Оценка историками реформ Петра I

1. ВВЕДЕНИЕтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАж.стр. 2

2. АНАЛИТИЧЕСКИЙ ТРУД БАГГЕРАтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжстр. 3

3. ПЕТРОВСКИЕ РЕФОРМЫ ГЛАЗАМИ КЛЮЧЕВСКОГОтАжтАжтАж.стр. 6

4. ПЛАТОНОВ О ПЕТРЕтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАж.стр. 10

5. ПЕТРОВСКИЙ ТОТАЛИТАРИЗМ ГЛАЗАМИ АНИСИМОВАтАж.стр. 11

6. КРАТКАЯ ОЦЕНКА ПУШКАРЕВАтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАж..стр. 13

7. ЗАКЛЮЧЕНИЕтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАжтАж.стр. 14

ВВЕДЕНИЕ

Фигура Петра I неотделима от истории России, впрочем, также неотделима она и от истории нашего города, может даже в большей степени нежели других городов, исключая, естественно С-Петербург. Основное же внимание историков всех времен и всех национальностей привлекали реформы российского царя, ставшие поворотным пунктом в жизни российского государства.

Большие достижения во всех областях жизни, превращение России в великую мировую державу, ставшее своего рода феноменом истории, объясняют длительный, устойчивый, повышенный интерес к эпохе Петра в русской и зарубежной исторической науке. Все крупнейшие ученые-историки, специалисты по истории России, начиная с XVIII столетия и до наших дней, так или иначе откликались на события петровского времени.

В своем реферате я и попытаюсь, используя материал различных книг, взглянуть на реформы Петра глазами разных историков. Впрочем, вероятно, ту же задачу преследовал и датский историк Ханс Баггер. Поэтому свою работу я и начну с данного труда.

АНАЛИТИЧЕСКИЙ ТРУД БАГГЕРА

Естественно, что, живя на Западе, Баггер начинает свой обзор с оценок реформ западными исследователями.

Интересы западных исследователей сосредоточились прежде всего на внешней политике России и биографии Петра I; после Наполеона царь характеризовался ими как личность наиболее поразительная в истории Европы, как Влсамый значительный монарх раннего европейского ПросвещенияВ».

Разнообразен был и фон, на котором тот или иной исследователь оценивал реформы Петра. В то время как одни историки рассматривали тему преимущественно в сравнении с предыдущим периодом русской истории, чаще всего непосредственно предшествовавшим, другие тАУ в сопоставлении с положением в Европе начала XVIII века, а третьи оценивали историческое значение реформаторской деятельности Петра сквозь призму последующего развития России.

В большинстве обзорных трудов петровский период рассматривается как начало новой эпохи в истории России. Однако глубокое несогласие царит среди историков, пытающихся ответить на вопрос, в какой степени эпоха реформ означала кардинальный разрыв с прошлым, отличалась ли новая Россия от старой качественно.

Ярким выразителем одной из крайних точек зрения в рамках ВлреволюционнойВ» концепции был С. М. Соловьев, который своей ВлИсторией РоссииВ» сделал крупный вклад в научное исследование эпохи правления Петра. Он интерпретирует петровский период как эру ожесточенной борьбы между двумя диаметрально противоположными принципами государственного управления и характеризует реформы как радикальное преобразование, страшную революцию, рассекшую историю России надвое и означавшую переход из одной эпохи в истории народа в другую.

Среди ученых, отстаивающих ВлэволюционнуюВ» концепцию, особенно выделяются В. О. Ключевский и С. Ф. Платонов, историки, глубоко исследовавшие допетровский период и в своих курсах лекций по отечественной истории настойчиво проводившие мысль о наличии преемственности между реформами Петра и предшествующим столетием.

Вторая из наиболее отчетливых поставленных проблем в общей дискуссии о реформах Петра содержит в себе вопрос: в какой мере для реформаторской деятельности были характерны планомерность и систематичность?

У С. М. Соловьева, по мнению Баггера, реформы представлены в виде строго последовательного ряда звеньев, составляющих всесторонне продуманную и предварительно спланированную программу преобразований, имеющую в своей основе жесткую систему четко сформулированных целевых установок.

Однако есть историки, придерживающиеся абсолютно противоположных взглядов. Так для П. Н. Милюкова реформы выступают в виде непрерывной цепи просчетов и ошибок. Преобразовательная деятельность Петра обнаруживает, по его мнению, поразительное отсутствие перспективной оценки ситуации, систематичности, продуманного плана, следствием чего и явилась взаимная противоречивость многих реформ.

В. О. Ключевский же не только характеризовал реформы как длинный ряд ошибок, но и определил их как перманентное фиаско, а петровские приемы управления тАУ как Влхронический недугВ», разрушавший организм нации на протяжении почти 200 лет.

По вопросу планомерности реформ советские историки не выработали единую позицию. Но, как правило, они предполагали иной, более глубокий, чем интенсификация и повышение эффективности военных действий, смысл преобразований.

Часть историков считает, что незаурядная личность Петра наложила отпечаток на всю политическую деятельность правительства и в положительном, и в отрицательном смысле. Однако подобная оценка лишь изредка находит подтверждение в серьезных исследованиях, касающихся степени и характера влияния Петра на процесс преобразований.

П. Н. Милюков первым открыл и вызывающе усомнился в величии Петра. Он утверждает, что сфера влияния Петра была весьма ограниченной; реформы разрабатывались коллективно, а конечные цели преобразований осознавались царем лишь частично, да и то опосредованно ближайшим окружением. Таким образом, Милюков обнаруживает длинный ряд Влреформ без реформатораВ».

Согласно общепринятому мнению, царь использовал большую часть своего времени и энергии именно на то, чтобы изменить отношения России и окружающего мира; кроме того, многие историки документально, на основе внешнеполитических материалов подтвердили активную и ведущую роль Петра в этой области государственной деятельности.

Создается впечатление полного единомыслия среди историков по поводу того, что административные реформы Петра по сравнению с прежней системой управления были шагом вперед.

Исследователи едины во мнении, считая петровскую эпоху весьма значительной в истории промышленности России, хотя бы потому, что в первой четверти XVIII века благодаря политике протекционизма и субсидиям государства были основаны многие новые предприятия.

Социальные реформы Петра всегда привлекали пристальное внимание историков. Многие полагают, что в своем стремлении добиться максимальной отдачи от своих подданных по отношению к государству Петр предпочитал, как правило, строить новое на фундаменте существующей сословной структуры, постепенно увеличивая тяготы отдельных сословий. В этом его политика отличалась от политики западного абсолютизма, который стремился, прежде всего, разрушить здание средневекового общества. Но есть и другое мнение, согласно которому Петр считал необходимым регулировать социальные функции, стирая традиционные сословные границы.

В литературе вопроса, касающейся результатов культурной политики Петра, наблюдается столь многообразная вариантность в их оценках, что объяснить ее, очевидно, можно лишь различием в широте подхода, с одной стороны, у историков, рассматривающих культурную политику царя как нечто цельное и принципиально всеохватывающее, и, с другой стороны, у тех исследователей, которые изучали претворение в жизнь и последствия проводимых мероприятий. Так, легко заметить, что характеристики конкретных результатов реформ часто отрицательны, в то время как общие результаты преобразований обычно расцениваются положительно.

В исторической литературе сложилось устойчивое мнение: эпоха правления Петра означала в политическом отношении исторический поворот во взаимоотношениях России и Европы, сама же Россия благодаря победе над Швецией вошла в европейскую систему государств в качестве великой державы. При этом некоторые авторы считают указанные результаты важнейшими во всей деятельности Петра, другие же тАУ вообще важнейшим событием в истории Европы XVIII века.

В заключение обзора труда Баггера хотелось бы привести его слова, характеризующие все же псевдообъективность практически всех историков, попадающих в зависимость от общества и времени, в которых они живут и работают.

ВлХотя известный русский историк и политик П. Н. Милюков и заметил менторским тоном, что не дело историка пускаться в рассуждения о том, были ли события прошлого позитивными или негативными, что он обязан вместо этого целиком сосредоточиться на своей деятельности Влв качестве экспертаВ», то есть выявлять подлинность фактов, чтобы их можно было использовать в научных дебатах о политике; сам он, тем не менее, будучи ученым, столь же мало, как и его коллеги, преуспел в стремлении уйти от бесконечных публицистических дискуссий о том, насколько реформы Петра были вредны или полезны, предосудительны или достойны подражания с точки зрения морали или интересов нации. Точно так же и более поздние поколения историков не могли похвастаться тем, что они полностью побороли соблазн строить свои выводы о результатах и методах деятельности Петра в соответствии с нормами современной им политики и моралитАжВ»

Таким образом, мы видим, что данный труд является важной сводкой историографического материала с середины XIX века до второй половины 70-х годов нашего столетия. В нем отчетливо проявилось стремление к возможно более полному учету различных точек зрения, концепций по избранной проблеме, достаточно широкий подход к тому, что необходимо включать в сферу исследования.

ПЕТРОВСКИЕ РЕФОРМЫ ГЛАЗАМИ КЛЮЧЕВСКОГО

Несмотря на то, что в труде Х. Баггера неоднократно упоминаются взгляды на ту или иную сторону петровских реформ В. О. Ключевского, нельзя не остановиться подробно на отношении этого историка к реформам, высказанное в его курсе лекций по российской истории.

Начнем с его высказываний относительно планомерности и естественности преобразований Петра I.

ВлНасколько Петрова реформа была заранее обдумана, планомерна и насколько она исполнена по задуманному плану тАУ вот вопросы, встречающие нас на пороге истории Петра ВеликогоВ».

ВлтАж самая программа Петра была вся начертана людьми 18-ого века. Но необходимо отличать задачи, доставшиеся Петру, от усвоения и исполнения их преобразователемВ».

ВлтАж реформы Петра I направлялись условиями его времени, до него не действовавшими, частью созданными им самим, частью вторгнувшимися в его дело со стороны. Война была важнейшим из этих условий. Петр почти не знал мира: весь свой век он воевал тАжВ»

ВлПри первом взгляде на преобразовательную деятельность Петра она представляется лишенной всякого плана и последовательностиВ».

ВлВидны цели реформы, но не всегда уловим ее план; чтобы уловить его надобно изучать реформу в связи с ее обстановкойтАжВ»

ВлПерестройка шла по разным областям одновременнотАж, и только к концутАж стала складываться в нечто цельноеВ».

ВлПетр Великий и его реформы тАУ наше привычное стереотипное выражениетАж Он просто делал то, что подсказывала ему минута, не затрудняя себя предварительными соображениями, тАж, и все, что он делал, он тАж считал своим текущим, очередным делом, а не реформойВ»

Далее перейдем к оценке Ключевским финансовой реформы царя.

ВлтАж одно из основных правил финансовой политики Петра: требуй невозможного, чтобы получить наибольшее из возможногоВ».

ВлтАж подушная подать, сглаживая старые податные неровности, усиливала или вводила новые тАж в общем итоге значительно отягощала бремя прямого обложения, и таким образом не достигали ни одной из своих целей тАУ ни уравнительности казенных платежей, ни увеличения доходов казны без отягощения народаВ».

Ссылаясь на современников Петра, автор замечает, что Влпри обширности государства и при его естественных богатствах царь без народного отягощения мог бы получить гораздо больший доходВ».

Критическое отношение уже самого Ключевского проявляется в следующем его высказывании:

ВлВ этой отрасли (реформы в управлении) своей деятельности Петр потерпел больше всего неудач, допустил немало ошибоктАж Преобразовательные неудачи станут после Петра хроническим недугом нашей жизнитАжВ»

ВлРеформа, как она была исполнена Петром, была его личным делом, делом беспримерно насильственным и, однако, непроизвольным и необходимымВ».

Далее переходим к оценке автором той части реформ, что сейчас называется одним из важнейших составляющих политики государства тАУ внешним, международным отношениям, которые сам Петр определил достаточно оригинально: ВлтАж слова, как будто сказанные Петром и записанные Остерманом: ВлНам нужна Европа на несколько десятков лет, а потом мы к ней должны повернуться задомВ».

ВлСближение с Европой было в глазах Петра только средством для достижения целей, а не самой цельюВ».

ВлОн хотел не заимствовать с Запада готовые плоды тамошней техники, а усвоить ее, пересадить в Россию самые производстватАжВ».

Подводя итоги петровским реформам, Ключевский дает ответ на вопрос о революционности, внешней и внутренней, преобразований.

ВлРезультаты реформы были более обращены к будущему, смысл ее далеко не всем понятенВ».

ВлтАжпреобразовательная увлекаемость и самоуверенное всевластие тАУ это были две руки Петра, которые не мыли, а сжимали друг друга, парализуя энергию одна другойВ».

ВлРеформатАж не имела своей целью перестраивать ни политического, ни общественного, ни нравственного порядка тАж, не направлялась задачей поставить русскую жизнь на непривычные ей западноевропейские основытАж, а ограничивалась стремлением вооружить русское государство и народ готовыми западноевропейскими средствамитАж, и тем поставить государство в уровень с завоеванными им положением в ЕвропеВ».

ВлНо все это приходилось делатьтАж спешно и принудительно. Поэтому реформа, скромная и ограниченная по первоначальному замыслу,тАж постепенно превратилась в упорную внутреннюю борьбуВ».

ВлтАж она усвоила характер и приемы насильственного переворота, своего рода революцииВ».

ВлОна была революцией не по своим целям и результатам, а по своим приемам и по впечатлениям, какое произвела на умы и нервы современников. Это было скорее потрясение, чем переворот. Это потрясение было непредвиденным следствием реформы, но не было ее обдуманной цельюВ».

ВлСовместное действие деспотизма и свободы, просвещения и рабства тАУ это политическая квадратура круга, загадкатАждоселе неразрешеннаяВ».

Немало места в своих лекциях Ключевский отводит цитированию других людей, оценивающих петровскую деятельность и саму личность Петра.

ВлЛомоносов называл Петра человеком, Богу подобным, а Державин спрашивал:

Не Бог ли к нам сходил с небес?В»

ВлКнязь Щербаков тАж признает реформу Петра Влнужной, но может быть излишнейВ», отвечавшей народным нуждам, но слишком радикальной, не в меру многостороннейВ».

ВлтАжкнягиня Дашкова считает, что если бы Петр обладал умом великого законодателя, он предоставил бы правильной работе времени постепенно привести к улучшениям, которые он вводил насилиемтАжВ»

Влв лета юности тАж он (Карамзин) прославлял просветительскую реформу Петра. тАж А двадцать лет спустя тАж он плакался, что тАж изменение гражданских учреждений и нравов тАж прервано было порывистым подавлением духа народногоВ».

ВлМы стали гражданами мира, но перестали быть в некоторых случаях гражданами России тАУ виною ПетраВ», - писал Карамзин.

ВлСлавянофилы, особенно Хомяков тАж густо подчеркнули тАж вину реформы тАУ в том, что она произвела разрыв в нравственной жизни русского народа тАжВ»

А вот цитата из ВлИстории России с древнейших временВ» С. М. Соловьева:ВлВсемирно-историческими следствиями реформы были:

1).вывод посредством цивилизации, народа слабого, бедноготАж на историческую сцену со значением сильного деятеля в общей политической жизни народов;

2).соединение обоих дотоле разобщенных половин Европы, Восточной и Западной, в общей деятельностиВ».

И. И. Неплюев писал в своих ВлЗапискахВ» в 1893 году: ВлСей монарх отечество наше привел в сравнение с прочими, научил узнавать, что и мы люди; одним словом, на что в России ни взгляни, все его началом имеет, и что бы впредь ни делалось, от сего источника черпать будутВ».

Особенно подкупает в лекциях Ключевского характерная для великих историков прошлого корректность высказываний, ибо Влв умах минувших времен надобно осторожно искать своих любимых мыслейВ».

ПЛАТОНОВ О ПЕТРЕ

Теперь обратимся к еще одному русскому историку, также опубликовавшему курс лекций по данному предмету тАУ С. Ф. Платонову. В принципе его точка зрения на петровские реформы во многом схожа с Ключевским, но все же приведем несколько высказываний Платонова по интересующему нас вопросу.

ВлПетр реформировал общественное устройство и управление не по строгому, заранее составленному плану преобразований, а отрывочными постановлениями, отдельными мерами между походами и военными заботамиВ».

ВлНарод не мог уловить в деятельности Петра исторической традиции, какую ловим теперь мы, и поэтому считал реформу не национальной и приписывал ее личному капризу своего царяВ».

ВлЕсли дело Петра не пропало с его кончинойтАж, то причина этоготАж в полном соответствии реформы с вековыми задачами и потребностями нацииВ».

ВлРеформы Петра по своему существу и результатам не были переворотом; Петр не был царем-революционером, как его иногда любили называть. Прежде всего, деятельность Петра не была переворотом политическим. тАжГосударственное устройство осталось прежнимВ».

ВлДеятельность Петра не была и общественным переворотом. Государственное положение сословий и их взаимные отношения не потерпели существенных измененийВ».

ВлВ экономической политике Петра, в ее задачах также нельзя видеть крупного переворота. Результаты, достигнутые Петром, не поставили народное хозяйство на новое основаниеВ».

ВлИ в культурном отношении Петр не внес в русскую жизнь новых откровенийВ».

ВлРезультаты его деятельности были велики: он дал своему народу полную возможность материального и духовного общения со всем цивилизованным миромВ».

ВлВстреченный открытой враждойтАж Петр все время боролся за то, во что верил и что считал полезным. В этом объяснение тех особенностей в реформационной деятельности Петра, которые сообщили его реформе черты резкого, насильственного переворота. Однако по существу своему реформа эта не была переворотомВ».

ПЕТРОВСКИЙ ТОТАЛИТАРИЗМ ГЛАЗАМИ АНИСИМОВА

Все предыдущие авторы, признавая некоторые ошибки реформ, в целом оценивали петровскую деятельность с положительной стороны. Однако есть историки, считающие преобразования Петра насильственными и разрушительными.

Такова точка зрения нашего современника, доктора исторических наук Е. В. Анисимова, полагающего, что петровское время принесло не только впечатляющие достижения. Мы видим, что очень многое из реалий петровского времени вошло в нашу жизнь, что наше общество впитало из исторической почвы растворенные в ней соли петровских идей, причем автор, вероятно, имеет в виду отрицательные стороны нашего общественного устройства.

ВлВремя петровских реформ тАУ время основания тоталитарного государства, тАж внедрения в массовое сознание культа сильной личности, время запуска Влвечного двигателяВ» отечественной бюрократической машины, тАж системы контроля, фискальства и доносительства. Время Петра тАУ этотАж страх, индифферентность, социальное иждивенчество, внешняя и внутренняя несвобода личностиВ».

ВлПетр и его реформы приковывают наше внимание, ибо они стали синонимом перелома, отличавшегося какой-то яростной бескомпромиссностью, радикализмом, даже революционностьюВ».

А. И. Герцен писал: ВлПод императорской порфирой в Петре всегда чувствовался революционерВ», а Максимилиан Волошин в поэме ВлРоссияВ» пишет, стремясь уловить роковую связь времен:

Великий Петр был первый большевик,

Замысливший Россию перебросить,

Склонениям и нравам вопреки,

За сотни лет к ее грядущим далям.

ВлПриемы Петра были совершенно большевистскиеВ»,- вторит поэту Николай Бердяев.

Здесь-то и возникает важнейшая, коренная проблема преобразований на русской почве: как, каким путем идти к осуществлению правды, справедливости, к всеобщему счастью? Путем ли насильственного прогресса, когда считалось нормальным, допустимым пожертвовать одной частью народа ради светлого будущего остальных, когда средством достижения высоких целей выбирали насилие, принуждение? Именно таким путем и шел Петр-реформатор.

ВлРеформа Петра была неизбежна, - пишет Бердяев, - но он совершил ее путем страшного насилия над народной душой и народными верованиями. И народ ответил на это насилие созданием легенды о Петре как АнтихристеВ».

Насилие, составляющее суть экстраординарных мер, было зафиксировано в законах, заложено в устройстве государственного аппарата административно-репрессивного типа, отражено во всей системе иерархической власти. Именно в разнообразных формах насилия, ставшего регулятором созданной Петром системы, проявлялся ее тоталитаризм.

Анисимов не согласен с той активностью, с какой преобразования проводились в жизнь царем.

ВлПетр резко интенсифицировал происходившие в стране процессы, заставил ее совершить гигантский прыжок, перенеся Россию сразу через несколько этапов, которые она, рано или поздно, неминуемо прошла быВ».

И все же и у явного критика деятельности Петра обнаруживаются точки соприкосновения, правда весьма своеобразные, с Ключевским и Платоновым.

ВлВместе с тем вся революционность Петра имелатАж консервативный характер. Модернизация институтов и структур власти ради консервации основополагающих принципов традиционного режима тАУ вот что оказалось конечной цельюВ».

КРАТКАЯ ОЦЕНКА ПУШКАРЕВА

В заключение обратимся к краткой оценке, данной Петру и его реформам американским историком, бывшим нашим соотечественником С. Г. Пушкаревым.

ВлтАжнеобходимо отметить как великую заслугу Петра его непрерывное и самоотверженное служение государству и народу российскому, которому он действительно посвящал все свои силы в течение всей своей жизнитАжВ»

ВлМного неудач и разочарований испытал Петр, велики были жертвы, которые он требовал от народа, но велики были и его достиженияВ».

ВлНо есть и немало пятен на солнце Петра Великого. Проводимая им европеизация носила насильственный, спешный, малопродуманный и потому во многом поверхностный характертАжВ»

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Теперь перейдем к конечной части данного сочинения, а именно подведем некоторые итоги. Уже современники Петра I разделились на два лагеря: сторонников и противников его преобразований. Спор продолжался и позже. В XVIII в. М. В. Ломоносов славил Петра, восторгался его деятельностью. А немного позже историк Карамзин обвинял Петра в измене "истинно русским" началам жизни, а его реформы назвал "блестящей ошибкой".

Мы, люди конца XX века, не можем в полной мере оценить взрывной эффект Петровских реформ в России. Люди прошлого, XIX века воспринимали их острее, глубже. Вот что писал о значении Петра современник Пушкина историк М. Н. Погодин в 1841 году, т.е. почти полтора столетия после великих реформ первой четверти XVIII века: "В руках (Петра) концы всех наших нитей соединяются в одном узле. Куда мы ни оглянемся, везде встречаемся с этой колоссальною фигурою, которая бросает от себя длинную тень на все наше прошедшее и даже застит нам древнюю историю, которая в настоящую минуту все еще как будто держит свою руку над нами, и которой, кажется, никогда не потеряем мы из виду, как бы далеко ни ушли мы в будущее".

И сегодня злободневно звучат слова В. Ключевского: "Россия управлялась не аристократией и не демократией, а бюрократией, то есть действовавшей вне общества и лишенной всякого социального облика кучей физических лиц разнообразного происхождения, объединенных только чинопроизводством. Таким образом, демократизация управления сопровождалась усилением социального неравенства и дробностиВ».

Нельзя не упомянуть важность личности Петра для людей творческих. Во всех видах искусства теме Петра уделялось внимание. Написано множество поэм, романов, картин и музыкальных произведений. Большинство авторов все же признают Петра великим историческим деятелем.

О, мощный властелин судьбы!

Не так ли ты над самой бездной,

На высоте, уздой железной,

Россию поднял на дыбы?

А.С. Пушкин

Различные историки по-разному оценивают Петра и его деятельность. Одни, восхищаясь им, отодвигают на второй план его недостатки и неудачи, другие, наоборот, стремятся выставить на первое место все его пороки, обвинить Петра в неправильном выборе и преступных деяниях. Но навряд ли кто-нибудь из ученых-историков будет спорить с важностью фигуры Петра и его деятельности в истории государства Российского. Ну а объективность в оценках событий того времени есть не что иное, как многообразие субъективных суждений о России начала XVIII века. Надеюсь, что в небольшой степени, но мне все же удалось представить разнообразную картину петровских реформ глазами различных историков, живших в разные эпохи и говоривших на разных языках.

ЛИТЕРАТУРА:

1. Ключевский В. О. Курс русской истории. тАУ Сочинения. Т.4. - Москва, 1958.

2. Платонов С.Ф. Русская история. - Москва, 1996.

3. Анисимов Е. В. Время петровских реформ. - Ленинград, 1989

4. Баггер Х. Реформы Петра Великого. тАУ Москва ,1985.

5. Петр Великий. (Серия: Государственные деятели России глазами современников). тАУ Москва, 1993.

6. Пушкарев С. Г. Обзор русской истории. тАУ Ставрополь, 1993

Вместе с этим смотрят:

"Архитектурная сказка" М. Ф. Казакова

"Великая депрессия" в США

"Византийский стиль" в архитектуре Москвы

"Дворцовые перевороты" и усиление позиций аристократии и гвардии: причины и последствия

"Золотой век" Екатерины II. Россия во II половине XVIII века