Гаммерштейн. В записи от 28 января 1935 г., сохранившейся в его личном архиве, генерал сообщает, что сразу после разговора с Шлейхером он отправился к влиятельному человеку – секретарю имперской канцелярии Отто Мейснеру и предупредил его, что в кабинет Папена Гитлер не пойдет. Тем самым кабинет не сможет рассчитывать на устойчивость, а армии будет очень трудно защищать такую комбинацию.

Вслед за этим Гаммерштейн посетил Гинденбурга и имел с ним беседу на ту же тему. Сведения об этой беседе чрезвычайно противоречивы, и поэтому она стала объектом самых различных домыслов, среди которых главную роль играет попытка обелить Гаммерштейна. Так, присутствовавший при беседе генерал фон дем Буше-Иппенбург опубликовал в 1952 г. воспоминания, в которых утверждает, будто Гаммерштейн «серьезно предупредил президента по поводу Гитлера и безграничности его целей», на что Гинденбург будто бы ответил, что он не думает сделать канцлером австрийского ефрейтора .

Эта довольно распространенная в западной литературе версия не подтверждается, однако, документами самого Гаммерштейна. В памятной записке Гаммерштейн чрезвычайно коротко резюмирует свой разговор с Гинденбургом: «Мейснер . просил меня изложить мои заботы господину президенту. Я это сделал». Но это краткое замечание тем не менее дает ключ к разгадке. Гаммерштейн сказал Гннденбургу то же, что по договоренности с Шлейхером говорил Мейснеру, следовательно, он выступал за правительство Гитлера, против других вариантов! Западногерманский исследователь Тило Фогельзанг сообщает по этому поводу, что 26 января Гаммерштейн заявил Гннденбургу о невозможности повторить эксперимент правительства Папена (т. е. без нацистов) и что он «этому эксперименту явно предпочитает легальное призвание к власти Гитлера» . )