Таким образом, каждый автор процесс мотивации рассматривает по-своему. У одних — это структурно-психологический подход (А. Г. Ковалев, А. А. Файзуллаев), у других — биологизированный функциональный, в значительной степени рефлекторный подход (Д. В. Колосов), у третьих — гештальт-подход (Ж.-М. Робин). Положительные моменты есть в каждом из них, но целостно­го впечатления о процессе мотивации и этапах формирования мотива не возникает.

Стадии мотивации, их количество и внутреннее содержание во многом зависят от вида стимулов, под влиянием которых начинает развертываться процесс форми­рования намерения как конечного этапа мотивации. Стимулы могут быть физиче­скими — это внешние раздражители, сигналы и внутренние (неприятные ощуще­ния, исходящие от внутренних органов). Но стимулами могут быть и требования, просьбы, чувство долга и прочие социальные факторы. Могут влиять на характер мотивации и способы целеобразования. Например, О. К. Тихомиров отмечает, что заданные (принятые человеком) и самостоятельно сформированные (по желанию) цели различаются характером связи, образующейся между целью и мотивом (по­требностью): в первом случае связь формируется как бы от цели к мотиву, а во вто­ром — от потребности к цели.

2.3. Индивидуальные особенности мотивации

Процесс формирования мотива может иметь индивидуальные особенности в зависимости от свойств личности. Так, например, психастеники предъявляют необычайно высокие требования к своему моральному облику, поэтому у них в формировании мотива непременное участие должен прини­мать такой мотиватор, как нравственный контроль. У других же лиц такие пробле­мы не возникают, так как при обосновании принимаемых решений они руководству­ются иными ценностями, например личной преданностью руководителю, началь­нику.

Особенности личности вмешиваются в процесс формирования мотива на всех этапах. Так, легкость возникновения потребности, ее интенсивность (сила) зависят от индивидуальной “чувствительности” человека к стимулу второсигнального воз­действия (ситуации). Возникно­вение и переживание состояний (обиды, злости и т. п.), приводящих к желанию при­менить ту или иную форму агрессии, в значительной степени зависят от выраженности у субъекта конфликтных черт личности: вспыльчивости, обидчивости, нетерпимости к мнению других и т. п. Эти черты личности заставляют воспринимать кон­фликтную или фрустрирующую ситуацию острее.

На стадии принятия решения сильное влияние на процесс мотивации могут ока­зывать такие волевые качества, как решительность и смелость. Нерешительность может затягивать принятие решения, а боязливость может привести к отказу совер­шить то или иное действие. Высокая мотива­ция на социальный успех (стремление к признанию, достижениям в значимой дея­тельности, соперничеству) связана с уверенностью человека в собственном обаянии, в привлекательности своей личности. При этом женщины высоко оценивают свои деловые качества (практичность, организованность, предприимчивость, пре­дусмотрительность), а мужчины — качества, необходимые общественному деяте­лю (интеллект, умение ладить с людьми, личное влияние).

Стремящиеся к признанию наиболее высоко оценивают свои коммуникативные качества (общительность, воспитанность, обаяние, умение ладить с людьми) и ча­стично — свойства социального интеллекта (юмор, проницательность). Эта само­оценка подкрепляется действительной выраженностью у этих субъектов экстравер­сии, манипулятивности и авантюристичности.

Субъекты с преобладанием мотива соперничества высоко оценивают свою пред­приимчивость, волю. Они рассчитывают на свою энергию, напор, доказательством чему является жесткость их поведения — доминантность и агрессивность.

Те же, кто более всего стремится к достижениям в значимой деятельности, склонны выделять свои деловые качества, такие, например, как практичность, орга­низованность, предприимчивость, воля, предусмотрительность. Реально эти само­оценки подкрепляются ответственностью и деловой направленностью этих субъек­тов.

Таким образом, это хорошо иллюстрирует положение, что направленность мотивации определяется теми или иными особенностями лич­ности и их самооценкой субъектом.

Имеет значение и развитие интеллекта. Как отмечает К.Обуховский, легкость формирования мотива наблюдается, с одной стороны, у лиц с примитивным мышле­нием, с другой — и у лиц высокой духовной культуры. Утонченные интеллектуалы, привыкшие постоянно контролировать себя, испытывают трудности в выборе целей и средств их достижения. Часто формулирование цели становится для них невоз­можным, и поэтому они характеризуются непоследовательностью действий, внезап­ностью порывов и отказов от намеченного.

В связи с этим можно говорить о различных стилях мотивации. В частности, к ним можно отнести выделенные В. Н. Азаровым стили действования: импуль­сивный и управляемый (рефлексивно-волевой), которые в значительной степени отражают особенности формирования мотива. Под импульсивным стилем действо­вания автор понимает склонность реализовывать ситуативные тенденции при мини­мальном обдумывании вариантов и последствий своих действий, а под рефлексив­но-волевым — стиль, характеризующийся выраженной регуляцией действий, опосредуемых развернутым анализом возможных способов достижения цели.

Другими стилями мотивации могут быть особенности построения основания по­ступка (мотива) с опорой на свои возможности, усилия или же на обстоятельства, случай. Этот аспект мотивации рассмотрен Дж. Роттером в его концепции о внешнем и внутреннем локусе контроля (внешнего и внутреннего контроля подкреп­ления). При внутреннем локусе контроля речь идет об убеждениях, касающихся собственной деятельности и того, насколько человек собственными усилиями мо­жет добиться желаемого. Несмотря на то что такие убеждения могут зависеть и от особенностей ситуации, Дж. Роттер указывает, что одно и то же подкрепляющее событие (желательное последствие действия) может вызывать у разных индивидов различные реакции.

В одном случае индивид считает, что достижение успеха зависит от него самого, в другом — от внешних обстоятельств или случайности. Это сказывается на уровне притязаний — индивиды с внутренним локусом контроля чаще выбирают легкие задания, а при обосновании своих действий они опираются чаще на потребность, чем на долженствование, лучше просчитывают последствия и объект удовлетворе­ния потребности.

Близка к концепции Дж. Роттера и концепция Р.Де Чармса, различающего два типа личности: “самобытная” и “пешка”. Самобытная личность относится к своим действиям как к свободным, самостоятельным (в смысле приня­тия решения), “пешка” же видит себя как объект, подчиненный внешнему управле­нию и принуждению. Правда, автор пишет, что это различие относительно: в одних случаях, обстоятельствах индивид ощущает себя больше как самобытная личность, а в других — больше пешкой. Этот личностный аспект — гораздо более важный мотивационный фактор, чем реальные события, продолжает Р. Де Чармс. Если лич­ность ощущает себя “самобытной”, то для предсказания ее поведения это имеет большую значимость, чем любой другой объективный показатель принуждения. И напротив, если личность считает себя “пешкой”, то ее поведение будет сильно зави­сеть от внешних факторов, хотя объективные данные свидетельствуют о ее свободе. “Самобытному” индивиду присуще сильное чувство личной причастности, ощуще­ние, что локус сил, влияющих на его окружение, находится в нем самом. Обратная связь, подкрепляющая это ощущение, определяется теми изменениями в окруже­нии, которые приписываются собственным действиям. В этом и состоит суть мощ­ного мотивационного воздействия этого фактора на поведение. “Пешка” ощущает эти силы как неподвластные ему, как личностные силы других людей. Из этого скла­дывается чувство бессилия, подчиненности другим людям.

Значительное влияние на процесс мотивации при осуществлении руководства могут оказывать такие свойства личности, как властность или же боязнь ответствен­ности. Их наличие может обусловливать стихийное формирование стиля руковод­ства (авторитарного, демократического, либерального), существенной характери­стикой которого является единоличное или групповое принятие решения что, как и когда делать. )