Язык лирических миниатюр М.М. Пришвина

Есть писатели, чьи книги становятся друзьями человека с самых ранних лет. К ним относится Михаил Михайлович Пришвин. Его лирические миниатюры, короткие детские рассказы, как и философские повести и романы, полны удивительных открытий, нравственной красоты, они оставляют в душе человека светлые чувства. Каждому, кто читал произведения Пришвина, знакома радость общения с писателем, открывающим красоту окружающего мира, обладающим поэтической непосредственностью восприятия, свежим, как бы первым узнаванием жизни. Его по праву считают непревзойдённым мастером пейзажа и великим знатоком русской природы.

За М.М. Пришвиным прочно закрепилось определение Влпевца природыВ». ВлДействительно, природа тАУ это творческая лаборатория писателя, его рабочий кабинет. Здесь он черпал поэтическое вдохновение и ВлзаписывалВ» многие удивительные явления прямо с натурыВ» [Пахомова М.Ф., 1970, с. 3].

Природа для М.М. Пришвина прежде всего школа познания и самопознания. Вся жизнь растений, животных, леса, реки, земли раскрывается им в непрестанном сопоставлении и взаимоотношении её с жизнью человеческой.

ВлЧтобы понимать природу, надо быть очень близким к человеку, и тогда природа будет зеркалом, потому что человек содержит в себе всю природуВ» [Пришвин М.М., 1957, с. 692].

Чувство родственной связи человека с миром природы тАУ основа открытий М.М. Пришвина в искусстве. ВлВ человека вошли все элементы природы, и если он только захочет, то может перекликнуться со всем, существующим вне егоВ» [Пришвин М.М., 1956, с. 457].

Чем тоньше и глубже проникает М.М. Пришвин в жизнь природы, тем смелее подходит он к изучению человека.

Этот чрезвычайно своеобразный психологизм М.М. Пришвина родствен по своему характеру поэтическому восприятию мира. Недаром он считал себя Влпоэтом, распятым на кресте прозыВ» [Хмельницкая Т.Ю., 1959, с. 7]. Проза М.М. Пришвина подлинно поэтична в широком смысле этого слова.

Одна из существеннейших черт художественного метода М.М. Пришвина в том, что природа для него не статическая картина, которую он созерцает и описывает, природа тАУ непрекращающийся динамический процесс.

Для Пришвина соучаствовать в деле природы тАУ значит не только познать, понять, увидеть в ней новое и закрепить это в свежем, неповторимом слове. Для него соучастие тАУ значит включение своей творческой мысли в проходящий на его глазах процесс жизни.

Всё творчество М.М. Пришвина насквозь философично. Он никогда не ограничивается изображением увиденного. Он всегда осмысляет изображаемое. ВлЭто не абстрактная, умозрительная философия, а всегда очень внутренняя, со всей психологической неповторимостью его писательской индивидуальностиВ» [Хмельницкая Т.Ю., 1959, с. 14].

Утверждать в литературном языке подлинные богатства и открытия народного языка тАУ одна из основных задач М.М. Пришвина. Он как бы заглядывает в глубь каждого слова, снимает с него кору омертвения, возвращает словам их образную полноценность и природную поэтичность. Каждое слово тАУ находка, с оживлением внутренней формы тАУ это в то же время и история его возникновения.

М.М. Пришвин неоднократно говорит о том жизнеутверждающем и творческом начале, которое он находит в мире природы, о том, как обогащает, очищает и укрепляет человека прикосновение к земле. Для него природа тАУ место приложения творческих сил человека. Он доказал это всеми своими книгами.

Объектом данного дипломного исследования является язык лирических миниатюр М.М. Пришвина.

Предмет изучения тАУ лексические и синтаксические особенности пришвинских произведений.

Цель дипломного исследования состоит в изучении изобразительно-выразительных средств, характерных для лирических миниатюр М.М. Пришвина.

Для достижения поставленной цели выдвигаются следующие задачи:

1) охарактеризовать виды и функции эмоционально-экспрессивной лексики в пришвинских миниатюрах;

2) описать виды и структурно-семантические особенности эпитета, метафоры, олицетворения и сравнения в текстах М.М. Пришвина;

3) проанализировать виды и функции инверсии и однородных членов в миниатюрах;

4) выявить способы представления эмоциональной семантики в пришвинских предложениях;

5) продемонстрировать возможности применения материалов дипломного исследования в практике преподавания русского языка и литературы в школе.

Актуальность исследования определяется необходимостью изучения языка художественных произведений, а также широкими возможностями использования произведений М.М. Пришвина в практике преподавания русского языка и литературы в школе и вузе.

Практическая ценность работы определяется многоаспектным описанием художественных средств, представленных в лирических миниатюрах М.М. Пришвина, что может быть использовано в практике преподавания русского языка, культуры речи, риторики, стилистики, литературы в школе и вузе.

В качестве источников материала исследования используются лирические миниатюры М.М. Пришвина (см.: Пришвин М.М. Зеркало человека. тАУ М., 1985).

Методы исследования. В работе в зависимости от решаемых задач использованы следующие методы: метод структурно-семантического и текстового анализа языковых единиц, описательный метод, метод классификации языковых единиц в определённые группы.

Структура работы. Дипломное исследование состоит из Введения, трёх глав, Заключения и Библиографического списка.

ГЛАВА 1. ЛЕКСИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ ЛИРИЧЕСКИХ МИНИАТЮР М.М. ПРИШВИНА

Вз1. Эмоционально-экспрессивная лексика в миниатюрах

Эмоционально-экспрессивная лексика в русском языке представлена несколькими группами [см.: Котюрова М.П., 2003, с. 464 тАУ 465].

Первую группу составляют слова, которые уже сами по себе, в своей семантике несут экспрессивно-эмоциональный заряд и потому являются стилистически окрашенными (горлодёр, брюзга, властелин, всемогущий). Слова этой группы обычно однозначны; заключённая в их значении оценка настолько явно выражена, что не позволяет употреблять слово в других значениях.

Вторая группа тАУ это многозначные слова, которые в своём прямом значении обычно стилистически нейтральны, однако в переносном значении наделяются яркой оценочностью и экспрессивной стилистической окраской. Эти слова, по мнению М.Н. Кожиной [см.: Кожина М.Н., 1977, с. 108], можно условно назвать ситуативно-стилистически окрашенными (дуб тАУ о человеке, тряпка тАУ о мужчине, болото тАУ об общественной группе).

Третью группу составляют слова, в которых эмоциональность, экспрессивность и вообще стилистическая окрашенность достигаются аффиксацией, большей частью суффиксами (бабуля, солнышко, цветочек). Однако это явление не столько собственно лексическое, сколько словообразовательное.

Выделяется и четвёртая группа, точнее, подгруппа в первом разряде слов. Она состоит из таких лексических единиц, в которых оценочность и экспрессия связаны с традицией употребления и сопутствуют ей. Именно последнее видоизменяет значение слова или отражается на нём: вития (оратор), вещать (говорить, провозглашать), взывать (обращаться), благой (хороший, заслуживающий одобрения), дерзать (стремиться), глашатай, провозвестник. Семантический сдвиг по сравнению с нейтральным синонимом незначителен, порой еле уловим. Стилистическая высокость, торжественность, риторичность таких слов обусловлена традицией их употребления преимущественно в письменной речи. В связи с этим им присуща и некоторая оценочность: обычно значение интенсивности положительного качества и действия.

Многообразные оттенки эмоционально-экспрессивной окраски принято делить на два больших разряда: с положительной и с отрицательной (негативной) оценкой [см.: Кожина М.Н., 1977, с. 108]. Среди положительных оттенков выделяются, например, торжественный, возвышенный (воздвигать, чаяния), близкий к ним риторический (возвещать, кара) и возвышенно-поэтический (лучезарный, блистательный) тАУ это оценки общие и собственно экспрессивные. Эмоциональная окраска преобладает в словах одобрительных (прекрасный, изумительный), ласкательных (заинька, куколка), шутливых (ерундистика, чепуховинка).

Негативные оттенки ещё более разнообразны: неодобрительный (брюзга, картёжник), презрительный (балаболка, балбес), укоризненный (бесстыдник, бедокурить), иронический (вздыхатель, великовозрастный), пренебрежительно-фамильярный (выскочка, злопыхатель), бранный (безмозглый, гад) и др.

Сердцевину стилистических ресурсов в словообразовании составляют суффиксы и префиксы субъективной оценки. Их иначе называют экспрессивными или эмоционально-экспрессивными [см.: Котюрова М.Н., 2003, с. 464 тАУ 465]. Оттенок уменьшительности обычно сопровождается экспрессией ласкательности, реже тАУ шутливости, ироничности; оттенок увеличительности тАУ экспрессией грубости, пренебрежения, неодобрения, иронии, а также восхищения. Суффиксы субъективной оценки более свойственны устно-разговорной речи, чем книжно-письменной.

М.М. Пришвин в своих произведениях часто использует стилистически окрашенную лексику, в которой ярко выражается оценочность. Например: Вороны бросятся, и начнётся общая свалка (ВлБогатая воронаВ»); Мне подумалось, что при таком ударе от паука ничего не осталось, но, когда я поднял полено, паук живёшенький побежал по железному листу (ВлПаукВ»); Разорённого, больного, уничтоженного гордеца подбирает выгнанная дочь, и так, наконец, в этой жестокой борьбе кошки с собакой побеждает человек (ВлДомбиВ»); И так у нас остался самый важный, самыйбрыластый и смешной своей важностью, самыйнахальный в борьбе за молоко матери и, казалось нам, настоящий портрет Домби тАУ отца (ВлДомбиВ»); .. и я веду себя с нею совершенно так же, как если бы я был действительно бог всемогущий, всеведущий и вездесущий (ВлВолшебная нитьВ»); Там она долго, многие годы чахла, угнетённая господствующим деревом (ВлПлодыВ»); Что-то тревожно вороны кричат,тАУ не вылетели ли уж их дураки из гнёзд? (ВлУтромВ»).

Часто автор использует слова с уменьшительно-ласкательными суффиксами. Например: Что же это, веточка сосны сама собой упала и прикрыла гнёздышко, или птичка-самец и самка потрудились над нею, приволокли? (ВлПтичьи делаВ»); тАж ещё пониже в следующей дырочке поселился поползень и стал бегать по дереву, как мышонок, не стесняясь, если приходится бегать и вниз головой (ВлПтичий законВ»); Мало-помалу островок зашевелился и вышел из моря на сухое (ВлПаукВ»); Жулька нос в часы, языком разведала, нашла молоточек, лизнула и, ещё бы немного тАУ пустила в ход зубы и часы полетели бы (ВлСобака в делах человеческихВ»); Золотое утро было сегодня, и лёгкий морозец, в полной тишине давал только хорошее: лёгкость движения и независимость мысли (ВлНеодетые стволыВ»); Острыми шильцами зелёными наклюнулась черёмуха, и шоколадные издали берёзовые почки, наверно, уже с зелёными хвостиками (ВлПочки раскрываютсяВ»); Брошенная дорога через лесную поляну заросла дымящейся травкой, той самой, на какой мы в детстве гадалитАж (ВлЛесная полянаВ»).

Редко М.М. Пришвин прибегает к суффиксам, придающим словам значение увеличительности. Например: На эти белые лапки у совсем крошечных ёлок смешно смотреть, так же, как на лапищи маленьких щенят (ВлБелолапкиВ»); тАж и нет тоскливей тогда этого опустошенного леса, похожего на сборище холостых стариков, как в домах инвалидов (ВлСпайка поколенийВ»). Такие суффиксы чаще всего сопровождаются эмоциональными оттенками неодобрения, иронии.

Употребляются писателем и слова со значением интенсивности положительного качества или действия. Например: Удалось роскошное влажное летнее утро (ВлЖивое деревоВ»); Ночь морозная, день блистающий (ВлРека отделиласьВ»); Не хочется забыть вчерашний дивный день (ВлВесна водыВ»); Великолепное предмайское утро (ВлПредмайское утроВ»); Коршун набрал высоту, махая крыльями, как всякая птица, и, набрав, стал парить и царствовать там, в синеве высоты (ВлВ синевеВ»).

Вз2. Эпитеты в миниатюрах

В науке нет единого взгляда на само понятие ВлэпитетВ». Этот термин используется в разных смыслах. Одни исследователи придерживаются узкого понимания термина ВлэпитетВ», относя его к явлениям чисто стилистического порядка. Эпитеты, по их мнению, тАУ это Влопределяющие слова, обладающие особой художественной выразительностью, выражающие чувства автора к изображаемому предмету, создающие живое представление о предмете и т.п.В» [Горбачевич К.С., 1979, с. 3]. С этой точки зрения прилагательные голубой, серый, синий и т.п. в сочетании со словом небо не могут быть названы эпитетами; таковыми служат, например, прилагательные свинцовый, стальной, янтарный и т.п.

Другие учёные рассматривают термин ВлэпитетВ» в широком понимании. При этом учитывается, что эпитеты свойственны не только поэзии, но и прозаической, даже обиходно-разговорной речи. Экспрессивно-образную функцию могут выполнять и нейтральные, обычные слова. Не случайно литературовед Л.И. Тимофеев считает, что Влв широком смысле слова эпитетом является всякое слово, определяющее, поясняющее, характеризующее и т.д. какое-либо понятие. В этом смысле эпитетом является любое прилагательноеВ» [Тимофеев Л.И., 1948, с. 209].

В данной работе мы будем использовать термин эпитет в значении, сформулированном В.П. Москвиным. По его мнению, эпитет представляет собой Влопределение, подчинённое задаче художественного описания объектаВ» [см.: Москвин В.П., 2001, с. 28].

Известны различные классификации эпитетов. Рассмотрим некоторые из них. Д.Э. Розенталь и И.Б. Голуб выделяют постоянные, изобразительные и эмоциональные эпитеты [см.: Розенталь Д.Э., 1998, с. 87тАУ88].

Постоянные эпитеты характерны для народного поэтического творчества. Например, в былинах и сказках конь тАУ добрый, трава тАУ зелёная, солнце тАУ красное, ветер тАУ буйный, слово тАУ верное. Чудесный мир, созданный фантазией народа, расцвечен яркими и весёлыми красками, потому что неотъемлемой чертой стиля этих произведений стало употребление постоянных эпитетов.

Изобразительные эпитеты, в отличие от постоянных, живо и наглядно рисуют предметы и действия и дают читателям возможность увидеть их такими, какими их видел писатель, создавая произведение. Например, у С. Есенина берёза зеленокудрая, в юбчонке белой, у неё золотистые косы и холщовый её сарафан.

В поэзии и лирической прозе употребляются и эмоциональные эпитеты, которые передают чувства, настроение автора. Например: Несказанное, синее, нежноетАж Тих мой край после бурь, после гроз, И душа моя тАУ поле безбрежное тАУ Дышит запахом мёда и роз (С. Есенин). Назначение их не изобразительное, а лирическое, поэтому слова, выступающие в роли эмоциональных эпитетов, часто получают условное, символическое значение.

Создание ярких, образных эпитетов обычно связано с употреблением слов в переносном значении (лимонный сок тАУ лимонный свет луны; седой старик тАУ седой туман). Эпитеты, выраженные словами, выступающими в переносных значениях, называются метафорическими. Они выполняют в речи особенно яркую изобразительную функцию.

В.П. Москвин, анализируя разные параметры, создал более детальную классификацию эпитетов [см.: Москвин В.П., 2001, с. 28 тАУ 31]. Он выделил следующие типы эпитетов.

По способу обозначения соответствующего признака (прямому либо косвенному тАУ с помощью метафоры, метонимии), т.е. по характеристике номинации, эпитетам с прямым значением (жёлтый луч, зелёный лес) противостоят два типа эпитетов с переносным значением: метафорические (золотой луч) и метонимические (зелёный шум).

По семантическому параметру выделяют эпитеты цветовые (лазурное небо, янтарный мёд) и оценочные (золотой век, серебряный век).

В рамках структурной классификации принято выделять эпитеты простые (дремучий лес) и сложные (пшенично-жёлтые усы, черногривый конь).

По степени освоенности языком эпитеты подразделяют на общеязыковые и индивидуально-авторские.

По степени устойчивости связи с определяемым словом выделяются эпитеты свободные (белоснежная скатерть, синие глаза) и постоянные, образующие с определяемым словом Влфразеологические клишеВ» (туманный Альбион, светлое будущее).

При стилистическом подразделении принято выделять разговорные эпитеты (цветастая радуга, ангельский характер), газетные (солнечный Узбекистан, прогнивший режим). Среди книжных отмечают поэтические эпитеты (легкокрылые мечты, мятежная душа), народно-поэтические (красна девица, гусли звончатые) и фольклорные (жито ядрёнистое, камешочки троеразные).

В лирических миниатюрах М.М. Пришвина встречается множество разнообразных эпитетов. С их помощью автор обозначает и характеризует различные детали, стороны каждого предмета и явления природы. В произведениях М.М. Пришвина эпитеты выполняют разные функции. В их числе следующие.

1. Эпитеты, обозначающие цветовой признак. Так как писатель внимательно наблюдает за цветовой палитрой природы, таких эпитетов в его произведениях много. Например: В каждом зонтике непременно лежал внутри розетки белый комочек снегатАж В кочках стояли высокие серые сухие зонтики (ВлЗонтикиВ»); А дома в голубом сумраке перспективой удаляются, всё голубея и голубея (ВлДворец моей юностиВ»); Всё зеленеет, трава, деревья, на горизонте шоколадного цвета с такими густыми почками, что птица сядет и скроется (ВлПредмайское утроВ»); Когда же я возвращался около полудня домой, луг был опять весь золотой (ВлЗолотой лугВ»); Зелёные птички величиной в шляпку обойного гвоздика во множестве, но всё-таки редковато расселилисьтАж (ВлДубВ»).

2. Эпитеты с временным значением. Для М.М. Пришвина интересна природа в разные времена года и в разные периоды суток. Поэтому он часто употребляет эпитеты с временным значением. Например: тАж вешние воды уносят семечки в другое место, не всем же и зонтикам на одном месте сидеть (ВлЗонтикиВ»); Рябчики пересвистываются и начинают предвесенние поиски пары (ВлПоследние морозыВ»); Раньше в этом мартовском солнце видел цветы на кофточках, а теперь вижу цветы в глазах у людейтАж (ВлМартовское солнцеВ»); тАж и тут на одной ветке в лучах вечернего солнца сидела водяная крыса (ВлВодяная крысаВ»); Все летние птички пели, и всё пахло (ВлСон моей материВ»); Весенний хлам в лесу до тех пор, пока не закроется зеленью, ворчит, кричит, колет глаза (ВлВесенний хламВ»); Самаяпоздняя осень тАУ это когда от сильных морозов рябина сморщится и станет, как говорят, ВлсладкойВ» (ВлПоздняя осеньВ»).

3. Эпитеты, определяющие явление со звуковой стороны. М.М. Пришвин не только видит, но и слышит природу, он слушает её звуки и шорохи. Например: Есть в звучных боровинах такая тишина, что слышно Влку-куВ»тАж (ВлЗвучные боровиныВ»); Вот убежит волна далеко и не придёт, и шумовая завеса упадёттАж (ВлМолодые листикиВ»); Звонкое радостное утро (ВлЗвонкое утроВ»); Заметил на полях множество певчих дроздов; они слетали с полей на берёзы и пели: певчий гомон стоял в лесу (ВлРадость прилётаВ»).

4. Эпитеты, обозначающие величину, форму предмета. Например: А когда насмотришься, спрашиваешь себя: отчего все фигурки, создаваемые падающими снежинками, имеют округлую форму? (ВлКвартальный столбВ»); тАж сверху везде снег лежит в мелких голубых рябинках-волнахтАж (ВлПод снегомВ»); В кочках стояли высокие серые зонтики (ВлЗонтикиВ»); Три большие берёзы в самом низу срослись между собой и так втроём прожили большую жизнь (ВлТри берёзыВ»); А голуби поднялись на крышу огромного дома (ВлГололедицаВ»).

5. Эпитеты, указывающие на возраст предмета. Например: Посмотри, что сделал мороз с маленькими, в ладонь, густыми, как щётка, молодыми ёлочками! (ВлВсё слышно, всё видно!.В»); Как хочется жить на земле, где старые деревья видели моего деда и прадеда ещё маленькимитАж (ВлСтарые деревьяВ»).

6. Эпитеты, определяющие и подчёркивающие внешние признаки предметов и явлений. Например: Вчера был солнечный день (ВлВесенняя дорогаВ»); Липа наконец подняла и расправила блестящие листья (ВлПосле дождяВ»); Когда яркий майский свет врывается в тёмный хвойный лес с липовым подлеском, тени чернеют, а в светах огромные светящиеся раскрытые, но не расправленные почки молодых лип, тогда непременно слышится Влку-куВ» (ВлКукушкаВ»); Полная тишина, безоблачное небо, ночной хороший мороз, и теперь днём в голубых тенях везде мороз (ВлСхваткаВ»).

7. Эпитеты, характеризующие качества, свойства, состояние предметов и явлений. Например: Воздух тяжёлый, сыройтАж Утром земля парила, и небо низкое своим туманом доставало дыхание земли (ВлНизкое небоВ»); тАж река всем льдом своим тесным, густым пошлатАж (ВлМоя 76-я веснаВ»); Девственная природа тем радость, что в ней себя ребёнком чувствуешьтАж (ВлВопросВ»); А светолюбивая сосна рядом с ёлкой живёт и не жалуетсятАж (ВлЖажда светаВ»).

8. Эпитеты, содержащие оценку силы, количества, степени проявления какого-либо свойства, качества. Например: Вчера совсем уж собралось потеплеть, но подул сибирский ветер, среди яркого дня стало холодно, а ночь была на нуле (ВлСибирский ветерВ»); Целый день перемены: то яркое солнце, то проливной дождь (ВлЖар-птицыВ»); После обеда пошёл окладной мелкий, тёплый дождь, от которого завтра всё оживёт (ВлПервые цветыВ»).

9. Эпитеты, содержащие авторскую оценку предметов и явлений окружающей природы. М.М. Пришвин, внимательно наблюдая за природой, любуясь и восхищаясь ею, при помощи оценочных эпитетов выражает своё отношение к ней. Такие эпитеты, оценивающие предмет, явление, действие с точки зрения эмоциональной, психологической, эстетической, в пришвинской прозе встречаются очень часто. Например: На одном комочке сидел великолепный цветистый щеголтАж (ВлЗонтикиВ»); Солнечные ручьи, голубые утренники, и вечером робкие ручьи, и ночь, и утро являются над сухими крышами (ВлПрогулкаВ»); Не хочется забыть вчерашний дивный день (ВлВесна водыВ»); Роскошное утро, везде блестит роса на траве (ВлЯвление радостиВ»); За ночь, слава богу, выпал хороший снегтАж (ВлВ городеВ»); Такая чудесная погода, какая редко бывает и в апреле (ВлОсень улыбаетсяВ»).

Нередко в одном предложении М.М. Пришвин использует разные по функции эпитеты, что делает его произведения необычайно яркими, эмоциональными, выразительными. Например: Тут начинаешь считать волшебные берёзки, выступающие нежной зеленью из тёмного бора (ВлЗвучные боровиныВ»); Пусть небо и безоблачное, а солнце смущённое, или, бывает, холодное, не красное, а жёлтое и разное, и свет разный (ВлСмущённое солнцеВ»).

Многие названия лирических миниатюр писателя содержат эпитеты. Например: ВлПредмайское утроВ», ВлПод чистым небомВ», ВлМолодой дубВ», ВлЗолотой лугВ», ВлВесёлая теньВ».

Часто М.М. Пришвин использует эпитеты, выраженные притяжательными прилагательными. Они, как правило, указывают на принадлежность предмета, явления, действия и т.п. тому или иному одушевлённому или неодушевлённому предмету. Например: Лисичкин хлеб куда лучше нашего! (ВлЛисичкин хлебВ»); Вот я вижу сейчас, между огромными елями внизу, покрытую тесно стоящими самыми нежными травами заячью капусту (ВлЗаячья капустаВ»); Пастушья свирель имеет способность проникать в каждый дом и достигать каждой спящей души (ВлПастушья свирельВ»); А из-под низу сквозь этот слой выбилось на свет, на свою вольную волюшку волчье лыко и сейчас расцвело маленькими малиновыми цветочками (ВлВолчье лыкоВ»).

Нередко автор прибегает к эпитетам, выраженным наречиями. С их помощью он показывает степень проявления какого-либо признака или характеризует действие. Например: Все берёзы на дожде как бы радостно плачуттАж (ВлВесна водыВ»); Маленькие осинки, буйно густые и лопоухие, однако, побеждают даже траву и вырастают, несмотря ни на чтотАж (ВлЛесное кладбищеВ»).

Вз3. Метафора и олицетворение в миниатюрах

выразительный эмоциональный лексика пришвин

Метафора тАУ это слово или оборот речи, употреблённые в переносном значении для определения предмета или явления на основе какой-либо аналогии, сходства [см.: Котюрова М.П., 2003, с. 458]. Различают метафоры общеязыкового характера (ВлстёртыеВ»), метафоры, сохраняющие ВлсвежестьВ», и метафоры собственно поэтические, которые отличаются индивидуальным характером.

Метафора может выполнять две функции тАУ функцию характеризации и функцию номинации индивидов и классов объектов [см.: Арутюнова Н.Д., 1979, с. 140 тАУ 141].

В классической поэтике метафора понимается, прежде всего, как перенос названия с одного вида объектов на другой. ВлОднако есть основания считать исходной для метафоры функцию характеризации. Семантическая двуплановость метафоры затемняет её предметную отнесённость, мешая осуществить номинативную функцию, т.е. указывать на предмет речиВ» [Арутюнова Н.Д., 1979, с. 140 тАУ 141]. Например, ВлНу, а что медведь наш сидит?В» тАУ ВлКто это, Яков Петрович?В» тАУ ВлНу, медведь-то, будто не знаете, кого медведем зовут?В» (Ф.М. Достоевский).

Естественное место метафора находит в поэтической речи (в широком понимании этого термина), в которой она служит эстетической (а не собственно информативной) цели. Поэтому метафора лучше всего сохраняется в тех единицах языка, которые связаны с художественным заданием тАУ во фразеологизмах, присказках, пословицах, крылатых фразах, побасёнках и пр. ВлВ поэзии, не предполагающей с необходимостью ни конкретно-предметной отнесённости имён, ни эксплицитности и часто ВлиграющейВ» на вторичных функциях категорий языка, метафора употребляется не только в функции предиката, но и в функции субъекта и в других именных позицияхВ» [Арутюнова Н.Д., 1997, с. 233 тАУ 236]. Возможная неоднозначность метафоры согласуется с множественностью интерпретаций, допускаемых поэтическим текстом.

Как образное средство, раскрывающее сущность и особенности одного явления, предмета путём перенесения на него признаков и свойств другого, метафора используется почти всеми писателями и поэтами. Мастера слова создают новые, индивидуальные метафоры. Поэтическая метафора тАУ важный элемент авторской художественной системы. Тесно связанная с художественным образом, поэтическая метафора будит, стимулирует творческое воображение читателя в ходе восприятия произведения.

Метафора занимает особое место в палитре изобразительных средств языка М.М. Пришвина. Автор часто прибегает к метафоре как средству изобразительности, подвергая метафорическому уподоблению названия живых существ и природные явления.

Посредством метафор М.М. Пришвин создаёт замечательные словесные образы-портреты, образы-картины, передаёт тончайшие оттенки чувств, состояния природы. Описывая природу, писатель наделяет её антропоморфическими чувствами. Многие пришвинские глаголы метафоричны (болтают, замечтался, плачут, обнимает, умерло): они обозначают действия, присущие не человеку, а дереву, дороге, реке и т.д. Например: тАж и дерево сухостойное остановилось и умерло (ВлСуховерхая соснаВ»); Свет в Москве обнимает человека и несёт (ВлСверкающие дниВ»); тАж мороз замечтался о далёкой тропической стране (ВлЛесное зеркалоВ»).

Одухотворяя природу, автор делает её понятнее, ближе и ярче. Природа у него, как и человек, может быть весёлой и грустной, радостной и печальной, ясной и суровой. Например: Новорождённые ветки, светло-зелёные на тёмной старой зелени, частые, изменяли весь вид угрюмого дерева (ВлУгрюмое деревоВ»); тАж осина голая, сердитая, вся пропитанная своим горьким осиновым соком (ВлСоснаВ»); Утро встало со всех сторон светлое, и дымки поднялись бодро кверхутАж (ВлУтренникВ»).

В основу пришвинской метафоризации может быть положено сходство самых различных признаков предметов. Рассмотрим наиболее типичные метафоры М.М. Пришвина.

1) Сходство предметов по цвету: А в белые просветы между деревьями сюда врываются пучками светлые лучи, и последние золочёные листики лещины горят в них, как и вправду золотые (ВлЗазимокВ»); Острыми шильцами зелёными наклюнулась черёмуха, и шоколадные издали берёзовые почки, наверно, уже с зелёными хвостиками (ВлПочки раскрываютсяВ»); И ещё бывает осенью, когда берёзки, перед тем как скрыться, прощаются своим золотом (ВлБерёзыВ»).

2) Сходство формы, внешнего вида предметов: Высокая ель над омутом до того умершая, что даже длинные бороды зелёных лишайников почернели, сжались, попадали (ВлХмельВ»); тАж берёзка эта висела зелёная, потому что, вероятно, ремешок коры подавал сок висящим сучьям (ВлЖизнь на ремешкеВ»); А самые верхние крылышки совсем высоко поднимаются, и на самом верху пальчик ёлки показывает направление вверхтАж (ВлЁлкаВ»); У подножия ели лежали во множестве стерженьки расшелушённых клестами, дятлами, белками шишектАж (ВлПлодыВ»); тАж протаяла щетина корзиночной ивы, и, наверное, в ней уже кипит незаметная жизнь насекомых (ВлНезаметная жизньВ»); Каждый прошлогодний стебелёк стоит в снежном стаканчике (ВлВсё слышно, всё видно!.В»); Монетки осени так промёрзли или подсохли, что слышно, как в трепете, друг о друга стучат (ВлЧувство свободыВ»); Ни одна иголочка не пошевельнётся от бури, и только ветки-крылья, покачиваясь, как будто спрашивают совета друг у друга: как же дальше нам быть? (ВлТерпение ёлкиВ»); Папоротники окружили маленькую ёлку так плотно, что от неё осталась только головка крестиком, рыжая шейка и покатые плечи из двух ветоктАж (ВлПапоротникиВ»); По утрам множество грачей разгуливает на тонких своих ножках в густых широких штанишках (ВлГрачиВ»).

3) Сходство количества предметов. Нередко у М.М. Пришвина встречаются метафоры, построенные на основании сходства количества предметов: Видно, как ручей под этим тончайшим льдом гонит огромное стадо пузырейтАж (ВлЧувство землиВ»); На этом красном холмике резко представилась тесная группа чёрных деревьев и поехала по красному влево (ВлЛёд идётВ»); Стена ёлок, казалось, вышла на борьбу с дубом и, раздумывая, остановилась (ВлЗаброшенная полянаВ»); Там, где тогда мчались весенние потоки, теперь везде потоки цветов (ВлРеки цветовВ»).

4) Сходство действия, состояния предметов. Общие черты в характеристике действия, состояния создают большие возможности для метафоризации глаголов: Вечер зацвёл на закате голубыми снегами, розовым лесом, а небо кругом горелотАж (ВлВечер зацвёлВ»); На лугах ночевал туман (ВлДождьВ»); Ведь чем тише сам, тем больше замечаешь и ценишь движение жизни (ВлДвиженьеВ»); Рожь наливает (ВлРожь наливаетВ»); Какой денёк вчера просверкал! (ВлДенёк просверкалВ»); Это соединение между собою живых материалов сопровождается вспышкой радости (ВлСпящие почкиВ»).

5) Сходство впечатления, ассоциаций. Предметы, явления, действия могут сближаться не только на основании внешнего подобия, но и по общности производимого ими впечатления. Например: Как хотел, жаждал я сказать кому-нибудь о великом царстве света там, наверху! (ВлМои землякиВ»); Весна света началась на дороге (ВлВесенняя дорогаВ»); Замечаю, что весна в душахлюдей современных стала раньше наступать, чем в далёкие времена, когда жизнь была спокойнее (ВлВеснаВ»); Я это только недавно открыл и назвал весной звука (ВлВесна звукаВ»); Раньше в этом мартовском солнце видел цветы на кофточках, а теперь вижу цветы в глазах у людей.. (ВлМартовское солнцеВ»); В полях началась рябь проталин, пестрота, Влсорочье царствоВ» (ВлРека отделиласьВ»); Человеческий глаз быстрее, а если лесным глазом поглядетьтАж (ВлЛесной глазВ»); В золотистых оранжевых сорочках рождаются новые веточки ёлкитАж (ВлУгрюмое деревоВ»).

Метафоризация нередко усиливает изобразительность эпитетов: Вот такое ужасное положение богатой воронытАж (ВлБогатая воронаВ»); Трудно сказать, кто больше виноват в том, что лес вышел горбатый, ветер или поток (ВлГорбатый лесВ»); Я подумал тАУ это золотаякапель с крыши (ВлКапнуло с крышиВ»); Золотое утро было сегодня, и лёгкий морозец в полной тишине давал только хорошеетАж (ВлНеодетые стволыВ»); Начались настоящие тёплые живые ночи (ВлЖивые ночиВ»). Эти и многие другие пришвинские эпитеты метафорические: они выражены словами, употреблёнными в переносном значении.

Особый интерес представляют развёрнутые метафоры. Они возникают в том случае, когда одна метафора влечёт за собой новые, связанные с ней по смыслу. Например: Вечер зацвёл на закате голубыми снегами, розовым лесом, а небо кругом горелотАж (ВлВечер зацвёлВ»); Зимой берёзы таятся в хвойном лесу, а весной, когда листья развёртываются, кажется, будто берёзы из тёмного леса выходят на опушку (ВлБерёзыВ»); Столетние усилия дерева сделали своё: верхние ветви свои эта ель вынесла к свету, но нижние ветки-детки, сколько ни тащила их наверх матушка, остались внизу, сложились шатром, поросли зелёными бородами, и под этим непроницаемым для дождя и света шатром поселилсятАж (ВлЛесной шатёрВ»); Но впереди высокая ель протянула нам мохнатую лапу и указывает в лесную черноту, и там сквозь черноту виднеется окошечко, и сквозь окошечкозолотая полянка, и там берёзка торжествует в косых лучах (ВлВ глубинуВ»).

Часто М.М. Пришвин использует метафоры в названиях миниатюр: ВлЛесная книгаВ», ВлДыханье лесаВ», ВлСветильники осениВ», ВлБерёзкам зябкоВ», ВлВесна тенейВ», ВлВесна звукаВ» и т.д. Они помогают автору привлечь внимание читателей и отражают его восприятие окружающего мира.

Олицетворение тАУ это наделение неживых предметов человеческими чувствами, мыслями, поступками, речью [см.: Розенталь Д.Э., 1988, с. 101]. Вот как, например, А. Гайдар использует этот троп в рассказе ВлГолубая чашкаВ»: Сбежались отовсюду облака. Окружили они, поймали и закрыли солнце.

При олицетворении описываемый предмет может внешне уподобляться человеку: Зелёная причёска, Девическая грудь, О тонкая берёзка, Что загляделась в пруд? (С.А. Есенин). Ещё чаще неодушевлённым предметам приписываются действия, которые доступны лишь людям: Изрыдалась осенняя ночь ледяными слезами (А.А. Фет); На родину тянется туча, Чтоб только поплакать над ней (А.А. Фет); И цветущие кисти черёмух Мыли рамы фрамуг (Б. Пастернак).

Особенно часто писатели обращаются к олицетворению, описывая картины природы. Мастерски использовал этот троп С. Есенин. К клёну поэт обращался как к старому доброму знакомому: Клён ты мой опавший, клён заледенелый, что стоишь, нагнувшись, под метелью белой? Или что увидел? Или что услышал? Словно за деревню погулять ты вышелтАж Именно олицетворение создаёт прелесть многих поэтических образов С. Есенина.

Важную роль играют олицетворения в произведениях М.М. Пришвина. Они представлены в пришвинских текстах следующими группами.

1) Наделение явлений природы человеческими действиями: У тех деревьев ветки всегда купаются в свететАж (ВлДвиженье лесаВ»); Все кустики одеваются, все ветки распускаются, а между ними там и тут ёлочки по-прежнему стоят на своём (ВлПрекрасное мгновеньеВ»); Ёлка молодая пользуется каждой возможностью, чтобы укрыться в тени от мороза и горячих лучей солнца (ВлБелолапкиВ»); Так, складываясь, ручейки на опушке натекли в одну круглую яму, и два молодые дерева увидели себяв зеркале (ВлПобедаВ»); Папоротники окружили маленькую ёлкутАж (ВлПапоротникиВ»); тАж вершина засохла, так и засохла вся целиком, а нижние сучья давно уже сброшены, и дерево сухостойное остановилось и умерло (ВлСуховерхая соснаВ»); Сучья шатром ложились на землю под тяжестью хвоитАж (ВлСильный сукВ»); Свет в Москве обнимает человека и несёт (ВлСверкающие дниВ»).

2) Наделение явлений природы человеческими чувствами, состояниями: Создавая парк, мы плачем об утраченном лесе, и когда осенью нам кажется, будто все деревья плачут о чём-то, то это деревья взяли от нас свои слёзы: плачут они о потерянном счастье дикого леса (ВлНебывалоеВ»); тАж берёзкаторжествует в косых лучах (ВлВ глубинуВ»); Листик свет любит, а корешок сосёт землю (ВлПетляВ»); тАж мороз замечтался о далёкой тропической стране, и, пока з

Вместе с этим смотрят:

A history of the english language

AIDS

Airplanes and security

American Riddles

An Evergreen topic in British classical literature, childrenтАЩs poems and everyday speech: patterns of climate in the British isles