В. Хлебников

В. Хлебников

Ва

Хлебников, Велимир (Виктор Владимирович) [28. Х(9. ХI) . 1885, Малодербетовский улус б. Астраханской губ. ] тАУ поэт, ведущий теоретик футуризма. Родился в семье учёного- естественника, орнитолога и лесовода[1]. С 1903 г. тАУ студент Казанского, в 1908-1911 гг. - Петербургского университета (не окончил) . В Петербурге посещал литературные тАЬсредытАЭ в тАЬбашнетАЭ Вяч. Иванова и тАЬАкадемию стихатАЭ при журнале тАЬАполлонтАЭ . С поздним символизмом Хлебникова сближал интерес к философии, мифологии, русской истории, славянскому фольклору. Однако не смотря на внешнее ученически-истовое следование тАЬзаветам символизматАЭ , Хлебников был внутренне чужд этому течению, равно как и нарождающемуся акмеизму. Расхождение основывалось на коренном различии взглядов на природу Слова (языка) и Времени. Символисты и акмеисты стремились выявить в отвлечённом слове закодированныетАЭ вечные сущноститАЭ и перемещали современность в контекст предшествующей культуры, уводили настоящее ктАЭ первозданной ясности прошлоготАЭ . Философско-эстетическая ориентация Хлебников была принципиально иной. Поэт отсчитывал начало своего творчества с необычайно мощного по соц. заряду 1905 г.:тАЭ Мы бросились в будущеетАжот 1905 г. тАЬ. Остро переживая позорное поражение на Востоке и удушение первой русской революции, напряжённо размышляя над ходом истории, Хлебников предпринял утопическую попытку найти некие универсальные числовые законы Времени, так или иначе влияющие на судьбы России и всего человечества[2]. Прошлое, настоящее и будущее в его утопической системе представлялись лишь фрагментами единого непрерывного Времени, эластично и циклично повторяющегося в своём круговом развитии. Настоящее, являясь вместе с прошлым частью целокупного времени, получало таким образом возможность перемещения в тАЬнаучно предсказуемоетАЭ будущее. Хлебников подходит к данному вопросу как учёный-исследователь, но, будучи поэтом по своей природной сути, он постигает Время сквозь мифопоэтическую призму и превращает предмет исследования в свою главную и пожизненную тему наряду с другим его постоянным героем своей поэзии тАУ Словом, языком. Слово в его философско-поэтической системе переставало быть только средством передачи его культурной традиции в её смысловых и эстетических значениях, а становилось собственнозначимой и самоценной чувственной данностью, вещью и, следовательно, частью пространства. Именно таким образом, через Время, зафиксированное Словом и превращённое в пространственный фрагмент, осуществлялось искомое философское единствотАЭ пространства-временитАЭ . Единство, допускающее возможность его переоформления в слове и, значит, поддающееся активному регулированию по воле речетворца. Создавалась внешне логически-ясная концепция преодоления физического времени как пространства за счет реставрации (в прошлом) и реконструкции (в настоящем и будущем) слов-вещей и пересоздания на этой основе всей застывшей в пространстве и времени системы узаконенных художественных форм и социальных институтов. Открывалась как бы единая "книга бытия", книга Природы тАУ утопическая мечта Хлебникова поэтическому воплощению которой он посвятил всю свою жизнь.

Искания Хлебникова вполне согласовывались с общим путем устремленного в будущее футуризма, относившего смыслы, в противовес символистским, потусторонним отвлеченностям, к чувственным данностям. Это происходило и в живописи, также искавшей единство тАЬпространства тАУ временитАЭ и насыщавшей пространственную изобразительность тАЬчетвертым измерениемтАЭ , т.е. временем. Не случайно поэтому после знакомства с В. Каменским, способствовавшим первой публикации поэта (Искушение грешника // Весна. тАУ 1908. - № 10) , и сближения с группой поэтов и художников (Д. и Н. Бурлюки, Е. Гуро, М. Матюшин) Хлебников становится тАЬневидимойтАЭ , но главной тАЬосью вращениятАЭ футуризма.

В 1910 г. вышел совместный сборник группы футуристов тАУ тАЬбудетлянтАЭ в придуманной Хлебниковым славянской огласке тАУ тАЬСадок судейтАЭ . Позже к ним присоединились А. Крученых, Б. Лившиц и В. Маяковский. Другой сборник тАЬбудетлянтАЭ тАЬПощечина общественному вкусутАЭ (1912) почти наполовину состоял из произведений Хлебникова: поэма тАЬИ и ЭтАЭ , тАЬГонимый тАУ кем, почем я знаю?.тАЭ , знаменитые тАЬэкспериментальныетАЭ тАЬКузнечиктАЭ и тАЬБобэоби пелись губытАжтАЭ . На последней странице сборника была напечатана исчисленная поэтом таблица с датами великих исторических потрясений. Последней датой был 1917 г. [3] (ср. с порожденным Хлебниковым пророчеством в поэме В. Маяковского тАЬОблако в штанахтАЭ : тАЬтАжв терновом венке революции грядет шестнадцатый годтАЭ ) . Подобные расчеты Хлебников, называвший себя тАЬхудожником числа вечной головы вселеннойтАЭ , проводил постоянно, проверяя свою теорию кругового Времени и стараясь тАЬразумно обосновать право на провидениетАЭ (см. его кн.: тАЬУчитель и учениктАЭ , 1912; тАЬБитвы 1915 тАУ 1917 гг. Новое учение о войнетАЭ , 1915; тАЬВремя мера миратАЭ , 1916; тАЬДоски судьбытАЭ , 1922; статьи тАЬСпор о первенстветАЭ и тАЬЗакон поколенийтАЭ , 1914. Некоторые идеи Хлебникова о тАЬжизненных ритмахтАЭ подтверждаются современной хронобиологией) .

В 10 гг. выходят книги Хлебникова тАЬРяв!тАЭ , тАЬТворения 1906 тАУ 1908тАЭ , тАЬИзборник стихов. 1907 тАУ 1914тАЭ , получают развитие разработанные им ранее тАЬпервобытныетАЭ славяно-языческие утопии: тАЬЗмей поездатАЭ , 1910; тАЬЛесная деватАЭ , 1911; тАЬИ и ЭтАЭ , 1912; тАЬШаман и ВенератАЭ , тАЬВила и лешийтАЭ , 1912; тАЬДети ВыдрытАЭ , 1913; тАЬТруба марсиантАЭ , 1916; тАЬЛебедия будущеготАЭ , 1918. В них поэтически формулировалась мечта Хлебникова о всесветном единении тАЬтворянтАЭ и тАЬизобретателейтАЭ (их антиподы тАЬдворянетАЭ и тАЬприобретателитАЭ ) в лоне единой и всевременной матери тАУ Природы, одухотворенной человеческим трудом. Хлебников предлагал: тАЬИсчислить каждый труд ударами сердца тАУ денежной единицей будущего, коей равно богат каждый живущийтАЭ (V, 157) . (Раскрытие важной для Хлебникова темы труда см.: тАЬМы, Труд, Первый и прочее и прочая тАжтАЭ , тАЬЛадомиртАЭ и др.) Верховным представителем тАЬтворянтАЭ , по мысли Хлебникова, является поэт, а искусство становится проектом жизни (идея жизнестроительного искусства) . Поэтические утопии и жизненное поведение поэта сливаются: начинаются пожизненные странствия Хлебникова по России как выражение особого тАЬвнебытовоготАЭ существования творца.

К 1917 г. понимание искусства как программы жизни трансформируется в обобщенно анархическую утопию о мессианской роли поэтов тАУ тайновидцев и пророков, которые вместе с другими деятелями культуры должны создать международное общество Председателей Земного Шара из 317 членов (317 тАУ одно из выведенных Хлебниковым тАЬмагическихтАЭ чисел Времени) . тАЬПредседателитАЭ призваны осуществлять программу мировой гармонии в тАЬнадгосударстве звездытАЭ (тАЬВоззвание Председателей Земного ШаратАЭ , 1917) .

Одновременно с созданием тАЬпервобытныхтАЭ и космотАУмифологических утопий Хлебников выступает и как мятежный автор антибуржуазных и антитехнократических гротескных пророчеств о тАЬбунте вещейтАЭ , которых, по мнению поэта, неизбежен в урбанизированном будущем, если его распорядителем станет сообщество тАЬприобретателейтАЭ и тАЬдворянтАЭ (поэма тАЬЖуравльтАЭ , 1909; пьеса тАЬМаркиза ДэзестАЭ , 1909 тАУ 1911, и др.) .

В годы первой мировой войны социалистическая активность Хлебникова значительно возросла, отчетливо выявился его интерес к теме современности (в 1916 тАУ 1917 гг. поэт служил рядовым в армии) . Эта тенденция усилилась в годы революции и гражданской войны[4]. Х., смыкаясь в гуманистическом пафосе с Маяковским, не приемлет империалистическую бойню (поэмы тАЬВойна в мышеловкетАЭ , 1915 тАУ 1922; тАЬБерег невольниковтАЭ , 1921) , но в дерзком восстании тАЬколодников землитАЭ он, подобно А. Блоку, видит справедливость исторического возмездия и по-славянски былинный размах переустройства Вселенной на новых научнотАУтрудовых человеческих основах (тАЬКаменная бабатАЭ , 1919; тАЬНочь в окопетАЭ , тАЬЛадомиртАЭ , 1920; тАЬНочь перед СоветамитАЭ , тАЬНастоящеетАЭ , тАЬНочной обысктАЭ , тАЬМалиновая шашкатАЭ , 1921) . Хлебников активно сотрудничает с Советской властью, работает в Бакинском и Пятигорском отделениях РОСТА, во многих газетах, в Политпросвете ВолжскотАУКаспийской флотилии.

Однако и в эти годы поэт остается утопистом-мечтателем. Главную силу, способную преодолеть тАЬземной хаостАЭ и объединить тАЬтворянтАЭ всего мира, Хлебников по-прежнему видел (наряду с овладением тАЬчисловымитАЭ законами Времени) в заново созданном, изобретенном им тАЬзвездномтАЭ языке, пригодном для всей тАЬзвездытАЭ - Земли. Именно этим, а не только однозначно нигилистическим эпатажем футуристов, отвергавших весь комплекс культуры прошлого (в т.ч. и язык) , объясняются обширные поэтико-лингвистические эксперименты Хлебникова, сопутствующие всему его творчеству и казавшиеся многим современникам единственной самоцелью и сущностью хлебниковской поэзии. Хлебников предпринял реформу поэтического языка во всем его объеме. Звук в его поэтической системе несет в себе самоценное значение, способное насытить произведения художественным смыслом (см. статью тАЬНаша основатАЭ , 1919) . Истоки смысла несущих фонем Хлебников находил в народных заклинаниях и заговорах (см. поэму тАЬНочь в ГалициитАЭ , 1913) , бывших, по определению поэта, тАЬкак бы заумным языком в народном словетАЭ (V, 225) , - отсюда термин тАЬзаумьтАЭ , тАЬзаумный языктАЭ . Слова, разложенные на тАЬпервоначальныетАЭ фонетические значения, Хлебников собирает на основе созвучий заново, стремясь сформировать гнезда неологизмов одного корня (этот процесс он называл поначалу тАЬсопряжениемтАЭ корней, а позднее тАУ тАЬскорнениемтАЭ ) . По такой методике строились тАЬэкспериментальныетАЭ произведения: тАЬЗаклятие смехомтАЭ , тАЬЛюбхотАЭ и др. Эксперимент распространялся и на синтаксис (вплоть до отказа от знаков препинания) , порождая особую ассоциативную структуру стиха на внешней основе примитивистской техники и подчеркнутого инфантилизма поэтики: раешник, лубок, анахронизм, тАЬграфоманствотАЭ и т.п. тАЬРебенок и дикарь, - писал Ю. ВаТынянов о Хлебникове, - были новым поэтическим лицом, вдруг смешавшим твердые тАЬнормытАЭ метра и словатАЭ (Вступ. ст., 1,23) . Антиэстетическое тАЬдикарствотАЭ и тАЬинфантилизмтАЭ Хлебникова действительно были формой футуристического эпатажа по отношению к застывшему в общепринятых тАЬнормахтАЭ старому буржуазному миру. Однако целостная суть поэтико-лингвистических экспериментов была шире и включала в себя не только разрушающий, но и созидающий пафос. С уходом в послеоктябрьском творчестве Хлебникова нигилистического начала поэт отказывается от многих крайностей своих экспериментов в сфере тАЬзаумнойтАЭ поэтики. В то же время он продолжает поиски методов обновления жанровой структуры лирики, эпоса и драмы на пути создания единого тАЬсинтетическоготАЭ жанрообразования. Сюда следует отнести неудачные хлебниковские попытки создания тАЬсверхповестейтАЭ (тАЬЦарапина по небутАЭ , 1920; тАЬЗангезитАЭ , 1922) , замысленных как своеобразная тАЬкнига судебтАЭ , содержащая универсальные ключи к овладению тАЬновымитАЭ знаниями и законами жизнетворчества.

Оставаясь в русле утопических идеалистических концепций, Хлебников в условиях нового времени объективно не мог объединить вокруг своего философско-поэтического учения продолжительно действующее художественное направление. Однако его художественный вклад в теорию и практику советской поэзии чрезвычайно значителен (словотворчество и рифмотворчество, разработка интонационного стиха, многоголосие ритмов, философская проблематика, гуманистический пафос, жанровые новообразования и др.) . Маяковский, считавший стихи Хлебникова образцом тАЬинженернойтАЭ , тАЬизобретательскойтАЭ поэзии, понятной тАЬтолько семерым товарищам-футуристамтАЭ , говорил, однако, что стихи эти тАЬзаряжали многочисленных поэтовтАЭ . Действие хлебниковского тАЬзарядатАЭ , в силовое поле которого попали Маяковский, Н. Асеев, Б. Пастернак, О. Мандельштам, М. ВаЦветаева, Н. Заболоцкий и мн. др., распространяется и на современную советскую поэзию (В. ВаВысоцкий, А. Вознесенский, Е. Евтушенко, представители т. н. тАЬрок-поэзиитАЭ и др.) .

[1] Возможно, этот факт повлиял на дальнейшее творчество Хлебникова.

[2] Поэт переживал за Судьбу России и был уверен, что лучшее для страны в данный момент - революция.

[3] Для Хлебникова революция была всё же потрясением.

[4] Хлебников был истинным патриотом, возможно благодаря этому и имел место такой творческий взлёт.

Вместе с этим смотрят:

Валерий Брюсов и Константин Бальмонт
Василий Андреевич Жуковский - краткая биография
Василий Быков ВлОбелискВ»
Василий Шукшин