Своеобразие японской культуры

Страница 3

С XI века явно обозначились признаки упадка правящего слоя господствующего класса того времени. Падала сила хэйанской аристократии, мельчали ее представители, слабела ее творческая энергия и тускнел блеск культуры, ею созданной, а с угасанием этого блеска стала все заметнее выходить из тени другая культура - народная, и на ее почве, на ее фоне, стал складываться второй по исторической последовательности лик культуры феодального общества Японии.

Кто же был создателем этого исторически нового облика японской культуры ? Создателем первого был тот слой господствующего класса, который вошел в историю под именем кугэ., придворной аристократии и примыкающими к. ней слоями высших чиновников и поместной .знати; создателем второго - другой слой этого класса, вошедший в историю с именем букэ (военного дворянства). И все же, несмотря на появление этого слоя, старая аристократия продолжала существовать и, что было действительно важно, упорно держалась за свои традиции, свою культуру.

На поверхность культурной жизни вышел опять народ, и первыми деятелями новой народной культуры были именно певцы-сказители. Но творчество в этой сфере не ограничилось лишь формой сказа: из него родилась и литература эпохи, ее главный вид - эпическая поэма. В Японии ее назвали словом гунки (описание войн) или сэнки (описание сражений). Сказания записывались, обрабатывались, соединялись в сюжетные циклы; циклы сцеплялись друг с другом, и в результате получались целые эпопеи.

Кто же записывал эти сказания? Ответ ясен: монахи. Надо учитывать, что в XII - XIII веках монахи были уже не те, что их собратья в IX - XI веках. Буддизм за эти века далеко шагнул в провинцию, в деревню, то есть в народную среду. С расширением орбиты буддизма соединялось и расширение его личного состава: массу монашества составляли люди, гораздо более близкие к народу, чем первоначальные деятели буддизма. Они записывали сказания о сражениях, подвигах, злодействах. Работа составителей эпопей видна в таком - весьма существенном с точки зрения истории культуры - факте: в том, каким языком эти сказания записаны и каким письмом. И тут перед нами нечто, говорящее о наступлении новой эпохи в культуре. Язык хэйанской поэзии и прозы по лексике - чисто японский, примесь китайских слов в нем количественно незначительна и притом ограниченна определенным кругом. Однако с течением времени в обиходный язык стали проникать в ки

тайской языковой оболочке и понятия буддийского учения и правовые, социальные, эргономические, политические термины, которыми были заполнены тексты составленных уже в Японии кодексов. Тем самым в обычную речь вошел и непрерывно возрастал слой китайской лексики. Надо помнить, что китайская лексика буддизма в известной части просто фонетически по-китайски отредактированная лексика оригинальных языков буддийского писания - санскрита и пали.

Соответственно изменилось и графическое переложение языка: вместо канабун (письма знаками каны) появилось канамадзирибун (письмо, смешанное со знаками каны, то есть частично китайскими иероглифами, частично знаками каны). Но китайское письмо - письмо в основе своей идеографическое, японское - фонографическое, следовательно, канамадзирибун - соединение двух противоположных по своему качеству систем письма. И такое соединение оказалось практически применимым. В XII - XIII веках это носило еще ограниченный характер, но все же уже было началом нового положения в языке и письменности, что имеет не только огромное значение для многих сторон культуры, но и само по себе представляет один из самых важных элементов культуры в целом.

Итак, культура, создаваемая военным дворянством, ярко выразилась в гунки. В них мы видим и облик человека эпохи; в первую очередь, конечно, ее героя. Герой этот - буси, воин, рыцарь, как говорилось на Западе в соответствующую пору европейского средневековья.

В XII - XIII веках на первый план в буддизме выступило учение Дзедо (Чистой земли), и наибольшую силу получила секта дзедосю. Два выдающихся деятеля буддийской церкви упрочили ее влияние: Хонэн (1133-1212) и Синран (1173-1262). С их деятельностью связано наступление новой эры в истории буддизма в Японии.

Хонэн и Синран освободили буддизм от государственной власти, сделали веру самостоятельной силой общественной жизни:, перенесли религию в народную массу, то есть создали для нее прочную общественную почву, а в связи с этим превратили ее в настоящую общественную силу; способствовали освобождению верований от примитивных представлений о чародействе, магии, чем повысили общий духовный уровень своего общества.

Таков был новый буддизм, установившийся в Японии в XII -XIII веках, в рыцарскую эпоху японского средневековья.

Буддизм дал удобную, привычную и, что особенно важно, яркую оболочку идее, рожденной жизнью, историей. Одну оболочку для нее создали Хонэн и Синран; другую - Нитирэн.

Нитирэн (1222-1282) был третьим, младшим по времени, из числа крупнейших деятелей японского буддизма XII - XIII веков. Одна из важнейших особенностей его учения состоит в том, что он выводил буддизм из универсализма - вселенского во времени и в пространстве и вводил его в локализм - определенности во времени и в пространстве; переключал его из мира человечества вообще в мир определенного народа. Именно по этой причине за Нитирэном и утвердилась слава создателя японского буддизма, а его японские настроения, понятные и нужные в свое время, впоследствии стали одним ив источников тех националистических тенденций, которые не раз в последнее столетие прорывались на поверхность общественной жизни Японии и даже определяли ее государственную политику.

Новый буддизм всю силу своей проповеди сосредоточил на углублении в человеке веры; именно на углублении, а не на усилении, которое, конечно, также

принималось во внимание, но считалось естественным последствием главного - углубления. Главное внимание искусства оказалось обращенным на человека. Самый факт развития в эту пору портретной живописи служит весьма убедительным свидетельством того, что героем эпохи был именно человек: воин и монах. Но основную часть портретной галереи XI -XIII веков составляют изображения деятелей буддизма. Портретное искусство отразило борьбу в человеке его духовной природы с его материальными запросами, а также индивидуальность каждого изображенного на картине.

Особую линию в изобразительном искусстве представляет скульптура. До нас дошло кое-что, в том числе знаменитая статуя Конго рикиси (Силача Конго) у монастыря Тодайдзи и фигуры двух демонов - Тэнтоки и Рютоки. Обе статуи находятся в монастыре Кофукудзи.

Настроения людей второй поры японского средневековья определялись религией и философией. Религия тогда воодушевляла, философия приучала к горестной безотрадности. Воины были религиозны, старые образованные аристократы находили прибежище в философии. Таков второй лик культуры японского средневекового общества. События, развернувшиеся в XIV веке, были знамением наступления новой эры не только в политической, социальной и экономической истории страны, но и в ее культурной жизни. В течение двух последующих столетий создавался новый лик культуры японского народа эпохи средневековья, вплоть до конца XVI века, то есть начала Нового времени.

Подойти к этому исторически третьему облику японской средневековой культуры удобнее всего со стороны искусства. Лучшие произведения архитектуры - не храмы, а жилища и замки. Некото­рые постройки по традиции продолжали именоваться храмами, но фактически это были павильоны парка. Искусство XI - XIII веков было религиозным, искусство XIV - XVI - светским, мирским. И в этом - существо нового облика не только искусства наступившей эры, но и культуры в целом.

Известную пышность и яркость в культуру рассматриваемой эпохи внесли дээнцы - те самые, которые так рьяно проповедовали простоту, чистоту, ясность. Дзэнекие монахи постоянно ездили в Китай, который в XIV - XV веках переживал закат своего Ренессанса, что выразилось не только в простоте монохромного пейзажа, но и в роскоши дворцов, великолепии храмов, увеселительных павильонов, изысканных кабинетов. Японские дзэнцы видели все это и не могли в какой-то мере не попасть под влияние этой стороны культуры эпохи и принесли ее к себе. Они обратили большое внимание и на прикладное искусство.