Константин Эдуардович Циолковский – основоположник космонавтики

Страница 3

Работа принесла Константину Эдуардовичу дружбу людей, по достоинству оценивших его талант, его идеи и сделавших все для их популяризации. Уже в том же 1912 году в журнале «Природа и люди» появилась большая статья редактора журнала «Электричество и жизнь» инженера В.В. Рюмина «На ракете в мировое пространство». В статье говорилось о большом значении работ Циолковского для будущего. На следующий год Рюмин напечатал уже в своем журнале статью «Реактивные двигатели (фантазия и действительность)». Тогда же с поддержкой Циолковского впервые выступил Я.И. Перельман. Его доклад о межпланетных путешествиях был напечатан в ряде газет и журналов. Лед вокруг Циолковского был сломан, его работы стали читаться, к нему пришло признание не только ученых, но и широкой общественности.

7. Дирижабли.

Одним из близких друзей и помощников Константина Эдуардовича был П.П. Каннинг, человек интересный и оригинальный. По его инициативе в 1904 году быда создана группа сторонников дирижабля, проект дирижабля был обсужден калужскими инженерами, признан теоретически правильным и практически осуществимым. От имени этой группы в газете «Московский курьер» за 1904 год была напечатана статья о дирижабле Циолковского и выпущена листовка под названием «3аметка специалистов о проекте К.Э. Циолковского». Эта заметка явилась приложением к книге ученого «Простое учение о воздушном корабле и его построении».

Разрабатывая проблемы теории космонавтики, Константин Эдуардович вновь и вновь возвращался к своему детищу — цельнометаллическому дирижаблю. Решив привлечь внимание общественности к проблеме аппарата легче воздуха, он задался целью построить несколько больших моделей и выехать с ними на воздухоплавательный съезд. Поездка в Петербург на III съезд воздухоплавателей состоялась весной 1914 года. Выступление на съезде не удовлетворило Циолковского. Немногочисленные оппоненты высказались лишь о несовершенстве соединения тонких металлических листов оболочки дирижабля посредством спайки оловом, что он и сам понимал (других способов тогдашняя техника не знала). О самой же конструкции не говорил почти никто. Константин Эдуардович писал: «В 1914 году, весной, до войны, меня пригласили в Петроград на воздухоплавательный съезд. Взял с собой ящик моделей в два метра длиной и делал доклад с помощью этих моделей и диапозитивов. Сопровождал меня мой друг П.П. Каннинг. Профессор Жуковский был оппонентом и не одобрял проекта . Студенты, осматривая мою выставку, говорили, что только по моделям они ясно представили себе новый тип дирижабля. Мои книги же этого им не давали. Вот как трудно усваивается все новое».

Последняя брошюра, объемом всего в восемь страниц, которую Циолковскому чудом удалось издать накануне революции, называлась «Горе и гений». Это была мечта о том времени, когда люди будут ценить и беречь своих ученых, философов, помогать и доверять им, и тогда будут преодолены все бедствия, которые испытывает человечество.

В 1918 г. летом Константин Эдуардович был избран членом-соревнователем Социалистической Академии. Эта Академия на первых порах отнеслась сочувственно к Циолковскому и оказывала некоторую помощь. Ученого приглашали жить в Москве, но он отказался, остался дома и продолжал усиленно работать. Но с 1919 года по каким-то причинам высылка содержания прекратилась. Среди писем Константина Эдуардовича есть два, адресованных в Академию, но, видимо, не посланных, Он благодарит Академию и пишет, что «она материально помогла написать половину задуманного мною сочинения, над которым я работал с величайшим воодушевлением и охотой, бдагодаря отчасти и сочувствию Академии, жаль только Академия оставила меня неожиданно и беспомощно на середине дороги, не дав возможности завершить начатый труд, так как теперь придется бодее думать о средствах пропитания».

Несмотря на крайне тяжелое материальное положение в семье, в ноябре 1921 г из-за ухудшения состояния здоровья, Циолковский был вынужден оставить педагогическую работу, которой отдал почти 42 года жизни. Последние два года он преподавал физику, математику, астрономию и химию в единой трудовой шкоде 2-й ступени.

5 июня 1919 года ученый был избран почетным членом Русского 0бщества Любителей мироведения. В знак благодарности Константин Эдуардович каждый свой новый труд стал посылать Русскому обществу любителей мироведения.

8. «Вне Земли».

Большую помощь ученому оказало и Калужское общество изучения природы и местного края. Еще до революции оно содействовало изданию его работ. В 1919 году в трудах Общества была помещена работа «Кинетическая теория света». В 1920 году в издании Общества вышла тиражом в 300 экземпляров научно-фантастическая повесть Циолковского «Вне Земли». В 1918 году она была напечатана в журнале «Природа и люди».

Книге «Вне Земли» Циолковский придавал огромное значение. Фантастическая по форме, повесть содержала множество серьезных размышлений. Описания скафандров, позволяющих выходить в полете за пределы ракеты, соседствовали с проектами об использовании энергии Солнца, о концентрации солнечного тепла для проведения ремонтных и строительных ра-бот в космосе. Рассказывалось о том, как регулировать температуру в космическом корабле, о возможной добыче полезных ископаемых на других планетах, и многом другом. Здесь ученый впервые заговорил о международном космическом экипаже, о возможности совместного космического полета ученых разных стран. И цели у такого полета должны быть самыми мирными и добрыми, считал Циолковский.

Весь тираж был напечатан на газетной бумаге, в бумажной обложке, но один экземпляр книги был в голубом коленкоровом переплете, усыпанном звездами, его члены Общества во главе с Ассоновым торжественно преподнесли Циолковскому в знак уважения. Константин Эдуардович был растроган до слез.

Прошли годы, и повесть «Вне Земли» стала настольной книгой наших космонавтов, настолько ярко, образно, реалистично передал в ней автор многие факторы космического полета. Можно только удивляться прозорливости великого ученого и талантливого писателя. На своей первой послеполетной пресс-конференции Юрий Алексеевич Гагарин сказал: «В книге К.Э. Циолковского очень хорошо описаны факторы космического полета, и те факторы, с которыми я встретился, почти не отличались от его описания».

9 ноября 1921 года Циолковскому была назначена пожизненная пенсия в размере 500 тыс.руб. в месяц. Казалось, получив пенсию, получив право на заслуженный отдых, ученый мог бы в оставшиеся годы (а ему было далеко за шестьдесят), спокойно жить в окружении родных и близких. Но не таким был этот великий труженик. Идеи рождались одна за другой. Сам ученый рассказывал: «Получил академический паек . затем пенсию, которую я получаю до сих пор, но я не оставил своих работ, напротив, никогда так усердно и много не трудился».

Константин Эдуардович был неистовым мечтателем, его волновало множество проблем. Он размышлял о неиспользованной человечеством колоссальной энергии Солнца, о создании грандиозных цельнометаллических дирижаблей и хорошо управляемых аэропланов, о межпланетных искусственных островах, населенных людьми, о новом международном языке и других вопросах. «Я все время искал, искал самостоятельно, переходил от одних трудных и серьезных вопросов к другим, еще более трудным и важным. Сдерживались мои мысли и

фантазии только наукой»,- писал учёный.

Широк был круг его интересов, но все работы Циолковского были направлены к единой цели — освоению природы для блага человека. « .Я интересовался более всего тем, что бы могло прекратить страдания человечества, дать ему могущество, богатство, знание, здоровье».

9. Международное признание.

Постепенно идея космического полета становилась международной. Над ней ра-ботали ученые Германии, Америки, Франции. В 1923 году в Мюнхене вышла работа профессора Германа Оберта «Ракета к планетам», в которой доказывалось, что с помощью современной техники представляется возможным достичь космических скоростей и преодолеть силу земного тяготения. О Циолковском в работе даже не упоминалось. Это событие взволновало общественность, а Константин Эдуардович принял срочные меры к защите своего приоритета. В 1924 году в Калуге увидела свет брошюра ученого «Ракета в космическое пространство», предисловие к ней было написано на немецком языке А. Л. Чижевским. Она вышла тиражом в тысячу экземпляров, десяток книг был отправлен лично Оберту, только тогда ученые за рубежом узнали, что в России уже много лет назад были выполнены серьезные теоретические исследования в области ракет. В 1929 году сам Оберт прислал Циолковскому письмо, в котором признал приоритет русского ученого и значимость его трудов: «Многоуважаемый коллега! Большое спасибо за присланный мне материал. Я, разумеется, самый последний, кто стал бы оспаривать Ваше первенство и Ваши заслуги по делу ракет, и я только сожалею, что не раньше 1925 года услышал о Вас. Я был бы, наверное, в моих собственных работах сегодня гораздо дальше и обошелся бы без тех многих напрасных трудов, зная Ваши превосходные работы». Много лет спустя 82-летний профессор Оберт приехал в Калугу, чтобы поклониться Циолковскому.