Константин Эдуардович Циолковский – основоположник космонавтики

План:

1. Детство.

2. В Москве.

3. Становление педагога и учёного.

4. Пионерские работы по космонавтике и воздухоплаванию.

5. Беды и радости.

6. Заслуженное признание.

7. Дирижабли.

8. «Вне Земли».

9. Международное признание.

10. Приближая будущее.

11. Последний год.

«Человечество не останется вечно на Земле,

но, в погоне за светом и пространством,

сначала робко проникнет за пределы атмосферы,

а затем завоюет себе все околосолнечное пространство»

К.Э. Циолковский

1. Детство.

Имя великого русского ученого, основоположника теории реактивного движения и космонавтики К.Э. Циолковского известно во всем мире. Вся деятельность его - настоящий подвиг во славу своего народа, на благо всего человечества. Не случайно так тепло сказал о Константине Эдуардовиче первый в мире космонавт Юрий Алексеевич Гагарин: «Он очень любил людей, ради которых жил и работал, все свои труды он завещал советскому народу», вот почему никогда не сотрется в веках имя Константина Эдуардовича Циолковского, «великого пионера Вселенной».

Родился Константин Эдуардович 5/17 сентября 1857 года в селе Ижевском Рязанской губернии в семье лесничего Эдуарда Игнатьевича Циолковского.

Фамилия эта известна с 1697 года. В числе сыновей Игнатия Циолковского, захудалого помещика из Ровенского уезда Волынской губернии, упоминается Эдуард, отец будущего ученого. После окончания Петербургского Лесного и Межевого института Эдуард Игнатьевич служил помощником лесничего, а затем и лесничим в Олонецкой, Петербургской, Вятской губерниях, в Спасском уезде Рязанской гу6ернии. Здесь в селе Ижевском он и познакомился с дочерью мелкопоместного дворянина И. И. Юмашева Марией Ивановной, сделал ей предложение. Константин Эдуардович писал: «Я думаю, что получил соединение сильной воли отца с талантливостью матери». В 1862 году семья перебралась из Ижевского в Рязань, где Эдуард Игнатьевич получил место преподавателя естественной истории и таксации землемерно-таксаторских классов при Рязанской гимна-зии.

В Рязани и произошло с Константином Эдуардовичем несчастье, круто повернувшее всю его жизнь. После веселого зимнего катания на санках он простудился. Простуда сильно ослабила организм, инфекция вызвала скарлатину. «Заболел, бредил. Думали, умру, но я выздоровел, только сильно оглох, и глухота не проходила. Она очень мучила меня». Если до этого Костя был веселым и живым мальчуганом, шалуном, участником разнообразных детских забав, то после болезни началась другая, горькая и тягостная полоса жизни. «Со сверстниками и в обществе я часто попадал впросак . Это удаляло меня от людей и зас-тавляло от скуки читать, сосредотачиваться, мечтать. Это углубляло меня в самого себя, заставляло искать великих дел, чтобы заслужить одобрение людей и не быть столь пре-зренным».

Пришло время учиться, и Костя вместе с младшим братом поступил в Вятскую мужс-кую гимназию (в Вятку семья переехала в 1868 году). Но учеба давалась тяжело: «Учиться в школе я не мог: учителей совершенно не слышал или слышал одни неясные звуки», — отмечал он впоследствии. Оставив гимназию после третьего класса, будущий ученый начал заниматься самостоятельно по книгам отца и старших братьев. Книги помогли ему найти свое «я». Он стал увлекаться точными науками, моделировать и, по его же словам, еще в детстве мечтать о полетах, о преодолении земного тяготения, « .книг было мало, учителей у меня совсем не было, потому мне приходилось больше создавать и творить, чем воспринимать и усваивать . Одним словом, творческий элемент, элемент саморазвития, самобытности преобладал», — писал об этом периоде своей жизни позднее Константин Эдуардович. И далее: «Лет с 14—15 я стал интересоваться физикой, химией, механикой, астрономией, математикой и т. д.». Эта самостоятельность развития поможет будущему ученому выработать свой особый стиль творчества, в котором всегда будут преобладать свобода мышления, широта кругозора, глубина научного анализа, настойчивость в доведении каждого научного вопроса до логического разрешения, вера в необходимость и важность своего труда, органическое сочетание теории и эксперимента. До глубокой старости сохранил ученый способность удивляться всему новому, быстро схватывать это новое и идти смело гораздо дальше вперед, иногда вразрез с существующими положениями, сохранять на протяжении всей жизни невероятную силу воображения.

2. В Москве.

Обратив внимание на технические способности сына, Эдуард Игнатьевич в 1873 г, отправил его в Москву для получения технического образования. Но в столице, отказавшись от поступления в какое-либо учебное заведение, юноша решил заняться самообразованием. «Отец вообразил, что у меня технические способности, и меня отправили в Москву. Но что я мог сделать там со своей глухотой?! Какие связи завязать? Без знания жизни я был слепой в отношении карьеры и заработка. Я получал из дома 10—15 рублей в месяц, питался одним черным хлебом, не имел даже картошки и чая, зато покупал книги, трубки, ртуть, серную кислоту и прочее». Три года серьезной работы в библиотеке Румянцевского музея обогатили его знаниями по математике, физике, химии, астрономии. «Но что же, собственно, я делал в Москве? Неужели ограничился одними физическими и химическими опытами? Я проходил первый год тщательно и систематически курс начертательной математики и физики, на второй же год занимался высшей математикой. Прочел курс высшей алгебры, дифференциального и интегрального исчисления, аналитическую геометрию, сферическую тригонометрию». Занимали юношу многие научные вопросы, чаще всего не имевшие решения. Одним из таких был вопрос о возможности применения центробежной силы для подъема за атмосферу. «Ученье о центробежной силе меня интересовало, потому что я думал применить ее к поднятию в космическое пространство. Был момент, когда мне показалось, что я решил этот вопрос (16-ти лет). Я был так взволнован, даже потрясен, что целую ночь не спал - бродил по Москве и все думал о великих следствиях моего открытия, но уже к утру я убедился в ложности моего изобретения. Разочарование было так же сильно, как и очарова-ние. Эта ночь на всю жизнь мою оставила след. Через 30 лет я еще иногда вижу во сне, что поднимаюсь к звездам на моей машине и чувствую такой же восторг, как в ту незапамятную ночь».

В 1876 году 19-летний Константин по вызову отца возвратился домой. Так закончился московский период его жизни, но процесс самообразования продолжался всю последующую жизнь. «Можно считать, что я учился творя, хотя часто неудачно и с опозданием», — писал он.

3. Становление педагога и учёного.

В Вятке юноша продолжил изучение научной и общественно-политической литературы. «Из публичной библиотеки . таскал научные книги и журналы. Помню механику Вейсбаха и Брашмана, ньютоновские «Принципы» и другие». В Вятке молодой Циолковский впервые попытался заняться педагогическим трудом - репетиторством. Давал уроки по физике и математике отстающим гимназистам. Несомненные педагогические способности, хорошие отзывы об уроках позднее помогли ему в выборе профессии.

В 1879 году Эдуард Игнатьевич вышел в отставку, и семья возвратилась в Рязань. В городе детства Константин Эдуардович также попытался поддержать семью репетиторством, но без знакомств и связей найти работу оказалось невозможно. Приобрести профессию, а потом и получить место помог случай. Циолковскому попалось на глаза объявление, что каждый желающий может экстерном экзаменоваться на звание учителя начальной школы. Константин Эдуардович успешно сдал все экзамены и через несколько месяцев подучил назначение в небольшой городок Боровск Калужской губернии на должность учителя арифметики и геометрии. Зимой 1880 года начался боровский период жизни К.Э. Циолковского - период его становления как педагога и как ученого.

С первых дней в уездном училище Циолковский с увлечением занялся педагогической работой. Не ограничиваясь программой, он дополнил преподаваемые предметы физическими и химическими опытами, показывал действие электрической машины, рассказывал и показывал, как и почему летает наполненный дымом шар, плавает лодка, как измерить расстояние до различных предметов.