Япония

Страница 11

На протяжении многих столетий в Японии сосуществовали разные литературные языки. Примерно в VII в., когда страна заимствовала китайские формы государственного устройства и буддийскую религию, в японском обществе получил распространение классический китайский язык — «латынь Дальнего Востока», за которым в Японии закрепилось название камбун, букв. «ханьское (т.е. китайское) письмо». Однако уже в VIII в. появились обширные тексты на собственно японском языке (например, фрагменты свода мифов и преданий «Кодзики», поэтическая антология «Манъёсю»). С течением времени японский литературный язык развивался и обогащался, испытывая сильное влияние камбун, но при этом сохранял неизменной свою грамматическую основу. Разговорная же речь между тем спонтанно видоизменялась. К середине XIX в. расхождения между литературным языком (получившим в эту эпоху название бунго, букв. «письменный язык») и некодифицированной разговорной речью, представленной множеством диалектов (которая стала обозначаться термином ко:го, букв. «устный язык»), стали настолько заметными, что в обществе сложилась болезненная ситуация триглоссии: камбун применялся в «высоких» документах, бунго в менее официальной, «средней» литературе, ко:го же расценивался как «низкий», вульгарный язык. В ходе модернизации японского общества в последней трети XIX в. в стране развернулось общественное движение за «единство речи и письма», благодаря которому камбун практически вышел из употребления уже к концу столетия, а бунго резко сократил сферу своего применения, уступив место ко:го сначала в художественной прозе, потом в журналистике и науке. После второй мировой войны бунго перестал употребляться и в официальных документах. Современный японский литературный язык в грамматическом отношении опирается на нормы ко:го (точнее, на нормы разговорной речи жителей состоятельных районов Токио конца прошлого века), а в лексико-фразеологическом отношении впитал в себя все богатство языковых форм, выработанных на протяжении веков в рамках камбун и бунго. Впрочем, камбун и бунго не исчезли полностью, в ограниченных пределах они изучаются и сегодня, прежде всего в целях чтения классической литературы, и находят применение в некоторых жанрах поэзии, при отправлении религиозных культов и т.п.

Стилистическое многообразие современного японского языка не менее значительно, чем в языках Европы: четко разграничиваются книжная и разговорная речь, выделяются различные функциональные стили, развита градация речи по степени вежливости, существуют просторечие и жаргоны. Заметны расхождения между мужской и женской речью, почти отсутствующие в европейских языках.

Еще совсем недавно в Японии, большинство населения которой на протяжении жизни многих поколений никогда не выезжало за пределы территории своего феодального клана, территориальные диалекты очень сильно отличались друг от друга. В нашем столетии, с возникновением единого школьного образования, а позже радио и телевидения, различия между диалектами во многом сгладились, а сфера их употребления сузилась: сегодня в большинстве ситуаций японцы пользуются стандартным (или «общим») языком, а на местных диалектах говорят только в семье и вообще в непринужденной обстановке. Таким образом, хотя многообразие форм японского языка и сохраняется, масштабы их различия значительно меньше, чем полтора века назад, в эпоху сосуществования камбун, бунго и ко:го.

Японская письменность

Письменность в Японии возникла на основе китайской немногим более 1200 лет назад. Различные гипотезы об исконных письменах, якобы существовавших у японцев до знакомства с китайской культурой, не выдерживают серьезной научной критики. В современной японской системе письма применяются главным образом символы двух видов: (1) словесные (точнее, морфемные) знаки — иероглифы (по-японски «кандзи») и (2) слоговые знаки («кана»; в русской речи этот термин обычно имеет ударение на втором слоге). Кроме того, на сегодняшний день в эту систему входят (хотя и на периферийном положении) еще и (3) фонемные знаки — латинский алфавит (ромадзи).

Иероглифы заимствованы японцами из Китая, где они возникли еще во II тысячелетии до н.э. и приняли вид, близкий к современному, около 2 тыс. лет назад, при династии Хань. Чужеземное происхождение иероглифов отражается в их японском наименовании: кандзи — «ханьские знаки», «китайские письмена». Иероглифы отличаются от фонетических письменных знаков тем, что воспроизводят на письме не звуки (фонемы) и не слоги, а слова (или морфемы), т.е. значащие единицы языка.

В конечном счете иероглифы восходят к рисункам, хотя в нынешнем своем виде они почти совсем утратили изобразительность. Первые попытки писать с помощью китайских знаков по-японски относятся к VI–VII вв. н.э., однако сколь-нибудь пространные японские тексты, записанные иероглифами, появились в VIII в.; к ним относятся прежде всего свод мифов и преданий «Кодзики» (отчасти, впрочем, написанный по-китайски) и поэтическая антология «Манъёсю». Некоторые сравнительно немногочисленные иероглифы, так называемые кокудзи («отечественные знаки»), были созданы в Японии, но из элементов китайского происхождения и по китайским структурным моделям.

Кана возникла в Японии, но генетически восходит к иероглифам. Строго говоря, кана — это те же иероглифы, только употребленные не в основной своей функции (передача морфем), а в функции вторичной, фонетической (передача слогов), в отвлечении от смысла, подобно цифре 7 в ребусном написании 7Я, передающем русское слово «семья». Однако обычно словом «кана» обозначают знаки не просто фонетически употребленные, но еще и графически упрощенные. Кана существует в двух основных вариантах, различающихся способом упрощения: катакана — иероглифы в уставном начертании, от которых взяты лишь небольшие фрагменты, и хирагана — иероглифы в скорописном начертании, которое уже само по себе проще уставного. Хотя катакана и хирагана представляют собой разновидности одного и того же слогового алфавита, многие их знаки, имеющие идентичное звуковое значение, восходят к разным иероглифам и совсем не похожи друг на друга (ср. русские прямые и курсивные буквы «а» и а, «д» и д). Кана формировалась постепенно, но можно с уверенностью сказать, что она существует по крайней мере с X в.

Иероглифика всегда считалась в Японии основным видом письма, кана — второстепенным, вспомогательным.

В современном японском письменном тексте иероглифы и кана чередуются. Как правило, для записи лексической части текста (корни, основы) используются иероглифы, а для записи его грамматической части (аффиксы, служебные слова) — хирагана. Некоторые слова, прежде всего иноязычные заимствования (гайрайго), иероглифами обычно не пишутся, для их записи служит катакана.

В принципе, как хирагана, так и катакана вполне пригодны для записи всего текста целиком, включая и основы слов. Однако к такой орфографии прибегают лишь в силу крайней необходимости, когда по каким-либо причинам нельзя использовать иероглифы; так, в книгах для самых маленьких детей, еще не знакомых с иероглификой, обычно применяется сплошная хирагана, в телеграммах — сплошная катакана. Нормой же является кандзи-кана-мадзири-бун, т.е. «письмо иероглифами с добавлением слоговых знаков».

Латинский алфавит, ро:мадзи, т.е. «римские знаки», известен в Японии с конца XVI в., но широкое распространение получил только в XX в., особенно после второй мировой войны. Как правило, латинские буквы встречаются в текстах на японском языке в виде редких вкраплений, чаще всего аббревиатур.

Традиционное, пришедшее из Китая направление письма — вертикальное: знаки расставляются сверху вниз, а строки справа налево. Книги, напечатанные таким письмом, листаются обратным европейскому способом — корешок у них не с левой, а с правой стороны. Впрочем, в ХХ столетии японский язык все чаще пользуется европейским, горизонтальным направлением письма; например, оно стало нормой для деловых документов.

Фонд иероглифов насчитывает многие тысячи знаков. Точно определить его объем невозможно, так как он является принципиально открытым, подобно лексическому фонду языка: некоторые иероглифы выходят из употребления, возникают новые — благодаря тому, что элементарные графемы вступают в новые сочетания, которых не было прежде (правда, в наши дни это случается редко).