Ненормативная лексика в русском языке и её эвфемизмы
Откуда же взялся русский мат? Кто к нам его занес? А никто нам его никогда не приносил. Это наше родное, тщательно скрываемое детище. Практически нет отечественных официальных словарей, в которых бы матерщина соседствовала со словарными статьями высокого стиля. Упоминание о некоторых словах такого типа есть лишь в словаре В. И. Даля, да и то только в Бодуэновой редакции (Даль-4, ст. 1244), да еще в таком специальном словаре, как Этимологический словарь славянских языков (ЭССЯ-8, с. 114). Упоминание этих двух словарей уже говорит о многом: данная лексика глубоко народная, древняя и чисто славянская.
Мат сильно распространен в русском народе. Причем в простом народе, особенно деревенском, он и не почитался за сквернословие. Были теории, что русский человек богобоязнен, а матерщина навязана, дескать, тюрками-иноверцами.
Однако анализ аналогичной лексики в современных славянских языках говорит о всеобщем славянском характере мата.
Во многом распространению мата способствовало не только отсутствие должного уровня культуры пользования им, но и официозный на него запрет. Запретный плод сладок, особенно для людей только входящих в общественную жизнь. Подросток, употребляя бранную лексику, как бы приобщается к кругу взрослыхВ» людей, которым Влпо законуВ» разрешается выражаться намного свободней, нежели молодым. С другой стороны, мощный потенциал неприличных слов в семантике, свободное их варьирование, прекрасная словообразовательная разработанность позволяют некоторым людям, вообще не выходя из рамок мата, выразить все, что они пожелают.
ГЛАВА 1. Происхождение русской обсценной лексики
Берестяная грамота из Старой Руссы № 35, XII век: ВлЯкове брате, еби лежа, ебехото, аесовоВ».
Давно установлено, что русская обсценная лексика имеет древние славянские и индоевропейские корни. Современные исследователи не рассматривают всерьёз бытующее в русском народе ненаучное представление о том, что обсценная лексика была заимствована русскими из татарского во время татаро-монгольского ига. При этом предлагаются различные варианты этимологии основных словообразовательных корней, однако все они, как правило, восходят к индоевропейским или праславянским основам.
Так, например, В.М. Мокиенко пишет:
ВлОсновные тАЮтри китатАЬ русского мататАж этимологически расшифровываются достаточно прилично: праславянское *jebti первоначально значило 'бить, ударять', *huj (родственный слову хвоя) тАФ 'игла хвойного дерева, нечто колкое', *pisьda тАФ 'мочеиспускательный орган'В».
Те же праформы (правда, с некоторым сомнением по поводу *huj) приводятся в.
Интересно отметить, что семантические изменения современного эвфемизма ВлтрахатьВ» практически повторяют историю слова *jebti.
Вз1. Категоризация русской бранной лексики
А.В. Чернышев распределяет Влключевые термины матерного лексиконаВ» на три группы:
В· обозначающие мужские и женские половые органы и обозначающие половой акт;
В· переносящие значение половых органов и полового акта на человека как на предмет называния;
В· в нарочито огрублённом виде заимствования из Влкультурной речиВ» (кондом, педераст).
В.М. Мокиенко считает данную классификацию излишне обобщённой и предлагает свою, более подробную, классификацию русской бранной лексики и фразеологии. При этом термины Влбранная лексикаВ» и Влобсценная лексикаВ» понимаются как взаимно пересекающиеся, хотя и не полностью идентичные. Брань тАФ это оскорбительные, ругательные слова, тогда как обсценная лексика тАФ это грубейшие вульгарные выражения, табуизированные слова. Главный признак, неразрывно связывающий две эти лексические группы, тАФ эмоционально-экспрессивная реакция на неожиданные и неприятные события, слова, действия и т. п.
Исследователь классифицирует русскую бранную лексику по функционально-тематическому принципу, выделяя следующие основные группы:
Наименования лиц с подчеркнуто отрицательными характеристиками типа:
В· глупый, непонятливый человек;
В· подлый, низкий человек;
В· ничтожный человек, ничтожество;
В· проститутка, продажная женщина.
Наименования ВлнеприличныхВ», социально табуированных частей тела тАФ Влсрамные словаВ».
В· Наименования процесса совершения полового акта.
В· Наименования физиологических функций (отправлений).
В· Наименования ВлрезультатовВ» физиологических отправлений.
В.М. Мокиенко указывает, что указанные группы бранной и обсценной лексики в целом представлены практически во всех языках. Что же касается национальных особенностей бранной лексики, то, по его мнению, они связаны с комбинаторикой и частотностью лексем определённого типа в каждом конкретном языке.
Исходя из этих критериев, автор говорит о двух основных типах бранной лексики европейских языков:
В· ВлАнально-экскрементальныйВ» тип (Scheiss-культура);
В· ВлСексуальныйВ» тип (Sex-культура).
В этом плане, по его мнению, русская, сербская, хорватская, болгарская и другие Влобсценно-экспрессивныеВ» лексические системы относятся ко второму типу, в то время как чешская, немецкая, английская, французская тАФ к первому.
Национальное своеобразие русского языка состоит не в самом наборе лексики, а в её частотном распределении. Ядро русской матерщины, как отмечают все исследователи, составляет очень частотная ВлсексуальнаяВ» триада: хуй тАФ пизда тАФ ебать. Число производных от данных словообразовательных основ и эвфемизмов, используемых для их замены, поистине неисчислимо, ибо они постоянно генерируются живой речью. Чрезвычайно активно эта же триада используется и во фразеологии.
Вз2. Функции употребления
Специалисты называют различные функции употребления обсценной лексики в речи:
В· повышение эмоциональности речи;
В· разрядка психологического напряжения;
В· оскорбление, унижение адресата речи;
В· демонстрация раскованности, независимости говорящего;
В· демонстрация пренебрежительного отношения к системе запретов;
В· демонстрация принадлежности говорящего к ВлсвоимВ» и т. п.
В.И. Жельвис выделяет 27 функций инвективной лексики, хотя здесь иногда смешаны первичные и вторичные функции, и деление иногда выглядит слишком дробным:
В· как средство выражения профанного начала, противопоставленного началу сакральному,
В· катартическая,
В· средство понижения социального статуса адресата,
В· средство установления контакта между равными людьми,
В· средство дружеского подтрунивания или подбадривания,
В· ВлдуэльноеВ» средство,
В· выражает отношение двух к третьему как Влкозлу отпущенияВ»,
В· криптолалическая функция (как пароль),
В· для самоподбадривания,
В· для самоуничижения,
В· представить себя Влчеловеком без предрассудковВ»,
В· реализация Влэлитарности культурной позиции через её отрицаниеВ»,
В· символ сочувствия угнетённым классам,
В· нарративная группа тАФ привлечение внимания,
В· апотропаическая функция тАФ Влсбить с толкуВ»,
В· передача оппонента во власть злых сил,
В· магическая функция,
В· ощущение власти над Влдемоном сексуальностиВ»,
В· демонстрация половой принадлежности говорящего,
В· эсхрологическая функция (ритуальная инвективизация речи),
В· в психоанализе применяется для лечения нервных расстройств,
В· патологическое сквернословие,
В· инвектива как искусство,
В· инвектива как бунт,
В· как средство вербальной агрессии,
В· деление на разрешенные и неразрешенные группы,
В· как междометие.
Вз3. Классификация посылов и заклятий
1. Посылы к какому-либо мифологическому персонажу, олицетворяющему зло, губительное начало: Иди ты к черту! Иди ты к лешему! Пошел ты к чертям собачьим! (диал. сиб.); Ступай к чёрному (iС, 182) - Поди ты к чомеру! (iС, 144), Иди к лесному! (iС, 82) и т.п.
Такой посыл может выражаться не прямым наименованием черта, а указанием на место его пребывания: Иди ты в болото! А ну тебя в баню! А ну его на лысую гору! А ну его на лысую гору к ведьмам! (диал. брянск.) Вертись ты в вир на дно! (СРНГ 4, 291), где вир 'глубокое место в реке или озере; омут, водоворот или топкое место, провал в болоте'. Эта замена вполне объяснима ономасиологическими моделями наименования славянских чертей (см. Толстой, 1974; 1976). К этому разряду относятся и обороты полуэвфемистического характера, возникшие на основе таких, восходящих к язычеству, посылов, но шутливо-иронически переосмысленных в "христианском" либо "мусульманском" ключе: Иди ты к богу в рай! Иди ты к аллаху! Достаточно условно к этому разряду можно отнести и сакральную экспрессивную лексику и фразеологию типа Боже ты мой! Пресвятая мать! Мать пречистая! Батюшки святы! Они, однако, в русском языке менее активны, чем в романских и германских языках и во многом подвержены обсценной модели, где слово мать, как мы видели, имеет десакрализованный источник.
2. Пожелания зла и неудачи, выраженные мифологемами аналогичного типа, что в разряде I: Черт тебя возьми! Черт тебя подери! (Новг.) Памха бы тя побрала!, где памха 'черт, живущий на болоте' (ср. памха 'моховое болото' (Строгова, 1971), смол. Анчут вас возьми! (ряз.) Паралик тебя возьми! и т.п. (Мокиенко, 1986, 182-183).
Для заклятий этой группы характерна постоянная связь, даже более того - семантический синкретизм значений 'черт, нечистый дух' > 'болезнь'. Она регулярно прослеживается в демонологическом "именослове" славянскихи балтийских языков (Eckert, 1991, 120-121). Недавно такую связь продемонстрировал на примере семантического анализа диалектного слова чемер 'злой дух, черт' Н.И. Толстой, сопоставивший эту демонологическую модель с выражениями типа Холера его забери! (Толстой, 1992). Ср. диалектизмы типа сиб. Лихоманка тебя возьми! (iС, 100), смол. Лихач тебя убей! (Добр., 37), Родимец тебя забей! (Добр., 37), курск. Трясца тебя ухвати! (Бусл., 1854, 146) и т.п.
3. Выражения, прямо именующие "способ" наказания того человека, к которому обращено заклятие: Чтоб ты провалился! Чтоб ты сдох! чтоб тебя разорвало! Чтоб тебе пусто было! Ни дна тебе ни покрышки! Их множество в народной речи поистине неисчислимо: Чтоб у тебя руки отсохли! Выворотило бы тебе руки! сиб. Чтоб тебе глотку заклало! Чтоб твои (тебе) глаза повылазили! Чтоб вам повылазило! Чтоб вам всем передавиться! Чтоб тебя поковеркало! орл. Чтоб тебя в лоск положить! Чтоб тебе обороту не было! Чтоб тебя пристрело! Чтоб тебя поперек! Пополам бы тебя! Пороло бы тя! Гноем тебя загнои! Чтоб тебе на ноже поторчать! Каб цябе рассамаха задрала! Пятнало бы тебя! Распятнай тебя! Разъязви тебя! и т.п.
Эта множественность понятна, как и активность заклятий с наименованиями нечистых духов: она объясняется древней верой в магическую силу слова, возможностью "овеществить" его и обратить в оружие против недругов и соперников.
4. Обсценные посылы или их эвфемизмы: Иди ты (пошел ты) к ебеней (ёбаной) матери!Иди ты к ебене фене! Иди ты к ядрёной бабушке! Иди ты на хуй! Иди ты на фиг! Иди ты в пизду! Иди ты в жопу! Иди ты в задницу! Иди ты на хутор бабочек ловить! и т.п.
Эта группа бранных выражений обнаруживает тесную структурную и семантическую связь с 1-й, мифологической группой посылов.
5. Обсценная брань, называющая "способ" сексуального надругания над ее адресатом: Еби тебя в жопу! Еби тебя в рот! Еби тебя в ребро! В жопу ёбаный! Ёбаный в рот! Ебать тебя в рот! В рот ебать твои костыли! Едри твою в дышло! Едри твою в качалку! Едри тебя в корень! Едри твою за ногу! Едри твою налево! и т.п. Здесь тоже эллипсис "субъекта" действия: Пёс (чёрт) еби тебя в жопу! и т.п.
На первый взгляд, обороты этой группы явно сексуальны, что как будто подтверждает бытовое мнение о сексуальности русского мата. Более того, и в современном бытовом сознании большинства носителей русского языка это мнение доминирует. Это, между прочим, констатируют сейчас многие социологи, интерпретируя мат как эволюцию форм брачно-семейных отношений и связывая с ней практику древнего и современного табуизирования этой сферы речи.
Глава 2. Исследователи русской ненормативной лексики
Как отмечалось в статье В.М. Мокиенко ВлРусская бранная лексика: цензурное и нецензурноеВ» (1994), активными теоретическими исследованиями русской обсценной лексики в XX веке занимались в основном зарубежные исследователи. Начиная с конца 1970-х годов, на Западе был опубликован целый ряд статей и монографий на эту тему. С началом перестройки несколько лексикографических справочников было выпущено в США тАФ их характеризовала уже практическая направленность, стремление Влпополнить лексический багажВ» студентов-русистов, обучающихся на стандартных литературных русских текстах, облегчить для них живое общение с русскими.
Критическому анализу словарей русского мата посвящена статья А. Плуцера-Сарно ВлМатерный словарь как феномен русской культурыВ». Здесь же приводится библиография лексикографических источников за период 1970тАФ1996. А также большое количество других материалов по русской обсценной лексике, в том числе материалы ВлСловаря русского матаВ» в 12-ти томах.
Начало российским исследованиям в этой сфере положили работы Б.А. Успенского и В. Быкова, которые также вышли за рубежом.
В 1997 появилась первая в России научная монография, посвященная проблемам сквернословия, написанная доктором филологических наук профессором В.И. Жельвисом ВлПоле брани. Сквернословие как социальная проблемаВ» (переиздана в 2001).
В 1998 российские исследователи Анатолий Баранов и Дмитрий Добровольский выпустили словарь ВлРусская заветная идиоматикаВ».
В 2001 и 2005 гг. Алексей Плуцер-Сарно издал 1 и 2 тома 12-томного ВлСловаря русского матаВ», который он составляет в течение 25 лет:
А. Плуцер-Сарно. Материалы к словарю русского мата. Т. 1. Лексические и фразеологические значения слова ВлхуйВ».
Плуцер-Сарно А. Материалы к словарю русского мата. Т. 2. Опыт построения справочно-библиографической базы данных лексических и фразеологических значений слова ВлпиздаВ». 801 фразеологическая статья.
Глава 3. Ненормативная лексика в русском языке
Разновидностью обсценной лексики, получившей большое распространение в русском языке, является русский мат, насчитывающий 6-7 словооснов. В русском языке присутствует также несколько десятков других обсценных слов, не являющихся матерными и значительно менее табуированных, но тоже считающихся ВлнеприличнымиВ».
Вз1. Ненормативная лексика и общество
лексика бранный ненормативный мат
Жёсткий запрет на публичное употребление обсценной лексики и фразеологии, идеографически и семантически связанных с запретной темой секса и сексуальной сферы, сложился у восточных славян тАФ предков русских, украинцев, белорусов тАФ ещё в языческую эпоху в качестве прочной традиции народной культуры, и строго поддерживался Православной церковью. Поэтому данное табу обрело для русского народа давнюю традицию, освящённую не одним тысячелетием.
В связи с этим характерны опубликованные информационным агентством ВлИнтерфаксВ» данные социологического опроса по вопросу об отношении россиян к использованию ненормативной лексики в публичных выступлениях звёзд шоу-бизнеса, проведённого в июле 2004 Всероссийским центром изучения общественного мнения. Подавляющее большинство россиян (80 %) негативно относится к использованию ненормативной лексики в публичных выступлениях звёзд шоу-бизнеса, в программах и материалах, рассчитанных на массовую аудиторию, считая употребление матерных выражений недопустимым проявлением распущенности.
13 % опрошенных допускают употребление мата в тех случаях, когда он используется в качестве необходимого художественного средства. И только 3 % полагают, что если мат часто употребляется в общении между людьми, то попытки запретить его на эстраде, в кино, на телевидении тАФ это просто ханжество.
Несмотря на распространённость нецензурных выражений во всех слоях русского общества на всех этапах его истории, в России традиционно существовало табу на использование обсценной лексики в печатном виде (отсюда, очевидно, и идёт название Влнецензурная браньВ»). Это табу несколько ослабло в последнее время в связи с демократизацией общества и ослаблением государственного контроля за печатной сферой (первой в истории России отменой цензуры на длительный срок), переменами в общественной морали после распада СССР, массовой публикацией литературных произведений и переписки признанных русских классиков, писателей-диссидентов и нынешних постмодернистов. Снятие запрета на освещение определенных тем и социальных групп привело к расширению рамок приемлемой лексики в письменной речи. Мат и жаргон вошли в моду, став одним из средств пиара.
Вз2. Использование ненормативной лексики в искусстве и СМИ
Табуирование обсценной лексики тАФ явление сравнительно позднее: ещё в документах и переписке петровского времени она встречается сравнительно свободно. Однако ко второй половине XVIII века её использование в печатных изданиях перестало быть возможным, и широко использующие обсценную лексику стихотворения Ивана Баркова распространялись исключительно в списках. На протяжении всего XIX века обсценная лексика также оставалась уделом ВлнеофициальнойВ» части творческого наследия поэтов и писателей: нецензурные эпиграммы и сатирические стихотворения Пушкина, Лермонтова и других авторов ими самими не публиковались и вообще в России обнародованию не подлежали (политические эмигранты из России начали публиковать их в Европе лишь во второй половине XIX века).
Первые попытки снять табу с обсценной лексики были предприняты в 1920-е гг. и не носили массового характера; интерес к матерным словам у большинства авторов не был в это время самодовлеющим и увязывался в основном со стремлением свободно говорить о сексуальной сфере.
В советский период общественный запрет на обсценную лексику действовал очень последовательно, что не мешало (и до сих пор не мешает) подавляющему большинству населения охотно употреблять эту лексику в частной жизни. Задачи художественного освоения обсценной лексики поставили перед собой писатели русского самиздата, начиная с Юза Алешковского.
С 1990-х гг., когда цензурные запреты исчезли, обсценная лексика шире проникает в литературу, используясь в различных функциях. Самая простая из этих функций тАФ реалистическая передача разговорной речи: если в жизни люди матерятся, то было бы странно, если бы в книгах точно такие же люди этого не делали. У некоторых авторов персонажи не злоупотребляют обсценной лексикой (так в книгах Виктора Пелевина она почти всегда присутствует, но в очень небольших количествах), у других речь персонажей изобилует сильными выражениями (так в романах Баяна Ширянова из жизни наркоманов герои, в соответствии с принципом жизненной правды, не стесняются в выражениях). В ряде других случаев писатели используют обсценную лексику с более сложными целями: так в поэзии Германа Лукомникова обсценная лексика часто употребляется для воссоздания атмосферы карнавала (в понимании М. М. Бахтина), а в стихах Шиша Брянского предпринимается попытка воскресить и одновременно спародировать древнюю сакральную функцию инвективной лексики, ее отнесённость к ключевым языческим обрядам (прежде всего, инициации). Обсценная лексика в соединении с суржиком присутствует в сатирическо-комедийных пьесах Леся Подервянского (укр. Лесь Подерв'янський), где она помогает сделать их более реальными, показать принадлежность героев определённым слоям населения.
Среди пользователей компьютерных сетей распространена замена некоторых букв в матерных словах специальными символами (Вл*!@#$%^&В»), например: Влэто ох#@тельноВ», ВлI f*ed up my systemВ». Иногда на форумах фильтрация ненормативной лексики производится автоматически, и тогда можно встретить осквернение совершенно безобидных выражений, например Влходовы ~ ~ ~ ~ киВ» вместо Влходовые балкиВ».
Глава 4. Эвфемистические замещения мата
тАвВаВаВаВаВаВаВа Хер тАФ славянское название буквы Х, которой заменялось слово ВлхуйВ» в письменных текстах.
тАвВаВаВаВаВаВаВа Хрен тАФ также старый народный эвфемизм для этого слова.
тАвВаВаВаВаВаВаВа Хня тАФ новый народный эвфемизм для слова хуйня, появилось как сокращение исходного слова.
тАвВаВаВаВаВаВаВа Йух (реже Юх) тАФ новейший эвфемизм того же слова, используемый, главным образом, в интернет-сленге. Получен обращением слова Хуй.
тАвВаВаВаВаВаВаВа МПХ тАФ аббревиатура дисфемизма Влмужской половой хуйВ».
тАвВаВаВаВаВаВаВа Пелотка тАФ также новейший эвфемизм для слов ВлпиздаВ», ВлженщинаВ»; из-за внешнего сходства наружных женских половых органов с верхней частью служебного головного убора (пилотка).
тАвВаВаВаВаВаВаВа Траханый, долбаный, грёбаный тАФ эвфемизмы слова ёбаный, причём первый из них используется, в основном, при редакции литературных произведений перед их публикацией, но никак не в живой речи.[источник не указан 202 дня]
тАвВаВаВаВаВаВаВа 3,14здец, 3,14зда и т. д. тАФ синоним слова с корнем Пизд первых две буквы которого заменены цифрами 3,14 тАФ приблизительным значением числа Пи в математике .
тАвВаВаВаВаВаВаВа Пипец, Писец, Песец (а также Влсеверный пушной зверёкВ», СПЗ тАФ новообразование; в основном, в интернет-сленге), ппц (Полный ПиздеЦ, ПиПеЦ) тАФ эвфемизм для слова пиздец.
тАвВаВаВаВаВаВаВа Звездец тАФ достаточно старый эвфемизм для слова пиздец. Часто применяется также к другим производным с корнем ВлпиздВ», принимая формы звездеть, звездануть, звезданутый, звездёж.
тАвВаВаВаВаВаВаВа Фездец, Кабздец, Трындец, Шибздец и т. п. тАФ прочие эвфемизмы для слова пиздец.
тАвВаВаВаВаВаВаВа Блин тАФ распространённый эвфемизм слова блядь (в значении междометия).
тАвВаВаВаВаВаВаВа Мля тАФ новообразование, эвфемизм для слова бля (преимущественно в Интернете), а также млин тАФ эвфемизм эвфемизма блин.
тАвВаВаВаВаВаВаВа Блджад тАФ распространённый на российских имиджбордах эвфемизм слова блядь. Образован в результате двойной транслитерации автоматическим переводчиком тАФ ВлБлядьВ» → ВлBljadВ» → ВлБлджадВ».
тАвВаВаВаВаВаВаВа Ёпт тАФ сокращенно от ВлЁб твою матьВ». Используется главным образом в интернет-сленге, а также разговорной речи.
тАвВаВаВаВаВаВаВа Йокарный, Йошкарный тАФ эвфемизм для выражения ёбаный. Эфемизм имеет производные Йошкин, Йошки, Йопт!. Близкий вариант тАФ Йоперный (в устойчивом сочетании Йоперный театр!).
тАвВаВаВаВаВаВаВа Возле птицы тАФ образовано от созвучия английского Near bird и русского не ебёт.
тАвВаВаВаВаВаВаВа Мир-дверь-мяч тАФ образовано от созвучия английского Peace-door-ball и русского пиздобол.
тАвВаВаВаВаВаВаВа Япона мать тАФ эвфемизм для выражения ебёна мать.
тАвВаВаВаВаВаВаВа Также часто используется замена или подстановка одной из букв в нецензурном слове, например: фуй, куй, мля, пля, тля.
тАвВаВаВаВаВаВаВа ХЗ тАФ ВлХуй знает!В» (то есть Влне имею понятияВ»), произносится как ВлхэзэВ».
тАвВаВаВаВаВаВаВа Ваш (твой) кролик написа́л тАФ образовано от созвучия английского Your bunny wrote и русского ёбаный в рот.
тАвВаВаВаВаВаВаВа Японский городовой тАФ эвфемизм для слов и сочетаний, производных от ебать. Своим происхождением, видимо, обязано известному инциденту 1891 года в Оцу (Япония), где местный полицейский ударил цесаревича Николая Александровича саблей по голове; в России тотчас пошли слухи, что наследника якобы избил палкой Вляпонский городовойВ».[24]
тАвВаВаВаВаВаВаВа В литературном языке русские писатели иногда выражают мат аллегорическими (не матерными) экспрессивными выражениями. Например, Андрей Валентинов в повести ВлКапитан ФилиберВ» так описывает выражения русского офицера в 1917 году:
В раскудрить ёздогундливого ерыгу подчерёвочного, клёпаного синюшным приёздиным хренопрогрёбом и восьмиконечную хреноломину через семиёришный распрохрендяк!. Толку-то?
Клали с прибором тАФ в узел ухренованным и со всей приездодыриной штатной амуницией.
тАвВаВаВаВаВаВаВа Герцог мира (мирный герцог, peace door ball) - образовано от созвучия английского Peace duke и русского пиздюк.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Итак, мы пришли к выводу, что вся ВлнехорошаяВ» лексика - исконно родная, славянская, связанная тысячами нитей с общенациональным лексическим богатством всех славянских языков, поэтому негоже лингвистам отворачиваться от неe. Писателям же можно ею пользоваться, когда без нее теряется содержательность и образность произведения.
Одна из доминирующих тенденций, ощущаемых всеми носителями русского языка, - расширение сферы употребления мата и в какой-то мере его частичная "легализация" в художественной литературе и средствах массовой информации. Эта тенденция прямо связана с общим раскрепощением русской социальной жизни. И бранная лексика служит своеобразным мерилом этого раскрепощения.
Некоторая детабуизированность мата, ощущаемая сейчас, в какой-то мере - отражение общей демократизации русского общества и речи. Смягчение нравов "широкой общественности" и смена вех в отношении к русской бранной лексике, естественно, интенсифицирует и лингвистические разыскания в этой области. Ведь впервые появилась реальная возможность сделать такие разыскания достоянием той же общественности. Возникает, однако, неизменно сакраментальный вопрос речевой культуры: не стимулируют ли и не активизируют ли употребление бранной лексики лингвисты, разъясняя значение, употребление и исторический смысл ругательств?
Хочется думать, что - нет. Наоборот, запрет, многие годы налагаемый на употребление русского мата, постоянно стимулировал его активное употребление. По известному принципу: "Запретный плод сладок". Ведь важно не само ругательство, а где, с кем, в какой речевой ситуации или контексте оно уместно. Да и кроме того многие "блюстители нравов и чистоты русского языка", сами того не подозревая, постоянно употребляют ту же брань, но только в эвфемизированном виде, как "дама приятна во всех отношениях" или "просто приятная дама" у Гоголя. А ведь в безобидных и "правильных" выражениях типа ёлочки зеленые! или матушки мои! таится та же подколодная змея русского мата. Легко перечислить эвфемизмы, широко употребляемые как в живой речи, так и классиками или современными писателями, - их гораздо больше, чем прямых вульгаризмов: блин, блин горелый, бляха муха, ядрён батон, японда бихер, японский городовой, послать на три буквы.. Учет их эвфемистичности, как кажется, поможет лучше корректировать свое речевое поведение. Кроме того, лингвисты давно убедились, что так называемая целенаправленная "языковая политика" (особенно в ее запретительной ипостаси) в итоге нередко порождает лишь языковое лицемерие, а не оправданный языковой пуризм. Дело языковедов - обнаруживать тенденции развития современной речи, филологически истолковывать и, если можно, ненасильственно корректировать их.
ИСТОЧНИКИ
Жельвис В.И. Поле брани. Сквернословие как социальная проблема. -М.: Ладомир, 2001.
Ковалев Г.Ф. Русский мат тАУ следствие уничтожения табу. Культурные табу и их влияние на результат коммуникации. - Воронеж, 2005. - C. 184-197
Мокиенко В.М. Образы русской речи. М., 1986, 278 стр.
Мокиенко В.М. Русская бранная лексика: цензурное и нецензурное (Русистика. - Берлин, 1994, № 1/2. - С. 50-73)
Успенский Б.А. Религиозно-мифологический аспект русской экспрессивной фразеологии // Semiotics and the History of Culture. Ohio, 1988, 197тАФ302.
Вместе с этим смотрят:
A history of the english language
AIDS
Airplanes and security
American Riddles
An Evergreen topic in British classical literature, childrenтАЩs poems and everyday speech: patterns of climate in the British isles