Что такое “дьявол”? С точки зрения биолога

Страница 3

Во-вторых, как известно, сказавши “А”, говори и “Б”. Если, придя домой с попойки, ты, по ошибке, выпил вместо воды проявитель, так уж будь последователен, выпей и закрепитель. Иными словами, если уж наш анализ есть научный в традиционном понимании этого слова, то давайте расставим все точки над i. Итак, под Богом мы понимаем созидающие силы природы, то есть эволюцию и прогресс, вне зависимости от того, идет ли речь о живой или неживой природе или о человеческом обществе, а под дьяволом – силы разрушающие и регрессивные. Вроде бы пока вполне разумно и приемлемо. Однако, что же в этом случае может скрываться под терминами “Сын Божий”, он же “Сын Человеческий”, и “Благая Весть”? Неясно. По идее, раз “Весть”, значит должна быть какая-то информация. О чем же может быть эта информация? О поражении дьявола, то есть победе созидания над разрушением? В каком-то смысле, видимо, да, поскольку через все проповеди Спасителя проходит мысль о грядущем Царствии Небесном. Чем это может быть с научной точки зрения, мы обсудим чуть дальше, а пока предположим, что это что-то такое хорошее и приятное, где совсем нет места дьяволу, то есть регрессу. Напомним, что речь идет исключительно о социальном развитии. Наверняка должен быть указан и путь к подобному процветанию, путь, имеющий в себе рациональное зерно, ибо, в противном случае, популярность христианства во всем мире трудно объяснить. Ну, и Сын Божий – это человек, или образ человека, сей путь указавшего, или хотя бы намекнувшего, в какой стороне его искать.

В чем здесь сложность? Сложность в том, что судя по результатам, Иисус или, если такового не существовало, то неизвестный, или группа неизвестных основателей движения, были гораздо умнее большинства последователей и толкователей, следствием чего должно было быть, и, скорее всего, было сильное извращение если не сути, то, по крайней мере, важных деталей исходного христианского учения. Нечто вроде детской игры в “испорченный телефон”. В частности, учение должно было подвергаться неким трансформациям в соответствии с социально-экономическими, политическими и культурными условиями по принципу “у кого что болит, тот о том и говорит”. Иными словами, анализируя Евангелия, мы, в значительной степени, анализируем лишь отчасти традицию или канон, а отчасти (и может, даже, в большей степени) огромный культурный пласт, в котором старое перемешано с новым, а важное с неважным.

Оговорившись таким образом, вдохнем поглубже и приступим.

Христианство невозможно представить себе без его центральной фигуры – Иисуса Христа, Спасителя. Личность его весьма колоритна. Являясь Сыном Божьим, он родился от смертной женщины – Девы Марии – вследствие чего, примерно через раз, называл себя Сыном Божьим, а через раз – Человеческим. Звучит немного забавно, но так оно и есть. Присмотримся ко всему этому поподробнее, разумеется, по возможности, рационально.

Канон /От Луки/ описывает это дело примерно так: жили были (дева?) Мария и муж ее (?) Иосиф, плотник, с которым она была лишь помолвлена (?) (напомню, что в Талмуде, собрании иудейских законов, сказано, что обручение производится путем полового сношения и, между прочим, может быть проведено, начиная с трех лет). И явился Марии ангел, и сообщил, что она зачнет от Духа Святого непорочно, и Сын ее будет Спасителем. А перед этим была другая пара: муж, именем Захария, и жена, именем Елисавета, если верить Библии, страдавшая бесплодием. Но для Бога нет ничего невозможного: Елисавета забеременела, будучи “в летах преклонных”, а ее муж, которому было видение (?) о сыне, и который посмел усомниться в возможности такого каприза природы, в наказание (?) онемел, вплоть до момента рождения (говоря современным языком, с ним случился истерический припадок с временным расстройством речевой функции). Родился сын, нарекли его Иоанн, а в последствии (за заслуги) прозвали Крестителем. Наследственность неважная с обеих сторон: мать бесплодная, отец страдает истерическими припадками и галлюцинациями (видениями?). Последствия налицо: выросши, удалился в пустыню, где имел “глагол Божий” (?), после чего начал бродяжничать и проповедовать.

Дева (?) же Мария в положенный срок родила младенца, которого нарекли Иисус, и которому приходили поклониться не то волхвы /Матфей,2,1-12/, не то пастухи /Лука,2,8-18/, что, пожалуй, более вероятно. Существует очень нелюбимый церковью и, потому, малоизвестный вариант описанных событий, изложенный классическими историками Юстином, Тертуллианом, Кельсусом и Оригеном, согласно которому, Иисус из Назарета был внебрачным сыном крестьянки Марии от римского солдата Пантеры, с которой муж ее после этого, в соответствии с иудейскими законами, развелся. Намек на это есть и в Евангелии: когда происходит вполне принципиальный спор Иисуса с фарисеями, они, как бы между прочим, заявляют Иисусу: “Мы не от любодеяния рождены”, – после чего, в лучших традициях кухонных склок, следует мгновенный переход на личности. Он им: “Сыны дьявола”, – они ему: “Бес в тебе”,– с чем и разошлись /Иоанн,8,41-52/. В принципе, это вполне возможно, если учесть некоторые странности: например, Иисус не разрешил ученику похоронить тело отца: “Предоставь мертвым погребать своих мертвецов.”(?) /Матфей,8,21-22/. А как же пятая заповедь Моисеева: “Почитай отца твоего и мать твою .”, – которую сам же Спаситель несколько позже цитирует /Матфей,19,19/? Или “Живая собака лучше мертвого льва”?

Во всяком случае, вполне возможно, что детство Иисуса было далеко не безоблачным. Отчасти, об этом говорит знаменитое “Нет пророка в своем отечестве” /Матфей,13,57; Лука,4,24/, а, отчасти, неприветливое, мягко говоря, отношение к Матери и братьям /Матфей,12,46-50/. Даже тень подозрения в незаконнорожденности могла здорово отравить жизнь маленькому иудею, и, в этом случае, личность Христа, формируясь в обстановке общего отчуждения, и, при условии даже небольшой наследственной предрасположенности (что весьма вероятно, если вспомнить, что мать его имела видения, или, говоря современным языком, страдала галлюцинациями), могла обрести маниакально-депрессивные черты. В частности, “комплекс мессии” (одна из форм мании величия), которому, согласно классическому фрейдовскому психоанализу, всегда сопутствуют те или иные сексуальные расстройства – либо латентная гомосексуальность из которой берут начало две крайности – или аскетизм, то есть полное отрицание пола, или гиперсекс, то есть замена истинного объекта влечения серией эрзац-объектов, не приносящих удовлетворения – либо (имеющие, если верить Фрейду, те же корни) садизм или мазохизм, которые есть просто формы сублимации неестественного влечения в навязчивую идею разрушения или саморазрушения и крайнее проявление которых – убийство или самоубийство. Бред? Ну, как сказать .

Согласно Евангелию от Луки, в возрасте 30-ти лет Иисус “начал Свое служение”. Сначала сходил к Иоанну и покрестился, а затем отправился в пустыню. Там Он сорок дней ничего не ел и стойко переносил искушения от дьявола (кстати, это первое появление сатаны в Новом Завете), а “напоследок взалкал”. И чего же Он взалкал? Сначала хлеба – это понятно, попробуйте сорок дней не есть! Потом . власти! Причем, не слишком мелочась, сразу над “всеми царствами вселенной”. И, напоследок, самоубийства /Лука,4,1-13/. Обратите внимание, речь идет о здоровом, хотя и проголодавшемся, 30-летнем мужчине, не о высохшем старце. Чего-то явно не хватает, что-то лишнее. Прямо, не к столу будь сказано, как у Фрейда. Но, искушения Он выдержал, честь Ему и хвала. Кстати, следует обратить внимание на то, что этот эпизод – один из немногих, повествующих о духовном мире Спасителя и единственный из них, чье авторство можно достоверно приписывать самому Христу (свидетелей, если не считать сатану, не было), разумеется, настолько достоверно, насколько вообще достоверны Евангелия.

Ну, а дальше начинается уже полномасштабная борьба с князем мира сего /Иоанн,12,31/, исцеления и знамения, проповеди и обличения, вплоть до самого креста. И все это с полным осознанием скорого конца, который Иисус предсказал до деталей /Матфей,20,17-19,Лука,18,32-33/. Учитывая тот факт, что Спаситель все предвидел и Сам отбирал Себе двенадцать учеников-апостолов, можно смело говорить, что Иуда Искариот исполнял не только и не столько сатанинскую волю /Лука,22,3/ сколько “промысел Божий”, а может быть и человеческий (иными словами, грамотно задуманную провокацию). Косвенные указания на это: фраза Иисуса: “То, что делаешь, делай скорее” /Иоанн,13,27/,– и обращение “друг”, когда уже все ясно (хотя Ему и раньше все было ясно), когда Иуда привел народ “с мечами и кольями” и вполне очевидной целью /Матфей, 26,50/. Возможно, сюда же относятся “поцелуй Иуды” и его последующее самоубийство /Матфей,27,3-5/, хотя это, психологически, значительно более зыбко. То есть, исходя из сказанного, Иуда Искариот, возможно, фигура более трагическая, чем обычно принято думать. Правда, было также сказано Иисусом апостолам: “Один из вас есть дьявол” (лжец и отец лжи?) /Иоанн,6,70/.