Роль М. В. Ломоносова в развитии медицины и фармации

Санкт-Петербургская Химико-Фармацевтическая академия

Фармацевтический Факультет

Кафедра Организации и Экономики Фармации

Реферат по истории фармации

на тему:

Роль М. В. Ломоносова в развитии

медицины и фармации.

Выполнил: Тхоломео, студент III курса, 397 гр.

Проверил:

Санкт-Петербург.

2002 г.

План:

1) Вступительное слово.

2) М. В. Ломоносов об организации медицинского дела и о подготовке врачей в России.

3) М. В. Ломоносов и учение об этиологии.

4) М. В. Ломоносов и медицина.

Вступительное слово.

Среди славных имён прошлого русской науки есть одно особенно на
м близкое
и дорогое тАУ имя Михаила Вас
ильевича Ломоносова. Михаил Васильевич Ломоносов тАУ не просто один из замечательных представителей русской культуры. Ещё при жизни М.
В. Ломоносова образ его засиял для русских совреВнменников светом осуществившейся надежды на силу национального геВнния. Дела его впервые решительным образом опровергли мнение заезВнжих иностранцев и отечественных скептиков о неохоте и даже неспоВнсобности русских к науке. М. В. ЛоВнмоносов стал живым воплощением русской науки и культуры с её разнообразием и особенностями, с ее богатством и широтой. Он был естествоиспытателем,
философом,
поэтом, основоположником русского литературного языка, историком, географом, политическим деятелем. Всем своим самобытным энциклопеВндизмом, простиравшимся от поэзии и изобразительного искусства
до великих физико-химических открытий, М. В. Ломоносов, как никто другой,
доказыва
л един
ство всех проявлений человеческого духа, искусства и науки, абстрактной мысли и конкретной техники. тАЬАрхангельский мужиктАЭ, пришедший из деревенской глуши, навсегда устранил предрассудок о том, что если и можно искать науку и искусство на Руси, то лишь в тАЬвысшихтАЭ классах общества.

М. В. Ломоносов об организации медицинского дела и
о подготовке врачей в России.

ШироВнкий ум М. В. Ломоносова охватывал почти все стороны государственного строя России, и в своих раздумьях об улучшении обВнщественного устройства родины М. В. Ломоносов неВнизбежно сталкивался и с вопросами организации меВндицинской помощи населению.

Он касался вопроса о недостатке медикаментов и аптек и в письме к И. И. Шувалову указывал, что ВлтреВнбуется по всем городам довольное число аптекВ», тогВнда как Влу нас аптеками так скудно, что не токмо в кажВндом городе, но и в знатных великих городах поныне не устроенытАжВ» (VI, 396 тАУ 397, 389). Он настаивал на разВнвитии отечественного лекарственного растениеводства и вменял в обязанность профессору ботаники в Академии наук разводить ботанический сад и Влстараться о познании здешних медицинских трав для удовольВнствия здешних аптек домашними материалами..В» (X, 147).

М. В. Ломоносов заботился о создании (выражаясь современным языком) медицинской экспертизы и потВнребность в такой экспертизе выдвигал как один из аргументов в пользу создания медицинского факультета при Академическом университете, на который он и предлагал возложить эту функцию.

Он писал, что в этом университете должны быть факультеты юридический и медицинский, Влчтобы в трудных судебных, медицинских и других делах можно было в другие команды из академии требовать по фаВнкультетам мненияВ» (X, 21).

М. В. Ломоносов считал, что медицинская помощь населению, в первую очередь сельскому, является одВнной из непременных сторон государственного устройстВнва и поэтому, намечая план учреждения государственВнной коллегии земского или сельского домостройства, в числе советников этой коллегии называл врача и в круг обязанностей коллегии включал Влсношения с академиею и с медицинским факультетомВ» (VI, 411 тАУ 4.12).

Он понимал, что обеспечение страны медицинской помощью тАУ это основное средство в борьбе со знахарВнством и шарлатанством, которым следует противопоставить лечение по правилам медицинской науки. В письме И. И. Шувалову М. В. Ломоносов писал: Вл..По большей мере простые безграмотные мужики и баВнбы лечат наугад, соединяя часто натуральные способы, сколько смыслят, с вороженьем и шептаниями, и тем не только не придают никакой силы своим лекарствам, но еще в людях укрепляют суеверие, больных приводят в страх унылыми видами и умножают болезнь, приблиВнжая их скорее к смерти. Правда, много есть из них, кои действительно знают лечить некоторые болезни, а особВнливо внешние, как коновалы и костоправы, так что иногВнда и ученых хирургов в некоторых случаях превосходят, однако все лучше учредить по правилам, медицинскую науку составляющим. К сему требуется по всем гороВндам довольное число докторов, лекарей и аптек, удовольствованных лекарствами, хотя б только по нашему клиВнмату пристойными, чего не токмо нет и сотой доли, но и войско российское весьма не довольно снабжено меВндиками, так что лекари не успевают перевязывать и раненых, не токмо, чтобы всякого осмотреть, выспросить обстоятельства, дать лекарства и тем страждущих успокоить. Он такого непризрения многие, коим бы ожить, умираютВ» (VI, 396 тАУ 397).

Россия в то время действительно испытывала острую нужду во врачах. Количество врачей было совершенно недостаточно. Обучение медицине проводилось в нескольких госпитальных школах, но число русских врачей было очень небольшим. Приглашение врачей из-за границы обходилось слишком дорого и поэтому не могло иметь широкого распространения.

Подготовка врачей путем прикрепления русских юноВншей к иностранным врачам с требованием учить их Влс великим прилежанием, ничего не таяВ», тАУ шла также очень медленно и не обеспечивала страну нужным количеством врачей.

Хотя указ 1737г предписывал, чтобы в больших городах тАУ Пскове, Новгороде, Твери, Ярославле и др. тАУ было по лекарю¹, и по сведениям Главного магистрата, в 60-х годах XVIII века лекари находились уже Влпочти во всех губернских и провинциальных городахВ»², эти сведения были явно преувеличены.

Недаром наказы, данные депутатам комиссии о соВнчинении проекта нового уложения (1767), пестрят жаВнлобами на отсутствие врачей в провинции. Городское, а тем более сельское население было почти лишено медицинской помощи.

М. В. Ломоносов прекрасно знал это и для искореВннения подобного нетерпимого положения рекомендовал ряд мер. Прежде всего тАУ расширить практиковавшиеся до того способы подготовки медиков: посылку в иноВнстранные университеты и индивидуальное ученичество у иностранных лекарей.

Недостатка во врачах, тАУ писал он, тАУ Влничем не можВнно скорее наполнить, как для изучения докторства посВнлать довольное число российских студентов в иностранВнные университеты.. Медицинской канцелярии подтверВндить накрепко, чтобы как в аптеках, так и при лекарях было довольное число учеников российских, коих бы они в определенное время своему искусству обучали и сенату представлялиВ» (VI, 397).

Последние слова указывают на то, что М. В. ЛомоВнносов считал необходимым установить контроль за деятельностью иностранных врачей, привлекавшихся к обучению русских юношей. В этом лишний раз сказаВнлась его мудрость государственного человека. М. В. ЛоВнмоносов не мог не видеть, что приглашенные в Россию иностранцы, щедро оплачивавшиеся и пользовавшиеся рядом привилегий, часто не оправдывали возлагавшихВнся на них надежд. Если они, да и то не все, с грехом пополам выполняли свои прямые профессиональные обязанности, то от передачи своих знаний, от подготовВнки себе смены из русских учеников они всячески уклоВннялись. Лишь некоторые из них, например Н. Бидлоо, честно и охотно обучали русских учеников госпитальных школ. Большинство же не только не содействовало поВнявлению русских лекарей, но открыто ему препятствоВнвало. Они были настолько беззастенчивы, что это не могло остаться незамеченным.

Нужны были русские врачи, подготовленные в русВнских учебных заведениях. М. В. Ломоносов считал, что стране нужны не только узкие специалисты-лекари, но и дипломированные врачи, обВнлеченные почетным званием доктора медицины. ПоэтоВнму наряду с требованием усилить существовавшую подготовку врачей, он настойчиво добивался создания нового источника их подготовки тАУ униВнверситета с медицинским

¹ Полное собрание законов Российской империи. Т. X, № 7245.

² Сборники Русского исторического общества. Т. 43, стр. 244.

факультетом.

При Петербургской академии наук существовал университет, основанный еще в 1725 г. Но он влачил жалкое существование, и до того, как был передан в ведение М. В. Ломоносова (1758), дал стране лишь неВнзначительное число специалистов. В одном из своих обличительных документов, направленных против ВлнеВнприятелей наук российскихВ», М. В. Ломоносов ставил им в особую вину малое число студентов в АкадемичеВнском университете. ВлА сие, коль надобно в России, поВнказывает великий недостаток природных докторов, апВнтекарей и лекарей, механиков, юристов, ученых металВнлургов, садовников и других..В» (X, 314).

Показательно, что в перечне необходимых стране специалистов М. В. Ломоносов называл в первую очеВнредь представителей медицины. Не удивительно в связи с этим, что он считал медицинский факультет обязаВнтельной составной частью университета. Еще в 1748 г., когда было запрошено его мнение об университетском регламенте, (речь шла об университеВнте при Академии наук), М. В. Ломоносов ответил: ВлДуВнмаю, что в университете неотменно должно быть трем факультетам тАУ юридическому, медицинскому и

философскому (богословский оставляю синодальным училиВнщам)В» (X, 460).

Такую же структуру спустя несколько лет (1754) предложил М. В. Ломоносов и для московского универВнситета (X, 508 тАУ 514). Он твердо придерживался мнения о целесообразности именно этой структуры университеВнта и, составляя в 1755 г. ВлВсенижайшее мнение об исВнправлении Санкт-Петербургской императорской акадеВнмии наукВ», писал: ВлВ Европейских государствах униВнверситеты разделяются на 4 факультета: на богословВнский, юридический, медицинский, философский. Здесь, хотя богословский оставляется святейшему синоду, одВннако прочих трех порядочное учреждение необходимо нужно: для обучения студентов прав вообще, для умножения в России российских докторов и хирургов, которых очень мало, для приумножения прочих учеВнных. .В» (X, 21).

В 1764 г. в ВлПредположениях об устройстве и устаВнве Петербургской академииВ», говоря о Влединокровном братеВ» Академии наук тАУ Петербургском университете, М. В. Ломоносов снова подчеркнул, что в нем Влдля сохВнранения людского здоровья и для попечения о нем нужВнно основать факультет медицинскийВ» (X, 123).

Во всех этих документах настойчиво звучит забота об увеличении числа отечественных врачей, о подготовВнке их через университеты.

Академический университет М. В. Ломоносов так и не успел преобразовать по своему намерению. МосковВнский же университет был создан по плану М. В. Ломоносова и состоял из трех факультетов, в том числе медицинского. Что касается структуры медицинского факультета, то, по мнению М. В. Ломоносова, этот факультет должен был состоять из трех профессоров. Такое мнение он высказывал неоднократно, но вопрос о специальности этих профессоров решал по-разному.

В проекте Московского университета он намечал следующий состав медицинского факультета:

1) доктор и профессор химии

2) доктор и профессор натуральной истории

3) доктор и профессор анатомии

В проекте Академического университета (1765) М. В. Ломоносов заменил профессора натуральной истоВнрии профессором ботаники. По его словам, на медицинском факультете должно быть:

1) Профессору АнатоВнмии и Физиологии;

2) Профессору Ботаники;

3) ПроВнфессору Химии (из которых одному обучать общую меВндицину).

В проекте 1764 г. М. В. Ломоносов выделил практическую медицину как специальный предВнмет: ВлНа медицинском факультете должны читаться:

1) анатомия и физиология;

2) химия;

3) ботаника;

4) практическая медицинаВ» (X, 123).

Академический университет, однако, так и не полуВнчил надлежащего развития. Лекции в нем читались нерегулярно и не систематически. Из медицинских предВнметов при бдительном надзоре самого М. В. ЛомоноВнсова читалась только анатомия.

1762 г. ВлУчить будет анатомии, начиная от остеолоВнгии. По окончании оныя показывать будет в удобное время и прочие той науки части по обыкновению друВнгих университетов по средам и субботам пополудни в 4-м часуВ».

Для лекций А. П. Протасова по анатомии М. В. ЛоВнмоносов приказал Влотвесть на Бокове дворе удобный поВнкой, какой г. адъюнктом Протасовым за способный призВннан будетВ» (IX, 571).

Регламент Московского университета полностью отВнвечал проекту М. В. Ломоносова. Его медицинский фаВнкультет должен был состоять из профессоров химии, натуральной истории и анатомии, причем обязанности их формулировались в регламенте следующим образом:

Вл1. Доктор и профессор химии должен обучать химии физической особливо и аптекарской.

2. Доктор-професВнсор натуральной истории должен на лекциях поВнказывать разные роды минералов, трав и животных.

3. Доктор и профессор анатомии обучать должен и практически показывать строение тела человеческого на анатомическом театре и приучать студентов к медицинВнской практикеВ»¹.

М. В. Ломоносову не пришлось увидеть полностью осуществленным свой план Московского университета. На медицинском факультете до 1759 г. не было ни одноВнго профессора, в 1759 г. весь факультет олицетворял один профессор Керстенс, читавший минералогию. В 1764 г. к нему присоединился профессор Эразмус, читавший анатомию и акушерство. Лишь с 1765 г., с появлением в Москве проф. С. Г. Зыбелина, начавВншего читать Влвсе части медицины теоретическойВ», т. е. физиологию, диететику, патологию и общую терапию, а через несколько лет анатомию, хирургию и химию, медицинский факультет стал отвечать своему назнаВнчению и выполнил предначертания своего великого созВндателя.

Стремясь к увеличению числа врачей, М. В. ЛомоВнносов требовал открыть доступ в науку разночинцам. Он прекрасно понимал, что дворянские дети стремятся к чинам и знатности тАУ к тому, чего врачебная и научВнная деятельность в то время не давала.

Представители же народа, нарождающейся разноВнчинной интеллигенции, такие, как он сам и его ближайВншие помощники и ученики тАУ С. П. Крашенинников, А. П. Протасов, Н. Н. Поповский, бескорыстно тянулись к знанию. Однако регламент академии ставил перед ними непреодолимые препятствия. М. В. Ломоносов горячо восставал против этих ограничений, фактически отдававших русскую науку на откуп иностранцам.

ВлВо всех европейских государствах, тАУ писал он тАУ позволено в академиях обучаться на своем коште, а иногда и на жалованье всякого звания людям, не выключая посадских и крестьянских детей, хотя там уже и великое множество ученых людей. А у нас в РосВнсии при самом наук начинании уже сей источник реглаВнментом по 24 пункту¹ заперт, где положенных в подушВнный оклад в университете принимать запрещается. БудВнто бы сорок алтын толь великая и казне тяжелая была сумма, которой жаль потерять на приобретение ученого природного россиянина, и лучше выписывать!В» (X, 19).

Он предлагал открыть доступ в университет для лиц податного сословия, хотя бы для тех, которые могут учиться Влна своем коштеВ».

Заботясь о подготовке через университет русских врачей, пытаясь, таким образом, хоть относительно удовВнлетворить потребность страны в лечебной помощи, М. В.

¹ Полное собрание законов Российской империи. Т. 14, № 10346.

Ломоносов этим не ограничивался. Его не удовВнлетворяло положение, при котором медицинская наука только практически применялась бы в стране. Он стреВнмился к тому, чтобы она и развивалась в России.

Всю свою жизнь, борясь Влза общую пользу, а особВнливо за утверждение наук в отечествеВ», М. В. ЛомоноВнсов настойчиво добивался того, чтобы Россия имела не только врачей, но и врачей-ученых, докторов и проВнфессоров медицины.

ВлЧесть российского народа требует, тАУ утверждал он, тАУ чтоб показать способность и остроту его в науках и что наше отечество может пользоваться собственными своими сынами не токмо в военной храбрости и в других важных делах, но и в рассуждении высоких знанийВ» (X, 141 тАУ 142). Он взывал к русским юношам:

ВлДерзайте ныне ободренны

Раченьем вашим показать,

Что может собственных Платонов

И быстрых разумов Невтонов

Российская земля рождатьВ».

Он горячо обвинял немецких заправил академии тАУ Тауберта и Шумахера тАУ в том, что они ставили препятВнствия к появлению русских профессоров и адъюнктов из боязни утратить монополию в науке. ВлШумахеру, тАУ писал М. В. Ломоносов в 1759 г. тАУ было опасно происВнхождение в науках и произвождение в профессоры приВнродных россиян, от которых он уменьшения своей силы больше опасалсяВ» (X, 46).

М. В. Ломоносов не только негодовал против этого безобразного положения, но и прилагал все усилия к тому, чтобы подготовить отечественных ученых медиков. Показательны в этом смысле его заботы об обучении медицине академического студента Г. Шпынева.

М. В. Ломоносова возмущали препятствия, которые ставились на пути молодежи к науке. Так, среди обстоВнятельств, характеризующих плачевное состояние акадеВнмии, М. В. Ломоносов упомянул (1758), что адъюнкт по анатомии М. Клейнфельд Влпо большей части перевоВндил Бургаву при больных и в науке своей анатомичеВнской далее простираться не имел времениВ» (X, 41).

М. В. Ломоносов прекрасно понимал, что широкая подготовка русских ученых возможна не за границей, а только в России. Поэтому он настаивал на том, чтобы Академии наук и ее университету было присвоено право ВлинаугурацииВ», т. е. возведения в ученые стеВнпени.

М. В. Ломоносов настойчиво хлопотал о предоставВнлении Петербургскому университету этой привилегии. Он собственноручно составил проект привилегии АкаВндемии паук, который собирался вручить императрице на подпись. В этом проекте говорилось: ВлДозволяем и повелеваем нашей академии и университету произвоВндить нашим именем и указом всех достойных студентов в ученые градусы по примеру европейскому, то есть в юридическом и медицинском факультете в лиценциаты и в докторы, а в философском тАУ в магистры и в докторы..В» (X, 162 тАУ 163).

Характерно для М. В. Ломоносова, что он и здесь остался верен своему стремлению к демократизации науки и ввел в свой проект следующее отличие (Влтакую отменуВ») от иностранных правил: Влне брать за произвождение в казну нашу ни малейшия платыВ».

Недоброхоты русской науки и русских ученых, вроВнде Тауберта, всеми силами препятствовали осуществлеВннию требований М. В, Ломоносова, доказывали их безполезность. Тауберт, например, утверждал, что России не нужны ученые, что докторы, получившие это звание в России, не будут признаны в Европе и т. д.

М. В. Ломоносов, однако, продолжал настаивать, убеждать, хлопотать.

Желание его было уже близко к осуществлению. Елизавета, видимо, обещала ВлдароватьВ» Петербургской академии и ее университету вполне заслуженное ими право. Во всяком случае в 1760 г. М. В. Ломоносов подВнготовил ВлСлово благодарственноеВ» Елизавете Влна торВнжественной инаугурации Санкт-Петербургского универВнситетаВ». Черновик плана этого ВлСловаВ» сохранился. В своем выступлении М. В. Ломоносов собирался снова полемизировать с Таубертом и его присными, доказыВнвающими никчемность создания русских ученых.

М. В. Ломоносов хотел указать конкретно потребВнность России в ученых, перечислить те отрасли народВнной жизни, которые ждут ученых людей:

Вл1. Сибирь пространна.

2. Горные дела.

3. Фабрики.

4. Ход севером.

5. Сохранение народа.

6. Архитектура.

7. ПравосуВндие.

8. Исправление нравов.

9. Купечество и сообщение со ориентом.

10. Единство чистыя (дружба) веры.

11. Земледельство, предзнание погод.

12. Военное дело. И так безрассудно и тщетно от некоторых речи произВнносились: куда с учеными людьми деваться?В» (VIII, 683).

Показательно, что и здесь сохранение народа указаВнно на одном из первых мест.

М. В. Ломоносов надеялся, что, добившись права присвоения ученой степени для Академического универВнситета, он сможет в дальнейшем распространить его и на другие университеты, в частности Московский.

Хлопоча о присвоении Академическому универсиВнтету права инаугурации, первым кандидатом для возвеВндения в ученую степень М. В. Ломоносов, вопреки происВнкам Тауберта, выдвигал своего талантливого ученика тАУ анатома А. П. Протасова, будущего профессора и акадеВнмика, а тогда адъюнкта Академии наук. Он послал А. П. Протасову в Голландию ВлордерВ», Влчтобы, не ставясь там в докторы, ехал в Санкт-Петербург для поставления при инаугурацииВ» (X, 298).

Долгожданный день инаугурации, однако, все отклаВндывался и откладывался. Лишь в феврале 1761 г. приВнвилегия Академического университета была утверждеВнна канцлером М. И. Воронцовым. Осталось еще полуВнчить подпись императрицы. М. В. Ломоносов неоднократно лично ездил к Елизавете в Петергоф просить о подписании привилегии, но тщетно. В декабре 1761 г. Елизавета умерла, так и не подписав привилегии. Инаугурация университета не состоялась. Речь М. В. ЛомоноВнсова не была произнесена.

Немецкие заправилы академии, воспользовавшись происшедшей заминкой, отправили вызванного М. В. Ломоносовым из-за границы А. П. Протасова обратно в Голландию и, даже когда он вернулся оттуда докВнтором медицины, его долго не назначали профессором.

Право возводить в ученую степень доктора медициВнны и 1764 г. было присвоено Екатериной II новосозданному высшему органу медицинского управления в России 11 Медицинской коллегии.

Однако Медицинская коллегия, в которой долгое время влиятельное большинство составляли иностранцы, не стремилась осуществлять свое право и в течение нескольких лет никому звания доктора медицины не приВнсвоила. Лишь в 1768 г., преодолев сопротивление МеВндицинской коллегии, добился от нее этого звания талантливый русский врач (финн по происхождению) Г. Орреус.

Остальные русские врачи, желавшие получить зваВнние доктора медицины, по-прежнему обращались за ним в иностранные университеты.

Право возводить в степень доктора медицины было присвоено Московскому университету лишь в 1791 г. Впервые он использовал это право в 1794 г. Таким образом, мечта М. В. Ломоносова осуществилась лишь 35 лет спустя.

Заботясь об увеличении числа врачей, М. В. Ломоносов, тем не менее, сознавал, что силами одних врачей не может быть осуществлено оказание медицинской помоВнщи населению. Возникала настоятельная необходимость в подготовке других медицинских работников, в особенВнности тАУ акушерок.

Анализируя причины медленного прироста населеВнния, М. В. Ломоносов, как уже указывалось, справедВнливо видел одну из существенных причин этого в гибеВнли детей при рождении, происходящей от неумения поВнвивальных бабок.

Трезво оценивая возможности России в 60-х годах XVIII столетия, М. В. Ломоносов понимал, что обучение врачей и повивальных бабок еще очень нескоро удовлеВнтворит огромную потребность в медицинской помощи. Поэтому он считал необходимым вооружить все населеВнние, во всяком случае, грамотное, элементарными знаВнниями о лечении болезней, в первую очередь детских, и о простейших лекарственных средствах. С этой целью он рекомендовал Влположив за основание великого медиВнка Гофмана и присовокупив из других лучшее, соедиВннить с вышеописанною книжкою о повивальном искусВнстве.. В обеих совокупленных сих искусствах в одну книжку наблюдать то, чтобы способы и лекарства по большей части не трудно было сыскать везде в России.. Оную книжку, напечатав в довольном множестве, расВнпродать во все государство по всем церквам, чтобы свяВнщенники и грамотные люди, читая, могли сами знать и других наставлением пользоватьВ» (VI, 389 тАУ 390).

Эта мысль была подхвачена впоследствии демокраВнтически настроенными врачами-разночинцами XVIII веВнка. Она звучит в сочинениях И. И. Лепехина, Д. С. Самойловнча и др.

Будучи горячим поборником естественнонаучной пропаганды, в широком смысле слова, популяризации науки, превращения ее в общенародное достояние, М. В. Ломоносов был одним из основоположников саниВнтарного просвещения в России.

Здесь следует становиться еще на одном моВнменте.

Борясь с невежеством и суевериями, с Влвороженьем и шептаниямиВ», М. В. Ломоносов вместе с тем высоко ценил народную мудрость. Он знал и понимал, что во многих народных приемах врачевания кроется рациоВннальное зерно, что многие обычаи так называемой наВнродной медицины являются плодом многовековых наВнблюдений, коллективного опыта. Он твердо верил в то, что нужно не только учить народ, но и учиться у народа. Рекомендуя составить популярное руководство по акушерству, М. В. Ломоносов советовал не ограничиВнваться в качестве ее источников Влхорошими книжками о повивальном искусствеВ», К ним Влнеобходимо должно присовокупить добрые приемы российских повивальных искусных бабок; для сего, созвав выборных, долговреВнменным искусством дело знающих, спросить каждую особливо и всех вообще и, что за благо принято будет, внести в оную книжицуВ» (VI, 389).

Иначе говоря, ни больше, ни меньше, как созвать ВлсъездВ» народных повитух, расспрашивать их и у них учиться!

М. В. Ломоносов предлагал учиться у народа не только приемам повивания, но и способам лечения боВнлезнен.

Предлагая составить на основе сочинений ученых врачей книгу о лечении детских болезней, М. В. ЛомоВнносов и здесь напоминает: ВлПритом не позабыть, что наши бабки и лекари с пользою вообще употребляютВ» (VI, 389).

В 1761 г. об этом мог говорить только М. В. ЛомоноВнсов, твердо верящий в мудрость и творческие силы своВнего народа.

М. В. Ломоносов и учение об этиологии.

Во многих произведениях М. В. Ломоносова нашли отражение его мысли о болезнях и их причинах. Здесь нужно отметить, прежде всего, что если в медицине того времени были широко распространены идеалистические представления о природе болезней, о том, что болезни тАУ результат побуждения души, то М. В. Ломоносов безВноговорочно занял другую позицию. Следуя распростраВнненным взглядам своей эпохи, непосредственную причиВнну болезни М. В. Ломоносов видел в ВлповрежденииВ» соВнков организма, Влжидких материй к содержанию жизни человеческой нужных, обращающихся в теле нашемВ» (II, 357). Причину же этого ВлповрежденияВ» он искал не в мистических Влдвижениях душиВ», а в конкретных явлениях внешней среды.

Ошибаясь в частностях, он был всегда прав в основВнном тАУ в признании материальной причины болезней.

Уже в 1741 г. на вопрос ВлЧто за подлинные начала и причины всех болезней признать надлежит?В» ответ был сформулирован следующим образом: ВлПервейшая причина есть воздух. Ибо искусство показывает довольно, что при влажной к дождю склонной и туманной погоде тело тяжело и дряхло бывает, от безмерно студеной нервы очень вредятся; и иные сим подобные неспособства случаются. Потом едение и питие, которое немочи причиною быть может, ежели кто оного чрез меру приВнмет.. Еще принадлежат к причинам болезВнней и пристрастия души нашей: понеже довольно известВнно, что за вред нечаянное испуганье, гнев, печаль, боязнь и любовь нашему телу навести могутВ»¹.

Как видим, среди причин болезней упомянута и ВлдуВншаВ», но в совершенно ином смысле: в смысле связи дуВншевной деятельности (нервной деятельности тАУ сказали бы мы сейчас) с деятельностью всего организма. Здесь видно, что М. В. Ломоносов является, по сути, также и родоначальником невропатологии и психопатологии.

Что касается роли воздуха в происхождении болезВнней, то ее М. В. Ломоносов касался неоднократно. Очень большое значение придавал он температуре воздуха. Выше было приведено его указание на роль чрезмерной стужи, от которой ВлвредятсяВ» нервы. Значительно больВншее значение для возникновения болезней, по М. В. Ломоносову, имеет зной.

Зной, по его мнению, расслабляет человека, а главное, способствует гниению воды и пиВнщевых продуктов и появлению эпидемических болезней.

Холод же, особенно для привычных к нему русские людей, оказывается более полезным, так как он предотВнвращает возникающие в знойном климате опасности. Именно в этом М. В. Ломоносов видел преимущество прохода в Индию с севера, предназначающее открытие пути в Индию русским мореплавателям. При путешестВнвии северным путем можно избежать опасностей тропиВнческого климата. В этом случае Влне опасна долговременВнная тишина с великими жарами, от чего бы члены челоВнвеческие пришли в неудобную к понесению трудов слаВнбость, ни согнитие воды и съестных припасов и рождеВнние в них червей, ниже моровая язва и бешенство в люВндях. Все сие стужею, которой так опасаемся, отвращено будет. Самое сие больше страшное, нежели вредное препятствие, которое нашим северным россиянам не так пагубно, превратится в помощьВ» (VI, 424 тАУ 425).

Помимо температуры воздуха, решающую роль в происхождении болезней, в частности эпидемических, М. В. Ломоносов придавал другим метеорологическим явлениям тАУ в первую очередь прекращению солнечной радиации, т. е. затмениям солнца.

По мнению М. В. Ломоносова, солнце излучает из сеВнбя Влэлектрическую силуВ», благоприятно действующую на живые организмы. Отсутствие этого электричества заставляет растения Влночью спатьВ», а затмение солнца, т. е. внезапное прекращение (Влкрутое пресечениеВ») дейВнствия этой силы на землю вызывает гибель всего живоВнго. Растения вянут (ВлстраждутВ»), среди скота начинаетВнся падеж, среди людей тАУ эпидемии, ВлповетриеВ». М. В. ЛоВнмоносов приводит мнение иностранных авторов, утверВнждавших, будто Влво время солнечного затмения падают ядовитые росыВ». Именно в этом он видел причины падеВнжа скота. Что же касается роли затмения в происхождеВннии эпидемий, то он осторожно отмечал: ВлВремя научит, сколько может электрическая сила действовать в рассуждении поветрияВ» (VI, 398).

Во взглядах М. В. Ломоносова на роль солнечных затмений в происхождении болезней скрестились, с одВнной стороны, распространенные еще в его время отголосВнки астральных теорий в эпидемиологии, с другой тАУ геВнниальное предвидение значения солнечного излучения и связанного с ним электрического состояния атмоВнсферы.

Мнение о губительной роли солнечных затмений как о причине эпидемий и внезапных смертей было достаВнточно распространено в то время.

Любопытную сводку подобных высказываний ряда западноевропейских авторов можно найти, в частности, в книге И. Виена, вышедшей спустя 25 лет после смерти М. В. Ломоносова. Но в то время как большинство авВнторов лишь приводило ВлфактыВ» без всяких объяснений или же давало им астрологическое толкование, взгляды М. В. Ломоносова на роль солнца и солнечных затмеВнний были свободны от мистицизма и суеверий астролоВнгов и переносили вопрос в плоскость чисто материальВнных воздействий конкретной, хотя и не вполне понятной и изученной, электрической силы.

Электрической силе М. В. Ломоносов приписывал широкое благоприятное влияние на все живое, в частноВнсти, целебное воздействие на человекатАж

Одно из его ВлПрибавленийВ» к ВлВолфиянской экспериментальной физикеВ», включенных во второе издание ее перевода (1760), М. В. Ломоносов специально посвятил Влэлектрической силеВ». Он писал: ВлВ те времена, когВнда господин Волф писал свою ВлФизикуВ», весьма мало было знания о электрической силе, которая начала в ученом свете возрастать славою и приобретать успехи около 1740 годаВ». Описав далее опыты образования электричества с помощью электрической машины и свяВнзанные с этим опасности, М. В. Ломоносов добавлял: ВлНо не все таковые опыты столь опасны; есть и приятные и великую надежду к благополучию человеческому показующие. Например, что электрическая сила, сообщенная к сосудам с травами, ращение их ускоряет; также есть многие примеры, что разные болезни исцелены ею бываютВ» (III, 439).

Об этой же исцеляющей силе электрической машины М. В. Ломоносов упомянул еще раньше (1752) в привеВнденной выше выдержке из ВлПисьма о пользе стеклаВ».

Преувеличенное представление М. В. Ломоносова о влиянии электрической силы на предотвращение эпидеВнмий ошибочно. Но даже при его неправильности, для своего времени оно было прогрессивно, так как в протиВнвовес распространенным системам, согласно которым причины болезней лежат в движениях нематериальной души, подчеркивало роль материальных явлений, внешВнней среды.

Признание роли внешней среды в происхождении болезней может быть проиллюстрировано и мыслями М. В. Ломоносова по поводу цинги.

В XVIII веке взгляды на природу и происхождение цинги были достаточно разноречивы. Наряду с правильВнными наблюдениями, связывающими происхождение этой болезни с недостатком свежих овощей, имели хожВндение и совершенно фантастические представления о цинге как о проявлении особой Влгнилостности соковВ» и т. п. М. В. Ломоносов безоговорочно примкнул к первому направлению, основанному на опыте врачей и многовеВнковых народных наблюдениях, и лучшими противоцинВнготными средствами считал ягоды, особенно хорошо ему известную северную морошку, а также сосновые шишки.

М. В. Ломоносов и медицина.

Великий ученый, поражающий своей разносторонноВнстью даже среди ученых-энциклопедистов XVIII века, М. В. Ломоносов не был чужд и медицине.

Интерес к этой крупнейшей отрасли естествознания, в которой находили практическое приложение его филоВнсофские взгляды и теоретические воззрения, был присущ М. В. Ломоносову на протяжении всей его жизни.

Студентом в Марбурге он, как видно из выданных ему свидетельств, посещал лекции на двух факультеВнтах тАУ философском и медицинском. На медицинском факультете его привлекала больше всего химия, которая в то время была неразрывно связана с медициной. Но, слушая химию, он вместе с тем знакомился и с медициВнной. Медицинский факультет Марбургского университеВнта состоял в то время всего лишь из двух профессоров. Одним из них был Ю. Г. Дуисинг. Это он выдал впоВнследствии М. В. Ломоносову свидетельство, в котором писал, что Влблагороднейший юноша, любитель филосоВнфии, Ломоносов, посещал лекции химии с неутомимым прилежанием и большим успехомВ»¹.

Ю. Г. Дуисинг тАУ не только химик, но и врач. Ему принадлежит ряд работ специально медицинского хаВнрактера². Он сумел привить своему ученику любовь и интерес к медицине.

По окончании Марбургского университета М. В. ЛоВнмоносов получил звание кандидата медицины. Во Фрейбурге, куда переехал Ломоносов для изучения горного дела, его руководителем был И. Ф. Генкель, который также был врачом. Так впервые встретился М. В. ЛомоВнносов с медициной. В дальнейшем он обращался к ней неоднократно.

Занимался ли М. В. Ломоносов сам врачебной деяВнтельностью? Если и занимался, то лишь урывками и случайно, вероятнее всего, при исключительных обстояВнтельствах.

Так, из его письма И. И. Шувалову мы знаем, что при внезапном поражении профессора Рихмана молнией в 1753 г. М. В. Ломоносов пытался оживить его. ВлМы старались, писал он, движение крови в нем возобновить, за тем, что он еще был тепл..В» (X, 485).

Специально тАУ или преимущественно тАУ медицине посвяВнщены лишь две работы М. В. Ломоносова, написанные одна в начале, другая тАУ в конце его научной деятельноВнсти. Первая из них это тАУ перевод статьи ВлО сохранении здравияВ». Перевод этот был помещен в ВлПримечаниях к ВедомостямВ» за 1741 г. (чч. 80 тАУ 83) за подписью Л. К. Первая буква обозначала фамилию переводчиВнка тАУ Ломоносова, вторая тАУ фамилию автора, по-видимоВнму, акад. Г. В. Крафта.

Статья вполне соответствует состоянию медицинской науки того времени и содержит ряд целесообразных гиВнгиенических советов и прогрессивных мыслей по многим вопросам. Что в статье принадлежит автору, а что тАУ переводчику, сказать трудно. Но многое (на этом мы специально остановимся ниже) позволяет предВнположить творческий характер участия М. В. ЛомоносоВнва в создании указанной статьи.

Вторая из тех работ, о которых идет речь, - это обВнщеизвестное письмо И. И. Шувалову 1 ноября 1761 г., получившее впоследствии название ВлО размножении и сохранении российского народаВ». Оно содержит в себе такую сокровищницу смелых идей, такое обилие гигиеВннических указаний, так широко охватывает все стороны жизни и быта России XVIII века, что анализ одного этоВнго произведения дает обильный материал для нашей раВнботы. Нам неоднократно придется обращаться к ней в дальнейшем изложении.

Помимо этих двух произведений, отдельные теоретиВнческие положения, гигиениче

Вместе с этим смотрят:

"Архитектурная сказка" М. Ф. Казакова

"Великая депрессия" в США

"Византийский стиль" в архитектуре Москвы

"Дворцовые перевороты" и усиление позиций аристократии и гвардии: причины и последствия

"Золотой век" Екатерины II. Россия во II половине XVIII века